Меня также поместили на свёрнутом шатре, и, когда солнце зашло, племя двинулось
на восток.
Мы избрали для передвижения ночь, чтобы избежать немилосердных лучей солнца,
разящих, как вражеские стрелы.
Шли всю ночь и утро, пока солнечный диск не поднялся над верхушками самых
высоких деревьев. Наконец мы задержались около довольно большого озера.
Утомлённые лошади тяжело повесили головы, и никакая сила не вынудила бы их идти
дальше. Их не радовала даже голубая поверхность воды. Наши силы тоже были на
исходе.
В душе я удивлялся отцу и другим старым воинам, которые после голодного ночного
марша ещё довольно бодро, без признаков усталости, хлопотали о лагере,
определяли места для шатров. Сняли с волокуш пару каноэ, понесли их на берег
озера.
Во время последней засухи вода отступила, словно убегая в ужасе от раскалённой
земли и тем самым открывая для лошадей ещё зелёную прибрежную растительность.
Женщины посильнее начали устанавливать шатры, а несколько воинов, в том числе
и мой брат, поплыли на середину озера ловить рыбу.
Все так надеялись, что им посчастливится - и мы ещё сегодня утолим голод,
валящий с ног самых сильных мужчин.
Нам, подросткам, было приказано напоить и почистить лошадей. Даже самым слабым
досталась работа - они развязывали тюки.