Поездка в Москву, уже четвертая за два года, была связана с курсом реабилитации моей проблемы здоровья под названием "лимфедема". Избавиться от нее нельзя, но жить с ней можно. Для этого примерно раз в полгода и надо проходить курс реабилитации. Не буду вдаваться в подробности, уже писала об этом. С тех пор, как я в интернете нашла НПЦ "Лимфа", побывала на семинаре "Жизнь с лимфедемой" и прониклась полным доверием к их специалистам, мне как пациенту ясно, что и как я должна делать, чтобы иметь минимум головной боли.

В декабре свой плановый срок реабилитации я пропустила по причине финансов, поющих романсы. В начале марта также пришлось отказаться от приглашения Центра на условии бесплатного лечения, но платного проживания и питания в их гостинице, - по той же причине.

В конце марта поступает предложение: если я сама устраиваюсь с жильем в Москве, Центр предоставляет лечение бесплатно. Моя московская подруга Наташа, с которой мы познакомились и подружились в санатории подмосковного поселка Удельная в мае 2013 года и гостеприимством которой я пользовалась в предыдущие приезды, написала коротко: "Приезжай, жду." Жд проезд в Москву стал жутко дорогой, но надо ехать - не ждать же еще и манны небесной в виде бесплатного проезда від Української залізниці.

Почти никто здесь, в Кривом Роге, не поверил, что в текущий момент времени такое возможно. Было даже высказано предположение, что таким образом россияне "подъезжают" к украинским гражданам, компенсируя чувство вины за всё, в чем их последний год здесь обвиняют. В Москве я никому об этом не говорила, чтоб не смеялись.

Первое ощущение в Москве: люди живут той же жизнью, которой они жили до всех этих событий на Украине. В целом ситуацию они воспринимают примерно так, как моя подруга: "Как это может быть, чтобы мы жили вместе столько времени, а теперь стали врагами?" О войне напоминает только телевизор. Когда в новостях начинается сюжет об Украине, как правило, вторым или третьим, моя подруга со словами: "Да сколько же можно это смотреть!" раздраженно переключает телевизор на другой канал. Хотя российское телевидение по степени накала враждебной риторики по сравнению с украинским курит! Но и оно воспринимается многими россиянами, как пропагандистское, то есть имеющее целью изменить их сознание.  Они не готовы, не хотят воспринимать украинцев как врагов, они этому сопротивляются. И на уровне государственной политики, в выступлениях Путина вы не услышите враждебности по отношению к украинскому.

Россияне надеются, что всё само по себе рассосётся. Они понимают, что власть более осведомлена, более компетентна, что она не будет загружать головы своих сограждан еще и этой головной болью, и она может что-то сделать для решения проблемы. 

В российском обществе отсутствует градус напряжения по отношению к украинцам, как, впрочем, и ко всем остальным национальностям. И власть, и общество старательно оберегают этот статус кво, понимая, что нет ничего проще запустить ядерную реакцию национальной нетерпимости и нет ничего сложнее ее потом остановить. Это одно из проявлений многократно обруганного либералами имперского мышления россиян.

Это то понимание, как надо строить взаимоотношения между разными людьми, которого сейчас нет на Украине, с поправкой, что на Украине это не только национальная, но и региональная нетерпимость. Она имеет место быть в сегодняшнем украинском обществе, в обычных людях, легко впускающих в свои уши ядовитые мифы об особенностях жителей некоторых регионов... ну, скажем, Донбасса, с которыми жить вместе невозможно ... надо что-то делать, пока умолчим, что ...

Судя по знакомым мне лично людям с одной и с другой стороны, здесь, на Украине, легко удалось поселить в значительной части населения враждебность и ненависть по отношению к России, к российскому. И дело даже не в крайне болезненном отношении украинцев к крымским событиям. Русофобия, некое соперничество, подспудно было всегда, и при советской власти, но с 1991 года почва истово и системно унавоживалась.   

... Я начинаю пересказывать Наташе тезисы наших патриотов в духе "Цензор.Нет" о том, что Путин платит фактически дань Чечне, лишь бы она не бунтовала. Она спокойно говорит: "А как вы хотите? Да, платит. И пусть платит. Дороже мира ничего нет. Мы всё это уже прошли в 90-х во время Чечни. А вы бы учились на наших ошибках."

Но это уже из области фантазии. Мы не то что на чужих ошибках не способны учиться, мы на свои одни и те же грабли наступаем и наступаем...  

Вера Сергеевна и Иван Геннадьевич Макаровы, мать и сын, руководители Центра, где я была, на прощание предлагают организовать в Кривом Роге семинар "Жизнь с лимфедемой", такой, как они поводят в российских городах. Семинар они считают первым шагом к организации специализированного лечения в городе. "Ведь у вас там достаточно нуждающихся?" Немного растерявшись, отвечаю: "Да, достаточно... А вы что - приедете к нам провести семинар?" Они, совершенно не улавливая всех оттенков моих сомнений в реальности этой акции в настоящий момент, отвечают: "Конечно!"   

За окном первое мая 2015 года, в Москве в лечебном центре рабочий день. На Украине война.