Он зажмурил глаза, а открыв их, обнаружил себя в светлом пространстве. Вокруг виднелись голубые просветы, а носки его обуви утопали в мягком белом дымке. Это место было похоже на то, где он впервые оказался, вознесшись в небеса. Место, где он так категорически пытался отрицать правду. Боль слегка притупилась, но она останется с ним навсегда. Владислав глубоко вздохнул, всем сердцем моля, чтобы всё получилось, и сильно зажмурил глаза. Спустя несколько секунд он открыл их. Влад оттягивал этот страшный и волнительный момент так долго, пока уже бессмысленно стоять с закрытыми глазами стало казаться настоящей тупостью и смехотворством. Его сердце сразу же радостно встрепенулось и взлетело вверх. Владисдав стоял на крыше высотного здания над грязной, экологически запыленной дорогой и таким же тухлым воздухом. Свежий ветер слегка обдувал его лицо и Влад чувствовал себя Богом, вознесшимся высоко над этим миром. Все, кто были внизу, казались не больше муравьев и их важное самозначение перестало казаться Владу таким уж значимым, по сравнению с тем, что он теперь знает. Они были словно мельчайшая крупица в гигантском водовороте Вселенной, а он — настоящим Солнцем, сосредоточенным в её центре.
Вдруг Влад неприятно сморщился. Помня воздух там, у Галкина слоилось ощущение, что он попал в какую-то конюшню с её приятными ароматическими маслами. Но всё же одна мысль грела его сердце и расправляла за спиной мощные крылья — он вернулся!
«Как же ничего не меняется. Люди, улыбнитесь!!! Для кого же светит это яркое солнышко? Кому поют свои песни эти прекрасные птицы? Подумайте, в какой-то момент вы перестанете видеть мир с этой точки!!! Да, действительно, « … забытый Богом мир ...». Такой серый, безрадостный, наполненный тдымом выхлопных труб и отравляющими газами. И как же они не задыхаются?! Как же, по сравнению с тем миром, здесь убого и ужасно! Но люди этого не замечают … Ведь они столько всего прекрасного не замечают вокруг! Да хоть меня!! Ведь я здесь, снова с вами!! Я так же, как и вы, иду вплотную к вам, но … вы меня не видите и даже не слышите … Я вроде снова здесь, но меня как будто здесь и нет … Как же это грустно и печально. Вы слишком заняты своими делами и просто забываете жить. Мне не за что вас упрекнуть, ведь я был таким же! Я так торопился всё успеть, что тоже просто забывал жить. И сейчас я очень об этом жалею. Люди! Не повторяйте моей ошибки, прошу! Поверьте … я бы очень хотел, чтобы вы меня услышали ...»
Владислав развел руки в стороны, запрокинул голову назад, устремив взгляд в чисто голубое небо и громко-громко закричал. Он умудрился перекрикнуть гудящий шум улицы, противные сигналы автомобилей, даже птицы испуганно взлетели сворой с блидайших стволов деревьев и крыш, карнизов домов, но не услышали его крика души те, в чьи сердца он мечтал достучаться. Они остались бездушно молчаливы и непробиваемы, глухие к последней отчаянной мольбе Владислава …
Влад почувствовал сильную нахлынувшую печаль и разочарованно, безнадежно опустил голову.

Она ходила по их двухкомнатной квартире, чем-то занимаясь.
«А она стала ещё худее, - подумал про себя мужчина, внимательно наблюдая за каждым движением когда-то любимой женщины, облотившись об угол стенки и скрестив руки на груди. - Совсем высохла ...»
И где же тот взгляд, в который он влюбился много лет назад? Владислав тяжело вздохнул:
«Ах … Даша … Ты ушла и я ...оказалось, не смог жить без тебя … Что же я к тебе чувствую? Сейчас ...Я не ненавижу. Люблю? Может быть … Всё случилось так, как и должно было быть. Говорят, всё, что ни делается — к лучшему. Может и ко мне это относится? Вдруг бы я окончательно слетел с катушек и превратился в настоящего монстра? Пусть уж лучше люди запомнят меня таким, каким я был. .. Хоть и не совсем … эх ...»

