Вернулась из похода. Радость. Брожу по деревне, культивируя в себе Есенина. Вот оно, глупое счастье! Тёплый солнечный Днестр дороже свинцовой Невы. Пусть даже по гранитным брегам её бродили великие умы России. Как иных все дороги ведут в Рим, так меня, куда бы ни шла, налево ли, направо, каких коней бы ни теряла, сколько бы убита ни была - всё один путь. К реке. Вода снимает двести вольт с одуревшего от эмоций мозга, смывает преходящее смятение, подобно тому, как волны слизывают с песка прибрежный шлак. К тому же, течение воды пробуждает к жизни - раз старик Днестр до сих пор шевелится, значит, есть ещё надежда.
Я хотел, чтоб сердце глуше
Вспоминало сад и лето,
Где под музыку лягушек
Я растил себя поэтом...
Дома. Кролика бросили в терновый куст. Там, в центре цивилизации, когда спрашивали, откуда я, лепетала, хлопая горящими глазами, что-то вроде "...Там много-много диких обезьян!", и на меня смотрели с пугливым уважением. Мол, если довольна своим "разбитым корытом", может, оно того стоит? Вчера наблюдела за собакой, она блаженно переворачивалась в траве, подставляя солнцу бока. Вы выдели, как улыбаются собаки? Между тем, они это делают чаще меня. Вот я бы тоже так нырула в разнотравье, легла бы на спину и наблюдала бы за медленными облаками... Бы? Да потому что я сейчас нянька сразу двух гавриков и пока буду смотреть в небо, под небесами могут случиться сюрпризы. Вчера, например, Алёша и Вика сунули Жульку в ведро с водой, головой вниз. Жужа долго потом бегала, мокрая, кругами по двору, обезумев от щастя. Жаль, сам момент погружения я не застала, но в пересказе двух сказочников это тоже впечатлило. В общем, одни сплошные охи да ахи, будто я не месяц отсутствовала, а полжизни.
А ночью - снова радость узнавания. Такая роскошь - каждую ночь любоваться звездами! В Питере - ночи белые, бессонница, Гомер, тугие паруса... В них своя прелесть. А дома запатентована своя йога - глядеть в небесный колодец и верить, что если они зажигаются, значит...
[525x700]