Это цитата сообщения VinKen Оригинальное сообщение

Чудесное на Средневековом Западе

[показать]
«не есть причина сама по себе, но происходит по стечению обстоятельств»
/"fortuna non est causa per se, sed per accidens"/
(Фома Аквинский)

Фортуна в мире западного Средневековья

До наших дней дошла легенда о колесе Фортуны. Легенда о злой и доброй судьбе.
Тот, кто сегодня возвышен, завтра будет унижен, а того, кто пребывает внизу, поворот Фортуны завтра может вознести на самый верх.
Этот миф приобрел огромную популярность в средние века.
Колесо Фортуны учило человека покорности и терпению, наводило на мысль, что все в здешнем мире очень непрочно и может быстро измениться.

Культ Фортуны ввели в Риме в VI в.
Она превратилась в капризную богиню счастья, случая, удачи, распорядительницу земных благ, по своей прихоти наделявшую ими людей и даже государства.
Подчеркивая непостоянство Фортуны, ее изображали в виде молодой женщины, нередко крылатой, готовой мгновенно упорхнуть, на шаре или колесе(символу мирской славы), иногда с повязкой на глазах.
Она вовлечена в бесконечное движение. Ее голова то поднимается, то опускается, являя собой образ тех, кто поднялся на вершины власти и богатства, чтобы затем низринуться в бездну ничтожества и нищеты.
[показать]

[показать] [показать]

В первые века Средневековья в народной культуре образ фортуны сблизился с германскими представлениями о судьбе, которые включали в себя «счастье» и «несчастье», «удачу» и «неудачу», «участь», «везение».
Такое сближение отразилось в героическом эпосе, поэзии скальдов.
Крылатая Фортуна послужила одним из прообразов христианских ангелов.
Особое место образ Фортуны занял в высокой культуре западноевропейского Средневековья.
Ее фигуру мы встречаем в средневековых манускриптах, в стихах трубадуров и вагантов; даже средневековые юристы считали возможным обращаться к Фортуне при толковании правовых казусов, не говоря уже о том, что Фортуна — одна из любимых тем средневековой философии.
Однако проникновение Фортуны в средневековый мир не было беспрепятственным.

Fortune and her wheel.Paris: 1467
Средневековая иллюстрация к «Декамерону»: Фортуна крутит колесо удачи.
[показать]

На первых порах богословие повело против Фортуны непримиримую борьбу.
Западные отцы церкви стремились изгнать из круга привычных понятий представления о капризной, никому не подвластной богине, не совместимые с христианским представлением о едином Боге-Творце.

Codex Buranus (Carmina Burana) Wheel of Fortuna
Latein
[показать]

Вечных вопросы человечества: что есть жизнь? смерть? судьба? - в песне из рукописного поэтического сборника XIII века Кармина Бурана/Carmina Burana/



Ещё Боэций (римский философ государственный деятель и богослов)сравнивал «право» Фортуны, с закономерностями природных явлений.
Символом Фортуны, отождествленной с природой, является стремительно вращающееся колесо — излюбленный образ в античном и, во многом благодаря Боэцию, придавшему ему большую выразительность, в средневековом мире.
[показать]

В период Средневековья Фортуну так же уподобляли Луне, изображая ее силой, вершащей земные дела.
Этот образ родился среди народа. Чередование лунных фаз вызывало вполне естественные сравнения с непостоянством человеческих судеб.

ERA "The Mass" /песня в основу которой легла фортунная композиция 13 века из Codex Buranus



Еще одна символика - "мельница Фортуны".
Уже народные загадки выделяли в работе ветряной или водной мельницы иллюзорный "бег на месте", т.е. контрастное сочетание движущихся махов и неподвижного корпуса, - это парадоксальное сочетание покоя и движения было свойственно и самой Фортуне.
И "счастному колесу", и мельничным жерновам был в одинаковой мере присущ момент механической безжалостности.
Наконец, даже сам источник энергии - ветер - весьма часто трактовался как проявение могущества Фортуны.
[показать]

В XVI в., когда последние отсветы заката Средневековья, казалось, были полностью поглощены блеском Ренессанса, нидерландский художник Питер Брейгель Старший написал картину «Несение креста».
На ней он странным образом поместил шествие на Голгофу между двумя символами Фортуны — мельницей с вращающимися крыльями и деревянным столбом, увенчанным колесом, в котором угадывается виселица.
Питер Брейгель Старший, "Несение креста" 1564 г.
[показать]

Босх(средневековый живописец)переосмыслил образ Фортуны, изобразив ее не в виде колеса, а в виде движущегося воза сена, на который взбираются и с которого падают люди.