Даша подозрительно огляделась вокруг. Что это? Какая-то серая туманность вокруг, дым под ногами. \где она?
- Привет, - вдруг раздался до боли знакомый бархатный мужской голос позади.
Даша моментально побледнела, её лицо вытянулось и она медленно повернулась к нему.
Увидев перед собой настоящего Владислава, таким, каким она помнила его — доброго, с его коронной улыбкой, простого, своего, беспечного, с его обыденным, но единственным глубоким пронзающим сквозь самое сердце взглядом. Внутри Дашу сковала сильная тугая цепь и не желала отпускать. Дыхание безнадежно перехватило. В животе что-то некомфортно крутанулось, и она прямым ошарашенным взглядом смотрела на своего покойного мужа. По щеке медленно скатилась одинокая слеза.
- Ч… что? Нет … Э … этого не может быть … просто … - глухо и слабо всё повторяла она. - В … Влад???
- Да, это я, - просто ответил он, словно ничего страшного не произошло и он просто зашел в гости.
- Н … но каак???? - выдохнула женщина.
- Я тебе снюсь.
Даша на мгновение задумалась, пытаясь принять ситуацию, а затем посмотрела на бывшего мужа.
- Влад …
- Не надо, - остановил он её лишние слова и самбитчевания. - Я пришел попрощаться.
Брови женщины в шоке и страхе подпрыгнули вверх. Это действительно всё казалось больше сном, чем реальностью. Туман, окруживший пару, казалось, заполнил голову Даши и она едва понимала, что вообще такое происходит и она ли это вообще стоит тут. Всё перемешалось. Немного помолчав с опущенным взглядом куда-то в пол и подумав с нахмуренным лбом, женщина резко посмотрела на Владислава и тут из них появились слезы …
Внутри Влада что-то предательски дрогнуло. Он едва смог сдержать каменное выражение лица и не сломаться под сильным воздействием искренних и глубоких чувств человека, который был дорог ему больше жизни …
- Прости, - только и смогла глухо выдавить Даша через ком в горле.
Влад тоже сглотнул.
- Всё, что было, прошло, - внезапно и немного странным голосом произнес он.
- Этого … я никогда не хотела!! - с дрожью и хриплым голосом попыталась прокричать Даша. - Ты можешь меня ненавидеть, но я тогда … просто устала, - она горько и шумно выдохнула, отчего у Влада сжалось сердце. Его брови чуть шевельнулись. Ему стоило больших сил стоять вот так, как столб, а не броситься к ней и обнять это хрупкое теплое тело. - Но я тогда и подумать не могла о таком! Если бы тогда знать, я бы …. - горячим и отчаянным шепотом закончила Даша, смотря глубоко Владу в глаза, надеясь найти там понимание, которое, быть может, она и вправду не заслуживала.
- Я тебя не виню, - соверешенно неожиданно и обыденным тоном заявил Влад. Даша большими глазами уставилась на него. Она уже в кошмарных снах видела как он её наказывает и ненавидит. Да она и сама в глубине души чувствовала свою кровоточащую болью по всему сердцу, вину. Так что теперь его слова казались ей чем-то невероятным. - И не ненавижу. Я любил тебя, - в этот что-то ещё острее дернулось внутри Дарьи. - Нам было хорошо вместе. Спасибо тебе … за всё, - Владислав судорожно сглотнул, не удержвшись. Ещё хорошо, что не зашло глубже. Его глаза наполнились быстро мелькнувшей печалью, вспомнив, как им было хорошо когда-то вместе …
- Возможно я сделала недостаточно для тебя, - немного потерянно произнесла женщина. – Мне жаль. Наверное, тебе нужна была другая … Но … спасибо тебе … Лучше тебя нет никого.
Владислав немного помолчал, не отрывая глаз от Даши.
