Плема Иван Яковлевич - отец Марии Ивановны Демченко, урожденной Племы, матери моего мужа Сергея. Всё, изложенное в этой теме, - по воспоминаниям его внуков Валерия, Ефима, Сергея, Маруси и Вали.
Родился в 1888 году в селе Семеновка (другое название Галещина) Богачанской волости Миргородского уезда Полтавской губернии. Сейчас это Великобагачанский район Полтавской области. О его семье не осталось никаких сведений.
Второе после рождения событие, которое должно было отразится в документах, - женитьба Ивана Яковлевича на Ганне Петровне. Поскольку первенец - Мария - родилась в 1912 году, то поженились они в 1910-1911 году, не позже, то ли в Семеновке, то ли в Бригадировке (Холодном). Вроде бы родня Анны Петровны жила в Бригадировке. Опять встает вопрос сохранности в Полтавском архиве метрических книг хотя бы Бригадировки.
Дочь Одарка, второй ребенок, родилась в 1915 году.
Примерно в 1915 году Ивана Яковлевича мобилизовали на войну с Германией. Вроде бы воевал он на Юго-Западном фронте, которым командовал генерал Брусилов и участвовал в знаменитом Брусиловском прорыве летом 1916г.
Чтобы точно установить этот факт, надо сначала поработать в Полтавском архиве - ГАПО - с документами Миргородского уездного воинского присутствия и выяснить, в какую часть был направлен призванный. Дальше предстоит работа в РГВИА - Российском государственном военно-историческом архиве в Москве - с документами части.
Так экипировались в то время солдаты царской армии.
Иван Яковлевич дослужился до звания унтер-офицера, был награжден серебряным георгиевским крестом. Сергей помнит фото, сделанное после февральской революции 1917 года, на котором дед с георгиевским крестом на груди снят с другом, у которого на груди красовался революционный бант. Фотографию все в семье помнят, она была и пропала. Иван Яковлевич был избран в полковой комитет, и с этого началась его революционная деятельность. А серебряный крест в голодные 1932-1933 годы поменяли на муку.
В декабре 1917 года Иван Яковлевич в качестве делегата участвовал в Первом Всеукраинском съезде Советов в Харькове.
В гражданскую он, беспартийный, но в должности комиссара - да, такое было! - воевал под командованием то ли Подвойского, то ли Петровского, старшего или младшего, и рассказывал Сергею об атаках деникинских казаков.
План поиска документального подтверждения участия человека в гражданской войне пока для меня не ясен...
После окончания гражданской войны Иван Яковлевич занимался установлением Советской власти в Хорольском уезде на должности председателя Хорольского уездного исполкома советов рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов (на украинском языке - голови повітового виконкому рад робітничих, селянських та червоноармійських депутатів - повітвиконкому), с 1923г. - Хорольский райисполком. Работал он до тех пор, пока Советская власть, как и обещала, не раздала землю крестьянам.
После этого он оставил свою руководящую работу и вернулся к семье в Семеновку, чтобы хозяйствовать на своей земле. Он любил сельский труд, занимался селекцией - выписывал лучшие сорта плодовых деревьев, зерновых, бахчевых, переписывался с такими же, как он, энтузиастами, участвовал в конференциях селекционеров. На подворье у него росли яблони, груши, вишни необычных сортов. Внуки запомнили краснокожие яблоки, внутри белые, без красных прожилок, очень сладкие. У Сергея осталась в памяти "антоновка" с красивыми зелеными, все один в один, как на картинке, плодами.
В 1923 и в 1926 годах в семье Плем родились сыновья Николай и Василий.
О том, как Иван Яковлевич отнесся к коллективизации, история умалчивает. Хозяйство у него к тому времени было крепкое: конь, волы, корова. Однако он вступил в колхоз и проработал в нем до старости, пока были силы.
Еще он умел надежно, аккуратно и красиво крыть крыши соломой.
В 1941 году фашисты заняли Семеновку, несколько немецких солдат поселилось в хате Плем. А вскоре произошел случай, который мог стоить Ивану Яковлевичу жизни. Немцы начали на огороде выкапывать картошку, не обращая внимания на протест хозяина. Он с досады взял лопату и швырнул в них. Оккупанты оказались гуманными, слава богу, оставили деда в живых, но сильно побили.
Внук Валерий помнит, что после войны дед занимал должность мельника на колхозной мельнице, он знал тонкости работы мельничных механизмов, сам балансировал жернова для получения муки разного помола.
Примерно в 1953 году Ивану Яковлевичу пришлось обратиться за помощью к Сидору Артемовичу Ковпаку в деле сына Василия. Ковпак был тогда заместителем председателя Верховного Совета УССР. Василий за избиение своего шрамковского тестя, отца его законной жены, загремел на 2 года в тюрьму. Родные Плема считали, что тяжесть вынесенного приговора не соответствовала тяжести нанесенных тестю телесных повреждений, тем более, у подсудимого имелось весомое по тем временам смягчающее обстоятельство - состояние алкогольного опьянения (!).