Bosch. 1485-1490. Central panel of the triptych. Oil on panel. Museo del Prado, Madrid, Spain.
[показать]

[показать]
В ученой культуре Средневековья употреблялся термин mirabilis, приблизительно эквивалентный нашему понятию чудесного.
Неотъемлемой частью христианской веры является вера в сверхъестественное и чудотворное.
Большую часть чудесного христианство унаследовало от культур-предшественниц, «чудесные» элементы которых мы встречаем в поверьях.
Чудесное в литературе почти всегда имеет дохристианские корни.
Культурное наследие обладает временной протяженностью, поэтому средневековое христианство в течение всей своей истории существовало бок о бок с «чудесным», доставшимся ему в наследство.

В текстах раннего Средневековья явно просматривается желание Церкви кардинально изменить чудесное — этот, быть может, один из самых опасных элементов традиционной культуры, именуемой церковниками языческой; придав вере в чудесное совершенно новое значение, Церковь стремится превратить ее в явление иного порядка либо затушевать ее или же уничтожить вовсе.

В 12-13 вв. происходит подлинное вторжение чудесного в ученую культуру, играет столь важную роль в куртуазных романах.
Столкновение с чудесным выступает неотъемлемой частью странствий идеального рыцаря в поисках собственной и коллективной цели.
Рыцарское испытание обычно сопровождается целым рядом чудесных явлений, они либо помогают рыцарю (волшебные предметы), либо препятствуют ему и подлежат уничтожению (чудовища).

Другой тип чудесного — чудесное «политическое».
Лидеры Средневековья использовали чудесное в политических целях.
Всем известно, что королевские династии неоднократно пытались выводить свои родословные от мифических существ.
Примеру королей следовали знатные семейства и города.
[показать]

Наиболее наглядный пример неоднозначного использования чудесного в политике приводит в начале XIII в. Гиральд Камбрейский.
Речь идет о Плантагенетах.
В XI в. династия Плантагенетов причислила к своим предкам некую женщину-демона.
Как подтверждает ряд источников, легенда о демонической женщине была хорошо известна, и Ричард Львиное Сердце часто на нее ссылался, используя ее как прикрытие для своей не всегда достойной политики и многочисленных сумасбродных поступков; ею же он прикрывал и внутрисемейные скандалы, когда сыновья выступали против отца или очередной раз воевали между собой.
Он любил повторять: «Мы, сыновья демоницы...»

Изображ. Ричарда с средневековой миниатюры
[показать]

Однако не всем известно, что Филипп Август/король Франции/ пытался использовать миф о чудесной прародительнице против Плантагенетов, особенно против Иоанна Безземельного; в частности, подготавливая захват Англии (который не сумел осуществить его сын Людовик), он развязал настоящую психологическую войну, в которой эмиссары и сторонники французов призывали всех покончить с «отродьем демоницы» .

Ричард I и Филипп II Август спорят в Мессине (Хроники Франции и Сен-Дени, XIVв.// Les Chroniques de France ou de St-Denis, XIVe
[показать]

[показать]
На средневековом Западе mirabilia, явления чудесного, имели тенденцию формировать своего рода мир наизнанку Основами этого мира стали изобилие еды, нагота, сексуальная свобода и праздность.
В XIII в. складывается новая страна - страна Кокань (Кокань — мифическая страна изобилия и безделья во французской и английской литературе XII-XIII веков.
Страна винных рек, где за труд наказывают, а за безделье платят жалование.), один из немногих сюжетов, созданных фольклором и «миром чудесного» средневекового Запада как своего рода противовес христианским правилам и установкам, принятым в обществе.

Картина Питера Брейгеля Старшего «Страна Кокань»/XVI в./
[показать]

Чудесное «в чистом виде» существует в чужих, далеких землях, а также в потустороннем мире.
Восток — гигантский кладезь чудесного; Восток для средневекового человека Запада — это далекий горизонт, за которым раскинулся мир сновидений, волшебный мир; Восток — это чуждая земля, настоящая заграница.
Всё приходит с Востока: хорошее и дурное, чудеса и ереси; в конце концов средневековые люди на Западе настолько хорошо усвоили эту истину, что, когда речь заходила о Востоке, переставали отличать реальность от небылиц.

(Вестник истории, литературы, искусства.Отд-ние ист.-филол. наук РАН)
http://ec-dejavu.net/main.html
из кнги Жака Ле Гоффа "ЧУДЕСНОЕ НА СРЕДНЕВЕКОВОМ ЗАПАДЕ"