Случилось так, что мы с Ваней поехали гулять. Вдвоем. Я, естественно, за рулем, а Ваня на заднем сидении пассажиром. Хотя, с точки зрения Вани, естественней было, чтобы за рулем сидел он, а я, сжимая в руках игрушечный руль, расположился сзади. Но я очень сильно возражал, и все осталось, так как изначально задумывалось правилами дорожного движения. Понятное дело, Ваню абсолютно не устраивала роль пассивного пассажира, смирно глазеющего в окно. Тем более что на период движения автомобиля, он отхватывал кусок абсолютной свободы, который даже папа, поскольку скован рулем, не способен отнять. И еще Ваня любит принимать участие в управлении автомобилем, так как наверняка считает, что без Ваниной помощи, папа водить просто не должен. Потому что без Ваниной помощи он и не водитель вовсе, а так, дилетант и чайник. Например, Ваня любит достать из загашника навигатор, включить его и держать в руках, сурово глядя в экран. Он следит, чтобы папа вместо развлекательного центра не увез его в страну невыученных уроков.
И вот, значит, едем мы, едем… Ваня с навигатором гипнотизирует зеленую стрелочку, я правым глазом слежу за дорогой, а левым, глядя в зеркало заднего вида, отмечаю необычайную серьезность Вани. Поскольку он, насупив брови, взгляд от экрана не отводит, я возвращаю левый глаз к правому и становлюсь полноценным впередсмотрящим водителем. Вдруг слышу с заднего сидения жалобное пиканье навигатора. Оборачиваюсь на светофоре и вижу, что Ваня, увлеченно тычет пальцем в сенсорный экранчик. Видимо он пальцем пытается корректировать курс движения автомобиля. А я наедине с этим навигатором полстраны проехал. В нем девушка живет, Марианна. Она мне дорога как память. Я не хочу, чтобы она так бесславно погибла в навигаторе, убитом Ваниным пальцем. Через плечо прошу Ваню прекратить издевательства над маленьким электронным китайцем. В ответ я услышал лишь очередной писк навигатора и сосредоточенное сопение любителя научно-технического прогресса. На очередном перекрестке попросил еще раз. Потом попросил с чувством, глубина которого все же ограничивалась ремнем безопасности. Ноль эмоций. Работая когда-то в школе, к такому жесткому игнору со стороны детей (тем более собственных) я как-то не привык. Вынужден был даже повысить голос, поскольку «Педагогическую поэму» читал и с методами Макаренко частично согласен. Наконец Ваня соизволил поднять на меня глаза. Не скрою, рассчитывал не немедленное повиновение, но жестоко ошибся. Вместо того, чтобы смиренно оставить навигатор в покое и со словами «Хорошо, папа» сложить ручки на коленях, Ваня совсем не по деццки посоветовал: «Ты, рули давай!».
Вот тут-то я и понял, что испытывал, упомянутый уже Макаренко, когда, посылая беспризорников на работу, слышал в ответ: «Иди сам работай!». Пришлось немедленно провести воспитательную работу в духе того же Макаренко.
Вот так Ваня понял, что пока на заднем сидении находится все-таки он, а не папа, такие слова папе лучше не говорить.