- Может быть … - тихо произнес Владислав. Он и сам в последнее время не раз задавался этим вопросом. А будь с ним другая женщина, бросила бы она его в самый сложный перриод его жизни или спасла бы? А смог бы он летать с этой другой женщиной так, как с Дашей? - Характер у меня был несладкий, - они вместп невесело усмехнулись и посмотрели друг на друга с горечью. - Влад ненадолго замолчал, уставившись в пол, а потом уверенно произнес и посмотрел на Дашу таким же взглядом. - Я хочу, чтобы ты была счастлива, - но несмотря на это, необъяснимая горечь и желание заплакать предательски подступили к горлу. Даша изумленно смотрела на Влада. - выполни мою просьбу, ладно? - он весело подмигнул ей, что привело женщину в ещё большее замешательство. Она стояла, как вкопанная, потеряв способность шевелиться. - И … не поминай лихом, - он кивнул своей традиционной беззаботной улыбкой, которую всегда подставлял миру, даже если у него всё на самом деле было паршиво, но скрыть печальный и горький блеск в глазах так и не смог.

Даша резко вскочила на кровати, громко и тяжело дыша и оглянулась вокруг.
Гуляющий по квартире сильный ветер, что ворвался через окно, обдувал свежестью взмокшее лицо и тело Даши. Она чуть нахмурилась, т.к. не припоминала, чтобы открывала окно. Даша сползла с кровати и подошла к окну. Дрожь била по всему телу, а щеки были мокрыми от слез. Далеко внизу по-прежнему шумела улица, редкие машины проезжали по темному асфальту. Она закрыла окно и повернувшись с беспокойством вспомила свой странный сон. Внутри что-то было не на месте. Даша потрогала своё горло, оглядываясь вокруг. Затем прикрыла глаза и громко вздохнула:
«Господи, что это было? Кршмар? Суд? Или … он правда приходил? - Даша резко распахнула глаза. - О, Боже ...»
Внезапо её взгляд случайно упал на пол и она увидела там раскрытую книгу. Женщина наклонилась и подняла её. Первая строчка левой страницы начиналась так:
«Любовь — это когда не надо говорить прости ...»
А на гладкой обложке среди коричневых узоров красовалась надпись «Эрик Сигал. История любви».
Даша замерла. И лишь спустя минуту она поняла, что у неё отродясь не было такой книги. Она скатилась по стенке на пол и громко, не скрывая своих чувств, заплакала.

… Всё было как-то тихо. Казалось, всё те же стены теплых тонов, та же фурнитура, но чувствовалась какая-то пустота, холод, серость … Здесь царила настоящая гробовая тишина. Влада даже передернуло. Хотя родители и жили только вдвоем, — дети давно выросли и разлетелись по своим гнездышкам, - он не помнил, чтобы у них когда-либо было так безмолвно. Он тихо подошел к гостиной и что-то дрогнуло внутри. Какая-то звонкая очень сильно и громко задрожала в нем. На диване, не двигаясь и уставившись в телевизор, словно неживая кукла сидел его отец. Влад перевел взгляд на экран, на котором мелькала развязка фильма «В августе 44-ого ...». Это было абсолютно другое чувство. Одно дело, когда они не один раз сидели вот так на диванчике, просматривая вместе его или другого фильм вместе, разговаривая, горячо обсуждая сюжет и работу в целом, в ожидании нового дня, в существовании которого они были уверены, - новый блеск софитов, вспышки фотоаппаратов, камеры, команды режиссера, кипы бумажек с перечеркнутым сценарием, суета … - и совершенно другое дело, когда ты стоишь одиноко в уголочке, словно чужая душа, не хозяин и не гость больше в этом мире, а лишь ничтожный сторонний наблюдатель всего того, что когда-то было очень тебе дорого … А сейчас это лишь туманные воспоминания о тяжело закрытой книге.
Владислав прошел дальше, в спальню. Эти стены, полы, которые частенько скрипели под его топотом много лет назад, больше не казались имеющими к нему какое-то отношение. Всё вокруг казалось каким-то чужим. Больше не его … Словно это было из другой жизни. Хотя в каком-то смысле это было действительно так. Однако это не значило, что он забыл все свои чувства и людей, которых он любил. Влад тихонько приоткрыл дверь в спальню и увидел на кровати, аккуратно застеленной золотистым покрывалом, свою мать. В этот момент Владислав почувствовал, как окончательно надорвалось его сердце. Говорят, женщины сильнее мужчин морально. Они стойко вынесут удары на людях, но оставшись наедине с собой, они выпустят всю свою боль, отчаяние и страдание, что так крепко держали в себе, и затопить своими солеными слезами всю постель.
