[700x453]

О том дне, в котором «мороз и солнце», А.С. Пушкин сказал «чудесный». Это похвала погоде, природе, а у нас же - это буквально чудесный день.
Виновата перед преподобным Сергием, так как поездку в Лавру откладывала со дня на день, но, получив благословение духовника немедленно ехать, поехала. В Лавре после Божественной Литургии, сподобившись принятия Святых Христовых Тайн, встали возле киоска на территории монастыря, чтоб перекусить. Голуби насели нам на руки, головы, плечи, они перестали нас бояться, так было в раю. Мы были чисты и незлобивы, мы сами в этот момент были как голуби. Вот бы навсегда так остаться!
В этот день церковь празднует память святого Спиридона Тримифунтского. Объясняя соотечественникам, какому он молится Богу, святой, помолившись, сжал кирпич, вверх пошёл огонь, вниз проистекла вода, кирпич стал конусом в руках: «Вот мой Бог-Троица!».
Да, виновата я перед преподобным Сергием, и к мощам его нетленным безчувственно как-то шла, и молюсь ему мало. Но святые, они другие, чем мы, они любят и помнят всегда. Это их дело: любить и поминать нас перед Господом.
…Мы уезжаем. Не преувеличу, если скажу, что всю поездку переживала: донесу ли сумку до вокзала. И рука-то у меня больная, будто Бог этого не знает, и пакетов полно, и Алёшу бы из рук не выпустить, словом - нет другой беды, одна - как до вокзала дойти.
Момент нести эти сумки настал. До метро, правда, помог какой-то мужчина, слава Богу. А как же дальше-то? А дальше начинается чудо. Из электрички вынесла сумки, Алёшина ручка здесь, пакеты…Вдруг чувствую - сумка невесома. Что такое?! Я её даже на землю не успела поставить, смотрю: мои сумки-пакеты какой-то дядечка, выхватывает из рук моих, привязывает к своей тележке со словами: «Дорогая, до вокзала, быстро, качественно, без обмана в самое лучшее место возле табло поставлю, не переживай, я честный труженик, всего за пятьдесят рублей». «Да я за пятьдесят рублей с этими сумками вместе и тебя унесу», - мелькает в голове весёлая мысль, но сумки уже привязаны, а так приятно чувствовать себя налегке… Но поторговаться всё же надо: «Давай хоть рублей за тридцать, что же ты, честный труженик, обдираешь, как липок, пятьдесят рублей за двести метров». Оглядел он меня, хмыкнул: «Ну да, вы тут ездите, сумки возите вон какие, а у меня две дочери в институте учатся, их кормить, поить, одевать, учить! Сил не жалею, тяжести ношу, больной весь, как же ещё семью содержать, отдыха не знаю, надорвался»,- бойко наговаривает он, а сам уже едет. Ну, а мы рядышком идём, налегке, радостно так, что если бы он сто запросил, заплатила бы, уж больно легко рядом пустой идти. «Да какие сумки, - говорю,- по святым местам вот ездили с парнишкой». Он взглянул по-новому, заинтересованно: «А в Лавре были?» «Как же, конечно. И были, и причащались, и голуби на нас садились (не могу удержаться, чтоб не похвастать)… А у него уже взгляд мечтательный: «Откуда вы?» «Из Сибири», - отвечаю. «Эх, люди в такую даль едут, я же тут рядом живу, а всё никак не съезжу, жизнь, суета, работа», - загрустил он. Мой помощник доставил, как и обещал, в лучшем виде на «лучшее место», мои сумки. Получая деньги, оправдывался уже: «Прости, меньше не могу, до свидания…»
- Иди с Богом… Как имя твоё?
- Сергей, - отвечал он, и я поняла, чья именно с Небес подоспела мне помощь. И когда слышу песню: «Там, в недоступных небесах за Русь свершается молитва
И светлым облаком покрыта, Россия всё-таки жива»,
понимаю, что жива она, моя Россия, молитвами предстоящих за нас святых, молитвами преподобного Сергия из Радонежа.
2006-2013, 18 июля.
[511x700]