Бабушка моего мужа Анна Петровна, баба Ганна, была "англичанка" и "дворянка" - это было первое, что я о ней узнала. Она была мать четверых детей, в том числе моей свекрови, жена Ивана Яковлевича Племы (см. предыдущую тему по родословной Плем). Ее девичью фамилию никто из родных не помнит.

И по виду, и по разговору, и баба Ганна и ее дочь, моя свекровь Мария Ивановна, были простыми украинскими сельскими женщинами.

Родное село бабы Ганны имело два названия - Бригадировка и Холодное, последнее - от речки Холодной. Относилось оно к Хорольскому уезду Полтавской губернии. В старинных документах писалось так: Бригадировка, Холодное тож. В семье бытовало название Холодное. Селом в 17 веке владел бригадир Шамшев, наверное, поэтому оно стало из Холодного Бригадировкой. Позже перешло в собственность членов известной семьи Капнистов, крупных украинских, даже можно сказать полтавских, землевладельцев, обласканных императрицами Елизаветой и Екатериной, но история с переходом именно Бригадировки из рук в руки запутанная.

Каким ветром туда занесло англичан, до поры до времени было непонятно. Кое-что прояснилось из записок земского статистика Хорольского уезда Тимофея Степановича Бридуна, написанных в 1910 году, субъективно, но с большой любовью и интересом к этому краю. Для краеведов тогдашнего Хорольского уезда, а он был намного больше нынешнего Хорольского района, - это настоящий кладезь информации.

В 1790-е годы Петр Васильевич Капнист женился на англичанке и вместе с ней привез из Европы англичанина-компаньона и англичан-лакеев. Эти люди очень быстро натурализовались, "охохлились", как неполиткорректно для нашего времени писал Бридун, и уже в скором времени ничто не выдавало в них детей туманного Альбиона. Но в памяти односельчан их происхождение сохранилось, передавалось из уст в уста, даже в Семеновке мою свекровь за глаза называли Джончихой. У Капниста всегда гостило много иностранцев, по большей части англичан. Однако жил Петр Васильевич не в Бригадировке, а в Турбайцах (Трубайцах). Вобщем, сведения о пришлых чужеземцах довольно противоречивые и требуют изучения. 

До нашего времени дошла фамилия одного из англичан - Керквуд. Степан Иванович Керквуд, 1937г.р., член Соцпартии Украины (как и мой муж), родом из Бригадировки, в 90-х годах был главой Хорольской райгосадминистрации. Он написал книгу о поисках своей родословной. Есть Керквуды в Хорольском районе и сейчас. В ОБД Мемориал есть данные на без вести пропавшего в 1943г. Ивана Ивановича Керквуда, 1904г.р., тоже родом из Бригадировки. Возможно, отец Степана Ивановича?

Мы раньше убедились, что семейные легенды большей частью имеют достоверную почву. Уж если до нашего времени дошла легенда о дворянском происхождении Ганны Петровны, то ей можно верить, тем более есть и другие подробности, о которых речь дальше. Наверно, ее род шел от того самого англичанина-компаньона, а может быть от других, не простых, гостей Капнистов. 

Внуки помнят, как ездили в гости в Холодное, к тете Елизавете, сестре Ганны Петровны. Помнят ее большой, "господский", дом, с отдельными входами со двора в гостинную и в кухню, в комнатах стояли какие-то невиданные для села статуэтки.  

Следующая семейная легенда гласит, что бабушка-дворянка Марии Ивановны, т.е. мать Ганны Петровны, против воли родителей вышла замуж за крепостного, сама стала "крипачкой" и была лишена родительского благословения и наследства. Обвенчаться со своим избранником непокорная дочь смогла только после рождения ребенка. Зная, что моя свекровь Мария Ивановна - 1912 года рождения, ее мать Ганна Петровна 1887 года рождения, бабушка - еще минус 25 лет - 1862 года рождения. Получается, что история с "крепостным" замужеством могла произойти только с прабабушкой Марии Ивановны.

В памяти родных еще сохранились воспоминания о, мягко говоря, крутом нраве бабы Ганны, а касательно Марии Ивановны, моей свекрови, то я сама тому живая свидетельница, а в первые годы замужества - жертва ее взрывного характера. С учетом упомянутых выше семейных событий 19-го века сама собой возникает мысль о наследственности нордического характера женщин этого рода.

