Масленичная неделя началась обильными снегопадами. Снег шёл и шёл хлопьями, будто бесчисленные охапки белых одуванчиков летели с неба. Их парашютики успокоились только тогда, когда весь старый, уже по-весеннему почерневший снег, обновился и оброс чистыми пуховыми сугробами. Они высились горами мягких пышных подушек и перин, приглашая всех поваляться, зарыться и от души попрыгать в них. Разве могла Тася не откликнуться на этот призыв?!!! Поэтому в субботу, когда к ним в гости на блины пришла мамина подруга тётя Оля с Маришкой, Тасе срочно захотелось поиграть во дворе. Маришка была не против, а тут ещё Люда с соседнего подъезда прибежала и тоже позвала гулять.
- Ну, хорошо, пока мы на стол накрываем, да блинов напечем, идите, – сказала мама. - Я папе позвоню, он в магазин пошёл, с ним и вернётесь.
Весёлый, попискивающий клубок девчонок покатился из подъезда во двор. Во дворе они встретили Мишу, который покорно бегал за своим счастливым спаниелем, а тот скакал и собирал длинными ушами снег. Троица присоединилась к этой игре в убегалки-догонялки, пока не наткнулась на забор, который окружал здание детского эстетического центра. Забор был деревянный и состоял из ячеек, по которым легко можно было забраться наверх и расположиться на заключительной широкой доске площадке. Что они и сделали общими усилиями, заодно затащив и спаниеля. А внизу, с обратной стороны забора, их уже ждали сугробы. Миша крикнул: «Ура!» - и солдатиком нырнул в снег. За ним отважно ринулся, на лету распластав толстые лапы, пёс, а за ними гроздьями посыпались Маришка и Люда. Тася, которая была младше всех, кульком плюхнулась рядом. Снег почти сомкнулся у неё над головой и, захлебнувшись от восторга, хохоча и барахтаясь, она стала выбираться из плена. К ней обрадованно метнулся спаниель, стал облизывать Тасино заснеженное лицо, барабаня и толкая её лапами. Отбиваясь, Тася опять полезла штурмовать забор, в упоении с друзьями, прыгать ещё и ещё в пушистую перину. А потом вдруг они увидели, что из дверей эстетического центра выбежала гурьба ребятишек и взрослых. Взрослые несли в руках на шесте огромную разряженную куклу в платке и юбке. Тася, Маришка, Люда и Миша замерли от такого зрелища и повисли на заборе. А дальше происходило нечто странное: куклу установили в снег, все взялись за руки и стали водить вокруг неё хоровод с припевом: «Масленица, Масленица!» А затем совсем непонятное: куклу стали поджигать и раздувать огонь. Пламя побежало по юбке, перебросилось на соломенные руки, голову и охватило её всю! Кукла стала от этого оживать и корчиться в отчаянной пляске между красными языками кострища, Тася, с криком: «Что вы делаете!», - кубарем скатилась вниз и, пробиваясь сквозь сугробы, побежала к ней.
- Тася! Тася, стой! Ты куда! – закричали друзья, но Тася их не слышала. Пока она добралась до куклы, та уже почернела, скукожилась и распалась в пепел. Вместо неё остался шест с головешками обожжённых рук-перекладин. Он напоминал собой крест-распятие. Тася оцепенело остановилась рядом и смотрела на него, а вокруг все оживлённо переговариваясь уже расходились, не замечая Тасиного состояния. Тася оглянулась назад и увидела папу, перемахнувшего через забор и бегущего к ней навстречу. За ним мчались Маришка, Миша и спаниель. Папа схватил Тасю в охапку и прижал к себе.
-Папа, папа, что это было? Зачем они её сожгли?! - в отчаянии повторяла Тася.
-Дочка, я тебе всё объясню дома, ты подожди маленько!
В это время они услышали со стороны забора безутешные крики. На заборе висела Люда, и почему-то на одной ноге у неё не было сапога. Теперь, все развернулись и устремились к Люде. «Там тоже что-то произошло чрезвычайное!» - мелькнуло в голове у Таси. И точно! Люда бросилась со всеми, вслед за убегающей Тасей, а вынырнула из сугроба уже без сапога. Папа усадил Люду на площадку забора, и быстро - пока нога не замёрзла - намотал на неё свой шарф. Все стали отчаянно копать варежками снег, но сапога не было. Люда расстроилась и стала причитать, что ей достанется от матери и в чём же она теперь будет ходить в школу! А сапог в снегу, как в воду канул. Спаниель старательно всё вынюхивал и рыл вместе со всеми. И - «да здравствуют собаки - друзья человеков!» Вынырнул с сапогом в зубах. Миша бросился к нему, но не тут-то было! Песик понял, что игра продолжается и бросился наутёк. Тася с Маришкой ему наперерез. В общем, получилась куча-мала. Папа достал из пакета сосиску, спаниель резко изменил ход своих намерений и благополучно променял сапог на угощение. Люда ликовала! Сушиться все пошли к Тасе. Там уже стояла на столе горка с румяными кружевными блинами. Все с удовольствием потянулись к ним. Складывали их треугольными платочками и макали: кто в растопленное масло, кто в сметану, а Тася любила окунать в капустный рассол. Объеденье!!! За трапезой папа рассказал всем про сгоревшее чучело куклы-масленницы. Оказывается, так поступали раньше язычники. Они не помнили о настоящем Боге, который создал и небо, и землю, и всё живое на ней. И поклонялись не Ему, а тому, что Он создал, и обожествляли это. Например, могли молиться солнцу, реке, земле, животным и ждать от них помощи. И совсем не понимали, что всем этим распоряжается только Бог, и всё, что Он создал, зависит от Него, и они сами, люди, тоже. Чучело называли не Масленица, а Комоедица и, сжигая, приносили в жертву богам плодородия. Язычники считали, что боги смилостивятся и дадут хороший урожай и добрую весну.
-Всё это, дети, на самом деле противно Богу, и Он это не благословляет. Поэтому никогда не участвуйте в таких игрищах. А православные христиане справляют Масленицу перед Великим постом. Ещё её называют сырная неделя или мясопустная. Мясо уже не употребляют, а вот сыр, масло, молоко - пожалуйста! Ходят к родным и друзьям в гости, пекут блины, общаются и угощают всех. Вот как мы сейчас с вами. А завтра наступит Прощеное Воскресение, когда все просят прощения друг у друга, забывая обиды и разногласия. Только об этом мы поговорим чуть позже.
Тася взяла очередной, пышащий жаром блинчик, заглянула сквозь просветы его дырочек и, увидев в них Маришку Мишу и Люду произнесла: «Поздравляю всех с Настоящей Масленицей!» В это время её носом в коленку ткнул спаниель, облизнулся, протянул лапу и вопросительно посмотрел в глаза.
- Тебя тоже с Масленицей! – рассмеялась Тася и щедро поделилась с пёсиком своим блинчиком.