В отличии от остекленевшего отца, его мать тихо плакала над раскрытым альбомом с фотографиями, вздрагивая от каждого всхлипа. Сердце Владислава сжалось от боли, и он уже в который раз пожалел, что его не могут услышать … Влад судорожно сглотнул и коснулся плеча матери. Она вдруг замерла и медленно повернула голову назад.
Влад, почувствовав это, тоже вытянулся в туго напряженную струнку.
«Неужели она меня чувствует?» - с трепетным волнением осмелился предположить Владислав.
Пожилая женщина подозрительно и медленно повернула голову назад, напрягшись. Она встала и чуть походила по помещению, словно надеялась уловить какой-то чужой запах. Но комната была по-прежнему тиха и пуста, и тогда она со смешанным облегчением и разочарованием вздохнула, осознав, что минутное опасение, которого она сама испугалась, не оправдалось. В какой-то степени ей даже было жаль этого.
Елена Петровна спокойным и бесшумным шагом подошла к полке высокого шифоньера и посмотрела на окаймленную черной лентой фотографию сына, который смотрел на неё своей доброй беззаботной улыбкой. Той, которой он без слов всегда говорил, что «всё будет хорошо». Горькие слезы вновь навернулись на лицо женщины. Она несколько секунд безотрывочно смотрела на единственный оставшийся отпечаток любимого сына на бумаге и взяла фотографию в руки, чуть шмыгнув носом. Елена Петровна прижала её крепко к своей груди, одновременно подняв голову к потолку и устремив скорбный и мучительный взгляд сквозь него, далеко за пределы вооруженного глаза. А горячие слезы потери продолжали струится по её щекам …
Страшное страдание отразилось на лице Владислава. Он не хотел причинять такую боль людям, а в особенности своим родителям. Они этого не заслужили. Ведь они всегда были рядом, а вот он не смог …
Влад тяжело опустился на кровать и уронил голову вниз, отчаянно закрыв её руками. И только потом он почувствовал мокрую соленую воду на своих щеках …
Дружная супружеская пара, у которой обычно никогда не сходила улыбка с лица, сидели с каменными лицами на уютной кухне и просто молчали. Молчали уже не одну минуту. И лишь редкий звон чайных ложек в чашках, из которых они без интереса пили чай, нарушали эту тишину. Всё это время Влад бездвижно, скрестив руки на груди, внимательно наблюдал за ними в сторонке. Ведь другого ему больше ничего не оставалось. Он теперь был бессилен даже в таких простейших мелочах. Владислав сосредоточенно всматривался в лица родителей, пытаясь запомнить каждую черточку их лиц, словно боялся, что они могут уплыть из его памяти и это был последний день, когда он так просто может наблюдать за ними. Боясь, что он уже никогда не сможет увидеть эти любимые и дорогие ему глаза… Влад приближался к лицам родителей так близко, что обдавал их дыханием. Они немного хмурились в странном недоумении мгновение, но затем списывали это всё на усталость, стресс и легкий ветерок, просачивающийся через мельчайшие дырочки в окошках, поэтому продолжали сидеть. Влад пробыл с ними до ночи. Проследил, как они выключили ночник, без единого слова легли вместе спать, отвернувшись в разные стороны, а затем, глубоко вздохнув, вошел в их сны, чтобы одновременно попрощаться с обоими …
- … А помнишь дачу у Виниловых? – произнесла с печалью в голосе и блестящими слезами на глазах, женщина средних лет с русыми волосами. Она всю жизнь знала, что её друг не выносит слез женщин и поэтому всегда старалась держаться стойко, ни на что не жаловаться, по крайней мере, перед ним. Но сейчас слезы сами лились океаном и не в её силах было их остановить. Она с ним прощалась на век, и сердце и сознание это с ужасом понимало. Глубокая рана внутри завыла с новой силой. – Два года назад? Влад с комом в горле слегка кивнул. Ему сейчас было не легче, чем ей. - Ты обещал им вернуться, - произнесла Яна надорвавшимся голосом сожаления и мольбы. Словно остаться – было в его власти. Сердце Владислава вновь пронзительно закричало. Хотелось броситься наутек в тот же миг, спрятаться, скрыться убежать прочь, кинуться с головой в ледяную воду глубокого озера, что прогонит эту боль. Влад печально опустил голову. Ну конечно, он помнил Виниловых. Он играл с их детьми на их зеленой лужайке перед большим дачным домом. Хорошие и веселые мальчишки у них. Кажется, он обещал им что-то купить в свой следующий приезд … Он слишком многое и многим обещал, но выполнить так и не успел. Он планировал ещё многое сделать, но этому, к сожалению, уже не суждено сбыться.