Как я уже писала в теме об Иване Яковлевиче Племе, первым их с Ганной Петровной ребенком была Мария, моя свекровь, родившаяся в 1912 году. То есть поженились они примерно в 1910-1911-ом, не позже, то ли в Семеновке, то ли в Бригадировке (Холодном). В 1915-м родилась Одарка, Даша. Муж сражался на фронтах первой мировой, потом гражданской, потом устанавливал советскую власть в Хорольском уезде. Ганна Петровна каким-то образом всё это время существовала с двумя детьми, кормила семью. Сама ли она справлялась, с помощью ли родных, или Иван Яковлевич появлялся в Семеновке в эти годы, - неизвестно. 

В начале 20-х годов крестьяне в Украине получили от Советской власти землю, и супруг вернулся в село хозяйствовать на своей земле. Рождаются младшие дети - сыновья: в 1923 году Николай, в 1926-ом - Василий. Последнего, Василия, Ганна Петровна родила в возрасте 39 лет. В 1929-м году старшая дочь Мария уехала работать в совхоз "Гигант" Ростовской области. Там уже жили и работали родственники, то ли со стороны Демченко, то ли со стороны Плем. Одна из родственниц работала поваром, Мария первое время была у нее помощницей.

В 1929 году начинается коллективизация, а в 1932-ом - голодовка. У семьи все-таки имелись какие-то ценности, серебряные вещи - приданое Ганны Петровны. Посчитав, что на прокорм всей семьи этого богатства не хватит, отец с матерью решают, что Ивану Яковлевичу с Дашей лучше на время уехать в Ростовскую область. Ганна Петровна с хлопцами остается в Семеновке.

В первую очередь на муку были обменены серебряные подносы, браслеты, кольца. Последним Ганна Петровна продала серебряный георгиевский крест мужа, вынув его с самого дна сундука.

Тяжкое время семья пережила без потерь, все выжили.

Примерно в 1937 году Мария, уже работавшая в "Гиганте" трактористкой, приехала в отпуск в родное село. К ней пришел свататься Лука Демченко, бывший местный активист - комбедовец. Будущая теща встретила его неприветливо: "Цэ той самый Лука, що у нас в голодовку сволокы сверлыв?" (то есть в поисках зерна сверлил потолочные балки - сволоки). Оказалось, что тот самый. Тем не менее, согласие было получено. Лука Иванович к тому времени уже перебрался в Красный Сулин к сводному брату Максиму и работал на строительстве железной дороги.

В 1940 году в Новочеркасске появился на свет первый внук Плем - Володя. Свекровь Мария Ивановна рассказывала мне, что во время беременности приходилось таскать тяжести, Володя родился преждевременно, был слаб здоровьем. В июне 1941 года она приехала в отпуск в Семеновку, и тут ее застала война. Началась паника, уехать с ближайшей железнодорожной станции Гоголево было невозможно. Отец заставил Марию любыми путями сесть на поезд. Перекладными, под бомбежками, она добралась до Новочеркасска. Малыш остался с родителями. В оккупации, примерно в возрасте 3-4 лет, он простудился, заболел и умер.

Сыновей Николая и Василия немцы угнали на работу в Германию. Василий работал у бауэра где-то на территории нынешней Польши, два раза сбегал, первый раз его только побили и снова отдали бауэру, второй раз побили и бросили в концлагерь. Братья были освобождены нашими. Николая заслали работать на Донбасс, а Василия призвали в армию, где он отслужил семь лет.

Ганна Петровна пережила все события, выпавшие на долю ее семьи, ее детей. 

Она была неграмотная, но умела хорошо считать, легко считала деньги в миллионах. Не носила очков, Сергей помнит, как вечерами она шила при свете керосиновой лампы.

Сохранилось всего одно расплывчатое фото, на котором вроде бы Анна Петровна, третья слева в верхнем ряду, возле дочери Марии.

Умерла Ганна Петровна от кровоизлияния в мозг, не болея, в одночасье, примерно зимой 1956 года, лет 65-ти от роду. Её могилу мы на семеновском кладбище тоже не нашли.