И всё же будет воздаянье - угар пройдёт, наступит проза.
Отчаяньем накроет души синдром майданного психоза.
Утихнут выстрелы и битвы, умолкнут пламенные речи,
И грузом собственных деяний пригнёт к земле главу и плечи.
Потомки сами разберутся, кто был героями, кто гадом,
Кто в землю лёг за честь и веру, кто навсегда сроднился с адом.
С кумиров быстро слезет краска, историк перепишет повесть,
Но станут каждому судьёю его деяния и совесть.
Придут убитые к убийце пустыми темными ночами,
Придут неотвратимо, страшно и молча встанут за плечами.
Суд Божий не сродни земному - не избежать, не откупиться,
С души не смыть пролитой крови, слезою ближних не напиться.
Что толку в славе и богатстве, коль на крови невинных радость?
И в час последний будет рядом лишь только собственная гадость,
И Ирод пожран был червями. Есть всем палач. Зовётся Совесть.
Она напомнит - пусть пред смертью - деяний злых лихую повесть.
Но духом чистый будет светел. Кто правду чтил - оправдан будет.
И вспомнят доброго с любовью, и верных Небо не забудет.