Глава 11.
Анжела.
Я очнулась где-то между реальностью и сном, хотя, скорее всего это был сон, потому что насколько я помню, упала я у папы. Почувствовав на себе взгляд, я обернулась. На меня смотрело те глаза, которые недавно смотрели в сторону, в моем видении.
О да, на меня смотрел тридцати летний Александр Дроздов. Ничем не лучше своих прототипов в книге. Густые брови, русые отращенные волосы до плеч (причем заметно, что красился), черная куртка и штаны с туфлями.
Я оглянулась по сторонам и заметила, что мы оба стоим на выкошенном поле. Вокруг ни души кроме нас, и в дали виднеются верхушки гор. Не знаю, где мы находились, но явно не на Земле, а где-то в его мире.
- Чего вам надо? – Бросила я. Дроздов внимательно на меня посмотрел и в уголках его глаз я заметила улыбку. Ему нравиться меня бесить. Ладно. – Зачем я здесь? – Я прищурилась. Он тоже, словно копируя мои движения. Я медленно пошла на него, а он на меня.
Мы дошли друг до друга, между нами остался один метр. Я сделала еще один шаг и замахнулась на него ногой. Дроздов уклонился от моего удара, и я получила пощечину. Сильную.
Я выпрямилась. Щека пылала. Не удивительно, что мама его бросила.
Разъярившись, я бросилась на него, при этом издавая что-то вроде воинственного клича, очень похожего на визжание. Он уклонялся от всех моих ударов, кроме одного. Я хотела ударить его рукой, но в последний момент передумала, и послала ему удар левой ногой. Удар пришелся на левый бок. Дроздов отлетел давая мне время к нему подойди. Так думала я. Он очень быстро подошел ко мне. За все время, что я была здесь, он не издал ни одного звука. Наконец, когда я окончательно решила, что он немой, он вдруг взглянул мне в глаза и произнес:
- Ты ненавидишь своих родных и близких.
Это гипноз? Смешно, я ему не поддаюсь. Не успев ему что либо ответить по этому поводу, я уже была дома. Передо мной стоял измотанный Паша и пытался отдышаться. Мы стояли на первом этаже, все остальные смотрели на нас со второго, явно напуганные тем, что мы сейчас делали. Все (что самое главное), смотрели на меня.
- И что я сделала? – поинтересовалась я, но никто не ответил. Они явно потеряли дар речи от чего-то.
Наконец мне решилась все объяснить Эва.
- Ты умеешь драться? – Спросила она меня. Сразу вспомнилось, как пять минут назад спросила ее тем же тоном, что и она у меня сейчас «Какого цвета у тебя глаза». Почему-то сразу стало страшно.
- Нет… - Я задумалась. Я вроде бы никогда этого не делала. – Нет. – Заявила я более решительно. И сразу вспомнила про то, что я только что делала там, на поляне. Как я пыталась побить Дроздова.
- Ясно… - Эва не стала мне ничего больше объяснять. Она поняла, что я могу понять, что сделала, узнав прошлое.
Я увидела себя. Глаза широко открыты. Я спрашиваю у Паши то, что спрашивала у Дроздова, и потом начался мой припадок бешенства. Тут я услышала голос Эвы. Она в точности копировала то, что делала я, но только словами. Только благодаря ей Паше досталось намного меньше, чем должно было. Потом я увидела, как передумала в последний момент, и Паша отлетел от меня. Однако он встал очень медленно, в отличие от Саши. Он это специально делал. Заставил меня рисковать жизнью любимого человека.
Я подошла к Паше. Тот уже отдышался, и с ним можно было разговаривать.
- Ты как? – Спросила я.
- Нормально. – Он отвел глаза. – Я должен заботиться о твоем здоровье, а вместо этого ты заботишься о моем. – Я увидела улыбку на его губах.
Прежде, чем до меня дошло, что он назвал меня «психованной», я облегченно вздохнула и обняла его нежно, так что бы не сильно нажимать на его левый бок. Потом до меня постепенно дошло, как он меня назвал. Я посильнее нажала на левый бок зная, что это настоящая пытка. Однако Паша не вскрикнул. Я нажала еще сильнее. Он наклонился ко мне и прошептал «Может уже хватит, чего тебе надо?», на что я лишь прошептала «Повтори еще раз, как ты меня назвал. Я не ослышалась, или в твоих словах звучал подтекст, который гласил, что я психопатка?». Паша прищурился точно так, как я только что, перед Сашей. Теперь уже во весь голос я сказала, причем так, что бы все слышали:
- Ты просто не знаешь, кто был здесь вместо тебя и пользовался тобой как прикрытием. – Затем я повернулась ко всем остальным, и продолжила. – Александр Дроздов. Вот с кем я дралась в своем видении.
Реакция этих самых «остальных» была разной: Елена ахнула, и по ее щеке скатилась слеза, Миша скрипнул зубами, будто знал, что так и будет, а Эва с Кириллом стояли ничего не поняв в моих словах. Хотя вот - Эва поняла что-то из будущего, и начала говорить про это Кириллу, а тот закачал головой. Все время она была как бы переводчицей то моих, то еще чьих-то слов. Причем переводила она большую часть Кириллу, но нам иногда старалась чем-то помочь.
