23.11.2022 г. День 4200. Дом, из трубы идёт дым. Рыдающие окна. Правило тёплой печи. Дровоугольный фитнес. Переодевания. Зимняя выпечка

Когда в детстве мы рисовали домики, обязательным атрибутом была труба на крыше, из которой непременно валил дым. Дым из трубы – символ тепла внутри дома. Значит, в доме живут люди. Из моей трубы тоже периодически валит дым. Вот такой, например.

Справа над крышей что-то вроде белого облачка – это дым и есть. Только что затопила печку и вышла на крыльцо по делам. И вот. На крыльце морозец хватает за нос и щёки, кусается. Минус одиннадцать, и тенденция к понижению. К вечеру обещают ощущений на все двадцать пять.

Топлю печку дважды в день. С неодинаковым успехом. То есть, натопить до комфортных +25 получается не каждый раз. Просыпаюсь по утрам стабильно на +20, и это таки прохладно.Иногда затапливаю печку прямо в ночнухе, для того всё приспособлено. Но сначала протираю стёкла окон – они постоянно «плачут», все в конденсате. Особенно окно моей спальни и кухонное – эти просто рыдают. И в ванной тоже.

Убрала из спальни два больших растения – каланхоэ и алоэ, они здоровенные выросли. Всё хочу обрезать, руки не доходят. Переставила их на окно в зал, рядом с компьютером, теперь и это окно заплакало. В спальне остались только две орхидеи. От них тоже сырость постоянная – в поддонах вода стоит, по-другому никак. Одна даже цвести надумала – наверное, ей тепло от труб нравится.

На рамах иногда появляются мелкие островки чёрной плесени. Наслышана от соседок, что это вообще бич местный, везде в домах сыро. Я впервые столкнулась с таким – раньше в деревянных домах жила, это мой первый кирпичный. Возможно, здесь повышенная влажность из-за близости речки и пруда. На другом берегу в низине свои погремушки: здание администрации стоит на солончаке, там вообще находиться не безопасно – можно заболеть, кожу сильно попортить из-за испарений.  

Возвращаюсь к утренним процедурам. Иду на кухню. Вычищаю внутренности печи – выгребаю золу из зольника, потом чищу топку, но без фанатизма - не прогоревшие угольки оставляю на месте. Горячее содержимое вываливаю в ведро из-под угля, накрываю крышкой, выставляю в коридор на кирпичи. Временно, пока не приоденусь для выхода на холод.

Печка, как правило, ещё тёплая. И это очень правильное явление: зимой печь не должна остывать до комнатной температуры. Правильно, когда она круглые сутки тёплая. Или горячая во время топки. Тогда её и растапливать легче, и температура в доме охотнее поднимается.

Беру дрова, нагретые в большом противне, стоящем на печке не таганках. Закладываю в топку два больших полена по бокам, между ними на колосник - розжиг. Закрываю розжиг сверху по центру плоским поленом, по бокам укладываю ещё парочку средних полешек, чтобы получилась ложбинка в дровах. В ложбинку через кружок засыпаю уголь, примерно треть большого ведра. Приоткрываю дверцу поддувала, оставляю щель сантиметра четыре, выдвигаю вьюшку на полную и – огонь. Как правило, загорается весело, с одной спички. 

Как только печка загудела, начинаю заниматься другими утренними делами – умыться, поставить чайник, выпить стакан кипятка, приготовить завтрак. Стараюсь не совмещать затапливание печки с выходом на холод. Причина проста: пока прыгаю вокруг печки одетая в уличное, успеваю взмокнуть. На холод мокрой выскакивать чревато. Уже и так правое плечо даёт о себе знать. Помню, как умудрилась его в Кеньше застудить, потом несколько месяцев не могла, прастити, лифчик на спине застегнуть.

Мой домашний прикид из-за плеча поменялся. Теперь постоянно хожу в шерстяном свитере, плюс двое штанов – хлопковые леггинсы и спортивки от костюма с лёгким начёсом. Им уже пора замену давно подбирать – костюм куплен по скидочному каталогу ещё в пору работы в Мeшaлкина, тоись, ажно в первой половине нулевых. Кофту от того же костюма использую круглогодично для защиты поясницы, завязывая рукава на пузике.  Кофта не патриотичная, с aмeриканcким флaгoм на груди. Но у меня есть отмазка: я этот флaг ношу преимущественно на попе, так что, не считается.

