П.: И потому он "напрягает" - отвлекает внимание, Раздражает своей назойливостью и некомпетентностью, надоедает в сети целым доменам. И очень долго пребывает в искренней уверенности, что повсюду свой, всем необходим и интересен, ведь его уже практически кругом "узнают". А когда, исчерпав ресурсы терпения и вежливости, интернет начинает его гнать как спамера, флудера и просто хама и лоха, "кузнечик", простодушно не понимая причин такой резкой по отношению к нему перемены настроений, пытаетя менять ники и маски. Не помогает! И вместо того чтобы заняться собой, он, ощущая ситуацию как войну, как несправедливые гонения, напяливает имидж скорпиона и пытается ужалить, где ещё возможно пролезть, кого попало и за что попало, чем ещё более усугубляет обстоятельства. Ведь противостояние всей сети, особенно если оно вызвано не принципиальностью, а глупой обидчивостью и мелочной мстительностью, бесперспективно и заведомо проигрышно. Просто потому, что это сеть. Вот к чему порой приводит бесцельное блуждание по виртуальности и безответственное поведение!

Н.: Понятно. А ты, говоря более общо, кроме всего прочего, имеешь в виду тот вид древней наркомании, в наше время разросшийся до эпидемических масштабов, который оределяется как поиск новых впечатлений, ненасытная жажда раздражения ощущений и стимуляции эмоций.

П.: А что же ещё! Понимаешь, само по себе и в качестве определённого этапа это приемлемо - периодически ведь не мешает расшевелиться и встряхнуться, чтобы ещё при жизни не замариноваться, не замумифицироваться. Но, повторяю, на известном этапе, а позже - периодически и в меру. Это ведь вдохновляет поэта на творчество, побуждает философа к размышлению над новой темой, наталкивает учёного и изобретателя на открытие, а ещё не определившегося с кругом интересов впервые, быть может, заставляет задуматься над серьёзными проблемами. То есть у тех кто, подобно пчеле, трудится над собой и во имя чего-то, подобное времяпрепровождение оказывается незряшным и плодотворным. А о "кузнечиках" что говорить! Да, они легки, воздушны, порой даже милы и симпатичны. Но до поры до времени, как я уже говорил. Когда их своеобразный "импрессионизм" становится самоцелью, окукливается, в бедствие для окружающих превращается их пустозвонство, резомность и фоновое вездесущие. Как в наше время, когда одинокие весёлые кузнечики, оживлявшие пейзаж и скрашивавшие скуку, вдруг превратились в армию прожорливой саранчи, напрочь уничтожающей культурные посевы. Во всё сунут не только длинный нос, но и не менее длинный язык, который, за неимением у них самостоятельных мыслей, либо выплёвывает банальности и пошлости, либо шипит по-змеиному, либо бессмысленно кудахчет.