То ли по совместной воинской службе в первую мировую (а Ковпак тоже участвовал в Брусиловском прорыве), то ли по революционной деятельности, но Иван Яковлевич его знал. Ковпак принял Ивана Яковлевича, вспомнил его и пообещал способствовать более тщательному расследованию обстоятельств дела. В результате дополнительного следствия приговор был смягчен, и Василий вместо двух лет отсидел полгода.
Уже будучи на пенсии, Иван Яковлевич по просьбе правления колхоза принимал участие в разных посильных работах, вроде сенокоса.
На фото семья Демченко с Иваном Яковлевичем Племой в 1954 году в Шрамковке у своего дома по ул. Сталина, 4, возле куста роз. Улицу Сталина переименовали в Стадионную в 1957 году. Так хрущевская оттепель докатилась и до Шрамковки.
В 1957 году умерла супруга Анна Петровна, баба Ганна. Постаревший глава семейства остался с младшим сыном Василием, который к тому времени перебрался в родную Семеновку. На той же улице через несколько домов жила и дочь Одарка Ивановна с внучкой Марусей.
Одну-единственную зиму Иван Яковлевич провел не в Семеновке, а в Шрамковке в семье Демченко, у старшей дочери Марии Ивановны и зятя Луки Ивановича. Старался помочь по хозяйству, в семейные дела дочери не вмешивался, на ее жалобы на мужа как-то сказал: "Не приставай к нему." К весне затосковал и вернулся домой сажать огород. В дальнейшем уезжал из Семеновки только в гости, ненадолго. Почти до самого конца управлялся с хозяйством сам.
Эта фотография сделана в Шрамковке в 1961 году. На ней: в верхнем ряду слева направо внуки Демченко - Сергей, Валерий, Ефим, и племянницы Луки Ивановича Демченко - Алла и Жанна из Новочеркасска, в нижнем ряду дочь Мария Ивановна Демченко (Плема), герой этой темы Иван Яковлевич Плема, зять Лука Иванович Демченко.
Пенсионного обеспечения для колхозников не существовало до 1962 года. Пенсию в 12 рублей дал крестьянам Никита Сергеевич Хрущев, в 1967 году она была повышена до 20 рублей. По-видимому, Иван Яковлевич получал пенсию, как все. Но в 1967 году, на юбилей Октябрьской революции вспомнили о заслугах Ивана Яковлевича перед советской властью, наградили грамотой и дали персональную надбавку к пенсии - целых 25 рублей. То есть всего дед получал 45 рублей - в то время большие деньги для села. Как ветерана его приглашали в семеновскую школу на все торжественные праздничные мероприятия.
Иван Яковлевич был грамотный, писал каллиграфическим, с нажимом, почерком и без ошибок. Сергей помнит, что в Шрамковку от него приходили письма. Выписывал газеты, читал их без очков. Телевизора так и не купил.
В 1970-м году, то есть, в возрасте 82 лет, Иван Яковлевич приехал в Шрамковку на свадебную вечеринку внука Валерия и его невесты Вали. Сергей тогда обратил внимание на новую модную обувь деда - чешские туфли фирмы "Батя", очень удобные, по цене 40 рублей (при том, что хорошие советские мужские туфли можно было купить за 14 рублей). Дедушка вообще следил за своим внешним видом: у него были модные по тем временам рубашки, всегда наглаженные брюки. Даже выполняя грязную работу по хозяйству, он одевался в чистую телогрейку.
Иван Яковлевич очень любил вареники с творогом и с медом, сам был в состоянии приготовить любое простое блюдо. Он не употреблял спиртного, внуки никогда, даже в застольях, не видели, чтобы он пил.
Он также и не курил, но высаживал табак и знал технологию его ферментации и сушки. Использовал его для ухода за садом и огородом, а часть этого самосада наверняка попадала к курящим сыновьям - Николаю и Василию.
Одарка Ивановна тогда еще жила в Семеновке и приглядывала за отцом, готовила ему и стирала. За месяц до его кончины к отцу наведалась Мария Ивановна. Зашла на подворье и увидела, как он, сидя наверху, починяет к зиме соломенную крышу. Она закричала: "Тату, тату! Що ж Ви робите?! Ви ж впадете!" - "Не впаду! Я ще й 100 грам вип'ю!"
Умер Иван Яковлевич 1 октября 1975 года, в возрасте 87 лет. Ушел в одночасье, тихо, никого не обременив своей кончиной.
Мы в августе прошлого года, будучи на семеновском кладбище, не нашли его могилу. Там, где она предположительно находилась, а Сергей помнит ее вид, ограду варили в Шрамковке в межколхозстроевском арматурном цехе по стандарту, - табличка на надгробном кресте оказалась закрашена.
Много остается белых пятен в его биографии, некоторые из них можно будет выяснить в Полтавском архиве. Делаю себе первую памятку для работы в ГАПО:
Фонд Р-2103 Комісія у справах колишніх червоногвардійців та червоних партизан при Хорольському райвиконкомі.
P.S. "Рукописи не горят"... В Михайловке, у правнучки Ивана Яковлевича Племы, нашлась его та самая фотография...
Красавец!