Мой господин холоднее речного льда,
Твёрже гранита, равнодушней, чем старый склеп.
Взгляд - словно бездна, имя ему - беда.
Иглами инея покрылась седая степь.
Здесь, в перекрестье заросших травой дорог,
Высится мрачный, остывающий серый дом.
Заперты двери, не вырваться за порог.
Солнце закатное, цепляясь за окоём,
Рдеет тревожно, багрянцем залив окно.
Скалится хищно на фронтоне безумный лик.
Реки мелеют, обнажая пустое дно,
Темные твари выбираются из земли.

Мой господин просыпается с темнотой,
Пальцы студёные сжимают моё плечо.
Он говорит мне: \"А ну-ка, сыграй и спой,
Чтобы по жилам разливалась кровь горячо.
Руки изранены струнами? Ничего,
Будешь терпеть, улыбаться и напевать\".
Взгляд - словно бездна, одетая синевой,
Словно голодная, злая морская гладь.
Голос охрип, а свеча сожжена на треть,
Сжимаются стены - застывшая западня.
В день, когда я не смогу ему больше спеть,
Мой господин, не колеблясь, убьёт меня. (с)
[700x464]