Это цитата сообщения Софи_Марссо Оригинальное сообщение
Свадьба и приданое великой княжны Ксении Александровны. Из воспоминаний ее мужа.
— Когда же твоя свадьба? — спросил меня отец, когда я возвратился в С. Петербург.
— Я должен ждать окончательного ответа Их Величеств.
— Находиться в ожидании и путешествовать, кажется, две вещи, которые ты в состоянии делать,— неторопливо сказал отец. — Это становится уже смешным. Ты должен, наконец, создать свой домашний очаг. Прошел целый год с тех пор, как ты говорил с Государем. Пойди к Его Величеству и испроси окончательный ответ.
— Я не хочу утруждать Государя, чтобы не навлечь его неудовольствия.
Великая княжна Ксения Александровна, дочь императора Александра ІІІ.
— Хорошо, Сандро. Тогда мне придется самому заняться этим делом. И не говоря ни слова, отец мой отправился в Аничков дворец, чтобы переговорить с Государыней окончательно, оставив меня в состоянии крайнего волнения. Я знал, что отец мой обожает Великую Княжну Ксению и сделает все, что в его силах, чтобы получить согласие ее царственных родителей на наш брак. Но я знал также и Императрицу.
Она не переносила, чтобы ее торопили или же ей противоречили, и я опасался, что она сгоряча, даст отрицательный ответ, и отрежет возможность дальнейших попыток. Я помню, что сломал в своем кабинете по крайней мере дюжину карандашей, ожидая возвращения моего отца. Мне казалось, что с тех пор как он ушел, прошла целая вечность.
Ксения - невеста
Вдруг раздался звонок в комнате его камердинера, и вслед затем я услыхал его знакомые твердые шаги. Он никогда не поднимался быстро по лестнице. На этот раз он поднимался прямо бегом. Лицо его сияло. Он чуть не задушил меня в своих объятьях.
— Все устроено, — сказал он входя: — ты должен отправиться сегодня к Ксении в половине пятого.
— Что сказала Императрица? Она рассердилась?
— Рассердилась? — Нет слов, чтобы описать ее гнев. Она ужасно меня бранила. Говорила, что хочу разбить ее счастье. Что не имею права похитить у нее ее дочь. Что она никогда не будет больше со мною разговаривать. Что никогда не ожидала, что человек моих лет будет вести себя столь ужасным образом. Грозила пожаловаться Государю и попросить его покарать все наше семейство.
— Что же ты ответил?
— Ах — целую уйму разных вещей! Но к чему теперь все это. Мы ведь выиграли нашу
борьбу. А это главное. Мы выиграли, и Ксения — наша.
Его адъютант, который завтракал с нами, говорил потом, что никогда еще не видел Великого Князя Михаила Николаевича в столь торжественном настроении.
— Я не знаю, — прошептал мне этот офицер за столом, — кто из вас двоих собирается
жениться?
Сандро - жених
Великий Князь Александр Михайлович
Если посторонний наблюдал в этот день за нашим поведением, то выходило, что счастливым женихом был мой отец, так как, пока он произносил свои тирады, я сидел неподвижно, будучи не в состоянии что-либо проглотить. Получив, после стольких лет робкой надежды, согласие на брак с Ксенией, я был буквально ошеломлен от той внезапности, с которой мечты мои превратились в действительность. И потом я не мог отделаться от мысли о моем брате Сергее. Ведь он был также влюблен в Великую Княжну Ксению. По взаимному уговору мы никогда не упоминали в наших разговорах ее имени, но как отнесется теперь он к факту нашей помолвки? Он не мог обвинять меня в чем-либо, так как Ксении принадлежало право выбора, между нами, и она предпочла меня, но я сознавал, что с сегодняшнего дня наши братские отношения коренным образом изменятся. Я жалел Сергея и хотел, чтобы что-нибудь облегчило бы ему его душевные страдания, но принести в жертву брату совою любовь к Ксении я, по совести говоря, не мог.
