О других личностях, апологетах, философах.
Епифаний Кипрский. О седмидесяти толковниках и о тех, которые ложно истолковали Священное Писание.
Таким образом Акила, проживая в Иерусалиме, видел и то, что ученики апостолов отличаются верою и совершают великие знамения исцелений и другие чудеса. Ибо, возвратившись из города Пеллы в самый Иерусалим, они пребывали здесь. Когда город Иерусалим имел быть взят Римлянами и опустошен, все ученики были предызвещены от ангела о том, чтобы выселиться из города, Выселившись отсюда, они поселились в Пелле, городе, лежавшем по ту сторону Иордана. Акила, пораженный всем этим, уверовал в христианство. A спустя немного времени, согласно просьбе своей, получил и печать Христову. Но в тоже время он не отказывался и от прежнего своего занятия, которому предавался, когда был язычником. Именно, он был тщательно научен суетному звездочетству и сделавшись христианином, не отказывался от этого заблуждения, но каждый день наблюдал положение часов рождения. За это он обличаем был учителями, которые, ежедневно порицая его, не достигали однакоже никакого успеха. Напротив, он спорил с ними, разсуждая о судьбе; а они, видя, что он не может быть спасен, извергли его из Церкви. Он же, обезчещенный, воспламеняется суетною ревностию и клятвенно отрекшись от христианства, принимает обрезание по иудейскому обряду. При этом он с величайшею ревностию предался изучению еврейского языка и еврейских букв. Научившись ему в совершенстве, он принялся за свой перевод Священного Писания, руководясь не правым разсудком, но преднамеренною мыслию – ниспровергнуть некоторые ясные изречения вопреки переводу седмидесяти двух толковников, с тем, чтобы засвидетельствованное в Божественных Писаниях о Христе передать иначе, ради прикрытия своего стыда и защиты своего неразумия. И этот перевод Акилы был вторый перевод по истечении упомянутого количества времени, то есть четыреста тридцати лет.
Епифаний Кипрский. О седмидесяти толковниках и о тех, которые ложно истолковали Священное Писание.
После него и по стопам его, при императоре Коммоде втором некто Феодотион Понтийский, один из приверженцев ересеначальника Маркиона, происходившего также из Синопа, гневаясь на ересь его, также уклонился в иудейство и был обрезан и, научившись еврейскому языку и еврейским буквам, издал свой перевод священных книг. В большей части случаев его перевод согласен с переводом седмидесяти двух; ибо он приобрел большой навык от занятия этим переводом.
Епифаний Кипрский. О седмидесяти толковниках и о тех, которые ложно истолковали Священное Писание.
При императоре Декие стал известным Ориген, который, как мы сказали прежде, ввел в употребление как знак астериска, так и знак овела. Он сопоставил шесть переводов и еврейский текст на одной странице еврейскими же словами и речениями
Епифаний Кипрский. Панарий. Послание Епифанию архимандритов Акакия и Павла.
Послание, в девяносто вторый год от начала царствования Диоклитиана, в двенадцатый царствования Валентиниана и Валента, и в осмый Грациана, к Епифанию палестинскому, элевферополиту, бывшему отцу монастыря в округе Элевферополя, а ныне епископу города Констанции в епархии Кипрской, писанное Акакием и Павлом, пресвитерами-архимандритами, то есть отцами монастырей в Халкиде и Верии, чтó в Килисирии, о том, чтобы написал он обо всех ересях, как так и многие другие советуют, и, так сказать, понуждают его приступить к сему
Епифаний Кипрский. Панарий. Книга 2. Отделение 2.
