1) О повиновении епископу.

 

Григорий Нисский. Аскетические сочинения. О Девстве. Глава 2. О том, что девство есть совершенство, свойственное Божескому и бестелесному естеству.

то мы готовы сказать о нем (кое-что) немногое, так как во всем должны повиноваться власти того, кто дал (нам такое) приказание (намек на Василия Великого).

Григорий Нисский. Аскетические сочинения. Против тяготящихся церковными наказаниями.

В евангелиях не писано ничего ложного, и предреченное Христом несомненно исполняется. Чрез Петра Он дал епископам ключи небесных почестей; знай же, что разрешенный ты будешь разрешен, и связанный духовными узами, ты будешь связан. Если бы ты мог видеть существо души, я показал бы в тебе отлученном образ осужденного, по шее скованного тяжкими оковами, не имеющего свободным или разрешенным ни одного члена. О, если бы еще этою жизнью ограничивалось наказание!

 

 

2) Римское первенство.

 

Григорий Нисский. Аскетические сочинения. Против тяготящихся церковными наказаниями.

В евангелиях не писано ничего ложного, и предреченное Христом несомненно исполняется. Чрез Петра Он дал епископам ключи небесных почестей; знай же, что разрешенный ты будешь разрешен, и связанный духовными узами, ты будешь связан. Если бы ты мог видеть существо души, я показал бы в тебе отлученном образ осужденного, по шее скованного тяжкими оковами, не имеющего свободным или разрешенным ни одного члена. О, если бы еще этою жизнью ограничивалось наказание!

 

 

3) Кожаные ризы.

 

Григорий Нисский. Аскетические сочинения. О Девстве. Глава 13. О том, что попечение (ётцёХею:) о самом себе начинается с удаления от брака.

Потом (надо) удалиться от тяжкой заботы о земном, на которую осуж­ден человек после грехопадения. Затем — сбросить покровы плоти, совлечься «риз кожаных» (Быт. 3, 21), то есть «плотского мудрования» (Рим. 8, 6), и, отрекшись от всех «тайных срама» (2Кор. 4, 2), не укрываться уже более под тенью «смоковницы» (ср. Быт. 3, 7), то есть горестной жизни, но, отбросив покровы из скоропреходящих «листьев» этой жизни, вновь предстать пред очи Создателя.

Григорий Нисский. Большое огласительное слово. Глава 8. Значение болезней и смерти.

Ибо говорит он, что, когда первые человеки коснулись запрещенного и обнажили себя от оного блаженства, тогда Господь налагает на первозданных «ризы кожаны» (Быт. 3, 21), как мне кажется, не к этим именно кожам обращая смысл речи (ибо с каких закланных животных сняты кожи и придумано одеяние людям?). Но поскольку всякая кожа, отделенная от животного, мертва, то думаю, что после этого Врачующий нашу порочность, чтобы не навсегда в нас оставалась она, конечно промыслительно, наложил на людей возможность умирать, которая была отличием естества бессловесного. Ибо риза есть нечто извне на нас налагаемое, служащее телу на временное употребление, не сродняющееся с естеством. Поэтому, по особому смотрению, с естества бессловесных перенесена мертвость на естество, сотворенное для бессмертия, покрывает его внешность, а не внутренность, объемлет чувственную часть человека, но не касается самого Божия образа.

Григорий Нисский. Большое огласительное слово. Глава 8. Значение болезней и смерти.

Так и Создатель нашего сосуда, поскольку к чувственной части, разумею тело, примешался порок, разложив все вещество, принявшее в себя зло, и снова воссоздав в воскресении без примеси противного, восстанавливает сосуд в первобытную красоту. Но связь некоторая и общение греховных страстей бывает в душе и теле, т. е. некое сходство смерти телесной с душевной смертью, ибо как в плоти смертью называем удаление жизни чувственной, так и в душе отлучение жизни истинной именуем смертью же. Поэтому, так как, по сказанному прежде, одно некое есть общение зла, усматриваемое в душе и теле (потому что зло приходит в действие через душу и через тело), то смерть разложения вследствие наложения мертвых кож не касается души, ибо как может разложиться то, что несложно?

Григорий Нисский. Догматические сочинения. О душе и воскресении. Диалог с сестрой Макриной.

Как если кто, имея на себе изорванный хитон, скинет с себя эту одежду, то не увидит уже на себе неблагообразия того, что сброшено, так когда и мы совлечемся мертвенного этого и гнусного хитона, наложенного на нас из кож бессловесных животных (а слыша о коже, думаю разуметь наружность бессловесного естества, в которую облеклись мы, освоившись со страстью), тогда все, что было на нас из кожи бессловесных, свергнем с себя при совлечении хитона.

Григорий Нисский. О жизни Моисея – Законодателя, или о совершенстве добродетели. Часть 2. Взгляд на жизнь Моисееву.

на душевных стопах эта мертвенная и земная кожаная оболочка, возложенная на естество в начале, когда обнажило нас преслушание Божией воли.

Григорий Нисский. Слова и беседы. Слово к скорбящим о преставившихся от настоящей жизни в вечную.

