Она давно не видела звезды. Они прятались при ее приближении к небесам, убегали, словно пугливые мыши. Лишь их сверкающие носики в порывах любопытства изредка поблескивали среди нависших туч.

Но сегодня ей не нужны были звезды.

Эта ночь была слишком темной, слишком ветреной, слишком обманчивой. Ветер рвал волны беснующейся реки, поднимая со дна все тайны города и прибрежных районов. Дождь с оглушительным шумом изливался на асфальт набережной, гулкими шлепками врезался в беспокойную массу холодной черной воды. Абаза бушевал, повергая в хаос и смятение все, к чему мог дотянуться. Он смешивал в единое землю, воду, воздух… дыхание, тепло двух тел.

Они стояли в эту штормовую ночь у реки под мостом. Синеглазый и его девочка. Она прижималась к нему и дрожала, сминала пальцами мягкую ткань футболки, обхватывала тонкими руками его за талию, уткнувшись носом в выемку между ключиц. И чувствовала себя совсем крошечной, пряча лицо на широкой груди. Он был теплый, такой теплый, что холод штормовой ночи не мог ее потревожить.

Она оторвалась от его груди, скользнула губами по шее, ощущая под ними пульсацию жизни. Посмотрела в синие глаза. Улыбающиеся глаза, затянутые дымчатой поволокой таинственности. Что там было, в тех глазах, которые сейчас наконец-то перед ней?

- Я не хочу верить в то, что ты действительно здесь. Мне страшно. Ведь ты однажды снова исчезнешь, я знаю. А я… - она запнулась. Опустила голову, пряча глаза. Он не увидит. Не должен видеть. Не должен знать. Самая большая тайна в ее жизни. –Завтра не существует. Есть лишь сегодня. Есть этот мост, эта река, ветер и ты. Здесь. А через секунду тебя может уже не быть. Ты исчезнешь, будто тебя и не было. Оставишь за собой лишь пустоту и воспоминания, и много-много остывающих поцелуев…

- Бонни, Бонни, - улыбнулся Синеглазый уголками губ. Она же лишь крепче к нему прижалась.

Но что-то вокруг изменилось. Внезапно в аромат озона вмешался еще один запах – запах далеких цветочных полей.

Абаза из темноты и шторма внезапно под ноги Бонни бросил свежесорванный цветок. Она подняла его – пышущий жизнью горьковато-алый мак.

- Что это? – недоуменно обернулась к Синеглазому.

Он загадочно улыбнулся и устремил свой взгляд в шторм.

Оттуда бушующий ветер приносил цветы. Бросал под ноги Бонни целые охапки маков. Цветы сыпались со всех сторон, усеивая причал рубиново-алыми лепестками. Бонни вдохнула полной грудью, наполняясь горечью аромата июльских полей. И бросилась собирать цветы. Так много их, так много… Маки, маки, маки…

Синеглазый лишь стоял и улыбался.

Для нее маки были чудом. Это был подарок. И шторм, и ливень, и маки. И он на набережной. Она соберет букет и оставит его себе.

Синеглазому не нужны были маки. У него была Бонни и шторм.

А она уносила с собой огромную охапку горьковато-алых маков.

Если он снова уйдет, у нее не останется ничего. Только то, о чем он не узнает. И охапка горьковато-алых маков.