Этот самый Мелетий, когда был в Александрии и жил там, имея особыя собрания с своими, схватил и представил к Александру Ария, так как огласилось, что он в толкованиях своих вышел за пределы веры. Был он в так называемой Вукалийской церкви в Александрии пресвитером. Тогда для каждой церкви был поставляем один пресвитер, церквей же было много, а теперь и еще больше. Поэтому и Арию поручена была церковь, хотя с ним вместе был и другой. Но об них подробнее поговорим в своем месте, когда будет надобно. Как скоро взят был Арий, Александр тотчас же, собравши собор епископов, просил произвести тщательное изследование о вере и спрашивал Ария о вкоренившемся в нем пагубном учении. Арий не отрекся, но нагло отвечал, как было дело. По этому Александр отлучает его от церкви, а вместе с ним отлучается и великое множество девственниц и других клириков, которые им были совращены. Арий после сего убежал и пустился в путь на Палестину. Пришедши в Никомидию, он написал отсюда письмо к Александру, что он не отступает от безумной мысли своего лжеучения. Вследствие сего чрез несколько времени по старанию и убеждению того же Александра, святаго епископа александрийскаго, блаженный Константин собрал собор в городе Никее, и ересь Ария предана проклятию после его смерти. Ибо сперва он пред лицом блаженнаго царя Константина отказался от своего учения и притворно и лукаво, даже с клятвою, произносил учение православное. Но царь сказал ему: если ты истинно клянешься, то пусть клятве твоей поверят, и ты будешь невинен: если же – коварно, то пусть накажет тебя Тот, Которым ты поклялся, что вскоре с ним и случилось, как скажем после. После сего Арий, действовавший вместе с Евсевием, епископом никомидийским, который был одного с ним мнения, представлен был тому же царю, как будто бы в самом деле отвергал и проклинал свою ересь. По этому царь приказывает и поручает Евсевию присоединить его к Церкви в Константинополе при Александре, епископе константинопольском, соименном епископу александрийскому.
Епифаний Кипрский. Панарий. Книга 2. Отделение 2.
Когда же блаженный Александр сильнее начал стеснять и принуждать их, некоторые из них, стоявшие высоко и отличавшиеся жизнию и благочестием, берут на себя заботу и отправляются во дворец с прошением, чтобы им дозволено было безпрепятственно иметь свои частныя собрания. Тут были: Пафнутий – великий муж отшельник, бывший сыном исповедницы и сам несколько участвовавший в исповедничестве, Иоанн – епископ из их же числа, муж также почтеннейший, Каллиник, епископ пелузийский, и некоторые другие, принявшие в том участие. Когда же они пришли и хотели явиться к царю, то были прогнаны и удалены: потому что придворные, услыхавши имя Мелетиан и не зная, что это такое, недопустили их видеться с царем.
Глава 6
Между тем Пафнутию и Иоанну и прочим случилось пробыть довольно долго в Константинополе и Никомидии. Тогда они дружатся с никомидийским епископом Евсевием и расказывают ему о своем деле.
Епифаний Кипрский. Панарий. Книга 2. Отделение 2.
когда, как я сказал, Александр молился и просил Господа нашего или взять его отсюда, чтобы не оскверниться вместе с Арием, похулившим Господа, или совершить какое-нибудь необычайное чудо, – что в тогдашния времена обыкновенно случалось не редко, – молитва святаго в скором времени исполнилась: Арий, ночью пошедши в известное место для отправления своей нужды, разселся, как некогда Иуда. Итак конец его жизни случился в месте смрадном и нечистом.
Епифаний Кипрский. Панарий. Книга 2. Отделение 2.
относительно сосуда, и ссора по другим делам. Возвратившись, они донесли не так, как было на самом деле, но поставив одно вместо другаго, налгали и наклеветали на блаженнаго папу Афанасия, и, вымыслив, представили это письменно, будто истину, на собор Евсевию и другим, как в последствии показали раскаявшиеся Урсакий и Валент, которые с записями пришли к блаженному Юлию, епископу римскому, и умоляли его о прощении своей вины: «мы, говорили они, оклеветали папу Афанасия; но ты допусти нас до общения и покаяния». С этими самыми покаянными записями обратились они и к самому Афанасию. Когда же папа Афанасий, будучи в Тире, увидел, что со всех сторон составляется против него сильный заговор, то прежде нежели идти в судилище и прежде нежели клеветы на него выставлены будут на вид противною стороною, ночью удалился и приходит к Константину во дворец и разсказывает ему свое дело. Царь, еще бывший под влиянием скорби, и думая, что обвинители говорят правду, а защищающийся лжет, продолжал гневаться. Когда он негодовал, папа Афанасий с сильною речью обратился к царю: разсудит Бог между мною и тобою, когда ты и сам согласуешься с клевещущими на нашу мерность. После этого случилось что Афанасий, вследствие написаннаго царю от собора, осуждается в ссылку – (это низложение они совершают в его отсутствии) между прочим и за то, что царь, разгневавшись, оскорбился на него.