Итак возвратимся опять к прежнему положению, что для надежды ожидаемых нами благе не бесполезно и телесное естество. Ибо, если бы мы оставались теми, чем были от начала, то конечно не имели бы нужды в кожаной ризе (Быт. 3, 22.), так как освещало бы нас уподобление Божеству.

Григорий Нисский. Слова и беседы. Слово к скорбящим о преставившихся от настоящей жизни в вечную.

у Него не оказалось недостатка в хороших противоядиях, при помощи которых можно было опять возвратить человека к прежнему здравию. Ибо когда человек это вещественное удовольствие предпочел, радости душевной, Бог по видимому как бы содействовал, ему в сем стремлении посредством кожаной одежды, которою облек его по причине склонения его к злу, и с которою примешались человеку свойства неразумного естества.

Григорий Нисский. Слова на дни святых. Надгробное слово Мелетию Великому, епископу Антиохийскому.

но самолично ходатайствует пред Богом, ходатайствует же за нас и за грех неведения народа (Евр. 9, 7). Он сложил с себя одежду кожаную (Быт. 3, 21); ибо тем, которые живут в раю, нет нужды в такого рода одеждах; но он украсил себя одеждами, которые соткал чистотою жизни своей.

 

 

4) Почитание святых, мучеников. Мощи. Крестное знамение. Икона.

 

Григорий Нисский. Аскетические сочинения. Послание о жизни преподобной Макрины.

II. Макрина было имя этой девы. Некогда же всеми в нашей семье почитаема была другая Макрина, бывшая матерью моего отца и прославившаяся исповеданием Христа в пору го­нений, в честь которой и была названа родителями девоч­ка. Но это было имя, вслух произносимое всеми, кто ее знал, было же и другое, нареченное ей втайне, прежде чем она в ро­довых муках появилась на свет, данное по некоему откровению. Ибо и мать ее была столь добродетельна, что во всем руковод­ствовалась волей Божией

Григорий Нисский. Аскетические сочинения. Послание о жизни преподобной Макрины.

явившись ей, назвал лежащую у нее на руках девочку именем Феклы, той самой Феклы, житие которой хорошо известно девственницам.

Григорий Нисский. Аскетические сочинения. Послание о жизни преподобной Макрины.

внушил мне мрачные предчувствия на будущее. Увидел же я во сне, что держу в руках мученические мощи, и от них исходит свет, как от чистого зеркала, когда оно отражает солнце, так что зрение мое притуплялось от нес­терпимого блеска.

Григорий Нисский. Аскетические сочинения. Послание о жизни преподобной Макрины.

Ведь в самом деле то, что я увидел, и были мощи святого мученика, для греха умер­шие, живущей же в них благодатью Духа сияющие.

Григорий Нисский. Аскетические сочинения. Послание о жизни преподобной Макрины.

XXV. И одновременно с произнесением этих слов она положила печать крестного знамения на очи, уста и на сердце. Вскоре же и язык, иссушенный горячкой, перестал ясно выговаривать слова, и голос ослабел, и по одному только шевелению губ и движению рук мы могли понять, что она пребывает в молитве. Так наступил вечер, и когда внесли светильник, она обвела глазами помещение и явственно устремила взгляд на источник света, желая прочитать светильничные молитвы. Поскольку же голоса не было, она исполнила свое желание (προθεσις) в сердце, сопровождая молитву движением рук и шевелением губами в такт внутреннему голосу. И, завер­шив благодарение, она поднесла руку ко лбу, чтобы перекрес­титься, ознаменовала тем самым окончание молитвы и, сде­лав глубокий вздох, вместе с молитвой завершила и жизнь.

Григорий Нисский. Аскетические сочинения. Послание о жизни преподобной Макрины.

Тогда она сказала, что для избавления от недуга ей доста­точно, чтобы мать своей рукой осенила больное место крест­ным знамением. Когда же мать просунула руку под одежду, чтобы перекрестить это место, крестная печать возымела силу и болезни как не бывало. Но лишь этот, — закончила она, — малый знак и тогда [уже] виднелся на месте страшной опу­холи, и остался до конца для того, думаю, чтобы напоминать о Божием попечении и давать повод и вдохновение для непре­станного к Богу благодарения».

Григорий Нисский. Догматические сочинения. Слово на день памяти Василия Великого, родного брата.

так и у Василия нет надгробного памятника, соору­женного вещественным избытком; но вместе с тем, как отошел из жизни, с ним прошло все, что служит к поддержанию человеческой жизни; так что для сего мужа нет никакого вещественного памятника, которым бы при помощи оставленного богатства лучше сохранялась посмертная память нем. Так и о Моисее история говорит, что не найдено гроба его даже до сегодняшнего дня (Втор. 34, 6).

Итак, если слово наше доказало, что таков был великий Василий, что сравниваемый по жизни с каждым из великих святых недалек был от них, то справедливо последовательность праздников приводит нас ныне к настоящему празднованию - в честь его. Но день его памяти прилично было бы проводить так, как приятно ему. Посему должно рассмотреть, как мы должны проводить праздник, чтобы праздновать угодно святому.

Григорий Нисский. О блаженствах. Слово 8.