Четверть пятого я входил в ограду вестибюля Аничкова дворца. Долее я ждать был не в состоянии. Взглянув на рослого гвардейца, стоявшего на часах, я покраснел. Мне казалось, что все уже знают о моем счастье. Чтобы не видеть казачка при подъемной машине, я стал медленно подниматься по длинной лестнице.
Гоф-фурьер Ксении Александровны Березин сидел на стул и читал газету.
— Доложите, пожалуйста, обо мне Ее Императорскому Высочеству.
Березин удивленно посмотрел на меня. Такая официальность была для него новостью — я всегда входил без доклада. Он улыбнулся или же мне это так показалось, и повел меня в салон Великой Kнягини. Еще вчера мы пили веселой компанией чай в этой чудесно обставленной комнате, но сегодня мне уже, все казалось другим. Я стоял и смотрел на дверь в спальную Ксении.
— Как странно, — подумал я: — что она так долго не идет... И вдруг она вошла с опущенными глазами, в простой белой шелковой блузе и синей юбке. Она остановилась у окна в выжидательной позе. Я взял ее за руку и повел к двум мягким креслам. Мы говорили почти шепотом, и мне казалось, что мы говорили одновременно. Раньше мы обменивались поцелуями, но это были поцелуи кузенов. Теперь я поцеловал ее,
как ее будущий супруг...
— Пойдем к папа и мама, — сказала, Ксения — Будь осторожнее с мама. Она еще сердится. Она прямо хотела уничтожить твоего отца за его настойчивость добиться ее согласия. Я рассмеялся. В этот момент я был готов бороться против всех императриц мира. Стараясь выглядеть не раздраженной, Императрица поцеловала меня и сказала:
— Я не должна была бы тебя целовать. Ты ведь отнимаешь у меня дочь. Но что я могу поделать? Пожалуйста, передай своему отцу, чтобы он, по крайней мере, в течение года не показывался бы мне на глаза.
День нашей свадьбы был назначен на конец июля. Я попробовал протестовать против этой отсрочки почти что в шесть месяцев, но меня попросили помолчать и лишь молить
Провидение, чтобы портнихи успели к тому времени сшить приданое Ксении. Мы должны были провести наш медовый месяц в моем любимом Ай-Тодоре, который матушка оставила мне по духовному завещанию. Мой старый друг поручик Шателэн взял на себя заботу по приведении дома в надлежащий для нашего приема вид. В мои холостые годы я никогда не заботился об Ай-Тодорском дворце. Вступая в брак, я должен был привести все в порядок.
Две придворные дамы, заведующий двором и мой личный адъютант — вот то минимальное количество лиц свиты, которые должны были нас сопровождать. Меньшее число свидетелей нашего счастья могло бы вызвать неудовольствие министра двора.
бриллиантовая диадема была сделана мастерами фирмы Болин (Bolin).
Они были еще одним свадебным подарком ее родителей в 1894г.
Ожерелье стоило 42 100 рублей, включая 2 511 рублей за работу мастеров и производство футляра для украшений.
В начале мая Ксения и я сопровождали Императрицу в Аббас-Туман. Предстоящая свадьба дочери обостряла еще более ее тоску по поводу болезни ее любимого сына Георгия. Он был очень рад нас видеть, но его бледное, болезненное лицо говорило об ухудшении его роковой болезни.
Мы провели четыре недели вместе, катаясь в горах, устраивая пикники, смеясь шуткам молодости и танцуя. Мы делали все, что было в наших силах, чтобы подбодрить Жоржа. Он же слабел с каждым днем, и у него было предчувствие, что он никогда уже больше не увидит
Петербурга. Наше веселое настроение не могло его обмануть. Вид двух здоровых, счастливых людей, вероятно, доставлял ему лишь страдания, хоть внешне он оставался все тем же благородным, добрым и преданным мне Жоржем. Я считал неуместным строить планы на будущее в его присутствии, прислушиваясь к его тяжелому, неровному дыханию. Мы занимали смежные комнаты, и когда я ложился в постель, то не мог заснуть и задыхался от горечи и сознания своего бессилия. В чем был смысл нашей жизни, если ничто в мире не было в состоянии спасти Жоржа?