Епифаний Кипрский. Панарий. Книга 2. Отделение 2.
Но после сего разносится сильный слух, что Арсений, о котором клеветники возвещали, что он давно умер, и у котораго, говорили, отсечена рука, оказался в пределах Аравии, и что сам Арсений объявил о себе папе Афанасию, находившемуея в ссылке. Когда же папа Афанасий тайно пригласил его к себе, как говорит дошедшая до нас молва, и когда Арсений пришел к блаженному Афанасию (а тогда были тут вместе дети Константина, Констанс и Констанций), Афанасий показал им Арсения живым и с обеими руками: почему обвинители оказались виновными не только в клевете, но еще и в гробокопательстве, потому что приносили мертвую руку. Таким образом эта столь нелепая басня произвела всеобщий смех и изумление. Но затруднительно разсказывать об обвинителях, об обвиняемом и о всех других, о которых если говорить в частности, то я потрачу много времени. Когда умер Константин, папа Афанасий, который был в великом уважении, славе и любви в Риме, и во всей Италии, и у самаго царя, и детей его, Констанция и Констанса, этими двумя царями, после смерти Константина Великаго, возвращается из ссылки; Констанций был тогда в Антиохии и согласился на то. Это мы узнали из собственных писем трех царей, писанных к Александрийцам и к самому папе Афанасию. Итак он снова возседает на престол после преемника своего Григория, присланнаго Арианами во время пребывания Афанасия в ссылке.
Глава 11
Но Афанасий опять был оклеветан пред Констанцием Стефаном и был удален. И потом еще подвергся козням со стороны Леонтия евнуха и его приверженцев. От этого случилось, что его изгоняли и опять призывали. Так Георгий возвращен был Констанцием, а Афанасий удалился и скрывался некоторое время до тех пор, пока был убит Георгий. В это время царствовал Юлиан, который, по смерти Констанция, уклонился в язычество.Но по смерти Иовиана, блаженный Афанасий опять подвергся тем же гонениям, толкам и смятениям, однако не был удален от Церкви и от своего престола: потому что Александрийцы ходатайствовали за него и весь город просил об нем. Хотя Лукий, и теперь еще арианин, поставленный в чужой области, вероятно в Антиохии, многократно просил царя Валента послать его на престол александрийский: но царь не захотел удалить Афанасия, опасаясь возмущения в народе. Наконец когда папа Афанасий умер, был послан Лукий. Он много причинил зла Церкви, городу, народу, епископам, клирикам, поставленным от Афанасия и принимавшим его в каждой церкви, также и Петру, преемнику Афанасия в Александрии.
Епифаний Кипрский. Панарий. Книга 3. Отделение 1.
Действительно чрез вышеупомянутаго боголюбезнейшаго и присноблаженнаго Константина Бог совершил для нас два великих дела – во 1-х созвал вселенский Собор, издал составленный в Никее символ веры, засвидетельствованный подписью собравшихся епископов, низложил Ария и проповедал всем чистую веру; во 2-х исправил чрез них дело относительно Пасхи для нашего единения. Ибо издревле и с давних пор происходили в Церкви разногласия касательно этого предмета, и каждый год происходили глумления: потому что горячо споря друг с другом, одни праздновали Пасху неделею раньше, другие же неделею позже, так что одни праздновали ее прежде всех, другие в средине, а третьи после всех – в конце.
Епифаний Кипрский. Панарий. Книга 3. Отделение 1.
дабы вследствие отлучения не отпасть от общаго собрания и постановления епископов. Вот, что дошло до нас о Маркелле. Некогда я сам спрашивал блаженнаго папу Афанасия о том, какого он мнения об этом Маркелле.
Епифаний Кипрский. Панарий. Книга 3. Отделение 1. Опровержение на книгу Аэтия.
