Венгерская уха

Стыл ресторанчик на горе

Полузабытый, 

Так беззащитно в декабре

Ветрам открытый.

Не знаю, с умыслом ли, нет,

Меня недавно

Зазвал туда мой друг — поэт:

«Нигде ухи подобной нет,

Готовят славно!»

На длинный выщербленный стол

Ухи поставили котел,

Вручили ложку: 

«Попробуй, чем богат Дунай,—

Лукаво смотрят.— 

Начинай,

Но... понемножку».

Спокойно делаю глоток.

Уха - что надо! 

Вдруг будто кто во мне зажег 

Все топки ада!

Со всех сторон суют «токай»:

«Бери скорее, заливай,

Поможет сразу!»

А я сижу, рукой машу

И чувствую, вот-вот скажу

Крутую фразу.

Вокруг хохочут старики,

Но не обидно,

Конечно, это рыбаки —

Повадку видно!

Хотя я весь внутри горю‚

Как в осень пуста,

«Переведи им‚—— говорю,—

Как одессит благодарю,

Готовят вкусно!»

Тут я себя ударил в грудь,

Закончив сладко:

«Вот только перчика чуть-чуть

В ухе нехватка!

Других-иных претензий нет!

Как говорится,

Уха заправкой для ракет 

Вполне сгодится!» 

Он перевел. И вот тогда 

Пошла потеха. 

Клянусь, не слышал никогда

Добрее смеха.

Мы до утра родной семьей

Потом сидели,

«Токай» цедили золотой.

И песни пели.

Струился чардаша ручей —

Души богатство.

И ощущалось без речей

Родство и Братство.

Скрипач —— усатый виртуоз — 

Царил полночи. 

Он веселил. 

Но сколько. слез

Таили очи. 

- О чем он? 

— Тише! Помолчи!

Не тронь мгновенья.

От счастья плачут скрипачи,

От вдохновенья!      

* * *

Утекает Дунай между Будой и Пештом.

Осень. Полночь. Мосты — восходи и пари,

Лишь огням городским, разноцветным одеждам,

И мерцать и не меркнуть до новой зари.

Все сбежались они, чтобы сердце поэта

Не забыло ночной карнавал никогда!

На вершинах колонн отраженного света

Берега из гранита качает вода.

Редко-редко стремглав пролетают машины,

Дизеля на медлительных баржах стучат,

А порывистый ветер венгерской равнины,

Торопясь‚ изгоняет бензиновый чад.

Будапешт засыпающий виден отсюда. 

Гаснут окна домов. Но ясней в темноте

Прорисованы контуры города-чуда,

То летящим к звезде, то припавшим к воде.