В теме много фотографий.
До 6 лет я жила с мамой в Колтубанке, на нашей родине. Семья моих родителей давно распалась, хотя официально развод не был оформлен.
В 1957-м году мама сошлась с нашим земляком Иваном Яковлевичем Петуховым. До этого он десять лет прожил в гражданском браке с женщиной, которая считала его своим законным мужем. Детей у них не было. Возможно, Иван Яковлевич в новой семье хотел обзавестись ребенком - племянников своих он очень любил. Но первая супруга не собиралась спокойно уступить его сопернице. Тихая семейная жизнь в Колтубанке им не грозила. Выход был один - уехать.
Дядя Леша и тётя Зина Карханины - семья маминой сестры - уже два года, как уехала с родины и обосновались в Новотроицке. Они звали маму туда.
Из Колтубанки в Новотроицк летом 1957 года мы уехали втроем.
Новотроицк был молодой растущий город, чистый, зеленый, с развитой, как сейчас это называют, инфраструктурой, где градообразующим предприятием был ОХМК, Орско-Халиловский металлургический комбинат (с 1992 года ОАО "Уральская сталь").
Первое время мы жили у родных на улице Пушкина, в доме напротив кинотеатра "Луч".
Новотроицк. 7 ноября 1957 года. Во дворе дома №23 по ул.Пушкина.
Номер дома я, конечно же, не помнила. Сориентировалась по сегодняшней карте города: напротив дома был кинотеатр "Луч", Пушкина, 28.
Из соседей я, к сожалению, никого не помню. Может быть, кто-нибудь из старых жильцов узнает себя и других. Тогда напишите мне в Одноклассники - Людмила Елфимова (Демченко). На фото я в первом ряду крайняя справа.
Мама устроилась работать детским врачом, получила от горздравотдела одну комнату в двухкомнатной квартире по адресу: ул. Советская, 9, кв. 42. Это был большой трехэтажный дом "сталинской" постройки, с широкими лестничными маршами, на центральной улице города, по которой ходит трамвай. Рядом через дорогу находится железнодорожный вокзал.
Постепенно обзавелись типичной для того времени мебелью: диваном с высокой деревянной спинкой, бамбуковой китайской этажеркой, металлическими никелированными кроватями с набалдашниками на спинках. Мама умела создать уют: искусственные цветы в высоких подцветочниках, выбитые кипенно белые крахмальные занавески, салфетки, дорожки, подзорники. Полочки этажерки украшали непременные слоники "на счастье", шкатулочки, статуэтки. Мама любила вышивать, ее вышивки крестом украшали стены новотроицкой квартиры, я храню их до сих пор.
Наша семейная жизнь в Новотроицке вспоминается мне спокойной и безмятежной.
Новотроицк. Ул.Советская, 9/42. 7 января 1959 года.
Помню ремонт в нашем доме. Сейчас такой ремонт называют косметическим. Дело было летом, работники ЖЭКа выполняли в квартирах побелку, покраску, ремонт сантехники. Жильцов девяти квартир нашего подъезда, чтоб не мешали, вместе с мебелью переселили на чердак. Под крышей образовалась "коммуна": общее пространство было разгорожено на комнаты одеялами и простынями. Пищу готовили тут же на примусах и керогазах. По вечерам долго не смолкал смех. Он возникал то в одном, то в другом конце чердака, и дружно подхватывался всей общиной. Шутки иногда были не для детских ушей, но мы были малы и ничего не понимали.
Моя подруга детства Фарида Сулейманова обещала мне переслать фотографии этого периода, которые сохранились у нее.
Новотроицк. Ул.Советская, 9, квартира Сулеймановых.
Соседи все жили дружно. Вот к Сулеймановым приехали гости из Баку - родители мамы Фариды. По этому случаю собрались родственники и соседки, мамы - моя и Светы Шило.
Семья Шило, уроженцы Кировоградской области, иногда получала от своих родных с Украины посылки с яблоками - обязательно угощали соседей.
На задворках нашего дома самые хозяйственные из жильцов слепили два или три ряда сараев. Шило держали там двух кабанчиков. "Хохол без сала не может", - подшучивали над ними соседи. За сарайчиками был довольно крутой склон к речке, которая называлась "озером". Зимой детям склон служил горкой, озеро - катком. На другом берегу были огороды. Вдоль озера шла тропинка, если по ней пойти вправо, можно было дойти до больших дубов и насобирать желудей. Вся эта территория была раздольем для детворы.
На фото 1959 года за спиной моей подруги Светы Шило часть описанного выше пейзажа.
Мама работала участковым педиатром в городской больнице, по совместительству - в детских яслях, отчим - видимо, мастером в школе ФЗО, помню его фотографию с группой учащихся.
Новотроицк. Январь 1960г. Детские ясли №5 по ул.Советской.
По воскресеньям центром городской жизни становился парк, где на открытой эстраде проходили концерты. На профессиональный праздник - День металлургов - приглашали известных артистов. Помню звезду эстрады того времени Нину Дорду и популярные песни в ее исполнении - "Ландыши", "Геологи", "Поезда".
Была в парке и танцплощадка. За порядком на ней особенно внимательно следили милиция и дружинники. Дело в том, что после открытия танцевались приличные, общественно одобряемые танцы, а ближе к концу, как только бдительность стражей порядка ослабевала или они отвлекались на другие участки, местные стиляги норовили замутить запрещенный тогда рок-н-ролл. Это было правонарушение, за которое их доставляли в милицию.
