И я даже не хочу пытаться. Если открыть это кому-то, кроме врача и психолога, оно может расползтись по деревне. А тогда  начнутся вопросы. Серьёзные вопросы, вроде тех, как "имеет ли право человек с афазией работать на ответственной должности". Пиздец. Я так не желаю. Мне страшно.

Больше всего хочется прижаться к кому-то тёплому, кто мог бы обнять меня и сказать "я с тобой". Но со мной никого нет. И я никому не могу открыться.

Я совершенно случайно нарвалась на описание последствий травмы правой височной доли. Пиздец. Когда Сергей ударил меня почти 23 года назад, я не думала, что оно протянется на всю жизнь. Или что это отразится на мне так. Я просто думала, что после травмы... Мля, да зачем врать? Меня зверски избили, а потом неоднократно изнасиловали в течении четырёх суток. После этого моя возросшая плаксивость, эмоциональная чувствительность, потеря чувства юмора на годы казалась мне совершенно естественной.

Когда все веселятся на вечеринке, я чувствую себя как в зоопарке, посреди клетки с мартышками. Я могу чувствовать счастье, радость, но до сих пор большинство шуток не вызывают у меня ничего, кроме крохотной усмешки. Мне казалось, что это нормально.

Точно так же, как казалось нормальным, что я гиперсексуальна. Я думала, что просто созрела. Многие женщины просыпаются с возрастом. Я могу заездить мужчину насмерть. Иногда мне так хочется секса, что я едва могу дышать. В апреле и сентябре у меня обострения, которые заканчиваются болезнеными синяками и кровавыми травмами на половых органах. И убитыми вибраторами. Потому что реального мужчину я не смогу подвергать такому дерьму. Это нечестно. И я не знаю, как объясняться, откуда у нормальной женщины такой сексуальный голод. Я просто не хочу объясняться на эту тему.

Я помню, как те немногие мужчины, что имели со мной отношения, реагировали на это. Лёшка, который играл в постельного "рыцаря на белом коне". Пытался любой ценой насытить меня сексом. Наивный. Спустя неделю у него начались признаки депрессии. Он начал меня избегать. Не хотел прикасаться ко мне или ласкать меня, поскольку все ласки или прикосновения ассоциировались у него с сексом. Я говорила, что мне не нужны такие убойные старания. Но он не верил. Начались раздражённые вопросы на тему "тебя вообще можно удовлетворить?" Любые мои заигрывания или прикосновения рассматривались как давление на него. В результате, отношения развалились. И я думаю, что он посчитал, что в этом виноват мой неумеренный постельный аппетит.

С Коре было всё проще. Он понял, что меня невозможно удовлетворить - и просто перестал. Вообще перестал думать обо мне в постели. Всё должно было быть именно и только как он хотел, на его условиях. А именно: оральный секс, чтобы он двигался как можно меньше и не приилагал никаких усилий. Помню, как я одела чёрные чулки. Перепугала его почти до полусмерти. Однажды я попробовала настоять на нормальном вагинальном сексе. Ага. Он сказал, что ему надо "немного больше помощи". А потом кончил и оборжал меня, что я такая доверчивая идиотка. Подло. Даже в кровати человеку нельзя верить. Под конец брака с ним я поняла проституток - мне тоже постепенно стало мерзко целоваться. Дерьмо.

Я не хочу такой жизни. Но даже гиперсексуальность не настолько страшна. Хуже всего то, что периодически у меня пропадают звуки.

Две секунды, несколько раз в день. Человек что-то говорит, а я не понимаю. Я думала, что это глухота. Но врач проверил несколько раз: с ушами у меня всё в порядке. А потом я нашла эту грёбаную статью в Инете насчёт травмы правой височной доли. Проблемы со слухом могли объясняться афазией. И тут я поняла, что это правда. Я не глухая. Когда звуки пропадают, я их слышу. Сама по себе громкость звуков никуда не исчезает, я лишь теряю смысл букв. Вместо них слышится шум. Последний раз Ингер собиралась пройтись "короткий тур в магазин". Ей пришлось повторить словосочетание "короткий тур" три раза, прежде чем я осознала смысл.

Блядь не хочу, не хочу! Не хочу! Если проговориться, то мне сразу начнут задавать вопросы. Начнутся подколки насчёт "больной на голову" и ненормальной. Прошло три года как меня наняли на работу, а Моника до сих пор бесится. Сколько времени один человек может злобиться на другого за то, что его приняли на работу, на которую он раскрывал клюв? Вчера она закатила мне сцену за то, что я смела пойти в четверг ко врачу, а ко мне пришли посетители. Я не нарушила ни одной инструкции, тем не менее, Кирсти позволила этой срани орать на меня безнаказанно. Кирсти не выглядела недовольной, но и не собиралась заступаться, просто сделала вид, что ничего не происходит. Как всегда. Я ни в чём не виновата, но меня недолюбливают и с удовольствием грызут. Конечно, это может быть маятником в связи с протоколом на психологическое насилие. Но она всё равно бесится из-за меня. Человек так хочет меня травить, что её ломает от того, что она не может делать этого открыто.

Я не хочу вопросов насчёт того, как человек с афазией может справляться с работой. Возможно, то, что у меня бывают моменты, когда я не вижу ошибок, тоже связано с этим. Я не вижу ошибок. Мой мозг их не декодирует. Мне страшно. В кого я превращусь в старости? Смогу ли я понимать человеческую речь? Смогу ли я проработать это дерьмо так, чтобы оно исчезло, или это является естественной частью меня? Кем я стану? Мне на 23 года поздно начинать лечение. Ничего уже не поправишь - только не стандартной медициной.