ПАСХА В БЛОКАДНОМ ЛЕНИНГРАДЕ

[250x250]

ПАСХА В ОСАЖДЁННОМ ГОРОДЕ

В блокадном Ленинграде священники и их паства жили одной судьбой. Вокруг храмов существовали объединения людей, которые помогали друг другу выжить, выстоять. Без участия городских властей в подвале Спасо-Преображенского собора было оборудовано бомбоубежище на 500 человек для прихожан и жителей окрестных домов. Там имелся кипяток, запас медикаментов, в случае необходимости в подвале можно было переночевать. Нуждающимся помогали деньгами, дровами, свечами, маслом для освещения и другими жизненно необходимыми вещами. С довоенных врёмен в соборе хранились строительные материалы, и прихожанам делали из железных листов печи для обогрева квартир, выделяли фанеру, картон, чтобы заменить ими выбитые взрывной волной оконные стёкла.

[250x250]

Вместе со всем населением блокадного Ленинграда служители Церкви сопротивлялись смерти, не давали ей овладеть живыми. Важно отметить, что практически всё духовенство осталось на своих местах, при приходах. Эвакуировались в основном заштатные священнослужители. Вскоре в городе началась массовая эвакуация по Дороге жизни через Ладожское озеро. Символично, что Церковь участвовала, хотя и косвенно, в открытии Дороги жизни через Ладогу: много веков валаамские монахи наблюдали за Ладожским озером и делали научные записи своих наблюдений. Эти записки позволили гидрографу Е. Чурову сделать в 1942 г. прогноз поведения ладожского льда. Таков был Пасхальный подарок Русской Церкви осаждённому городу.

Приближалась первая военная Пасха. В праздничном послании Митрополита Алексия (Симанского) подчёркивалось, что в этот день, 5 апреля 1942 г., исполняется 700 лет со дня разгрома немецких рыцарей в Ледовом побоище святым князем Александром Нев-ским — небесным покровителем города на Неве. «Наш град находится в особенно трудных условиях, но мы твёрдо верим, что его хранит и сохранит Покров Матери Божией и небесное предстательство его покровителя св. Александра Невского», — писал Митрополит Ленинградский Алексий в своём Пасхальном послании 1942 года, прочитанном в храмах в Вербное воскресенье.

Первая военная Пасха совпала с юбилеем Ледового побоища. Исторические источники и воспоминания позволяют восстановить события этой Пасхи в блокадном Ленинграде.

К этому времени отношение советского правительства к Церкви изменилось. Если год назад перед началом войны в Ленинграде верующих, пришедших на пасхальную службу, пыталась разогнать конная милиция, то год спустя в апреле 1942 года последовало разрешение в ряде крупных городов совершать Пасхальный крестный ход вокруг храмов с зажженными свечами.

В пасхальную ночь в Ленинграде был отменён комендантский час. По указанию городского руководства фотографы В.Г. Куликов и А.А. Шабанов снимали во время богослужения внутренний и внешний вид соборов и церквей Ленинграда на Пасху 1942 года и Рождество 1943 года.

[528x340]

Фото из архивов автора

С амвона читалось Пасхальное послание Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия. И были страшные пророческие слова в том послании!

«…Да поразит Праведный Судия Гитлера и всех соумышленников его и да раскроет глаза тем, кто ещё не хочет видеть в Гитлере врага Христова!

…А тем временем, асы Гитлера ворвались в Пасхальную ночь Ленинграда и сеяли ужас и смерть. Они выбрали именно эту ночь. Эти негодяи, для которых нет ничего святого, ничего такого, что могло бы тронуть их сердца. Это было вероломное нападение, продиктованное не только войной, но и бешеной ненавистью… к тому, что теплится в русских сердцах…»

Митрополит Ленинградский Алексий в своём пасхальном послании писал, обращаясь к ленинградской пастве:

«Христос Воскресе!