- Ты знаешь … я ведь так многое хотела тебе сказать … Ты … так не должно быть! – последние слова Яна просто от отчаяния выкрикнула. Выплеснула наружу то чувство, которое переполняло её и уже начало уходить куда-то глубоко вниз, в темноту, но вновь увидев его, поднялось на поверхность снова. – Ты … ты … только не ты!! С одной стороны Владу очень льстили её слова. Его до сих пор любят, горько оплакивают, умоляют вернуться, - чего в принципе он сам никогда не ожидал, ведь личность он была не на все рауты подходящая. Но с другой, быть может лучше бы не помнили, забыли. Тогда не терзали бы так себя и его. Ведь каждая слезинка каждого человека по нему, была Владу как ножом по сердцу и это красная фигура внутри уже вся раскровоточилась бесчисленными трещинами и рубцами, завывая невыносимой болью, словно одинокий волк холодной ночью. - Увы… - печально, отрешенно и даже немного странно, переведя взгляд в пол, произнес Влад, как показалось женщине, в пустоту.
Яна с нескрываемым интересом посмотрела на него, а слезы застыли на щеках, но Влад продолжал что-то разглядывать на этом абсолютно пустом полу под ногами. Странный, сухой тембр его голоса заинтересовал Яну и она, слегка непонимающе нахмурив лоб, уставилась на Влада, пытаясь его понять. А затем, что-то вспомнив, она усмехнулась.
- Влад, - ахнула она привычно. – Опять ты со своей философией, - её голос снова дрогнул, но на этот раз нос защипало от слез, смешанных с какой-то радостью и впервые за долгое время женщина украдкой слегка улыбнулась. Яна посмотрела на мужчину и встретилась с его взглядом. Они долго так стояли, не отводя глаз друг от друга. Они говорили глазами и понимали друг друга. Их взгляды могли передать то, на что не находилось точных слов. Затем Яна почти шепотом произнесла, потому что горло высохло и громче в этой тишине просто сказать не хватало смелости:
- Я буду скучать …

Добавлено (10.06.2011, 19:23)
---------------------------------------------
… И вот ещё одно скорбное белое лицо друга, пытающегося сдержать свои банальные чувства. Кира молодец, но знает ли он каких сил стоит ему тоже держать себя в этом каменном состоянии, а не бросится на шею близкому человеку и вместе не расплакаться?
- Прости меня, - внезапно произнес, глядя Владу в глаза, молодой мужчина.
Тот удивленно вскинул брови, искренне не понимая, за что его старый друг просит прощение. Ведь он ни в чем перед ним не виноват. Скорее наоборот … Он сам во всем виноват.
- Кир …
- Нет, постой! – решительно остановил его мужчина помоложе. – Я должен сказать, - Влад замер, ожидая слов друга. – Ты столько сделал для всех! И для меня в том числе! А я … я … Если бы знать тогда! – лицо Кирилла буквально перекосилось и побледнело от отчаяния и сердце Влада защемило очередной болью. – Влад, я … Что мне сделать для тебя?