Вызволять своих непутевых чад приходилось родителям. В числе стиляг был и мой двоюродный брат Юра Галеев. Он носил кок на голове а ля Элвис Пресли. Небольшого роста, ловкий - с ним выполнялись самые эффектные рок-н-рольные трюки с переброской через голову. Его маме, моей тете Зине, члену партии, заведующей горздравотделом, нередко приходилось контактировать с милицейским начальством из-за Юрика. Новотроицкие рок-н-рольщики еще и выезжали на "гастроли" в другие города, по приглашению друзей или родных, - себя показать. Юрик вспоминал такую поездку, кажется, в Курган.
На стадионе "Металлург", находившемся рядом с парком, проводились футбольные матчи. Зимой там играли в хоккей с мячом, постоянно работал каток с прокатом коньков.
С наступлением морозов на площади перед парком заливалась горка и устраивался ледяной городок. Фигуры изо льда подсвечивались, мерцали гирлянды на новогодней ёлке и на всей площади - движение, веселье, атмосфера и настроение праздника.
На ОХМК стажировались представители тогда еще дружественного Китая, их было человек шестьдесят. Мы воспитывались интернационалистами. Встретив китайца на улице, было принято здороваться с ним по-китайски, что делала и я. Китайцы на 1 мая и 7 ноября после демонстрации устраивали на площади перед гостиницей представление в национальных костюмах, с обязательным танцем дракона. Это зрелище собирало множество народа. С началом в 1961 году культурной революции и ухудшением отношений двух стран китайцев отозвали на родину, но несколько человек из них успели жениться и остались в Новотроицке.
Вспоминаю историю, с юмором рассказанную мне бабушкой со слов хороших знакомых Карханиных. Они дружили с китайцем. Тогда в Новотроицке было много добротных товаров из Поднебесной. Их друг пришел к ним в гости на праздник. Увидев на хозяйке китайские черные замшевые босоножки с золотой окантовкой, очень красивые, и одобрительно поцокав языком, он так высказал свое восхищение: "У нас такая обувь носит только проститутка!"
Уже после разрыва отношений с Китаем советские люди долго носили китайские габардиновые костюмы и пальто - синие и бежевые, искусственные шубы, обувь, которым не было сноса. В семьях еще много лет пользовались китайскими скатертями, покрывалами, махровыми полотенцами, термосами с иероглифами, яркими цветами, райскими птицами, попугаями, драконами. Были такие вещи и у нас.
1958 год. Мои родные Карханины в Кисловодске. Тётя Зина и дядя Лёша одеты в китайский габардин.
На праздники и по случаю приезда гостей у нас дома собирались застолья.
Декабрь 1958 года. Советская, 9/42. Тетя Зина и дядя Лёша Карханины, бабуля, отчим, мама.
То же застолье, но на фото гости из Колтубанки - брат отчима Федор Яковлевич с супругой. Правда, как выяснилось в разговоре с недавно нашедшейся племянницей Ивана Яковлевича Валентиной Федоровной Гавриш, молодой круглолицый мужчина - не родственник.
Те же участники застолья и две молодых женщины, которых я не помню.
Родители и сами нередко ходили в компании. На память остались вот эти две фотографии, по-моему, хорошо передающие раскованную дружескую атмосферу.
На обороте только дата: 1958 год.
5 декабря 1958 года. Поселок Западный. Квартира Макарова А.В.
Кто все эти люди и какую роль в жизни моих мамы и отчима они играли, возможно, я уже не узнаю.
Летом мы выезжали на Урал на грузовой машине, которая была в распоряжении дяди Лёши. Перед моими глазами стоит картина рыбалки с бреднем. Солнечный день, быстрое течение, солнечные блики на воде слепят глаза. Мы расположились на пологом песчаном берегу, противоположный берег - высокий, каменистый, с пещерами в отвесных скалах. Вода в Урале даже в самые жаркие дни холодная, ключевая. Бредень большой, почти на ширину реки. Отчим и дядя Лёша тянули его, каждый по своей стороне. Замерзшие, вытаскивали его с рыбой, которую чистили сами. Женщины варили уху в котелке на костре. Публика, изрядно проголодавшаяся, не могла ее дождаться. Возвращались уже по ночи, в свете фар на дороге выплясывали тушканчики.
Климат в тех местах суровый, резко континентальный - летом жара до 40 градусов, зимой морозы до -50. Бывало, по нескольку дней в городе бушевала пурга, от неё было так темно, что днем включали уличное освещение. Трамвайные пути мгновенно заносило снегом, постоянно работали снегочистки. Почему-то я любила в такую погоду гулять по улице. До сих пор люблю следить за движением снежинок в свете фонарей.
Так бы и жили мы в Новотроицке, но в одной комнате было тесно. Массовое строительство жилья началось немного позже, и родители понимали так, что улучшение жилищных условий в ближайшее время нам не светило.
Мама, как все медработники, выписывала «Медицинскую газету». В каждом номере было полно объявлений стандартного содержания: «Требуются... (дальше перечислялись врачебные специальности). Жилплощадь предоставляется... (указывались сроки – по приезде, в течение месяца, полгода, года...). Возможно совместительство (это означало возможность работать не на ставку, а на ставку с четвертью или полторы ставки, что было очень важно)».
Народ в то время был легок на подъем. Мама написала в несколько адресов, получила ответы, и в конце концов осталось два варианта: город Узловая Тульской области, в 30 км от Тулы, и город Кохтла-Ярве, тогда Эстонской ССР. Узловая предоставляла жилье через месяц, а Кохтла-Ярве – кажется, через полгода. Это и решило дело в пользу Узловой. Подогнали с железнодорожной станции контейнер, загрузили вещи - и в путь!