Возлюбленные отцы, братие и сестры! Прошло девять месяцев, наступил десятый, с начала переживаемой нами великой Всенародной Отечественной войны. За это время мы были свидетелями с одной стороны – со стороны врага, коварного, жестокого и бессовестного, – самых ужасных зверств и нападений на нас не только на полях сражений, но и в городах и сёлах, на мирных и безоружных жителей; с другой стороны – со стороны наших доблестных и стойких защитников, нашего воинства, – невиданных ещё в истории подвигов самоотверженной борьбы за Родину, за её честь, её целостность, свободу и славу.

Находясь в городе в относительной безопасности и защите от грозных нападений врага, от его налётов с воздуха, обстрелов из смертоносных орудий, мы не можем себе представить всего ужаса, среди которого ежедневно и ежечасно находятся наши братья, наши дорогие защитники, доблестные воины Красной Армии, самым делом исполняющие слова Христа Спасителя: «Нет большей любви, как если кто душу свою положит за други своя» (Ин.,15,13).

Всё это может оценить только проникнутая сознанием величия и святости подвига, полагающих жизнь свою за ближних – душа христианина. И мы видим, что и в тылу многие и многие, болеющие душой за Родину, сознательно и бодро, без тени уныния несут все неизбежные в условиях военного времени тяготы и лишения, принимая их долю, самую ничтожную долю, посильного к участия в общем, великом и священном долге защиты Родины, приобщаясь к подвигу наших защитников и почерпая силы в твёрдом уповании на Бога – Помощника в правом деле.

Этого сознания нет у наших врагов: они опираются только на силу; но эта видимая сила их на наших глазах ослабевает, как то мы видим на примере Москвы, от которой далеко отогнан враг.

А главное – враг бессилен против нашей правды и нашей беспредельной воли к победе, которой не смогут сломить никакие наши временные неудачи и каковы бы не были кратковременные успехи врага, ибо мы знаем, что по слову Премудрого: «Погибели предшествует гордость и падению – надменность» (Притч.16,18) и что «Бог гордым противится» (1 Петра 5,5).

Таково общее, господствующее, бодрое и уверенное настроение. И слава Богу, что это так, так как победа достаётся силой не одного оружия, а силою всеобщего подъёма и мощью веры в победу, упованием на Бога, венчающего торжеством оружия правды, «спасающего нас от малодушия и от бури» (Пс. 54,9). И само воинство наше сильно не одной численностью и мощью оружия: в него переливается и зажигает сердца воинов тот дух единения и воодушевления, которым теперь живёт весь русский народ.

Как во времена борьбы св. Александра Невского с тевтонами или Дмитрия Донского с татарами каждый, по выражению историка, «ревновал служить отечеству»: одни – мечом, другие – воодушевлением, молитвою и делами христианскими, – так и теперь никто да не будет в стороне от деятельной борьбы во имя спасения Отечества.

Все мы должны крепко помнить, что как тогда, во времена ли св. Александра Невского или Димитрия Донского, на льду Чудского озера, на берегах Дона и на поле Куликовом решался великий спор правды и неправды, так и теперь – в другой обстановке, в непомерно более грозном столкновении – у нас решается спор наступающего германизма против защищающегося славянского мира, и значение его лично для нас русских людей, расширяется и вырастает до мировых судеб нашего народа и нашего Отечества. Это должен понять каждый из нас, русских патриотов, и стать выше тех сравнительно малых лишений и личных бедствий, которые приходится переживать в это бурное время.

И больше, чем когда-либо хранить бодрость и твёрдость духа, помня слова апостола Павла: «Бодрствуйте, стойте в вере, мужайтесь, укрепляйтесь» (1Коринф. 16, 13).

Наш град находится в особенно трудных условиях, но мы твёрдо верим, что его хранит и сохранит покров Матери Божьей и небесное предстательство его покровителя св. Александра Невского. Не только вера в то, что Господь слышит ежедневные молитвы Церкви о победе над врагом и преклоняется своим милосердием к нашим нуждам, но и внешние обстоятельства говорят, что победа наша близка и что мы накануне благоприятных условий.

