Одно из первых дошедших до нас изображений распятого Иисуса Христа относится только к V веку, на дверях церкви святой Сабины в Риме. С V века Спаситель стал изображаться в длинном одеянии коллобии — как бы прислоненным ко кресту. Именно такой образ Христа можно видеть на ранних бронзовых и серебряных крестах византийского и сирийского происхождения VII-IX веков.
Святой VI века Анастасий Синаит написал апологетическое (по-греч. — «защита») сочинение «Против акефалов» — еретической секты, отрицающей соединенность во Христе двух естеств. К этому сочинению он приложил изображение распятия Спасителя как довод против монофизитства. Он заклинает переписчиков своего произведения вместе с текстом передавать неприкосновенно и приложенное к нему изображение, как, впрочем, можем и видеть на рукописи Венской Библиотеки.
Другое, еще более древнее из сохранившихся изображений распятия находится на миниатюре Евангелия Раввулы из монастыря Загба. Этот манускрипт 586 года принадлежит Флорентийской Библиотеке святого Лаврентия.
До IX века включительно Христос изображался на кресте не только живым, воскресшим, но и торжествующим, и только в Х веке появились изображения мертвого Христа (рис. 54).
С древнейших времен кресты-распятия, как на Востоке, так и на Западе, имели перекладину для упора ступней Распятого, и ноги Его изображались пригвожденными каждая отдельно своим гвоздем. Изображение Христа со скрещенными ступнями, пригвожденными одним гвоздем, впервые появилось, как новшество, на Западе во второй половине XIII века.
На крестчатом нимбе Спасителя обязательно писали греческие буквы ООН, означающие — «истинно Сущий», потому что «Бог сказал Моисею: Я есмь Сущий» (Исх. 3:14), открыв этим самым Свое имя, выражающее самобытийность, вечность и неизменяемость существа Божия.
Из православного догмата Креста (или Искупления) несомненно вытекает мысль о том, что смерть Господа — это выкуп всех, призвание всех народов. Только крест, в отличие от других казней, давал возможность Иисусу Христу умереть с распростертыми руками, призывающими «все концы земли» (Ис. 45:22).
Поэтому в традиции Православия — изображать Спасителя Вседержителя именно как уже Воскресшего Крестоносителя, держащего и призывающего в Свои объятия всю вселенную и несущего на Себе новозаветный жертвенник — Крест. Об этом говорил и пророк Иеремия от лица христоненавистников: «вложим древо в хлеб Его» (11:19), то есть — древо крестное наложим телу Христову, хлебом небесным называемому (Свт. Димитрий Рост. цит. соч.).
А традиционно католическое изображение распятия, с провисающим на руках Христом, напротив, имеет задачу показать то, как это все происходило, изобразить предсмертные страдания и смерть, а вовсе не то, что по существу есть вечный Плод Креста — Его торжество.
[182x237]
Надписи и криптограммы на Русских крестах всегда были гораздо разнообразнее, чем на Греческих.
С XI века под нижней косой перекладиной восьмиконечного креста появляется символическое изображение головы Адама, погребенного по преданию на Голгофе (по-евр. — «лобное место»), где и был распят Христос. Эти его слова проясняют сложившуюся на Руси к XVI веку традицию производить около изображения «Голгофы» следующие обозначения: «М.Л.Р.Б.» — место лобное распят бысть, «Г.Г.» — гора Голгофа, «Г.А.» — глава Адамова; причем кости рук, лежащие перед головой, изображаются: правая на левой, как при погребении или причащении.
Буквы «К» и «Т» означают копие воина и трость с губкой, изображаемые вдоль креста.
Над средней перекладиной помещаются надписи: «IС» «ХС» — имя Иисуса Христа; а под ней: «НИКА» — Победитель; на титле или около нее надпись: «СНЪ» «БЖIЙ» — Сын Божий иногда — но чаще нет «I.Н.Ц.И» — Иисус Назорей Царь Иудейский; надписание же над титлой: «ЦРЪ» «СЛВЫ» — Царь Славы.
Такие кресты положено вышивать на облачении великой и ангельской схимы; три креста на парамане и пять на кукуле: на челе, на груди, на обоих плечах и на спине.
Крест «Голгофа» также изображается на погребальном саване, который знаменует сохранение обетов, данных при крещении, подобно белому савану новокрещаемых, означающему очищение от греха. При освящении храмов и домов изображенных на четырех стенах здания.
В отличие от образа креста, изображающего непосредственно Самого Распятого Христа, знамение креста передает его духовное значение, изображает его реальный смысл, но не являет сам Крест.
«Крест хранитель всей вселенной. Крест красота Церкви, Крест царей держава, Крест верным утверждение, Крест ангелом слава, Крест бесом язва», — утверждает абсолютную Истину светилен праздника Воздвижения Животворящего Креста.
Мотивы возмутительного осквернения и похуления святого Креста сознательными крестоненавистниками и крестоборцами вполне объяснимы. Но когда видим христиан, втянутых в это гнусное дело, тем более молчать нельзя, ибо — по слову святителя Василия Великого — «молчанием предается Бог»!
Так называемые «игральные карты», имеющиеся, к несчастью, во многих домах, есть орудие бесо-общения, посредством которого человек непременно входит в контакт с демонами — врагами Бога. Все четыре картежные «масти» подразумевают не что иное, как крест Христов вместе с другими равнопочитаемыми у христиан священными предметами: копьем, губкой и гвоздями, то есть все то, что было орудиями страданий и смерти Божественного Искупителя.
