Сумерки. Сумерки. Сумерки людей.

Сие волшебное существо, которое может быть вписано в графу «о вас», будучи вписанным, вряд ли будет соответствовать внешне-объективной действительности. Но на самом деле-то мы знаем, что вся объективность суть собой представляет просто критичную субъективность, рассматриваемую сквозь призму общественного мнения и общественных императивов.
Что же можно о себе сказать, что не будет для меня смешным? Впрочем, всякая вещь может оказаться смешной, всякая — грустной, всё зависит лишь от вашего взгляда на эти вещи. У одних этот взгляд подавляется его впечатлением коллективного бессознательного, не всегда, впрочем, общего, но почти всегда почитаемого за «общественную ценность». У других… другие критично относятся не к себе, а к своему супер-эго.

Хулительное описание себя просто-напросто может показаться прочитавшему нежными депрессивными саможалетильными словами, словами, призывающими: «Жалейте меня, я всё сделаю, только жалейте!» — а на самом деле: «любите меня, ласкайте, я хороший, я похорошею, только поцелуйте! обнимите!!» — и этот вопль обычно вызывает кривую усмешку раздражения и судорожного движения к заветному X в правом верхнем углу.
Другое же описание может показаться прочитавшему излишне самонадеянным, и он усмехнётся про себя: «Как много этот балбес про себя думает! Он ещё не знает, что я умнее его. Можно над ним поиздеваться, интеллектуально превозмочь… хотя нет, не буду входить с ним в контакт — он меня недостоин…» — вот так может подумать прочитавший тип. А может и по-другому: сколько людей, столько и мнений, но, к несчастью, зачастую оказывается, что они все, эти мнения, ограничиваются гораздо меньшим числом, чем население Земли. Число это может быть достигнуто путем подсчета всех пальцев, выступающих на теле человека — впрочем, кто возьмёт на себя труд сосчитать? Социологи?

Когда-то я задавался вопросом: «неужели ласка и тепло — это так много, так трудно?» — кто до сих пор их ищет? Не надо! Жадность ласки и тепла — это как девственность (берегут, как зеницу ока!): это такое сокровище, которое либо теряют, либо от которого избавляются. Аналогия достаточно проста: люди придают значение совсем не тому, чему надо. [А надо ли вообще?]

Я мог бы написать здесь, что я — «ultracold», «мегаравнодушен» и «сверхастрален», и обо мне могут что-то подумать!

Я мог бы написать здесь, что я — «very good», «оченьмилый» и «котеноктеплый», и обо мне могут что-то подумать!

Но что с того, что обо мне могут что-то подумать? Если бы кто-то знал меня достаточно для того, чтобы знать, что общественное мнение (здесь: именно как индивидуально сложившееся мнение многих индивидуумов в моём представлении) меня не коробит, не схватывает клещами и не бьёт о стенку, то он бы знал это.

Что ж, что можно сказать обо мне с достаточною объективностью субъективности моих впечатлений? Обо мне говорят, что я категоричен… Да много чего обо мне говорят! Не верьте им! Это неправда — даже если это и правда, то что-нибудь обязательно будет искажением действительности. Впрочем, можете и верить: кого в наши дни интересует: что истинно, а что ложно? По-моему, стремление к истине сохраняется только у слепых. В консервированном виде.

Обо мне говорят, что я красив, в крайнем случае же — симпатичен. Что ж, я себе нравлюсь, и у меня возникает впечатление: что не только себе. Впечатление сие является лишь моим субъективным впечатлением, однако оно достаточно правдиво, чтобы утверждать, что не всякое субъективное впечатление не соответствует так называемой эфемерной объективности.

А я знаю, что я умный. Либо сумасшедший. А может и то, и другое. И это моё оскорбляющее других самомнение (хотя каким образом самомнение может оскорблять других?!) «летает» достаточно высоко, но не глупо. Не забывайте, я ведь умный. А у умных глупого самомнения не бывает…

Однако человеку свойственно ошибаться… или же человек никогда не ошибается.