И так перестань, Аэтий, предлагать нам пустыя Аристотелевския слова, так как для нас необольщаемых им достаточно истиннаго учения Господа нашего
Епифаний Кипрский. Панарий. Книга 3. Отделение 1. Опровержение на книгу Аэтия.
И это устраняет все умозаключительное баснословие слов твоих, Аэтий, и не может убедить нас быть учениками твоего наставника Аристотеля, и оставить учение просвещенных Духом Божиим некнижных в слове рыбарей и людей простых, но вестников истины в силе Божией, которой они удостоены были: ибо не в умозаключениях и не в надменном слове состоит царствие Божие, но в силе и истине.
Епифаний Кипрский. Панарий. Книга 3. Отделение 2.
Старец и досточтимый, всегда возлюбленный для нас и для блаженной памяти папы Афанасия, а равно и для всех православных, Аполлинарий из Лаодикии, вот кто в начале измыслил и принес это учение. И в начале слыша сие от некоторых из наученных им, мы не верили, подлинно ли он, будучи таким мужем, пустил на свет это учение, терпеливо ожидая с надеждою до тех пор, пока не узнаем дела в точности.
Епифаний Кипрский. Панарий. Книга 3. Отделение 2.
Но были составлены и памятныя записи, списки с коих были посланы блаженной памяти папе Афанасию. В виду этих памятных записей и сам блаженный вынужден был написать послание против говорящих таковое с грозными словами, послав оное к почтеннейшему епископу Епиктиту, потому что сей просил его о том, дабы дать ответ произведшим смятение. Ясно написавши о вере в сем послании, сам блаженный и объявил еретичествующими утверждавших сие и производивших смятение. С каковаго послания список я счел нужным предложить здесь в целости.
Епифаний Кипрский. Панарий. Книга 3. Отделение 2.
Виталий поносил Павлина за какое-то учение будто бы Савеллианское. Посему, когда мы прибыли туда, то удерживались совершеннаго общения с Павлином до тех пор, пока он не переубедил нас в том с помощию письменнаго изложения веры, которое составил еще прежде в виду защиты себя пред блаженной памяти Афанасием. Он принес и передал нам список с него с подписью, сделанной рукою самого блаженной памяти отца нашего Афанасия, содержащий в себе ясное учение о Троице и вместе о смысле вочеловечения Христа
Епифаний Кипрский. Панарий. Краткое истинное слово о вере вселенской и апостольской Церкви.
Сам Фалес Милетский, один из семи мудрецов, объявил началом всего воду. Из воды, говорит он, все произошло и опять в воду разрешится.
Анаксимандр, сын Праксиада и тоже Милетский, утверждал, что началом всего служит безпредельное: из него все происходит и в него все разрешается.
Анаксимен, сын Эвристата, тоже Милетский, говорит, что начало всего есть воздух, и что все произошло из него.
Анаксагор, сын Игисивула, из Клазомен, утверждал, что началом всего служат подобныя частицы (омиомерии).
Архелай, сын Аполлодора, а по некоторым Мильтона, Афинянин, естествоиспытатель, говорит, что все произошло из земли; ибо она есть начало всего, как он утверждает.
Сократ, сын Элвагла, или Софрониска и повивальной бабки Фенареты, учитель нравственности, говорил, что человеку должно заниматься только тем, что касается его самого, а больше ничем.
И Ферекид говорил, что земля произошла прежде всего.
Пифагор Самосский, сын Мнисарха, утверждал, что единица есть Бог и без нея ничто не произошло. Он говорил также, что не должно приносить в жертву богам животных или есть что либо из одушевленнаго, равно как и бобы, а мудрецам – пить вино; говорил, что все находящееся под луной, страстно; а находящееся превыше луны безстрастно; говорил также, что душа переходит во многих животных; приказывал ученикам своим молчать в продолжении пятилетняго времени и наконец наименовал себя самого Богом.
Ксфнофан, сын Ореумена, Колофонский, утверждал, что все произошло из земли и воды; ничто из существующаго, как он говорил, не истинно; таким образом непреложное нам неизвестно, а во всем, особенно же в невидимом, встречается лишь кажущееся.