«Блажени изгнани правды ради». Откуда и кем «изгнани»? Ближайшее понятие слова указывает на поприще мучеников, дает подразумевать течение веры. Ибо гонение означает усиленное в текущем тщание о скорости, лучше же сказать, дает подразумевать и победу в течении. Ибо текущему не иначе можно победить; как позади себя оставив того, кто течет вместе с ним.

Григорий Нисский. О блаженствах. Слово 8.

Так приемлют Павел — крест, Иаков — меч, Стефан — камни, блаженный Петр — прободение копьем во главу; все бывшие после подвижники веры — разнообразные виды мучений, зверей, пропасти, костры, оцепенения от хлада, обнажение ребер от плоти; пробитие главы гвоздями, избодение очей; отсечение перстов, вырывание с обеих сторон тела по частям, томление голодом — все это и подобное сему, как очищение от греха, с весельем терпели святые, чтобы и следа, произведенного сластолюбием, не оставалось в сердце после того, как это болезненное и мучительное ощущение сгладит в душе все отпечатки сластолюбия.

Григорий Нисский. Письма. Григорий Нисский Флавиану.

если же я что сделал против тебя, то пусть останется это навсегда без прощения». Оскорбившись этими словами, он не хотел уже и слушать дальнейших объяснений. Было более шести часов, была и благоприличная баня, готовилось и угощение - день был субботний и праздник мучеников.

Григорий Нисский. Слова на дни святых. Похвальное слово святому первомученику Стефану.

Потечем же и мы, братие, нашим словом на зрелище и посмотрим, как будет подвизаться великий борец, выступая на поприще исповедания против лукавого противника человеческой жизни. Ибо истинно, по слову Павла, сделался зрелищем для мира и ангелов и человеков (1Кор.4,9.) великий Стефан, первый украшенный венцем исповедания, первый открывший вход лику мучеников, первый противоставший греху даже «до крове» (Евр. 12,. 4.).

Григорий Нисский. Слова на дни святых. Слово о жизни святого Григория Чудотворца.

Цель нашего слова и настоящего вашего собрания одна: ибо как для вас причиною собрания, так для меня предметом собеседования служит Григорий великий.

Григорий Нисский. Слова на дни святых. Слово о жизни святого Григория Чудотворца.

Кто желает убедиться в этом, пусть послушает церковь, в которой он проповедовал сие учение: еще и до ныне хранятся там самые начертания блаженной оной руки.

Григорий Нисский. Слова на дни святых. Слово о жизни святого Григория Чудотворца.

вместе с незнающим чужестранцем, отдавши ему ключ, отходит сам на далекое расстояние от бани. Когда же диакон раздевшись вошел в баню, демон употреблял против него различные страхи и ужасы: показывал ему всевозможные призраки, представлявшее нечто из огня и дыма состоящее; они являлись его глазам в образе зверей и людей, оглашали его слух, приближались дыханием, охватывали со всех сторон его тело. Но диакон, защищая себя (крестным) знамением и призывая имя Христово, без вреда для себя прошел первое отделение бани. Когда же вошел во внутреннюю часть, то был окружен еще более ужасными видениями, так как демон принял вид еще более страшный; ему вместе представлялось, что от землетрясения пошатнулась баня, сквозь треснувший пол видится подземное пламя, из воды выходят горящие искры; опять тем же оружием, —знамением (креста), именем Христовым и помощью молитв своего наставника, он рассевает и кажущиеся и действительные страхи. Наконец уже в то время, когда вышел из воды и спешил к выходу, он был снова задержан демоном, который ухватился за дверь; но и это препятствие он опять устранил сам собою помощью той же силы, потому что знамением (креста) дверь была отворена. После же, того, как все совершилось по его желанию, демон, говорят, закричал к нему человеческим голосом, чтобы он не считал своею ту силу, которою избавился от гибели; ибо сохранил его невредимым глас того, кто вверил его охранению (Божию).

Григорий Нисский. Слова на дни святых. Слово о жизни святого Григория Чудотворца.

Когда же при помощи Божией время тиранства прекратилось и снова водворился между людьми мир, при котором невозбранным и свободным стало для всех служение Богу, тогда, возвратившись опять в город и обошедши всю окрестную страну, Григорий повсюду учредил некое прибавление в богослужении, узаконив (совершать) торжественные праздники в честь пострадавших за веру. Останки мучеников были распределены по различным местам и народ, собираясь ежегодно в определенные времена, веселился, празднуя в честь мучеников.

Григорий Нисский. Слова на дни святых. Похвальное слово святым сорока мученикам, произнесенное во храме их.

Когда это совершалось в ночном видении, на самом деле послышался такой звук, какой бывает, когда кость вы водится из своей естественной связи и затем насильственно вправляется, так что и спавшие вместе с ним пробудились и сам воин тотчас проснулся и начал ходить, как обыкновенно ходят здоровые по природе. Я сам видел это чудотворение, встретившись с самым этим человеком, который объявлял пред всеми и разглашал о благодеянии мучеников и восхвалял человеколюбие (святых) воинов.

Григорий Нисский. Слова на дни святых. Похвальное слово святым сорока мученикам, произнесенное во храме их.

признаем себя блаженными, радуясь в надежде, терпя в молитве и приобщаясь памяти мучеников; ибо сорок мучеников суть крепкие защитники от врагов и надежные ходатаи в молитве пред Господом.

