[525x700]
Девять дней в Красноярске «гостила» блаженная Матронушка. Я бы не хотела заключать слово «гостила» в кавычки. Для меня она была гостьей Красноярска - прекрасной доброй долгожданной гостьей.

Сегодня, в девятый день, хотелось её проводить, но и ковчежец с мощами, и икону увезли раньше срока -не успела. От остановки автобуса шла вместе с полуслепой женщиной, поддерживая её - ноги у неё еле двигались. Она громко (видимо, плохо слышит) говорила: «Диабет - это страшно. Вот ноги болят, только из больницы вышла, и глаза плохо видят - всё из-за диабета», - она почти кричала, а я улыбалась ни к месту, конечно, мне одной понятной задумчивой улыбкой, потому что несколько дней назад писала эти самые слова, ими пугают нас, диабетиков, врачи... А вообще-то - кто может знать, что с ним случится в следующие пять минут... Ведь я уж не однажды умирать собиралась, да Бог поднимал, давая время на покаяние. И знаю человека, который ходил с палочкой, ему место уступали в автобусе, однако, всё переменилось в его жизни по милости Божией...

Так, по пути провожая бабушку, в раздумьях о том, кто ж подслушал-подглядел мои слова и теперь вот таким радостным солнечным, в тонких кружевах первой нежной зелени, утром, подшучивает надо мной, шла я к храму. Уж не сама ли блаженная Матронушка? Ведь за эти дни она несколько раз давала знать, что слышит мои молитвы,невольно напитанные горечью обид, которые то и дело старались вернуться в убитое сердце. Убитое, но и воскрешённое таинствами.

Мы встречаем святую Матрону. В Покровском храме плотной стеной стоит народ. Рядом со мной охранник, он держит прекрасную жёлто-красную розу - для гостьи. Вот-вот прибудет автобус, все напряжённо ожидают. Телевизионщики пробираются сквозь толпу. Вдруг женщина, что с микрофоном, направляясь прямо ко мне, говорит: «Вот», - указывая ладошкой на меня.

-Я? - удивлённо спрашиваю и оглядываюсь на рядом стоящую Антонину Фёдоровну. Она подталкивает меня вперёд, сама отстраняется.

- Да, да, именно вы. Что вы можете сказать о блаженной Матронушке? Она как-то участвовала в вашей жизни, помогала? - спрашивает журналистка. Я не очень-то привыкла давать интервью, надо прямо сказать, но здесь не смутилась: ведь Матронушка знает, как много раз в моей жизни я получала её зримую помощь. Поэтому пришла уверенность, что это она направила съёмочную группу прямо ко мне - моя обязанность свидетельствовать о её благодатной помощи.

- Да, расскажу известный всем моим знакомым случай помощи. Я в Москве покупала сапожки, очень устала и просила Матрону помочь. Когда меня из толпы выхватила рука мусульманки, торгующей сапожками, то первым делом на её коробке увидела слова: «Матрёна памаги!». Понимаете, Матронушка всем помогает - мусульманке продать, мне - купить. Матронушка ведь была просто слепой бабушкой, понимаете. Но чем ближе к Богу, тем ярче личность, тем ослепительней сияют её грани. Подумать только - при жизни просто слепую старушку ныне встречает город во главе с правящим архиереем и кланяется ей. Это ж только во Христе возможно!

Телевизионщики, мне показалось, отошли вполне радостными. Ко мне склонился охранник с розой, чтоб поддержать в такой ответственный момент: «Слушай, ты молодец - как хорошо сказала-то!» «Во славу Божью», - перекрестилась я, а Матронушка уж «входила» в храм, сопровождаемая священством во главе с митрополитом Пантелеймоном. И начался молебен. Я стояла, радовалась, ликовала душа, говорила молча с нашей гостьей, кланялась ей, ублажая, благодарила за прибытие в Красноярск. Мне думалось: «Вот, дорогая моя Матронушка, помощница наша в житейских нуждах, целительница наших немощей, ты и в гостях у красноярцев. Рады мы тебе. Кланяемся. Помочь просим: пусть станут верующими жители города, которые придут тебе поклониться. Для этого «пригласил» тебя архиепископ. Не оставь уж ты нас своей заботой». И говорила с ней в сердце своём, как с родственницей близкой. И многое другое, наболевшее, изливала ей из нехитрого сердца и радовалась пониманию... Себя не помня стояла, ног не чувствуя - благодаря и благодаря Господа за Его угодницу, за посещение.

В другой из этих девяти дней вышла в сквер почитать - ведь стояли первые тёплые денёчки. Но в сквере было неуютно, серо и ветер тоже был колюч, холоден, неласков. Решение пришло быстро: поеду в храм на вечернюю - не отпускает горечь душу, может, полегчает. Ещё с автобусной остановки увидела очередь и поняла, что в храм-то я не попаду, надо стоять. Хвост этой очередищи стоял возле художественной галереи, огибая небольшую площадь с памятником Василию Сурикову.