Парменид, сын Пирита, родом Элеат, также говорил, что началом всего служит безпредельность.
Зенон Элейский, еристик, одинаково с другим Зеноном, говорит, что земля неподвижна, и что никакое место не пусто. Он говорит так: движущееся движется или в том месте, где оно есть, или в том, в котором его нет; но оно не движется ни в том месте, где оно есть, ни в том, в котором его нет: следовательно ничто не движется.
Мелисс, сын Ифагена, родом Самосец, утверждал, что все есть едино и ничто по природе непрочно, но все силою разрушимо.
Левкипп Милетский, а по некоторым Элейский и также еристик, утверждал, что все заключается в безпредельном, и что все существует только призрачно и мнимо, и ничто не существует поистине, но является так, как весло в воде.
Димокрит, сын Дамасиппа, из Абдеры, утверждал, что мир безпределен и лежит над пустотой; утверждал также и то, что один конец всего, и что благодушие есть самое лучшее, а скорби – пределы зла; кажущееся справедливым не есть справедливое, несправедливое же противно природе; говорил, что законы суть злое измышление, и что мудрец не должен повиноваться законам, но жить свободно.
Митродор Хиосский утверждал, что никто ничего не знает; но то, что нам кажется, будто мы знаем, мы точно не знаем, и чувствам доверять не должно, ибо все существует только призрачно.
Протагор, сын Менандра, из Абдеры, утверждал, что богов нет, и что вообще Бог не существует.
Диоген Смирнский, а по некоторым Киринейский, думал также как и Протагор.
Пиррон из Элиды, сделав свод всех учений других мудрецов, написал на них возражения, опровергая их мнения, и ни к какому учению не склонился.
Эмпедокл, сын Метона, из Агригента, ввел четыре первородныя стихии: огонь, землю, воду и воздух, и говорил, что прежде стихий существовала вражда. Ибо сначала, утверждает он, все было разделено, а теперь соединилось, как он говорит, по силе взаимной дружбы. Итак, по его учению, два начала и две силы: вражда и дружба, из которых одна соединительная, а другая разделительная.
Гераклит, сын Влесона, Ефесский, говорил, что все состоит из огня и опять в огонь разрешится.
Некто Продик называет богами четыре стихии, за тем солнце и луну; ибо от них, говорил он, на все изливается жизненная сила.
Платон Афинянин говорил, что существует Бог, вещество и вид, а мир произведен и подвержен порче; душу же он называет нерожденною, безсмертною и божественною; говорит, что она состоит из трех частей: разумной, раздражительной и вожделевательной; говорил также, что браки и жены должны быть у всех общи, и никто не должен иметь собственною одну жену, но желающий должен сожительствовать с произволяющими.
Аристипп Киринейский, бывший чревоугодником и любострастным, утверждал, что наслаждение есть конечная цель души, и что кто наслаждается, тот счастлив, а кто совсем не наслаждается, тот весьма несчастен и злополучен, как говорят.
Феодор, прозванный атеистом, утверждал, что слова о Боге – пустословие, ибо он думал, что Божества нет и ради этого убеждал всех красть, нарушать клятву, грабить и не умирать за отечеетво; он говорил, что одно для всех отечество – мир; говорил, что только счастливый хорош, но что несчастнаго должно избегать, хотя бы он был и мудрец, и что неразумнаго и непокорнаго должно считать богачем.
Игисий Киринейский утверждал, что нет ни дружбы, ни благодарности; ибо оне, по его словам, не существуют, но или воздает благодарность нуждающийся, или благодетельствует получивший нечто лучшее; говорил также, что и дурному человеку полезно жить, и мудрому – умереть, так что за это некоторые назвали его уговаривающим к смерти.
Антисфен, от матери Фракиянки, а сам Афинянин, прежде сократик, а потом циник, утверждал, что не должно соревновать другому в злодеяниях или перенимать одному от другаго постыдное; – что городския стены ненадежны против внутренняго предателя; непоколебимы же и несокрушимы стены души.
