Недалеко от югославского городка Алексинец, близ селения Горни Адровец, стоит часовня. Ее воздвигли в честь русского воина, погибшего в этих местах во время сербско-турецкой войны. И еще говорят, что этот русский, убитый турецкой пулей, был прототипом Вронского в романе Л. Толстого «Анна Каренина».
Об этом факте не только подробно писалось на страницах югославских газет и журналов, но и публиковались свидетельства, воспоминания и документы.
Кто же этот русский офицер?
Однажды Л. Толстой признался, что часто пишет с натуры. Было время, когда в черновиках он даже ставил настоящие фамилии тех лиц, которые являлись в той или иной мере прототипами его персонажей. Делал он это, по его собственным словам, для того, чтобы яснее представлять себе оригинал.
Известно, например, что Анна Каренина-это сплав трех подлинных женских образов: А. С. Пирого-вой, соседки писателя по Ясной Поляне, из ревности бросившейся под поезд; М.А. Дьяковой-история ее необычного романа была известна Толстому, и, наконец, дочери А. С. Пушкина М.А. Гартунг, которую писатель видел лишь однажды, но наружность которой глубоко запечатлелась в его памяти и послужила моделью облика Анны Карениной.
Но, признавая, что у него есть лица, списанные и не списанные с натуры, и что первые уступают обычно последним, ибо страдают односторонностью, Толстой полагал, что писать прямо с натуры - значит ввести нечто исключительное, единичное и неинтересное.
Он считал, что можно взять у прототипа главные типичные черты, но обязательно надо дополнить их характерными чертами других людей. «Нужно наблюдать много однородных людей, чтобы создать один определенный тип».
Прямых указаний на то, кто послужил прообразом Вронского, ни у Толстого, ни в воспоминаниях современников нет. Сын писателя С. Л. Толстой в статье «Об отражении жизни в «Анне Карениной» говорит о многих подлинных лицах и фактах, взятых Л. Н. Толстым из действительности. Что касается гвардейского офицера, аристократа Вронского, то автор статьи не дает аналогичного ответа. Создавая образ своего героя, «Толстой мог вспомнить гвардейских офицеров, знакомых ему по Крымской войне,- пишет С. Л. Толстой,-или тех, которых он знал во время своего пребывания в Петербурге». Возможно, что среди этих людей был и Николай Николаевич Раевский, внук прославленного генерала, героя 1812 года, чей подвиг Толстой описал на страницах «Войны и мира».