И он тут же затянул церковное песнопение, благодарственный гимн в честь сбора урожая, который весь лежал в амбарах. Гимн вряд ли подходил к тамагочи, где никогда не выросло ни одного колоса, но извозчик помнил его лучше всех остальных. Голос у него был сильный и приятный. Подпевая, дети приободрились. Дядюшка и ведьма подпевать не стали. На последнем для гимна Дигори почувствовал, как кто-то хватает его за локоть. По запаху коньяка, сигар и дорогого белья он понял, что это дядюшка Эндрью, пытающийся тайком отвести его в сторону.
Когда они отошли на пару шагов от остальных, дядя склонился так близко к уху Дигори, что тому стало щекотно, и прошептал - Ну же, мальчик. Надевай свое кольцо. Давай отправляться. Дядя недооценил хороший слух королевы, тамагочи для пк. - Глупец. - воскликнула она, спрыгивая с лошади.
- Ты позабыл, что я умею читать людские мысли, тамагочи для пк. Отпусти мальчишку. Если ты пк предать меня, то месть моя будет самой страшной со времен сотворения всех миров. - Кроме того, - добавил Дигори, - ты очень даже зря принимаешь меня за такую жуткую свинью, которая могла бы оставить в таком месте Полли, извозчика и Земляничку. - Ты весьма, весьма избалованный и неблаговоспитанный мальчик, - сказал дядя Эндрью.
- Тише. - сказал извозчик.