[266x400]Когда-то пятнадцатилетний парень на мопеде казался Тильде самым крутым в мире. Теперь юноши на мопедах были для нее как мухи – мелкие и раздражающие.

***

Перед Норчепингом Йоаким остановился, чтобы перекусить в безлюдном кафе. Там можно было выбрать из семи разных видов минеральной воды – шведской, норвежской, итальянской, французской и других, что было явным признаком цивилизации, – но Йоаким предпочел воду из-под крана.

***

Впереди возвышается хутор. Крыши построек усыпаны снегом, черные окна смотрят на нее. Черные, как трещины во льду, как злые глаза. Эббе кажется, что такими глазами в этот момент смотрит на нее Бог.

***

– Людям не нравятся мрачные картины, – сказала она. – Они хотят видеть синее море, спокойное море и цветы. Радостные полотна в светлых рамах.
– Как у тебя.
– Именно так, – энергично кивнула Мирья, не обижаясь на его слова. – Солнечные картины для дачников.

***

Мы поссорились. Если это можно назвать ссорой. Мы просто стояли и говорили друг другу гадости. Это был наш способ ссориться.

***

Для детей не существует границы между возможным и невозможным. Эти границы придумали взрослые. Нужно только очень сильно чего-то хотеть, чтобы это стало возможным.

***

Надо было остаться в сарае. Нельзя выходить на улицу в зимний шторм.
Хенрику вспомнился тот кошмарный вечер, когда ему было семь лет и он навещал бабушку и дедушку. Ему тогда казалось, что их дом окружала стая рычащих львов, в любую минуту готовых ворваться в окна и двери.
Когда он проснулся на следующее утро, львы исчезли. Во дворе было тихо, и, выглянув в окно, он увидел, что все вокруг превратилось в белоснежную пустыню.

***

Это необычная комната, полная воспоминаний о тех, кто когда-то жил на хуторе и кого больше нет в живых. Они передали нам по наследству эту землю и исчезли. От них остались только имена, даты и короткие стихотворения.
То же самое останется и от нас.
Воспоминания и призраки.