Григорий Нисский. Слова на дни святых. Похвальное слово преподобному отцу нашему Ефрему.

И сказанное нами мудрый слушатель признает за неложное, собрав в заключение слова разные роды его добродетелей, из коих мы, сплетая как бы некий позлащенный венец, украшенный драгоценными и разнообразными камнями, приносим оный как вожделенный дар невесте Христовой, — Церкви: ибо она с радостью принимает такие дары, когда приходит ежегодная память праведных. Круговращение времени привело нас ныне к прославлению Ефрема, и можно ли без великой радости встретить день его памяти?

Григорий Нисский. Слова на дни святых. Надгробное слово Мелетию Великому, епископу Антиохийскому.

но самолично ходатайствует пред Богом, ходатайствует же за нас и за грех неведения народа (Евр. 9, 7). Он сложил с себя одежду кожаную (Быт. 3, 21); ибо тем, которые живут в раю, нет нужды в такого рода одеждах; но он украсил себя одеждами, которые соткал чистотою жизни своей.

Григорий Нисский. Аскетические сочинения. К Армонию о том, что значит звание «христианин».

Пред­положим, что кто-нибудь объявляет себя искусным в живопи­си и что от начальника ему дается приказание изобразить для далеко живущих лик царя. Если же он, начертав на доске какое-то уродливое и несоразмерное изображение, назовет эту непри­стойную мазню образом царя, то не приведет ли он начальст­во в справедливое негодование тем, что эта скверная мазня будет причиной оскорбительного мнения о красоте первообраза у не знающих его? Ибо каким представляется изображение на картине, таким неизбежно будет считаться и первоначальный образ.

Григорий Нисский. О жизни Моисея – Законодателя, или о совершенстве добродетели. Часть 1. История жизни Моисеевой.

Один за другим падают угрызенные животными; и законодатель, возбужденный Божиим советом, слив медное подобие змия, делает его на некоей высоте видимым для всего стана, и таким образом останавливает в народе гибель от змиев. Кто взирал на сие медное изображение, тому нимало не страшно было угрызение подлинно действительного змия; потому что зрение по какому-то необъяснимому противодействию ослабляло яд.

 

 

5) Образ ипостаси.

 

Григорий Нисский. Аскетические сочинения. К Олимпию о совершенстве.

Когда же Христос называется «сиянием славы и образом ипос­таси» (Евр.1, 3), то эти слова внушают нам мысль о достопоклоняемом Его величии. Ибо поистине богодухновенный и Богом наученный Павел, во «глубине богатства премудрости и разума Божьего» (Рим. 11, 33) испытуя недоступные и сокровенные божественные тайны, представил как бы отблесками бывшие ему от Бога озарения в уразумении недоступного испытанию и исследованию. Поскольку язык у него был бессильнее мыс­ли, то, сообразуясь с тем, что вмещал слух внемлющих таинст­венному его разумению, он говорил столько, сколько могло выразить слово, служащее мысли. Ибо, уразумев о боже­ственной природе все, сколько по силам вместить человеку, он утверждает, что разумение превысшей Сущности недоступ­но и непостижимо для человеческой мысли.

Григорий Нисский. Аскетические сочинения. К Олимпию о совершенстве.

Но кто разумеет естество излучающее, конечно, разумеет при нем и луч его и, представляя в уме величие ипос­таси, конечно, соразмеряет ипостась с являющим оную обра­зом. Потому и называет Господа «образом Божиим» (Флп.2, 6) — не с тем, чтобы понятием «образа» умалить Господа, но чтобы показать величие Божие в образе, в котором созерцается вели­чие Отца, нигде за пределы собственного образа не выходящее и вне своего образа не обретаемое. Ибо нет в Отце ничего, [что было бы] лишено образа и красоты [и] что не отражалось бы в красоте Единородного. Потому говорит Господь: «видевый Мене, виде и Отца» (Ин. 14, 9), означая тем самым, что нет ни уменьшения какого-либо, ни превосходства.

Григорий Нисский. Догматические сочинения. К Симпликию о вере.

Прилагающие же понятия меньшаго и большаго к Сыну и Отцу да научатся у Павла неизмерять неизмеримаго; ибо Апостоль называет Сына образом Отчей ипостаси (Евр. 1. 3). Из сего явствует, что какова упостась Отчая, таков и образ ипостаси. Ибо невозможно образу быть меньше созерцаемой в нем ипостаси. Но и великий Иоанн учит сему, говоря: в начале бе Слово, и Слово бе к Богу. Тем, что сказал: в начале бе, а не после начала, показал, что начало никогда не было без Слова: а тем, что указал: Слово бе к Богу, означил, что Сын в сравнении с Отцем не имеет ни в чем недостатка: потому что вместе со всецелым Богом всецело созерцается и Слово. Если бы Слово имело недостаток в Своей великости, так что не могло бы Оно быть к всецелому Богу; то, по всей необходимости, следовало бы признать, что в Боге преизбыток пред Словом неимеет уже Слова. Напротив того, во всем величии Бога созерцается вместе и величие Слова. Итак для Божественных догматов не имеет места выражение: это больше, а это меньше.