Диоген, циник из города Синопа, лежащаго при Понте, во всем был согласен с Антисфеном. Он утверждал, что доброе сносно для всякаго мудреца; все же прочее или ничто, или одно пустословие.
Кратис из Фив Виотийских, тоже циник, говорил, что нищета есть свобода.
Аркесилай утверждал, что истина достижима только для Бога, для человека же нет.
Карнеад думал одинаково с Аркесилаем.
Аристотель, сын Никомаха, по мнению некоторых, был Македонянин из Стагиры; а как другие говорят, родом Фракиец. Он говорил, что два начала всего: Бог и вещество; и что находящееся превыше луны управляется Божественным промыслом, а то что ниже луны существует без промысла и носится каким-то неразумным стремлением, как бы случайно; он говорит также, что есть два мира: высший и низший; высший нетленен, а низший тленен; и что душа есть ентелехия тела.
Феофраст Ересийский думал одинаково с Аристотелем.
Стратон, из Лампсака, говорил, что теплота есть причина всего; говорил также, что части мира безпредельны и что никакое животное не имеет способностей.
Праксифан Родосский думал одинаково с Феофрастом.
Критолай, Фасилит, думал одинаково с Аристотелем.
Зенон, Китиейский, стоик, утверждал, что не должно богам строить храмы, но иметь Божество в одном только уме; даже более того – считать Богом ум, ибо он безсмертен; умирающих должно бросать животным или в огонь; любимцами пользоваться безпрепятственно. Он говорил также, что всем управляет Божество; причины вещей заключаются частию в нас, а частию не в нас, то есть одни из дел зависят от нас, а другия не от нас; говорил и об отделении души от тела и называл душу многолетним духом; говорил также, что она не всецело нетленна, ибо от долговременности истощается до исчезновения, как он утверждает.
Клеанф говорит, что доброе и прекрасное состоит в удовольствии; человеком называл одну только душу, а боги, говорил он, суть таинственные образы и священныя названия; солнце называл пламенником, мир – местом посвящения в таинства, а вдохновенных Божеством – совершителями их.
Персей учил одинаково с Зеноном.
Хризипп Солейский написал, что законы ничего не значат: сыновьям, говорил он, должно иметь совокупление с матерями, а дочерям с отцами. В остальном он согласен был с Зеноном Китиейским. Кроме того он говорил, что можно есть мясо человеческое; говорил также, что конечная цель всего есть сладострастие.
Павэтий Радосский говорил, что мир безсмертен и не стареет; прорицание он принимал за ничто и отвергал то, что говорится о богах: ибо говорил, что речь о Боге есть пустословие.
Посидон Апамейский говорит, что величайшее для людей благо есть богатство и здоровье.
Афинодор Тарсийский думал одинаково с Хризиппом и учил одинаково с Зеноном.
Епикур, сын Неоклея, воспитанный в Афинах, проводил любострастную жизнь и не стыдился публично сожительствовать с распутными женщинами. Впрочем мы прежде сказали о нем. Кроме того он говорил, что богов нет, но что все управляется одним случаем, и ничто в жизни не добровольно: ни учение, ни образованность, ни другое что либо, но все у всех бывает недобровольно. Поэтому не должно ни порицать кого бы то ни было, как утверждает Епикур, ни восхвалять, ибо всякий делает это недобровольно. Говорил также, что не должно бояться смерти; утверждал, как я уже сказал прежде, что все составленно из атомов и что мир находится в безпредельном пространстве.
Глава 10
Это – еллинские философы, о которых дошло до нашего сведения. Что же касается до мнения других, живущих в земле варварской, в Елладе и в стране Римской и в иных местностях вселенной, то в племени Индийском насчитывается семьдесят две нелепых философских секты, гимнософистов и брахманов, (они одни только и стоют похвалы), затем лжебрахманов, мертвоядцев, студодеев и безчувственных, о которых и о гнусных делах ими совершаемых говорить особо мы сочли излишним и нестоющим: так велика в этих людях испорченность, и столько в них худых дел.
Епифаний Кипрский. Слово якорное, Анкорат.
И многие из тех, которые, казалось, были обольщены, благодатию Господнею укрепились чрез писания достойного памяти и блаженного Епископа Афанасия и благочестивейшего сослужителя твоего Проклиана.