Вспомним слова нашего Архипастыря, Митрополита Сергия, сказанные им в его послании в самом начале войны, что «Православная Церковь благословляет небесным благословением всенародный подвиг борьбы за благо родины» и в твёрдом уповании на это благословение Церкви и на помощь нашим земным вождям и воинам со стороны небесных святых вождей и молитвенников за землю Русскую, будем нести до конца подлинно «всенародный подвиг» стояния за наше родное Отечество, в ожидании того счастливого дня, когда Господь, услышав глас моления нашего, «сотворит с нами знамение во благо и возвеселит сердце наше» победою над врагом, победою окончательною, которая явится залогом прочного мира между народами и всеобщего преуспеяния во славу Божию».

События пасхальной ночи изменят мнения митрополита Алексия об относительной безопасности, о чем он сам засвидетельствует в статье «Пасхальные дни в Ленинграде».

[488x340]

Пасхальное послание 1944 года. Фото из архивов автора

«Весь верующий христианский мир считает Пасху – воспоминание Воскресения Христова – величайшим праздником. Ему предшествует целая неделя, воспоминаний крестных страданий, смерти и погребения Христа. В течение целых семи дней Церковь совершает службы с всё нарастающей торжественностью. По мере приближения к самому важному моменту – пасхальной заутрене и пасхальной обедне, завершающих круг празднуемых христианами всех вероисповеданий событий из земной жизни Спасителя, – эта торжественность превращается в апофеоз победоносного света любви.

С особым и каким-то новым чувством, которое даже трудно передать и назвать, с глубокой вдумчивостью, в предчувствии и ожидании грядущего торжества победы над злым и ненавистным врагом живут в дни войны все сыны России. С таким же настроениями вступали верующие Ленинграда и знаменательные и великие дни Страстной недели.

В этом году в осаждённом Ленинграде молящиеся собрались в храмах под грохот артиллерийской канонады, чтобы излить всю глубину своих чувств. И хотя война наложила на Церковь свой суровый отпечаток, хотя и не было той пышности в храмах, какая была до войны, горели только свечи и тусклые лампады, но это скромное освещение как-то гармонировало с общим настроением, углублённым и тихим спокойствием народа, решившего на все жертвы и на все лишения, лишь бы исполнить подвиг борьбы и победы до конца.

В Великую Пятницу состоялась вечерня с выносом плащаницы. Верующие с особым благоговением относятся к изображению Христа, лежащего во гробе и повитого пеленами. Когда духовенство вынесло плащаницу из алтаря на середину храма, то весь народ земным поклоном встретил и проводил шествие.

Личные скорби и заботы в это время как бы уходят вдаль. Верующие души переносятся в далёкие времена, в Палестину, в Иерусалим, на Голгофу, к пещере гроба Господня… Они не только вспоминают страдания Христовы. Но как забыть личные скорби и душевные страдания? У многих возникают дорогие образы близких – братьев, мужей, отцов, которые там, на полях сражения, в кровавом подвиге хранят целостность и неприкосновенность нашей жизни нашего Отечества, которые, быть может, в эти самые минуты полагают жизнь свою за нас.

А когда в Евангелии читалось об Иуде Искариоте, предавшем Христа, не думал ли каждый из молящихся с чувством удовлетворения и благодарности к Богу, что здесь, среди верующего народа, нет изменяющих Христу, нет предателей Родины? Ибо после Христа и веры православной – Отечество, любимая Мать-Родина – вот что внушает нам самые чистые привязанности, самую горячую любовь. Честь Родины, её слава, её безопасность и процветание стоят всех усилий наших и всех и всяких жертв. Так, в верующем сердце встретились и сплелись под впечатлением обрядов и песнопений Страстной недели чувства любви к Богу и Родине и вместе с этим чувство глубокого отвращения к наглому врагу, дерзающему посягать на нашу свободу.

Высшим выражением радости является служба в пасхальную ночь. В эту священную для христианина ночь Ленинград не был оставлен в покое врагом. Не только в исходе дня Великой субботы, но и в самую ночь под Пасху он произвёл жесточайший налёт на город.

Нелишне вспомнить, что ведь это фашисты, а не кто иной выбросили лозунг «крестового похода против России». И вот завершился круг их кошмарных преступлений перед цивилизованным миром. Эти «крестоносцы» бросают со своих самолётов бомбы в пасхальную ночь, в ночь самую великую для всех христиан мира.