Григорий Нисский. Догматические сочинения. Слово о божестве Сына и Духа и похвала праведному Аврааму.

Если не было сияния, то не было и Сияющего. Если не было образа, то, конечно, не было и ипостаси. Если не было силы, то не было премудрости, если не было всего того, без чего не может быть Бога, то как был сущий над всеми Бог? Это ведет к мысли, что нет Бога, потому что невозможно представить себе славы, не издающей блистания, ипостаси, не имеющей образа, а также премудрого без премудрости, сильного без силы, отца бездетного. Итак, сказанным доказывается, что отвергающий Сына не верует в бытие Отца, а где не веруют в бытие Отца, там вовсе отвергают Божество; отрицать же Божество не иному кому свойственно, как Эпикуру.

Григорий Нисский. Опровержение Евномия. Книга 2.

чтобы подножием своим соделать целую вселен­ную, запечатленную следами Слова! Печать деятельности - образ Божий! Следовательно Бог - деятельность, а не Ипостась, хотя Павел, толкуя сие самое, говорит: «образ», не деятельности, но «Ипостаси» (Евр. 1,3). Или «сияние славы» есть печать деятельности Божией? Какое нечестивое невежество! Какая же среда между Богом и вечным образом? Что посредствует между ипостасью и ее образом? Что умопредставляется в промежутке славы и сияния? Но при таких и столько многочисленных свидетельствах, в кото­рых величие Владыки твари проповедуется уверовавшими в проповедь, что повествует о Нем этот предтеча отступничества? Что сказует он? «Как образ, - говорит, - и печать всякой деятельности и силы Вседержителя». Почему же извращает слова великого Павла? Тот говорит, что сила Божия есть Сын (1 Кор. 1, 24), а этот называет его печатью силы, а не силою.

Григорий Нисский. Опровержение Евномия. Книга 8.

Но особенно должно почитать хо­рошо и соответственно делу сказанное словами Апостола, что Сын есть «сияние славы и образ ипостаси» (Евр. 1, 3), потому что здесь для тех слуша­телей, кои не могут вознестись мыслью на высоту боговедения через со­зерцание умопостигаемого, Апостол предлагает некоторый образ истины из предметов, подлежащих чувству. Ибо как солнечное тело отображается целой окружностью круга, и кто видит круг, тот от видимого заклю­чает о содержании целого, лежащего в глубине, так, говорит Апостол, в величии силы Сына изображается величие Отца, дабы мы верили, что ве­личие Отца таково же, каково и познаваемое нами величие Сына. И далее, как весь солнечный круг светит блеском света (ибо в круге не одна часть светит, а другая темна), так всецелая слава, то есть Отец, отовсюду отра­жается в сиянии, от нее происходящем, то есть в истинном свете. И как луч происходит из солнца, ибо не было бы луча, если бы не было солнца, равно и без светящего луча само по себе солнце немыслимо, так и Апостол, изображая сродство и вечность бытия Единородного от Отца, наименовал Сына сиянием славы.

Григорий Нисский. Опровержение Евномия. Книга 8.

когда не было Оного, не было жизни, не было света, не было силы, не было нетления, не было ничего иного из того, что мыслим в Боге, и что еще безрассуднее и по нечестию отвратительнее сего — не было Сияния, не было Образа. Но кто говорит, что не было сияния, конечно, вместе с сим утверждает, что не было и силы сияющей, как это можно ви­деть в примере светильника, потому что говорящий о сиянии светильника показывает вместе и то, что светильник светит, а кто говорит, что не сущес­твует сияния, вместе с сим разумеет погашение того, что освещает. Посему когда говорится, что не было Сына, то по необходимости последовательно утверждается и несуществование Отца. Ибо если, по апостольскому свиде­тельству, нераздельно соединено одно с другим: и сияние с славою, и образ с ипостасью, и мудрость с Богом, - то говорящий, что не существует одного из двух соединенных предметов, с отъятием одного совершенно уничто­жает и остальной; так что, если нет сияния, то должно признать, что нет и естества сияющего, и если не существует образа, то нет и ипостаси отображаемой, если нет мудрости и силы, то должно признать, что совсем нет и Того, Который немыслим Сам в Себе без мудрости и силы. Итак, если Единородного Бога не было прежде происхождения Его, как говорит Евномий, а Христос есть Божия сила, и Божия премудрость, и образ, и сияние, то, конечно, не было и Отца, Которого Сын есть сила, и премуд­рость, и образ, и сияние. Ибо нельзя представить разумом ни ипостаси без образа, ни славы без сияния, ни Бога без премудрости, ни Творца без руки, ни начала без разума, ни Отца без Сына, но все таковое как для признающих, так и для отвергающих сие является соединенным вместе

 

 

6) Почему Бог не сразу вочеловечивается.

 

Григорий Нисский. Большое огласительное слово. Глава 29. ПочемyБог медлил с приходом?