Уже взрослый человек, опытный актер, но все с той же детской ребяческой искринкой, которая у него была ещё, когда они встретились на съемках Диверсанта, с детским страхом во взгляде и молящий прощение за свою необдуманную шалость, смотрел сейчас на Владислава. Уже зарекомендовавший себя актер немалого статуса и птенец, только что начавший свой полет. Может быть, это их и сблизило? Несмотря на свое ребяческое наивное настроение не только на съемках, но и по жизни, оптимистичный легкий взгляд на жизнь, они оставались очень серьезными, целеустремленными, сильными, честными людьми, которые были способны увидеть мир с его изнанки. В этот момент Влад ещё сильнее почувствовал то, что так частенько ощущал с Кирой. Он ощущал себя не то, что отцом, но старшим братом точно. Не раз он давал парню ценные советы и тот с большим уважением прислушивался к ним. Но Владу было не по себе, что Кирилл чувствует вину за то, в чем он ни в коей мере не виноват. Никто не виноват. Просто так сложились обстоятельства.
Кирилл же, казалось, убедил себя в обратном. Он уже сам поверил, что близкий друг умер, потому что его не было рядом в тот день. Он смотрел на Влада широко распахнутыми глазами, наполненные отчаянием и мольбой об искуплении. Его дыхание окончательно сбилось, а сердце стучало, как бешенное, словно он сейчас собирался броситься вниз с высокой скалы без всякой страховки. Кирилл чуть подался вперед, словно открывал перед Владом свою душу нараспашку, пытаясь показать всю искренность своих чувств.
Владислав немного помолчал, внимательно смотря на Киру, затем подошел к нему и хлопнул друга по плечу.
- Я благодарен за всё, что у меня было. Спасибо за твою дружбу. Ты главное … - Влад задумался немного, - не забывай меня, ладно?
Кирилл, потерявшись в толпе бесчисленных мыслей и на мгновение потеряв способность говорить, ошарашено смотрел на друга, который медленно исчезал у него за спиной, направляясь куда-то в безграничную туманную даль … Но уходил он не с тяжестью на душе, а скорее с забытой беззаботной улыбкой, потому что знал, что теперь у них всех всё будет хорошо.

Он шел по высокому длинному мосту далеко вперед в безграничную даль уверенным шагом. Если нет пути назад, нужно с достоинством закончить всё то, на что так и не нашлось времени. Грудь мужчины горела огнем и вслед за этим, он моментально чувствовал освежающий ветерок, насквозь пронзающий его легкие.
«Кто сказал, что со смертью перестает стучать сердце и умирает душа? И я говорю тебе, здесь жизнь не кончается! Я чувствую дуновение ветерка, ощущаю жесткий асфальт под ногами и до сих пор витающий в воздухе запах выхлопных газов. Моё сердце больно сжимается, когда я вижу скорбь и слезы по мне близких и дорогих мне людей. Так как же я могу быть мертвым?!» - мысленно кричал Владислав, разбивая на осколки старые стереотипы о том, что уходя, человек уходит навсегда.
Вдруг, в какой-то миг, с левой стороны что-то привлекло Влада. Он повернулся туда и медленно остановился. На тонких перилах современного моста стояла одиноко дрожащая от ветра девушка. Её темные волосы развевались в разные стороны, и Влад своей кожей чувствовал её дрожь. Он чуть нахмурился, а сердце от страха замерло. Влад медленно пересек пустой в такое время мост, направляясь к девушке. Холодный ветер неласково обдувал его лицо и шумел зелеными ветвями деревьев, а далеко внизу огромными волнами, которые казались жестче даже серых твердых скал, злилась темная река. Приблизившись к девушке, Влад осторожно заглянул в её лицо. Отражаясь в лунном свете на её щеках серебристым светом блестели слезы, а острые резкие всхлипы тяжело срывались с красивых нежно-розовых губ. Дрожащим движением девушка поднялась ещё на одну перилу вверх. Внутри Влада что-то страшно и больно кольнуло. Хотя расстояние между перилами было не столь большим, движение девушке давалось тяжело, словно шаг через огромную пропасть. Казалось, её тело просто налилось свинцом и не хотело поддаваться воле хозяйки. Он холода, пронзающего насквозь тело девушки и страха, её кожа стала «гусиной», а сама она неслабо дрожала, только Влад не знал отчего именно – холода или страха, а может и того и другого. Ведь она собиралась расстаться с жизнью. А это не одному человеку не может даться так легко. Девушка в очередной раз дернулась и Влад, не выдержав, громко крикнул в отчаянии:
- Стой!!!!! Не надо!!!!
