На белых и чистых страницах
В дорогом золотом преплёте
Чернилами выведу лица,
Признанье оставив напротив.

Перо заскрипит так несмело,
Опишет героя романа.
Я строки те выведу с верой
В реальность сего идеала.

Оставлю я в книге храниться
Словесный портрет божества.
Мой бог не успел возродиться,
Излившись чернилом в слова.

Мой бог затерялся в межмирье,
Исчез он во тлене времён.
Застывший портрет не обнимет,
Он в вечность судьбой заключён.

Лишь память дрожит робким зверем,
Но верно хранит пыль веков.
Не властно над памятью время,
Не слышно ей стрелок часов.

Минуты бегут в бесконечность,
Всё громче смеется мой рок.
Я ждать смогу целую вечность
Тебя, мой возлюбленный бог!


Nika Kalling