Ибо и в телесных болезнях, когда какой-нибудь испорченный сок проникнет в скважины тела, пока не обнаружится на поверхности все, что противоестественно вошло внутрь, искусно следующие за ходом болезней не дают врачевств, сжимающих тело, но ждут, чтобы все, кроющееся внутри, вышло наружу, и тогда уже против обнаруженной болезни употребляют врачевство. Итак, после того как болезнь греховная однажды уязвила естество человечества, общий для всех Врач ожидал, чтобы никакого вида лукавства не осталось скрытым в естестве. Поэтому не тотчас после Каиновой зависти и братоубийства начинает врачевание человека, потому что не стал еще видим порок растлившихся при Ное и не обнаружились и жестокая болезнь содомского беззакония, и богоборство египтян, и гордыня ассириян, и беззаконное Иродово детоубийство, и все другое, упоминаемое историей, и что вне истории сделано в последующих родах, когда корень зла многообразно пророс в человеческих произволениях.

 

 

7) Творение Вселенной из ничего. Вопросы творения.

 

Григорий Нисский. Об устроении человека. Глава 17.

А нам опять подобает обратить слово к вере, которой принимаем, что Вселенная сотворена из ничего, и, наученные Писанием, не сомневаемся, что снова будет преобразована в некое иное состояние.

Григорий Нисский. Опровержение Евномия. Книга 2.

Кому вменяется устройство естества человеческого: лукавой силе или благости Творца? Кому - рождение жи­вотных, естество растений и прозябаний? Нет ничего такого, что имело бы свое бытие не по благости Сотворившего. Посему что разум усматривает во всех существах, то Евномий по человеколюбию уступает Сыну.

Григорий Нисский. Опровержение Евномия. Книга 4.

ежели не то же будет следствие, всю речь обратим в осуждение себе самим, как злонамеренно, а не с надлежащею заботливостью об истине, исследующим слово. Посему, изменив имя «Сын», Евномиеву речь прочитаем буквально. Скажем: от Отца рождена сущность земли, не вследствие растяжения или отделения отторгшаяся от естественной связи с Родшим, не вследствие приращения достигшая совершенства, не вследствие изменения изринутая, но по единому изво­лению Родшего получившая бытие. Есть ли в сказанном какая несообраз­ность с существом земли? Никто, думаю, не скажет, что есть, потому что Бог не вследствие растяжения изринул землю, не источив или отделив Себя самого от связи с Собою, составил сущность земли, не постепенным возращением из малого в великое довел до совершенства, не какому-либо подвергнув Себя превращению и изменению, преобразился в вид земли, но изволения достаточно Ему было «для» составления сущности Им про­изведенного.

Григорий Нисский. Опровержение Евномия. Книга 4.

Таково богословие ереси о Сыне. Евномий думает, что по сущности ни чем не разнятся и Сам Господь, и приведенное Им в бытие, исключая одну разность в порядке происхождения. Посему, кто же из принадлежа­щих сколько-нибудь к христианам согласится, что одно и то же достоинство сущности и у частей мира, и у Сотворившего мир? Ужасаюсь хулы, зная, что у кого одно достоинство, у тех, конечно, и естество не разное. Как уПетра, у Иоанна и у прочих людей и достоинство сущности общее, и естество одно, таким же образом, если Господь по естеству в равном достоинстве с частями мира, то, если приметят что в рассуждении сих частей, по необходимости должны признать, что и Господь подлежит тому же. Но мир не навсегда пребудет; значит, по мнению их, вместе с небом и землею прейдет и Господь, если однороден Он с миром. А если Его исповедуем вечным, то, по всей необходимости, признается и мир не лишенным доли в Божественном естестве, если только сходен с Единородным, как с тварию. Видишь, куда по прекрасному этому следствию стремится слово подобно какому-то камню, оторвавшемуся от вершины горы и собственною своею тяжестью гонимому по склону. Ибо необходимо или стихиям мира оказаться по еллинской суетности досточтимыми, или не поклоняться и Сыну. Но посмотрим на сие так. Мы утверждаем, что тварь, и умопости­гаемая, и вся, принадлежащая к чувственному естеству, приведена в бы­тие из ничего; они то же проповедуют и о Господе. Мы говорим, что все существующее Божиею волею приведено в бытие; они то же разглашают и об Единородном. Мы веруем, что не из сущности Сотворшего тварь и в ангельском, и в этом мире; они и Его подобно отчуждают от Отчей сущ­ности.

Григорий Нисский. Опровержение Евномия. Книга 4.

Посему еретики говорят: «какою представим себе сущность всей твари, и о Перворожденном ее говорим, что Он той же сущности. Поэтому, если вся тварь единосущна Отцу всяческих, то не отрицаем, что таков же и Первородный твари. Если же Бог всяческих различен от твари по сущ­ности, то совершенно необходимо и о Первородном твари сказать, что не имеет ничего общего с сущностью Божиею».

Григорий Нисский. Опровержение Евномия. Книга 12. Часть 2.

Опять прибегаем к обычному слову и говорим, что изведший всю тварь из небытия в бытие есть Создатель вещей, рассматриваемых в их сущности, а не имен, не имеющих существенности и составленных из звуков голоса и языка; вещи же вследствие находящейся в каждом при­родной способности именуются каким-либо служащим для означения их звуком

Григорий Нисский. Точное истолкование Екклезиаста Соломонова. Беседа 1. (Гл. 1. ст. 1-11).