На пасхальной обедне читалось только что полученное нами послание Патриаршего Местоблюстителя Митрополита Сергия. В Никольском соборе его читал я; в прочих храмах – настоятели. В этом пасхальном послании Митрополит Сергий с особой силой говорил о позорных действиях и планах фашисткой германии, «возымевшей дерзость признать своим знамением языческую свастику вместо креста Христова».

Митрополит Сергий, уже не в первый раз от лица Церкви свидетельствующий, что фашисты и кровавый вождь их Гитлер – лютые враги христианства, углубляет в сознании верующих убеждение, что с этим озверелыми выродками рода человеческого у христианина не может быть никакого согласия без измены Христу.

После только что пережитых ужасов бомбёжки города эти слова Митрополита Сергия пали на исключительно благоприятную почву. Едва ли сами фашисты могут по достоинству оценить и измерить степень ненависти к ним, которую они безмерно приумножили в эту ночь своим неслыханным оскорблением христианского религиозного чувства.

Замечательно, что в этом году, как раз в самую Пасху, исполнилось 700 лет со дня знаменитого Ледового побоища, когда под руководством св. князя Александра Невского русские разгромили немцев на Чудском озере. Замечательная годовщина, дающая немало материала не только нам, но и врагам нашим для размышления и выводов! За нас, как видим, история и наша нравственная сила, которая всё так же велика у русского народа и у русского война, как и 700 лет назад».

11 октября 1943 года впервые за все годы советской власти 12 ленинградским священнослужителям, в том числе митрополиту Алексию, были вручены правительственные награды – медали «За оборону Ленинграда».

До конца дней патриарх Алексий I хранил память о блокаде, в частности, держал в письменном столе влетевший в его комнату осколок немецкого снаряда.

Многие верующие вместо куличей освящали кусочки блокадного хлеба. Богослужение было перенесено на 6 часов утра, что позволило избежать больших жертв. Именно к Пасхе гитлеровцы приурочили особенно яростный налет на Ленинград.

Митрополит Алексий вел переговоры о подготовке и издании книги о патриотической работе в Ленинградской епархии в годы войны, но этой книге не довелось выйти в свет.

Обратимся к книге, в которой собраны воспоминания непосредственных участников событий – «Испытание. Воспоминания настоятеля и прихожан Князь-Владимирского собора в Санкт-Петербурге о Великой Отечественной войне и блокаде Ленинграда».

Пасхальные богослужения в Ленинграде и в 1942, и в 1943, и даже в 1944 годах были перенесены на раннее утро. К первой блокадной Пасхе, в ночь с 4 на 5 апреля 1942 года, враг приурочил массированный налёт на осаждённый город. В ту ночь Князь-Владимирский собор получил многочисленные повреждения осколками снарядов, на его южном фасаде были выбиты почти все окна.

[352x340]

Заявление о разрушительных последствиях бомбежки Князь-Владимирского собора на Пасху 1942 года.

Протоиерей Николай Ломакин, с февраля по июль 1942 года служивший настоятелем собора, доложил о последствиях бомбёжки митрополиту Алексию и услышал в ответ: «И это в пасхальную ночь!.. Ничего: будет и по-другому. Христос Воскресе!.. Не падайте духом. Бодрите других. Наш долг быть твёрдыми: мы — русские, мы — православные христиане».

Впоследствии протоиерей Николай Ломакин участвовал в деятельности городской и областной комиссий по расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и был единственным представителем Русской Православной Церкви, выступавшим на Нюрнбергском процессе, свидетельствовал на суде о разрушениях, причинённых храмам Ленинграда фашистскими агрессорами.

[465x340]

Сохранился архивный документ, составленный о. Николаем - «Заявление в Ленгорисполком о причинённых собору повреждениях во время авианалёта вечером 4 апреля 1942 года:

«Великая суббота. В 5 часов вечера по московскому времени на город немецкая авиация начала массированный налет. В 5.30 вечера в юго-западную часть Князь-Владимирского собора упали две авиабомбы. Люди в это время подходили к святой плащанице.