Сверху надеваю знаменитый огромный свитер из овечьей шерсти, связанный ещё в Каначаке. Очень подходящая одежда для выскакиваний на крыльцо.И фапотька, само собой, приобретённая для Саши, машинной вязки, подбитая искусственным мехом. Он её так и не успел поносить.

Одевшись, первым делом выношу наружу ведро с золой. Оно горячее, шо ой. Ставлю на кирпичи возле крыльца. Крышку домой забираю - она у меня одна такая. Ирочка сделала замечание: так оставлять золу с угольками не безопасно – ветер подует, искру выдует, рядом дерево – и пошло-поехало. Не дай Бог. Придумала, как быть: ведро выставляю, тут же очищаю от снега пятачок возле крыльца, застеленный резиновым шифером, и вот этим снегом, толстым слоем засыпаю сверху ведро с золой. И ничего не выдувает.   

Дальше, если требуется, забираю в сенцах и заношу в тепло ведро с углём. Вёдра очень тяжёлые, особенно большие. Дальше – дрова. Набиваю двадцатилитровое ведрище дровами, в щели между поленьями засовываю розжиг. Затаскиваю на кухню. Из поленницы возле печки накладываю дрова на следующую топку в противень, который на печи на таганках. Принесёнными дровами пополняю поленницу. Если не достаёт до верха печки – приношу ещё ведрище дров с крыльца, укладываю.

Иногда бывают ещё дела – занести что-то из кладовки, добыть еды из морозилок, вынести в сенцы пустые банки из-под съеденных заготовок. К концу упражнений снова вся спина мокрая, и фапотьку хоть выжимай. Нагрузки с утяжелением такие, что тренажёрка отдыхает. И так каждый день. Я этому рада, потому что активно двигаюсь теперь и зимой тоже. Даже в наружу для этого выходить не обязательно. Было бы центральное отопление – сидела бы сиднем, а так – хочешь, не хочешь – обязательную программу выполняй.

Когда получается хорошо натопить, и выскакивать в сенцы больше нет надобности, позволяю себе переодеться во что-то полегче. В ходу по-прежнему домашнее платье из рогожки. Иногда вниз поддеваю футболку. И штаны надоевшие снимаю, ограничиваюсь гольфами. Тело отдыхает. Всё-таки, быть упакованной в тёплое весь день немножко надоедает. Но вот сегодня, например, с утра натопила только до +23, и раздеваться не тянет. Так и хожу в свитере и в двух штанцах. И носок двое – хлопковые тонкие и с начёсом. Если ноги подмерзают – чуни из овчины наготове.

Помню, моя прабабушка Агриппина Димитриевна и её дочь, моя двоюродная бабушка Августа Гавриловна, носили одинаковые «душегрейки» - драповые лохматенькие полупальто, бордовые. Круглый год в них во двор выскакивали – за углём и дровами надо было в сарай ходить. Одевались бабушки дома зимой в байковые халаты ниже колена, тёплые чулки, панталоны с начёсом, кофты. На улицу шали накидывали и душегрейки. На ногах дома носили чуни, сшитые из кусочков овечьих шкур, мехом внутрь. Высоконькие, щиколотку закрывали. В сенях стояли галоши. Ноги в чунях в галоши засунули – и пошли во двор. Пришли – галоши скинули. Удобно.

С наступлением холодов и окончанием переработки урожаев потянуло меня на выпечку. Снова стала печь хлеб, внезапно поставила дрожжевое тесто на кефире. Получилось много, разделила на две части, вторую заморозила. Из первой булочек напекла для завтраков. Вторая ушла на пирожки с капустой и яйцом. Лист в духовку большой входит, выпечки много получается, приспособилась часть в пакеты и замораживать, на потом, чтобы не испортилась.

Захотела очень сочней с творогом, вот прям до трясуна. А масла для выпечки нет. Зато осталась в банке магазинная сметана, давняя, так уже есть не будешь, а на выпечку – самое то. Не мудрствуя лукаво, положенные по рецепту 80 г сливочного масла заменила на 50 г подсолнечного без запаха. Прокатило на «ура». И корова Февраля выздоровела (ТТТ), очередной транш молочки приехал. Сочни с молоком – отвал башки. Рецепт, есличо, в инcту выложила.  Она вроде опять работает.