И по невежеству многие люди, перекидываясь «в дурака», позволяют себе хулить Господа, беря, к примеру, карту с изображением креста «трилистника», то есть креста Христова, коему поклоняется полмира, и, швыряя ее небрежно со словами (прости, Господи!) «трефа», что в переводе с идиш означает «скверный» или «нечисть»! Да мало того, эти смельчаки, заигравшиеся в самоубийство, по существу, верят в то, что крест этот «бьется» какой-нибудь паршивой «козырной шестеркой», вовсе не ведая, что «козырь» и «кошер» пишется, например по-латыни, одинаково.
Давно пора было бы прояснить подлинные правила всех картежных игр, при которых «в дураках» остаются все играющие: они состоят в том, что ритуальные жертвоприношения, по-еврейски называемые талмудистами «кошерными» (то есть «чистыми»), якобы имеют силу над Животворящим Крестом!
Если знать о том, что игральные карты невозможно использовать в других целях, кроме сквернения христианских святынь на радость бесам, то станет предельно понятна роль карт и в «гаданиях» — этих гадких исканиях бесовских откровений. Надо ли в связи с этим доказывать, что всякий прикасавшийся к колоде карт и не принесший искреннего покаяния на исповеди в грехах богохульства и кощунства имеет гарантированную прописку в аду?
Итак, если «трефы» — это хула беснующихся картежников на специально для этого изображаемые кресты, называемые еще ими «крести», то что же тогда означают — «вини», «черви» и «бубны»? Не станем утруждать себя переводом и этих ругательств на русский язык, так как у нас не учебник идиша; уж лучше откроем Новый Завет для пролития на бесово племя невыносимого для них Света Божиего.
Святитель Игнатий Брянчанинов в повелительном наклонении назидает: «ознакомься с духом времени, изучи его, чтоб по возможности избегнуть влияния его» .
Картежная масть «вини», или иначе «пики», хулит евангельскую пику, то Как предсказывал о Своем прободении Господь, устами пророка Захарии, что «воззрят на Того, Которого пронзили» (12:10), так и произошло: «один из воинов (Лонгин) копьем пронзил Ему ребра» (Ин. 19:34).
Картежная масть «черви» хулит евангельскую губку на трости. Как предупреждал о Своем отравлении Христос, устами царепророка Давида, что воины «дали Мне в пищу желчь, и в жажде Моей напоили Меня уксусом» (Пс. 68:22), так и сбылось: «один из них взял губку, напоил уксусом и, наложив на трость, давал Ему пить» (Мф. 27:48).
Картежная масть «бубны» хулит евангельские кованые четырехгранные зазубренные гвозди, коими были прибиты руки и ноги Спасителя ко древу Креста. Как пророчествовал Господь о своем гвоздичном пропятии, устами псалмопевца Давида, что «пронзили руки Мои и ноги Мои» (Пс. 22:17), так и исполнилось: Апостол Фома, сказавший «если не у вижу на руках Его ран от гвоздей, и не вложу перста моего враны от гвоздей, и не вложу руки моей в ребра Его, не поверю» (Ин. 20:25), «поверил, потому что увидел» (Ин. 20:29); и Апостол Петр, обращаясь к соплеменникам, свидетельствовал: «мужи Израильские! — говорил он, — Иисуса Назорея (…) вы взяли и, пригвоздив (ко кресту) руками (римлян) беззаконных, убили; но Бог воскресил Его» (Деян. 2:22, 24).
Распятый со Христом нераскаянный разбойник, подобно нынешним картежникам, хулил крестные страдания Сына Божия и, по завзятости, по нераскаянности, навсегда отправился в преисполню; а разбойник благоразумный, подавая всем пример, покаялся на кресте и тем наследовал вечную жизнь с Богом. Поэтому будем помнить твердо, что для нас, христиан, не может быть никакого другого предмета упований и надежд, никакой другой опоры в жизни, никакого другого объединяющего и вдохновляющего нас знамени, кроме единственно спасительного знамения непобедимого Креста Господня!
 |
«Гамматическим» этот крест называется потому, что состоит из греческой буквы «гаммы». Уже первые христиане в римских катакомбах изображали гамматический крест. В Византии эта форма часто употреблялась для украшения Евангелий, церковной утвари, храмов, вышивалась на облачениях византийских святителей. В IX веке по заказу императрицы Феодоры было изготовлено Евангелие, украшенное золотым орнаментом из гамматических крестов.
Гамматический крест очень похож на древнеиндийский знак свастики. Санскритское слово свастика или су-асти-ка означает высшее бытие или совершенное блаженство. Это древний солярный, то есть связанный с солнцем, символ, который появляется уже в эпоху верхнего палеолита, получает широкое распространение в культурах ариев, древних иранцев, встречается в Египте и Китае. Безусловно, свастика была известна и почитаема во многих областях Римской Империи в эпоху распространения христианства. С этим символом были знакомы и древние славяне-язычники; изображения свастики встречается на перстнях, височных кольцах и других украшениях, как знак солнца или огня, отмечает иерей Михаил Воробьев. Христианская Церковь, обладающая мощным духовным потенциалом, смогла переосмыслить, воцерковить многие культурные традиции языческой древности: от античной философии до бытовых обрядов. Возможно, гамматический крест вошел в христианскую культуру как воцерковленная свастика.
И на Руси издавна употреблялась форма этого креста. Он изображен на многих церковных предметах домонгольского периода, в виде мозаики под куполом собора Святой Софии киевской, в орнаменте дверей Нижегородского Кафедрального собора. Гамматические кресты вышиты на фелони московского храма Николы, что в Пыжах.
Редакция портала "Православие и мир" • Также в рубрике •