- Упокой, Господи, Василия, раба Твоего, - подумала и решила зайти на выставку. Заняв очередь, запомнив накрепко стоявшую впереди армянку, вошла в здание. Выставка православного художника Игоря Башмакова... Поднялась на второй этаж, вошла в зал. Какие-то сцены, актёры, кулисы, старинные платья - ничего не понимаю. А, вот, два ангела - но написаны так, что любой ребёнок нарисует лучше... Я раздражилась от такого искусства, быстро обошла зал. Мысль в голове стучала одна: «Какие красивые рамы, как много потрачено на холсты и краски», - бухгалтерия в моей голове несчастной, а не искусство. А, вот другой зал, может, там глянуть?». На левой стене узнаваемые портреты: Владимир Спиваков, Валерий Гергиев, патриарх Кирилл. Вдруг как солнце осветило внутри меня мир - перед Троицей Андрея Рублёва. Но не перед иконой, а Троицей, что во всё Небо, стоят маленькие папа и сын, замерев в восхищении. От этого солнца, что было в зале без окон, от света, что вдруг залил всё, от их восхищения я заплакала. И засмеялась. И не просто - а как-то очень глубоко. Вот и всё - такоегромадное впечатление от одной только картины, что больше уж и не поместилось - надо ещё раз, подготовившись, идти и смотреть другие работы этого автора. Спаси его Бог, и благодарю святую Матронушку, что привела созерцать чудо. А потом я стояла в длинной очереди, очень-очень устала. Ругала себя: надо было не на улице стоять, а в храме на Всенощной, там, где стоять положено верующим. А зачем же пришли все эти люди, стоящие в четыре ряда плотной стеной, с иконами, маслицем, поясами, купленными здесь же, в киоске возле храма, еле продвигаясь в храм? Прикоснуться к святыне... А почему они не идут прикоснуться к иконе, например, преподобного Сергия, тоже с частицей мощей? А ещё в монастыре есть икона преподобного Серафима, святителя Николая, святой Елизаветы, 14000 убиенных младенцев Вифлеемских и огромный ковчежец с десятками частиц мощей из Киево-Печерской лавры? Почему все эти тысячи людей не идут на службу - там так хорошо, тепло, чисто, красиво, стройно поёт хор, в воздухе храма разлит дивный аромат ладана... Там же Бог живёт! А тут ветер, то и дело накрапывает колючий и очень холодный дождик. Выстояла вместе со всеми почти до конца. Подошла к иконе, о которой все говорят: чудотворная. Возле ног Матронушки записок - несть числа. А цветов - все приходящие с цветами. Подняла глаза и как удивилась! Слепая Матронушка, на иконе изображённая во весь рост, так радуется, так радуется... Она будто говорит всем приходящим: «Как хорошо, что вы все пришли, родные, дорогие мои! Как я вам всем рада! Молодцы, вы ребятушки мои, что пришли навестить меня». И даже показалось мне, что радость от неё исходит еле уловимыми глазом волнами. Не свет, не сияние - от иконы шла радость, и радость, и радость от долгожданной встречи близких, очень близких и дорогих людей... Родные сердца...

Всеми силами души старалась не осудить всех приходящих, а непослушные мысли возвращались к язычеству и оккультно-магическому сознанию стоявших в очереди. И вдруг увидела то, чего увидеть не ожидала: любовь Божия накрыла нас всех, скопом, волной Матрёниной радости...

И в третий раз утром, на Литургию возле мощей святой Матроны приехала, всё просила и просила помощи. «Да слышу тебя, слышу», - словно сказала мне святая Матронушка следующими событиями: утром того дня я вошла через тот вход, где люди выходили - на Литургию же. Подошла к иконе, только приложилась с кратенькой молитовкой, не успела её и выдохнуть, как маленькая монашенка, та самая, что уже вцеплялась в меня при встрече Матронушки, от которой тогда отбиваться пришлось, онаопять впилась мне в руку худющей своей рукой со словами: «Ты зачем против всех идёшь? Ты что, не видишь - люди с другой стороны подходят?» Я молча высвободила свою руку и прошла сквозь ворчащую очередь в другой придел Покровского храма, где стояла жалкая горстка Христовых верных грешников - на исповедь. И вдруг увидела, что эта монашенка тоже пробивается сквозь толпу и направляется ко мне - с извинениями. Я и рта не дала ей раскрыть, обняла, поцеловала в платок возле уха: «Христос Воскресе, матушка дорогая! Как имя твоё?» Она попыталась вытащить свою тощенькую ручку из моей, довольно тяжёлой и упитанной, но не тут-то было. Теперь вцепилась я, мёртвой хваткой, три раза пытала её: «Как имя», она всё отнекивалась, а я и сама не понимала - чего это я прицепилась к бедной матушке? И поняла, когда услышала её имя. Монахиня тихо сказала: «Пафнутия». Господи, не может быть! Как? « Пафнутия», - тихонько повторила матушка монахиня. Она была уверена, что я не знаю этого святого, в честь которого она наименована. Но я не только его знала, я ему молилась. Потому что он в числе предстоящих на Колочской иконе Богородицы, возле которой в моём доме не гаснет лампада. И ещё я спросила: «Так ведь вот - на днях день его памяти, Ваш Ангел?».

- Да, завтра - засияла всеми морщинками матушка Пафнутия.

А я благодарно поклонилась иконе блаженной Матронушки - она услышала мои молитвы. Она услышала молитвы всех, кто в эти девять дней пришёл ей поклониться.

14 мая 2012 г.