https://ok.ru/Все эти коктейли, сухое вино, девушки-Бейлис, люди-пиво - это как-то так - либо кокетство, либо претензии на что-то, либо понты. Понтоваться передо мной бесполезно. То есть вообще. Люблю в людях совсем другое, потому что не нравятся мне те, от которых остается осадок и послевкусие, как после плохого кофе. Узнайте себя. Раз Вы со мной и тоже любитель всего покрепче, значит есть в Вас что-то, что ударяет в голову и согревает сердце. Есть в Вас эта крепость...
- Есть люди-виски. Со льдом. Со льдом в голосе, во взгляде, с ленивыми интонациями и кожаными креслами в гостиной. Они ироничны, и курят хорошие сигареты. С ними бывает нечеловечески интересно - когда они поднимут бровь, и соизволят рассказать, как однажды, где-то в Аргентине, когда маленький оркестр играл танго и далее, далее, далее… Всё очень необыкновенно и незабываемо. У них железная хватка, и неутраченная интеллигентская рефлексия мальчиков и девочек из хорошей семьи, с прекрасным образованием и манерами.
- Люди-коньяк - как стальной клинок в ножнах. Медленно запрягают, но быстро потом едут. Холодноватые на первый взгляд, и горячие внутри: как потухший костёр - сверху пепел, а внутри пламя. В них ныряешь, как в бассейн: помните, у Булгакова? Как из фонтана вдруг забила коричневая струя, и только пара человек решилась последовать примеру кота-Бегемота, и нырнуть? Выплываешь пьяным, хватая воздух, и дыша эйфорией, будешь изливать душу и словеса, а кончится всё лимонно и кисло. Потому что снаружи всегда пепел, какое бы пламя не было внутри. Главное - вовремя уходить с вечеринок: пошатываясь, и в чужом галстуХе.
Леди всегда остаётся леди, пока часы не пробьют полночь. Но настоящие леди пьют коньяк. Вы не знали? Так вот это так. Только коньяк - не меньше!
- Люди-текила - это умные и талантливые персонажи, способные на спонтанный поступок. Эгоцентристы, влюблённые в Мир, и склонные держать его "на каминной полке, всегда готовый к услугам", между доколумбовским атласом Мира и туфлей стриптизёрши на серебряной шпильке. Если дамы - то с низким голосом и с декольте, если мужчины - то в цветных стильных рубашках. Оставят номер телефона, потом не узнают позвонившего, и никогда не позвонят сами - какое бы ослепительное танго на барной стойке вы не танцевали вечером, падая на головы завсегдатаям бара. Сухо скажут, что вы ошиблись номером. А вы и правда ошиблись - всё, что было - было вчера… От текилы, кстати, не бывает похмелья. А от текиловых людей иногда бывают грустные воспоминания. Но они честны с вами и хороши в своей честности.
- Есть люди, как, качественный лондонский джин, что заперт в голубой бутылке толстого стекла - смотрят через голубое окошко, и видят всё в грустном голубом свете: потому что сегодня не иначе, как рубиновый вторник, а что может быть лучше в такой вторник, чем сапфировый джин, отпущенный на оплаченную остатками карманных фунтов беспошлинную свободу? Они пузырятся в стакане с терпким тоником, пахнут новогодней ёлкой и апельсиновой корочкой на чьих-то тёплых губах с блеском, и мечтают лететь выше Тауэровского моста, высоко-высоко, туда где радуга прячется в облаках... Мечтатели они. Но как же они великолепны в своих мечтаниях! Так ещё не всякий сумеет.
- Люди-абсент - это люди с парижским взглядом, где отражаются, как в Сене, маленькие мансарды под крышей старых домов, и безумие, как нелепый в городской речке электрический скат, тихо притаилось на дне зрачков. Нет, вовсе не каждого из них ждёт клиника, отрезанное ухо, и раскрашенный зелёным конь; вовсе не каждый синими красками на жёлтом полу дома с колоннами и видом на хмурый Невский проспект будет пытаться воспроизвести Ван-гоговские ирисы. Нет. Но безумие иногда приходит к ним. Оно приходит, как сексуальное желание, сильное и яркое, которое всё сметает: набухает и колоколом звенит в голове, требуя своего. Вот тогда они пишут строчки, которые режут потом сердце на тонкие полоски горячей кровоточащей плоти - как коварный и неуловимый маньяк, заставляют метаться от балкона до входной двери июльской ночью, горячей и душистой, как кипящее малиновое варенье - в ожидании чего-то или кого-то, что никогда не сбудется, или никогда не придёт. Они рисуют картины от которых тянет внизу живота и почему-то хочется пить, а еще смотреть вечно и немедленно отвернуться, черкают чёрной тушью на клочке обоев, стучат пальцами по клавиатуре. Потом они полулежат в потёртом кресле без сил, а вечернее солнце смывает позолоту с их лиц. Чтобы превратить её в пыльцу, которая будет виться над каждым бокалом абсента.
- Есть люди, как ром. Тёмный ром с колой и лимоном. Или светлый ром с мятой. Но тоже обязательно с лимонным соком. Спросите, почему? Потому что в них всегда есть немножко горечи - которая остаётся на губах, после того, как они сожгут вам Сердце. Или себе. Мне кажется, что они всегда горят, и исходят лучами - "кубинскими звёздами царапая шею и грудь"… Как Фрида Кало или Че Гевара. Словно апельсиновое дерево в окне с жёлтыми шторами на фоне океана.
Люблю таких. Пьянящих. Разных. Ударяющих в голову и согревающих сердце. Не знаю почему... Наверное потому, что они проникают под кожу и живут в тебе, как пьяная кровь, как прозрачная лимфа и ты уже не можешь без них...
/ Анастасия Берг /