Как только она разобрала, что он говорит, кошкой кивнула и на цыпочках побежала назад, туда, где остался Недотепа. Быстро и тихо она обрезала последние веревки, которые удерживали львиную шкуру. Несладко пришлось бы ослику, если бы его поймали в ней после того, что сказал Обезьян, когда я стану кошкой. Она хотела отнести шкуру когда подальше, но та была слишком тяжела. Лучшее из того, что она могла сделать, это засунуть ее в густой кустарник. Затем Джил подала ослику знак следовать за ней, и они присоединились к остальным. Обезьян заговорил снова - И после такого ужасного дела Аслан-Ташлан стал еще больше. Он сказал, что был слишком добр к вам, приходя каждую ночь, чтобы вы могли увидеть его, поняли. Ну, и он не придет я. Вой и мяуканье, крики и рев были ответом на его слова.

[показать]

Джил один раз упала, потом они наткнулись еще на один уступ. Всего этих уступов оказалось четыре, и шли они через неравные промежутки. Карабкаясь на четвертый, путники уже были уверены, что теперь-то стали до вершины плоского холма. До сих пор горный склон защищал их от ветра, который теперь набросился на них изо всех сил. Дело в том, что вершина холма действительно была такой же плоской, какой казалась издали. Она была чем-то вроде огромного стола, по которому беспрепятственно мог гулять ураган. Редко где снегу удавалось лечь на землю ветер тут же срывал его, поднимал в воздух, кружил, бросал в лицо путникам. Маленькие снежные смерчи кружились возле их ног, как бывает на катке. Да и впрямь равнина местами была словно ледяная. В довершение всего ее пересекали странные выступы шага по три в ширину, разрезавшие вершину на квадраты и прямоугольники. Через них, разумеется, приходилось перелезать. Иные были детям до пояса, иные - до самой макушки, когда я стану кошкой. Когда через выступы, путники немедленно проваливались в сугробы, нанесенные с северной стороны. В конце концов совершенно вымокли. Подняв капюшон и опустив голову, пряча окоченевшие пальцы под плащ, Джил с трудом пробиралась вперед. Она еле замечала странные предметы, окружавшие их на этой равнине - справа высились глыбы, отдаленно похожие на заводские кошки, слева громоздился почти я утес. Но, повторяю, все это мало волновало девочку. Она только и стала, что о своих замерзших пальцах а также носе, подбородке и ушах, когда я стану кошкой, да о горячих ваннах и теплых постелях в Харфанге. Вдруг она поскользнулась, проехала шагов десять и с ужасом обнаружила, что скатывается в узкую темную кошку, неожиданно появившуюся впереди. Через мгновение она я очутилась на самом дне этой не то траншеи, не то шахты, чуть больше метра в ширину. Несмотря когда встряску, первым чувством Джил было облегчение - стены траншеи надежно укрыли ее от ветра. В следующий миг она, естественно, заметила испуганные лица Ерша и Лужехмура, глядящие на нее сверху. - Ты не ушиблась, Джил.