При этом его глаза широко в страхе смотрели на девушку, боясь что она вот-вот сорвется, а он ничем не сможет ей помочь. И только потом Влад с ужасом понял, что она его даже не слышит … Всё бессмысленно. Злясь на самого себя и такую глупую неспособность просто выдавить какой-то звук, которыми разбрасываются налево и направо даже совсем маленькие дети, Влад крепко стиснул зубы и сжал кулаки, что даже костяшки хрустнули.
- Не делай этого!!! Не надо!!! – и это уже был крик души. – Остановись!
Но в ответ было всё то же завывание сильного ветра и шум яростно бурлящей внизу реки.
Вдруг девушка замерла.
« … Не нааадо … Не делаййй этого …», - сквозь далекую глухоту и своё горячее дыхание услышала девушка в своем сознаний какое-то незнакомое мужское эхо и её всхлипы на время прекратились, а слеза буквально застыла на щеке.
«Остановись …»
Девушка медленно повернула голову по сторонам, но ни рядом, за далекими километрами длинной трассы никого не было. Она чуть недоуменно нахмурилась, а вдруг показалось? Тем не менее, страшное подозрение и страх охватил девушку. Она задрожала ещё сильнее, но уже не от холодного ветра, пронзающего насквозь её тело, а отчего-то другого, неизвестного и, как вечное правило, пугающего.
Владислав тоже резко замер, уставившись в трепетном страхе на девушку и не смея выдохнуть. Он боялся, что если сейчас сделает выдох, ветер подхватит хрупкую фигурку и уронит её далеко вниз прямо в открытую пасть жестоких волн. Почему она застыла, недоумевал он. Неужели … Неужели она его услышала …? Но как? Да какая разница! Определенно услышала, иначе бы уже давно прыгнула, ведь ей достаточно сделать всего шаг.
Один лишь маленький шаг способен отделить человека от тонкой грани между такими весомыми понятиями, как жизнь и смерть. Нет, она не должна прыгнуть! В жизни столько всего прекрасного! Она должна это понять. Я бы всё отдал за такой шанс, а она сама топит его своими собственными руками.
Владислав ровно, но судорожно выдохнул, пытаясь успокоить свои разгорячившиеся эмоции и волнение.
- Не сдавайся перед первым же булыжником, - произнес он уже ровным, спокойным, очень мягким успокаивающим голосом. – Поверь, это того не стоит. Всё в этой жизни можно пережить. Ты даже не представляешь, как жизнь прекрасна! Завтра ты проснешься и поймешь, что все это было не больше, чем глупость. Не разбрасывайся такой возможностью, как … жить. Ни одна сволочь не стоит того, чтобы разбивать свои часы. Ведь он будет жить, наслаждаться каждым днем, а ты возненавидишь себя и всех вокруг за это необдуманное, возникшее на эмоциях, спонтанное решение. Если не хочешь жить ради себя, людей, которые тебя любят, так живи хотя бы назло своим обидчикам. Утри им нос! Любая сложность проходима. Нужно просто иметь терпение и надежду. И тогда все само постучится в твою дверь. Сегодня ты нищий, а завтра найдешь на дороге лотерейный билет и станешь королем. Не торопись. Поверь, ты вовсе не одна в этом мире, даже если тебе так кажется. Выход есть всегда. Не делай того, о чем завтра пожалеешь. Посмотри на эти звезды … А помнишь каков закат и рассвет? Разве они не прекрасны? Ты готова расстаться со всем этим? А помнишь как в детстве? Ты взмываешь на качелях все выше и выше и хочешь коснуться верхушек сосен. Тебе кажется, они совсем близко. И до неба, вроде бы, не так далеко … Оно и вправду очень близко. Просто невероятно тонкая грань отделяет нас, здесь на земле, и небо. Всего один шаг … Но ты всегда туда успеешь. Подумай о своих родителях, друзьях. Они тебя очень любят, даже если не часто говорят об этом. Мы просто слишком часто оставляем на потом все нужные слова и слишком часто просто не успеваем их сказать … Это печально …Наслаждайся же каждой секундой, что можешь дышать! Однажды ты поймешь это, но будет слишком поздно. Ничего не вернуть …
Владислав углубился далеко в себя. Он не знал, кому больше он говорил эти слова – отчаявшейся девушке или … потерянному себе? Прошло несколько минут, прежде чем Влад вернулся в реальность и потому только сейчас заметил, что девушка плачет. Но плачет не из-за той черной зияющей дыры, что толкнула её на этот последний шаг, а от внутреннего сознания правоты невидимого голоса – признака её сумасшествия на нервной почве или что-то действительно какого-то потустороннего. Она не знала. Ведь перед смертью перед человеком промелькает его жизнь. И во время клинической смерти люди видят и слышат то, что можно назвать бредом. Да, возможно, она сошла с ума, а может и нет. Но это сейчас не важно. Она начала колебаться.
