Если учесть разграничение людей на вампиров и доноров, то сегодня меня укусили два вампира и один комар. Потери среднестатистические, но так хреново что-то. Раб день начался с того, что порадоваться свежестью открытого окна так и не удалось - на ноги упал горшок с геранью, щедро присыпав и без того чёрные туфли. Распространительница Орифлейма, заплывшая в библиотеку, посылала мне в спину проклятия из-за того, что я так ничего у нее и не купила. Закончился день не более оптимистично. Мы с Александром Первым постановили: каждый поступок или проступок человека - это дублирование того, как с ним поступали раньше. Значит, завтра выхожу на тропу войны, укушу первых попавшихся вампиров и одного комара. И буду спокойна от свершившейся справедливости.
Хотя с кусанием завтра стоит повременить, быть сдержанней. Пойду навестить Лёхину прабабушку - прототипа той русской бабы, что в горящую избу войдёт и коня на скаку остановит. Да, когда-то, на заре туманной юности, она одним ударом кулака меж глаз повалила соседскую корову, на свою погибель зашедшую не в свой огород. Из уст в уста семьи ходит легенда о том, как бабуля растапливала печку котятами. Сейчас бабе Наде 84, она еле ходит и почти не слышит, но я её боюсь. Когда она увидела меня впервые, налила чаю с малиной и окрестила "шалавой в очках". Потом потеплела и стала советовать отрастить косу и обворачивать её вокруг головы калачиком - тогда я буду выглядеть сносно. А уж когда стала рассказывать о своём нелёгком детстве и военных годах, тут уж я расслабилась. Хотя получаю иногда втык, так, для поддержания тонуса. Недавно, к примеру, она обругала на чём свет стоит индюшиный фарш, что принесли. Он показался ей чересчур белым, следовательно, из человечины. Хозяйке неважного молока она передала пожелание - поскорее сдохнуть вместе с коровой. Зато как заботливо уговаривала меня избавиться "проверенным" способом от ангины! По бабушкиным уверениям, я должны была стать на перекрёстке четырёх дорог и громко крикнуть на все четыре стороны поочерёдно: "Ангина, я тебя сьем!". Я так и не смогла вспомнить, где у нас такие разветвлённые перекрёстки. Перед глазами, почему-то, нарисовались людные дороги возле "Шерифа". Каждый день я должна была придумывать новые оправдания, почему я так и не совершила чудодейственный обряд. А когда я представила себя в действии, как стою, больная, но отважная, под прицелом местных ловцов "жареного", и ору угрозы не понятно кому, то излечилась как-то сама собой.
Упрекать бабу Надю в суровости, зная о хитросплетениях её судьбы, было бы негалантно. Частично я уже рассказала о ней на Решетории в очерке "Самая долгая память". Даже с приходом старости приключения её не закончились. Однажды на неё налетел милицейский автомобиль. Бабушку сшивали буквально по кускам, а после в больницу пробрался горе-водитель и пытался задушить её подушкой, чтоб не давала показания против него. На крики жертвы сбежались медсёстры, милиционер ретировался. Я бы не поверила, если б не услышала об этом потом от врача, её сшивавшего. Ну как после такого не обозлиться на весь мир? А она души не чаит в своих курочках и котиках, при первых симптомах недуга лечит их самогонкой, ходит в церковь, сажает - сидя - огород. И ко всему у неё подход творческий, через чью-то мать.
Уверена, завтра я услышу очередной анекдот. Жаль, что почти не записываю. Вспомнила и теплее стало.