И никто да не подумает, будто бы сказанное служит осуждением твари. Ибо обвинение пало бы на Сотворшего все, если бы и все было суетою, и создателем сего оказался у нас Тот, Кто все привел в бытие из ничего.

 

 

8) Единосущность тварного. Отрицание Пантеизма.

 

Григорий Нисский. Опровержение Евномия. Книга 4.

Таково богословие ереси о Сыне. Евномий думает, что по сущности ни чем не разнятся и Сам Господь, и приведенное Им в бытие, исключая одну разность в порядке происхождения. Посему, кто же из принадлежа­щих сколько-нибудь к христианам согласится, что одно и то же достоинство сущности и у частей мира, и у Сотворившего мир? Ужасаюсь хулы, зная, что у кого одно достоинство, у тех, конечно, и естество не разное. Как уПетра, у Иоанна и у прочих людей и достоинство сущности общее, и естество одно, таким же образом, если Господь по естеству в равном достоинстве с частями мира, то, если приметят что в рассуждении сих частей, по необходимости должны признать, что и Господь подлежит тому же. Но мир не навсегда пребудет; значит, по мнению их, вместе с небом и землею прейдет и Господь, если однороден Он с миром. А если Его исповедуем вечным, то, по всей необходимости, признается и мир не лишенным доли в Божественном естестве, если только сходен с Единородным, как с тварию. Видишь, куда по прекрасному этому следствию стремится слово подобно какому-то камню, оторвавшемуся от вершины горы и собственною своею тяжестью гонимому по склону. Ибо необходимо или стихиям мира оказаться по еллинской суетности досточтимыми, или не поклоняться и Сыну. Но посмотрим на сие так. Мы утверждаем, что тварь, и умопости­гаемая, и вся, принадлежащая к чувственному естеству, приведена в бы­тие из ничего; они то же проповедуют и о Господе. Мы говорим, что все существующее Божиею волею приведено в бытие; они то же разглашают и об Единородном. Мы веруем, что не из сущности Сотворшего тварь и в ангельском, и в этом мире; они и Его подобно отчуждают от Отчей сущ­ности.

Григорий Нисский. Опровержение Евномия. Книга 4.

Посему еретики говорят: «какою представим себе сущность всей твари, и о Перворожденном ее говорим, что Он той же сущности. Поэтому, если вся тварь единосущна Отцу всяческих, то не отрицаем, что таков же и Первородный твари. Если же Бог всяческих различен от твари по сущ­ности, то совершенно необходимо и о Первородном твари сказать, что не имеет ничего общего с сущностью Божиею».

 

 

9) Преемственность апостольская.

 

Григорий Нисский. Опровержение Евномия. Книга 4.

И пусть никто от меня не требует и признаваемое нами подтверждать доказательством, ибо в доказательство нашего слова достаточно иметь от отцов дошедшее к нам предание, как наследство какое, сообщаемое по порядку от апостолов через последую­щих святых.

 

 

10) Кроме греха, воспринял грех Христос.

 

Григорий Нисский. Опровержение Евномия. Книга 10.

что Божественное Слово не хочет даже, чтобы и мы были рабами, так как наше естество изменено на лучшее. И восприявший все наше, чтобы дать нам взамен свое, восприял и рабство так же, как болезни и смерть, проклятие и грех, не для того, чтобы Самому иметь, что принял, но чтобы очистить от сего естество (человека), унич­тожив в естестве непорочном подобные качества, принадлежащие нам.

Григорий Нисский. Опровержение Евномия. Книга 11.

Ибо что можно сказать более тяжкого в отношении к нечестию, как то, будто не благ Тот, который «во образе Божий Сый, не восхищением непщева быти равен Богу» (Флп. 2, 6), но единственно по человеколюбию нисшел до уничиженности естества человеческого. За что же, скажи мне, употреблю слова Моисея к израильтянам: «сия ли Господеви воздаете» (Втор. 32, 6)? Не благ Тот, кто тебя, бездушный прах, украсив боговидной красотою, поставил одушевленным образом своей силы? Не благ Тот, кто ради тебя «зрак раба» приял (Флп. 2, 7), и «вместо предлежащий Ему радости» (Евр. 12, 2) принял на себя страдания за твой грех, предал Себя для искупления тебя от смерти и сделался «по нас» клятвою (Гал. 3, 13) и грехом (2 Кор. 5, 21)?

Григорий Нисский. Точное истолкование Екклезиаста Соломонова. Беседа 7. (Гл. 3, ст. 5-7).

Посему не иметь никаких стяжаний противника принадлежит единому Господу, приявшему на Себя одни с нами немощи, кроме греха; ибо говорит Он: «грядет сего мира князь, и во Мне» не находит ничего из принадлежащего ему (Иоан. 14, 30).

 

 

11) Воля, действие в человеке.

 

Григорий Нисский. Опровержение Евномия. Книга 12. Часть 2.

Поелику все существует по воле Божией; а люди привыкли наперед выра­жать хотение свое словами и потом производить действие согласно с хо­тением; описание же творения мира служит для начинающих некоторым введением кбогопознанию, и могущество Божеского естества представля­ет в чертах, наиболее пригодных для уразумения; а всего легче познание умопостигаемого достигается при помощи чувств

 

 

12) Промысел Божий.