Епифаний Кипрский. Слово Якорное, Анкорат.
Но и заплакал, как находится в неисправленных списках Евангелия от Луки, и этим свидетельством пользуется Святый Ириней в книге Против ересей”, для опровержения говорящих, что Христос явился призрачно. Православные же уничтожили это слово, устрашившись и не уразумев цели его и силы.
Епифаний Кипрский. Слово Якорное, Анкорат.
Август же царствовал 66 лет и 6 месяцев. После него принял власть сын его Тиверий, правивший 23 года. После Тиверия Каий (Калигула) – 3 года, 9 месяцев и 22 дня. После Каия Клавдий – 13 лет. После Клавдия Нерон – 13 лет. После Нерона Веспасиан – 9 лет. После Веспасиана сын его Тит – 2 года. После Тита Домициан брат его – 5 лет и 6 месяцев. После Домициана Нерва – 4 года. После Нервы Траян – 19 лет. После Траяна Адриан – 22 года. После Адриана Антонин Благочестивый – 22 года. После Антонина Марк Аврелий Антонин, который называется и Вером – 19 лет. Коммод – 14 лет. Пертинакс – 6 лет. Север – 18 лет. Антонин, сын его – 7 лет. Макрин – 1 год. Антонин иной – 2 года. Александр, но не Македонский, – 3 года. Максимин – 3 года. Гордиан – 6 лет. Филипп – 6 лет. Декий – 1 год. Галл и Волусиан – 3 года. Галиен – 15 лет. Клавдий иной – 1 год. Аврелиан – 14 лет. Тацит – 6 месяцев. Проб – 6 лет. Кар, Карин и Нумериан – 2 года. Диоклетиан – 8 лет. После Диоклетиана Максимиан. Ликиний. Констанций. Константин. Юлиан. Иовиан. Валентиниан. Валент. Грациан. До года следовавшаго за кончиною Грациана – 70 лет. Ибо это есть 90-й год Диоклетиана, 10-й – Валентиниана и Валента, а Грациана – 6-й, консульства Грациана Августа 3-й и славнейшаго Еквития индикт 2-й.
Епифаний Кипрский. Слово Якорное, Анкорат.
пусть узнaют, говорю, как открыто утверждал Ориген, что Сын не видит Отца. Он говорит: «как Сын не может видеть Отца, так и Святый Дух не может видеть Сына». И еще: «Ангелы не могут видеть Святаго Духа, и люди не могут видеть ангелов».
Епифаний Кипрский. Слово Якорное, Анкорат.
87. Но об этом достаточно, думаю, сказано, хотя из многих примеров мы предложили немногое. Что же касается до считающихся Христианами, а между тем доверяющих учению Оригена, исповедующих воскресение мертвых, оживление нашей плоти и святаго тела Господня, заимствованнаго от Марии, а о настоящей нашей плоти говорящих, что она не возстанет, но что вместо нея дана будет от Бога другая, то как не сказать нам о мнении их, что оно нечестивее других и неразумнее языческих мнений?
Епифаний Кипрский. Слово Якорное, Анкорат.
120. Поелику же в наше время возникли некоторыя иныя одне после других ереси, то есть со времени царей Валентиниана и Валента, в десятый год их царствования и в шестой год царствования Грациана, то есть в девяностый год владычества Диоклетианова: то посему вы и мы, и все православные епископы, и, кратко сказать, вся святая вселенская Церковь, против возникших ересей, согласно с вышеизложенною верою святых оных отцев, так говорим, особенно же приступающим к святому крещению, чтобы они возвещали и говорили так: Веруем во единаго Бога, Отца вседержителя, Творца всего невидимаго и видимаго. И во единаго Господа Иисуса Христа Сына Божия, рожденнаго от Бога Отца, единороднаго, то есть, от существа Отца, Бога от Бога, света от света, Бога истиннаго от Бога истиннаго, рожденнаго, не сотвореннаго, единосущнаго Отцу, чрез Котораго все сотворено, что на небесах и что на земле, видимое и невидимое.