Первый снег не падал. Он парил.
Он, часть, себя земле дарил.
Я у окна стояла в побелевший час.
Снегопад со мною говорил.
![]()
Снег тоже умеет говорить.
Если вслушаться, всмотреться в его молочную хлябь,
в манную кашу перьевых хлопьев на крышах, то можно услышать.
О, сколь многое способен рассказать снег, но он всегда выбирает язык,
лишенный звуков... ни гласный, ни согласный, без имен и глаголов.
Международный язык молчания.
А люди так редко находят время, чтобы выучить этот язык.
Людям остается слушать снег в переводе.
А между тем он рассказывает, как спалось ему в облаке,
как мягко задевали его бока босыми пятками прохожие ангелы.
Как снился ему долгий сон, печальный сон, сон о живущих внизу.
А потом затяжелело что-то внутри, там, где у человека сердце,
заныло, заплакало, разбудило, потянуло вниз.
Блеснуть один раз в танцевальном падении и упасть, и лечь на землю.
Навсегда ли? «Нет, нет» —смеются снежинки — «Взлетим снова,
станем выше высокого, вернемся росой на ангельскую босоту».
И вот лежит снег на земле, чернеет, мокнет, ждет возвращения обратно.
Снег рассказывает, что на земле все оказалось точно таким,
каким снилось ему там, на облаке.
И шерсть бездомной собаки такая же мокро-игольчатая,
и стекла окон такие же отвесно-скользкие — не удержаться,
заглянуть мельком в теплый свет, подглядывая незнакомую жизнь.
И лапы лесных елей такие же широко-гостеприимные, и даже мальчишка,
переводчик снежного языка, такой же наивно нелепый и смешной.
Стоит растерянно и задумчиво на улице без шапки.
Снег на ушах лежит, все волосы выбелил, а он улыбается чему-то.
И хорошо на земле, и тоскливо, и легко и тяжело от этого там, внутри,
Где у людей обычно сердце.
***
Да, снег тоже умеет говорить...многое он мог бы поведать, многое.
Только жаль, что слышать его умеют лишь блаженные безумцы, дети и поэты.
|