 

Григорий Нисский. Слов и беседы. О младенцах, преждевременно похищаемых смертью. К Иерию.

Но у тебя забота знать и иное в Божием домостроительстве к чему клонится каждое событие в мире, почему у одного жизнь продолжается до отдаленной старости, а другой столько времени пользуется жизнью, чтобы дохнуть раз воздухом и тотчас перестать жить. Ежели ничего нет в мире без Бога, все же зависит от Божия произволения, а Божество премудро и промыслительно: то, конечно, и сему есть разумная причина, заключающая в себе признаки Божией премудрости и вместе промыслительной попечительности. Ибо происходящее напрасно и без разумной причины не будет Божиим делом: потому что Богу свойственно, как говорит Писание. творить «вся премудрости (Псал.103, 24). Посему что же премудрого в этом? Человек рождением вступил в жизнь, дохнул воздухом, начал жизнь воплем, отдал долг природе слезою, в начаток жизни принес плач и прежде нежели вкусил жизненных приятностей, прежде нежели развилось у него чувство. Не владеющий еще связями в членах, слабый, с неокрепшими, даже с не образовавшимися вполне членами, словом сказать, прежде нежели стал человеком (если только отличительное свойство человека дар разума, а этот не вместил еще в себя разума, ничего больше не имя сверх принадлежавшая ему в матерней утробе, кроме одного появления на воздух), и в этом возрасте поражается смертью, или подкинутый, или задушенный, или сам собою от недуга покончивший жизнь. Что надлежит думать о нем? Как судить о скончавшихся так? Увидит ли и эта душа Судию? Предстанет ли с другими судилищу? Подвергнется ли суду за сделанное в жизни? Примет ли воздаяние по достоинству, или очищаемая огнем, по слову евангельскому, или прохлаждаемая росою благословенья (Лук. 16, 44.)? Но не знаю, как надлежит разуметь о такой душе: ибо слово—воздаяние значит, что непременно надлежит чему либо принесенным быть наперед; но кто вовсе не жил, у того нет ничего такого, что мог бы он принести, а где нет даяния, там не в собственном смысле употребляется и слово воздаяние: и когда нет воздаяния, тогда и упоеваемое ни добро, ни зло: потому что разумеемое под тем или другим из двух имен обещает возмездие. А что не причисляется ни к добру, ни к злу, то без сомнения не принадлежит ни к чему; потому что в таком противоположении нет средины между крайностями, разумею между добром и злом, и того и другого из них не будет у не начавшего ни то, ни другого. Посему что ни и добре, ни в зле, о том иной скажет. что того вовсе нет. А если это будет говорить, что нечто таковое и есть и принадлежит к добру, то, поелику Бог дает, а не воздает таковому блага, какую укажет причину такого надела? На каком основании будет доказывать справедливость сего? Как покажет согласие мысли с евангельскими словами? Там говорится, что у сподобившихся будет условная некая купля царствия: поелику, сказано, сделали вы то и то, за сие приять царствие. А здесь, поелику нет никакого ни действия, ни произволения, есть ли какой повод говорить, что и сим будет от Бога уповаемое воздаяние? Если же кто без исследования примет такое мнение, что исшедший так из жизни непременно будет причастником благ: то окажется из сего, что блаженнее жизни не быть причастным жизни: если для умершего в младенчестве причастие благ несомненно, хотя бы родился он от варваров, или был зачат от незаконного брака, а у прожившего определенное в узаконенное природою время, без сомнения, к жизни больше или меньше примешивается скверна порока; или, если намерен совершенно быть вне общения с злом; то для сего самого потребно ему много потов и трудов,. потому что не без усилий преспевает добродетели усердствующий о ней, и не без труда бывает для людей отчуждение от удовольствий такт, что пользующемуся долговременного жизнью непременно должно потерпеть одно из двух огорчений, или в настоящей жизни бороться с многотрудностью добродетели, или в будущем мучиться при воздаяниями скорбями за порочную жизнь. Но для умирающих прежде времени нет ничего подобного. Напротив того, преждевременно преставившихся немедленно сретает добрый жребий, если только справедливо мнение так думающих. Посему вследствие этого и неразумие окажется предпочтительнейшим разума, и добродетель представится ничего поэтому не стоящею. Ибо если не бывает ни какой утраты в причастии благ у не участвующего в добродетели: то суетное и бесполезное дело трудиться о ней, когда на суде Божием берет первенство состояние неразумное.

Григорий Нисский. Слов и беседы. О младенцах, преждевременно похищаемых смертью. К Иерию.

в ответе, если от Бога то, что он худ, каким бы, конечно, не был, если бы это было против воли Властителя существ, Апостол так встречает эту мысль при глубоком некоем взгляде решая возражение. Он говорит, что Бог каждому уделяет по достоинству, иногда и пороку дает место с лучшею целью. Ибо для того попустил придти в бытие и сделаться таким египетскому мучителю, чтобы поражением его научен был Израиль, великий этот народ, превосходящий всякое численное представление; потому что Божия сила равно во всем познается, когда она достаточна и благодетельствовать достойных и наказывай худых.