В темноте гибнущего сознания гулкими ударами, заставляющими сердце съеживаться и тихо всхлипывать, ибо на плач сил уже не было, отдавались мысли.
Пепел в ладонях... Пустой пепел. Не удержать. Не спасти. Не сохранить.

Грустные глаза Веры, медленно умирающей и уносящей с собой Мечту...
Старшая из трех сестер. Высокая, тонкая, упрямая и белокурая, с пронзительными синими, как то море, глазами, с улыбкой, от которого веет тем ветром. Вера, которая столько раз не хотела уходить, столько раз не могла остаться, столько раз была предана и прощена, разбита в тонкие осколки...
Старшая сестра молча закрыла глаза.

Догорело пламя, а ветер, вздыхая тоскливо, стараясь не кричать и не плакать, унес пепел. Возможно, он затеряется в волнах моря... Или осядет на вершинах гор... Или упадет в чьи-то руки серым снегом... Кто знает?..
И земля уже не пышет огнем. Холодные крылья, распластанные в последнем отчаянном вздохе, упрямо не желающие литься слезы, горчащие в горле...
Все плохо, да. Только как - иначе?..

Маленькая хрупкая, улыбающаяся с робостью, даже сейчас не способная не верить Любовь застыла, вцепившись трясущимися пальцами в подоконник. Она не уходит. Она остается навсегда, лишь крылья больше не взметнутся, не распахнутся в сияющем небе.
Она остается, умирая каждую секунду.
Маленькая сестренка в безмолвном отчаянии обернется на мать, лежащую ничком на диване, укрытом большим полосатым пледом.

Так просто уйти и так трудно - вернуться...
Побелевшие пальцы, слезы, руки, обхватившие плечи, лишь хоть как-то утихомирить тупую боль в груди.
Засушливым летом, вьюжной зимой...
И хочется взять карандаш. Письмо...пару строк... Хоть что-то, хоть как-то... Быть может...
Застыть, ощущая странную боль
В груди. Ты желаешь встречи - с собой?..
Только знаешь: слишком долго идет письмо. Да и опасно это сейчас... Теперь... Всегда.
Нелепый вопрос. Ненужный ответ...
Страшно, боги. Безумно страшно. Терять...вырывать из себя... И знать: не вырвешь. Никогда. Не сможешь забыть. Проклинать...себя, тех, далеких, чужих, холодных... Чьи руки были теплы, глаза полны Любви и Веры, а каждый вздох и слово дарили Надежду.
Что хочешь услышать: да или нет?
Надежда замерзла на кончиках пальцев...
Холодно. А говорили: никогда не будешь одна... Почему - так холодно, Господи?..
Рыдал и смеялся. Пылал и тлел.
Летел в небесах, бежал по земле...
Кричать - бесполезно. Услышат лишь те, кому крик твой причинит куда больше страданий. чем, возможно, даже тебе. Не сбежать. От себя уже не сбежать.
В один перекресток земные пути
Сольются, как реки. Ты это знал...*
А он - знал?.. Что будет вот так... Так больно, так горько, так страшно. Он - знал?..

Вера распахнула пронзительные глаза.
Любовь встрепенулась испуганной птицей.

Средняя сестра... Надежда, слепая чернокудрая девушка в белом платье в двумя фиалками в руках, осторожно качнет головой.

Не знал... Он - и не знал. Больно-то как, Небо!..
Прощаться и прощать. Уходя, уходить. Рассвета не будет... Весны не будет... И двадцать две секунды уже давно оттикали. Стоят часы, а ты все так же лежишь, не в силах даже открыть глаза. Знаешь же, что рассвета нет. Смысл?..

Три сестры, как и много раз раньше, как и всю твою жизнь, замрут у окна. Вера - прямая, спокойная, глядящая вдаль. Любовь - усевшаяся на подоконник, в полоборота к тебе, так, чтобы увидеть первые лучи солнца. Надежда...
Возьмет тебя под руки и осторожным касанием заставит распахнуть веки - красные, опухшие от слез. Столько боли...

Вера растает звоном колоколов.
Любовь улыбнется и исчезнет в шелесте листвы.
Не теряйте Надежду. Не надо. Пусть она живет... Вечно. В голосе ветра, в шуме волн, в песнях, в струнах, в Мире. Не теряйте Надежду.

Все плохо?.. Хуже некуда, и это знаем и я, и ты. И сколько и чего будет - неизвестно. Страшно... До ужаса страшно. Что не проснешься, что придут, что забудут, что вспомнят.
И боль осталась. Она проходит, есть у нее такая привычка, так говорили. Проходит... Только сейчас больно. Холодно. И страшно.
Рассвет...

Все плохо.

Все кончено.
Но все еще случится, не так ли?..



______________________
* Использованы строчки из стихотворения Вероники Ивановой.