[495x334]
Как-то мне последнее время ни есть, ни пить не хочется – война, кровь. У меня постоянные разъезды, сутки дежурства. Только дали передых в больнице, сказали, что теперь только лекарства буду возить, в операционной стоять не буду - спинка моя меня подводит - приехала домой, вышла на сутки, вернулась, надеялась на облегчение - ехать только через неделю - вечером приходят трое моих великовозрастных чад с таким выражением лиц, что чую: что-то приключилось. А они, вернее, один, остальные уже рожицы просительные скорчили - вынимает из пазухи новорождённого грязного, мокрого, полуживого котёнка и в один голос: «Мама, выходи его». Нашли в мусорном баке, пищал оттуда, остальные мёртвые, а этот - живой. Мои, взрослые уже, парни полезли и пришли умолять: давай выходим. Глянула на них и не смогла ничего против сказать. Война, беда, Ноев ковчег дома, но решила: не могу среди беды ещё одну беду сделать. Предупредила только, что всё может быть - котёнку-то час от роду. Взяла пипетку, щётку зубную - вместо кошачьего языка. Из пипетки кормлю, щёткой вылизую. В коробку грелку электрическую, благо, от детей осталась - детское питание им грела, пелёнки и всё - опять молодая мать, каждые два часа кормить, попу мыть, и всё остальное. Правда, ребята обещали помогать, уже сегодня с утра старшие тоже пробовали кормить из пипетки - на те дни, когда уеду. Стала я кошкина мать. Вот и нет у меня теперь не только аппетита, но и ночного сна, сплю урывками, а сама радуюсь - дети добрыми, дал Бог, выросли - всё же в мусорку полезли... А котёнка, если выживет, Донбассом назовём.