На санитарной остановке в Соузге в пять утра в небе кружили коршуны.






Семь утра. Теплое летнее, не смотря на дату в календаре, утро. Безоблачное небо и славно греющее солнышко, россыпи цветов под ногами, восхитительное пение встречающих новый день птиц – всё радует и наполняет необыкновенным счастьем. Катунь пока еще немноговодна и нравом своим напоминает равнинную реку, не рокочет, неся свои воды, а журчит-переливается.





У реки морозной свежестью дышит, забираясь под одежду, озорник – вольный ветер. Укутываюсь потеплее, но от реки не ухожу. Взгляд притягивают песочные узоры под водой.





Заселившись в домик и позавтракав, снова иду гулять по окрестностям. Всё радует. Жизнь прекрасна и удивительна.





На берегу обнаруживаю вот это глазастое чудо. Забрала его с собой в Новосибирск.











На березках появились маленькие яркие листочки.




Возвращаюсь через несколько часов с намерением перекусить, достаю из шкафа продукты, удивляюсь, попутно прожевывая половинку зернового слайса, что она каким-то образом выпрыгнула из упаковки, потом взгляд падает на упаковку ванильных сушек – мешочек с ними тоже сбоку поврежден, зияет дырка, и тут меня осеняет! Пока меня не было, кто-то приходил в гости и неплохо угостился! Вытаскиваю из шкафа все продукты, припасенные на пару дней, и думаю, куда их можно спрятать, и как обойтись малой кровью. Отсыпаю половину столь понравившихся мышке сушек горкой в прихожей коттеджа, сверху укладываю половинку недогрызенной мышкой сушки. Колбасу и сыр запаковываю получше и закрываю в боковом кармане сумки. С чувством исполненного долга иду гулять дальше – день то чудесный, грех его терять на борьбу с мышами. И возвращаюсь еще через несколько часов – время на берегу Катуни летит быстро, да еще находятся сюжеты для фото.

Кое-где заканчивает цвести последний в этом сезоне маральник.



Под ногами тут и там коврами цветут первоцветы.




Солнце начинает свой путь за линию горизонта.



Я подыскивыю место для ночной съемки. Сегодня по прогнозу ясная ночь. Завтра погода должна поменяться.




Иду по лесной дорожке вдоль береговой линии все дальше.




В роли спутников бойкие комары.







По возвращению меня ждал сюрприз. Захожу в дом. Кто-то попискивает: то ли половицы под ковровым покрытием, то ли мышь. В холодном поту бросаюсь к сумке. Боюсь её открывать, но вдруг мой новый сосед уже там сидит?.. Осторожно беру за ручки сумку, держа подальше от себя, – адреналин зашкаливает – и несу её на крыльцо. Там, как фокусник из шляпы, начинаю одну за другой вытаскивать вещи. Обнаруживаю в районе ручек с обеих сторон дырки в прокладке сумки, с ужасом бросаю её и возвращаюсь в дом.

Звоню администратору и требую предоставить мне жилье свободное от непрошенных гостей. Через 5 минут приходит (мышелов) один из сотрудников базы, как истинный следопыт исследует плоды жизнедеятельности мыши, делает заключение, что сумка – это не мышиная работа, типа калибр зубов у неё совсем не тот, а результат непомерных нагрузок и старости. Уточняет, из какого далёка я прибыла, вдохновившись красноречивым Deutcshland на сумке. Я его успокоила, однако ночевать с мышью отказалась. Пришлось ему помочь мне отнести вещи в другой дом.

Поужинав и сходив в душ, время уже было около одиннадцати, я отправилась фотографировать звезды. Новолуние (значит, на небе Луны совсем не видно), полная темнота, а мне еще по лесу в чаще 10-15 минут до точки съемки шлёпать. Страшно, но не идти нельзя – потом жалеть буду, если не пойду. Вооружилась фонариком, штативом и в путь. Вокруг ни души, одна я вперед к цели шлёпаю. В лесу на берегу реки вообще ничего кроме ярких звезд над головой не видно. Подсвечиваю, насколько возможно, впереди себя путь, осторожно ступаю по врезавшимся в береговую линию скальным выходам, камням, перешагиваю через корни вылезших наружу из земли вековых сосен. Свежий ночной ветерок несет ароматы только зацветшей черемухи и медуницы. Откуда-то из темноты то там ухнет, то там скрипнет. Тогда встревоженная начинаю светить фонариком не только перед собой, но и делаю круг по сторонам, откуда раздался непонятный звук. Наконец дошла. Выхожу на берег реки. А там тоже темнота, только от противоположного берега тянутся навстречу от фонарей и домов яркие дорожки света.


















Стала фотографировать, пришла в ужас от засветки. Человеческий глаз этот свет не замечает, а камера «слепнет». Убавила ИСО до 500, а света все равно много, некоторые места в кадре просто полыхают. Осторожно в темноте перехожу с места на место.








Два часа ночной съемки пролетели как одно мгновенье. Возвращаюсь в дом и, очутившись в тепле, много находившись за день, сразу засыпаю.