Я резко повернулась к Паше так, что тот вздрогнул, заглянула в глаза. Он тоже не понял, чье имя я сейчас назвала. Я состроила гримасу. Будем считать, что он прощен.
Мы поняли друг друга по глазам, когда я сказала ему «Я тебя люблю. Ты прощен. Потом расскажу». Он кивнул и повернулся к остальным. Мама с Мишей перешептывались. Собственно, как и Эва с Кириллом. Но подсказывало мне мое чутье, что мама с папой говорили о Дроздове, а вот Эва с Кириллом давно перешли к чем-то другому. Я напрягла свой слух.
- Как-то она слишком быстро его простила… - Шептал Кирилл.
- Да, странно. Они смотрят друг на друга… не знаю… прямо как жертва и хищник. Причем хищник – это Анжела. – Эва нахмурила свой лобик.
М-да, что-то мне подсказывало, что она говорит правду. Тем более, что я не видела себя со стороны. Стоп! Что она сейчас сказала? Я – хищник? Ничего подобного! Как я могу быть хищником, я ведь всего лишь…
Вампир. Я вампир. Как Миша.
Эти слова проносились у меня в голове. Ну да, все правильно. Я - хищник. Паша – моя жертва. Интересно, я его потом съем, или сейчас? Нет! Я его никогда не съем. Надо узнать у Миши, как сделать человека вампиром.
Вампир. Вампир. Вампир.
Я пробовала слово на вкус. «Ну, - спрашивала я себя. – Как тебе твое новое второе имя?»
Как-как? Никак! Вот как!
Я снова напрягла свой слух.
- Какого черта они любят друг друга? – Кто бы это был?
- Просто любовь бывает несколько разной. Бывает любовь человека и человеку, бывает – человека и вампира, бывает – как в нашем случае – человека и птички. – Эва тихо-тихо запела.
Ее голос был похож на пение канарейки. Я заслушалась ее, но она прекратила петь и продолжила:
- Так что мы тоже не должны любить друг друга.
- Нет. – Запротестовал Кирилл, но по голосу ясно, что он уже не хотел спорить. Просто так, из вежливости. – Мы – это другая история. Хотя тебе, конечно, виднее. Эй, будешь моей птичкой?
- Да. – Улыбнулась Эва. Она явно была счастлива. – Буду петь тебе песни каждую ночь.
Вот так вот эта парочка медленно и плавно перешла от нас с Пашей к себе. Красота! Я решила вмешаться. Как-то мы здесь застоялись.
- А сколько времени? Нам не пора ехать, а?
- Да, дети, вам уже пора. – Поддержал меня Миша. Я улыбнулась ему. Потом скажу спасибо.
Мне показалось, что я слишком многое обещаю. Потом может не хватить времени, или еще чего ни-будь. Мне просто так кажется, но предчувствия редко меня обманывали…
Обстановка моментально разрядилась. Можно было выдохнуть спокойно. Воздух стал сладким, даже немного липким. Эва чирикнула, как бы не выйдя из роли канарейки – моментально вспорхнула, и улетела на крыльях любви. Кирилл последовал за ней. Только что не чирикая.
- Эм… А куда они? – Я вскинула бровь и палец, указывающий на место, где только что стояли Кирилл и Эва.
- Очевидно, сначала Эва пойдет к себе в комнату, переоденется. Вот только что касается Кирилла, то этого я не знаю. – Я открыла рот. Спросить откуда все это знает Миша, но сразу же его закрыла: он же с ней живет…
Только вот откуда он помнит (или знает – не помню, знакомили ли мы их) имя Кирилла?
Я оглядела себя. Может, это была мне подсказка – пойди переоденься. Да вроде нет, все хорошо, все есть: зауженные джинсики, сиреневая кофта, сиреневые балетки. В школе я перешла именно на них – бегать с урока на урок проще. Помню еще, что одевала джинсовый ободок. Где-то там моя куртка.
Я подняла глаза передо мной стояли Эва с Кириллом. Я оглядела Эву. Широкие черные штаны, белая кофта, белый ободок, черные кроссовки. Она, кстати, последовала моему примеру на счет обуви.
Я оторвала взгляд от кроссовок и перенесла его на Кирилла.
Сегодня день перемены цвета глаз?
Я прошла мимо Кирилла, при этом поманив его пальцем. Заодно полюбовалась наращёнными ногтями, покрашенными сиреневым цветом. Ах, красота.
Кирилл пошел следом, потом пошла Эва, затем Паша. Я подвела Кирилла к зеркалу, заставила его на себя глянуть. Да, они с Эвой отличная парочка. У одной зеленые глаза, словно у кошки, у второго – синие. И что самое удивительное – обоим цвета идут, и оба цвета я бы назвала «Дьявольскими».