Была громаднейшая очередь верующих, желающих исполнить свой христианский долг. Я видел, как человек около 30 лежало на паперти ранеными. Эти раненые были в разных местах близ храма. Некоторое время они были беспомощны, пока им не была оказана медицинская помощь. Произошла страшная картина смятения.

Люди, не успевшие войти в храм, поспешно стали убегать в близ расположенные траншеи, а другая часть, вошедшая в храм, разместилась по стенам храма, в ужасе ожидая своей смерти, потому что сотрясение храма было настолько сильно, что непрерывно, в течение некоторого количества времени, падали стекла, куски штукатурки, и вот, спустившись из комнаты второго этажа, я был потрясен открывшимся передо мной зрелищем.

Люди бросились ко мне: «Батюшка, вы живы?» «Батюшка, как же теперь понять, как поверить в то, что говорили о немцах, что они — верующие люди, что немцы любят Христа, что они не трогают людей, которые верят в Бога, где же эта вера, когда в пасхальный вечер так обстреливают?..» Я должен заметить, что налет немецких самолетов продолжался вплоть до самого утра, всю пасхальную ночь, — ночь любви, ночь христианской радости, ночь воскресенья была превращена немцами в ночь крови, в ночь разрушения и страданий ни в чем не повинных людей».

9 мая 2010 года в праздник 65-летия Победы в Князь-Владимирском соборе торжественно во время Пасхального Крестного хода освящен Памятный знак со словами: «1941 – 1945. Князь-Владимирский собор и его прихожане в Святую Пасху 4.04.1942 г. стали жертвами фашистской бомбардировки».

Строчки этого пасхального поздравления, написанные на «поздравишке» нач. ХХ в., по прошествии 70 лет, возвращают нас к событиям первой блокадной Пасхи.

После прорыва Блокады ленинградцы встречали вторую блокадную Пасху. На Пасху 1943 года митрополит Алексий выпустил два послания. 12\25 апреля он традиционно обратился с пасхальным словом к ленинградской пастве. А во втором своём архипастырском послании «к пастырям и пастве в городах и сёлах Ленинградской области, пока ещё занятых вражескими войсками», оно вошло в книгу «Русская православная церковь и Великая Отечественная война».

[291x340]

Пасхальное послание 1944г. Фото из архивов автора

А спустя год на третью блокадную Пасху 16 апреля 1944 года, когда была окончательно снята Блокада Ленинграда митрополит Алексий обратился с Пасхальным посланием «к пастырям и пастве в городах и сёлах ленинградской епархии, освобождённых от вражеской оккупации и фашистского гнёта. Этот документ церковной истории ХХ века по приведённому ниже источнику вы можете полностью прочитать сами.

 

Пасхальное богослужение собрало много народа, однако меньше, чем в предыдущем году. Именно к Пасхе гитлеровцы приурочили особенно яростный налёт на Ленинград. Богослужение было перенесено на 6 часов утра, что позволило избежать больших жертв. Многие верующие вместо куличей освящали кусочки блокадного хлеба. При обстреле города в пасхальную ночь серьёзные повреждения были нанесены Князь-Владимирскому собору. Фашистские самолеты не только сбрасывали на него бомбы, но и обстреливали на бреющем полёте из пулемётов. Как это напоминает поведение американских вояк, бросавших на православную Сербию бомбы с надписями «Счастливой Пасхи»! Видно, и фашистов, и натовцев ведёт один хозяин… Общий ущерб, нанесённый собору с августа 1941 по 1 мая 1943 г., составил 5 млн 514 тыс. руб.

В пасхальную же ночь Князь-Владимирский собор получил многочисленные повреждения осколками снарядов, на его южном фасаде были выбиты почти все окна. Протоиерей Николай Ломакин, с февраля по июль 1942 г. служивший настоятелем собора, доложил о последствиях бомбёжки Митрополиту Алексию и услышал в ответ: «И это в пасхальную ночь! Ничего: будет и по-другому. Христос воскресе! Не падайте духом. Бодрите других. Наш долг быть твёрдыми: мы — русские, мы — православные христиане». Впоследствии протоиерей Николай Ломакин, единственный представитель Русской Православной Церкви, выступавший на Нюрнбергском процессе, свидетельствовал на суде о разрушениях, причинённых храмам Ленинграда фашистскими агрессорами. Приведём выдержки из стенограммы его выступления:

«Если до войны количество умерших колебалось от 30 до 50 человек в день, то во время войны цифра эта быстро увеличилась до нескольких сот в день. Не было физической возможности внести умерших в храм. Вокруг храма образовалась громадная очередь из ящиков и гробов, наполненных кусками человеческого мяса, изуродованными трупами мирных жителей Ленинграда, погибших в результате варварских налётов немецкой авиации. Наряду с отпеваниями принесённых к храму покойников необычайно возросла практика так называемых заочных отпеваний. Верующие люди не могли поставить в храм своих умерших родственников и знакомых. Их родственники и знакомые погребены были под обломками, под развалинами уничтоженных немцами жилых домов. Вы меня простите, мне трудно рассказывать, потому что, как уже известно Трибуналу, я пережил блокаду города, и сам умирал с голоду, и сам пережил все ужасы непрерывных налётов немецкой авиации. Несколько раз я был контужен. Мирные жители города испытывали неслыханные в истории человечества страдания. Это были воистину герои, страдавшие за Родину, неповинные мирные жители. Наряду с тем, что я сейчас вам рассказал, мне приходилось видеть и другие ужасные картины, когда я служил настоятелем кладбищенской Никольской церкви. Кладбище многократно подвергалось жесточайшим налётам немецкой авиации. И вот представьте себе картину, когда люди, нашедшие вечный покой, — гробы, их тела, кости, черепа — всё это выброшено взрывами бомб на землю, в безпорядке разбросаны памятники, кресты, и люди, только что пережившие потерю близких, должны снова страдать, видя громадные воронки, где, может быть, только что похоронили они своих близких, родных и знакомых, снова страдать, что им нет покоя. Истощённый голодом и необходимостью проходить большие расстояния от дома до храма и обратно, я заболел. За меня исполняли обязанности священника мои два помощника. Впервые после болезни я пришёл в храм, и открывшаяся моим глазам картина ошеломила меня: храм был окружён грудами тел, частично даже заслонившими вход в храм. Эти груды достигали от 30 до 100 человек. Они были не только у входа в храм, но и вокруг храма. Я был свидетелем, как люди, обезсиленные голодом, желая доставить умерших к кладбищу для погребения, не могли этого сделать и сами, обезсиленные, падали у праха почивших и тут же умирали. Эти картины приходилось наблюдать очень часто».

…В 1943-м особенно часто обстреливался Никольский собор. Однажды в него попали сразу три снаряда, причём осколки врезались в стену покоев Митрополита. Архиерей вошёл в алтарь, показал причту осколок снаряда и, улыбаясь, сказал: «Видите, и близ меня пролетела смерть. Только, пожалуйста, не надо этот факт распространять. Вообще об обстрелах надо меньше говорить… Скоро всё это кончится. Теперь недолго осталось».

2 февраля 1945 г. на Поместном соборе Митрополит Алексий был избран Патриархом. Вскоре после интронизации он приехал в Ленинград. Своё слово за богослужением в Никольском соборе 1 апреля 1945 г. Патриарх посвятил блокаде: «Вспоминаю я, как мы совершали богослужения под грохот разрывов, при звоне падающих стёкол и не знали, что с нами будет через несколько минут… И хочется мне сказать: град возлюбленный! Много горького пришлось пережить тебе, но теперь ты, как Лазарь, восстаёшь из гроба и залечиваешь свои раны, а скоро и предстанешь в прежней красоте… Я призываю благословение Божие на град сей, на братий — сопастырей моих, о которых сохраняю самые тёплые воспоминания. Они разделяли со мной все труды, испытывали много скорбей, ещё больше, чем я, и теперь несут тяжёлый подвиг… И будем молиться, чтобы Господь простёр благословение Своё над Русской Церковью и над дорогой Родиной нашей».

PS. Мир Вам, - Православные. Христос Воскресе!

   

[256x25]         [256x24]

ВКонтакте | Одноклассники | Мой Мир

Google+ | YouTube | Видео |  MerlinWebDesigner