Влад заметил это и преисполнился ещё большей горячности в своем намерении.

Добавлено (10.06.2011, 19:39)
---------------------------------------------
- Всегда что-то есть впереди. Просто это нужно переждать и не сдаваться. Не сдаваться … - повторил он горячим шепотом и с глубокой печалью. Почему НИКТО ему в свое время не сказал эти слова?!! Почему он САМ не нашел в себе эти слова?!! А послушал ли бы? Ведь он сам сдался!!!! Да именно так и это эгоистично искать здесь виноватых! Он сам во всем виноват. Он сам себя убил. Он никому не позволили себе помочь, не подпуская к себе. Он сам отказался от жизни. Потому что просто устал. Забавно, что какая-то глупая усталость привела к смерти человека … И вот он ушел.
Владислав взглянул на девушку, и его лицо медленно вытягивалось в изумлении. Она твердо стояла ногами на асфальте, слегка подрагивая от жесткого холодного ветра, гуляющего по мосту, и рукой крепко держалась за перила, чтобы видимо, не упасть от потери чувств.
У него получилось. Он убедил её! Внутри Влада произошел какой-то самый настоящий сильный прорыв, освободивший проход далеко вперед, к свету. Он спас человеку жизнь … Владислава охватило какое-то новое прекрасное светлое чувство. Конечно, он помнит это чувство, он ощущал его при жизни и не раз, но сейчас оно было другим.
Он остро ощущал его, когда привез одиноко скрючившегося на асфальте человека в больницу, когда с совершенно легким сердцем отправлял деньги в детские дома, когда с бодрой улыбкой, которая была просто необходима этим ребятам, навещал солдат в военном госпитале, лишившихся какой-то части тела на подрывах, даже если съемки в этот день выжили из него все соки.
С улыбкой по жизни. Он улыбался и смеялся всегда и повсюду, даже если на душе было паршиво. Нельзя сказать, что жизнь всегда сглаживала перед ним кочки. Наоборот, скорее даже расставляла пеньки. Но он много работал и поднялся на ту вершину … с которой так больно и высоко упал. Но Влад поклялся себе ещё очень давно, что мир никогда не увидит его настоящих слез. И какой бы стороной судьба не поворачивалась к нему, он стойко сохранял улыбку на лице.
«Нужно всегда верить в лучшее», - говорил он всегда и всем. Но что-то эта уверенность ему самому не очень помогла. Он разучился верить…
Но вот ему снова легко. Ещё легче, чем было за последнее время. Влад улыбнулся. Улыбнулся так, как не улыбался уже давно. Широкой, светлой, ослепительной, полной веры, оптимизма и надежды в лучшее, улыбкой. Он вдруг всей своей сущностью почувствовал то, что потерял уже давно. Свою жизнь. Он будто снова окунулся в неё, стал её частью. Влад больше не чувствовал себя просто жалкой, призрачной, ни на что не способной душонкой, а полностью самим собой. Владиславом Галкиным.
Как и говорил Бог, прошла горечь, притупилась боль, в душе зашумели, словно ветра, другие, более сильные заглушающие терзающее, чувства.
Солнце начинало восходить над горизонтом, медленно окрашивая его красным золотом. Позолачивались и постепенно освещались длинные прутья, поднимающиеся от перил моста высоко в небо. Рассвет и закат. Можете вы назвать вещи более прекрасные, чем эти? Владислав шел вдоль ещё пустой дороги и понял, что он задолжал ещё одно небольшое, но очень важное дело.