В июне месяце мы прибыли на борт «Царевны», на которой плавал в финских водах Государь. За наше отсутствие он очень похудел и жаловался на значительное утомление. Доктора, эти всегда оптимистически настроенные лейб-медики, говорили, что недомогание Государя — последствие его усиленных трудов. Они предписали отдых и свежий воздух. Зачарованные его богатырским сложением, они просмотрели его смертельный недуг почек. Как и предыдущие годы, мы посетили наши любимые места, удили рыбу, принимали гостей и играли в «волков». 20 июля мы возвратились в столицу, чтобы посетить выставку приданого, которая была устроена в одной из дворцовых зал.
Рубиновая парюра была сделана мастерами фирмы Болин (Bolin).
Они были еще одним свадебным подарком ее родителей в 1894г.
В конце зала стоял стол покрытый приданым жениха. Я не ожидал, что обо мне позаботятся также, и был удивлен. Оказалось, однако, что, по семейной традиции, Государь дарил мне известное количество белья. Среди моих вещей оказались четыре дюжины дневных рубах, четыре ночных и т. д. — всего по четыре дюжины. Особое мое внимание обратил на себя ночной халат и туфли из серебряной парчи. Меня удивила тяжесть халата.
— Этот халат весит шестнадцать фунтов, — объяснил мне церемониймейстер.
— Шестнадцать фунтов? — Кто же его наденет?
Мое невежество смутило его. Церемониймейстер объяснил мне, что этот халат и туфли по традиции должен надеть новобрачный, пред тем, как войти в день венчания в спальную своей молодой жены. Этот забавный обычай фигурировал в перечне правил церемониала нашего венчания наряду с еще более нелепым запрещением жениху видеть невесту накануне свадьбы. Мне не оставалось ничего другого, как вздыхать и подчиняться. Дом Романовых не собирался отступать от выработанных веками традиций ради автора этих строк.
гарнитур с изумрудами
Сутки полного одиночества и бессильных проклятий по адресу охранителей традиции, в наконец долгожданный день наступил. Наша свадьба должна была, состояться как раз в той же церкви Петергофского Большого Дворца, в которой я присягал в день моего совершеннолетия. Эта церковь была избрана мною, в виду моей суеверной неприязни к столице.
За обрядом одевания невесты наблюдала сама Государыня при участи наиболее заслуженных статс-дам и фрейлин. Волосы Ксении были положены длинными локонами, и на голове укреплена очень сложным способом драгоценная корона.
Я помню, что она была одета в такое же серебряное платье, что и моя сестра Анастасия Михайловна и как все Великие Княжны в день их венчания. Я помню также бриллиантовую корону на ее голове, несколько рядов жемчуга вокруг шеи и нисколько бриллиантовых украшений на ее груди.
украшения с сапфирами
Наконец, мне показали невесту, и процессия двинулась. Сам Государь Император вел к венцу Ксению. Я следовал под руку с Императрицей, а за нами вся остальная Царская фамилия в порядке старшинства. Миша и Ольга, младшие брат и сестра Ксении, мне подмигивали, и я должен был прилагать все усилия, чтобы не рассмеяться. Мне рассказывали впоследствии, что «хор пел божественно». Я же был слишком погружен в мои мысли о предстоящем свадебном путешествии в Ай-Тодор, чтобы обращать внимание на церковную службу и наших придворных певчих.
Когда я был еще ребенком, моя матушка приобрела Ай-Тодорскую полосу земли на южном берегу Крыма я и Ай-Тодор выросли, как бы, вместе. С годами Ай-Тодор превратился в цветущий уголок, покрытый садами, виноградниками, полянами и прорезанный по берегу бухтами. На берегу был выстроен маяк, который позволял нам ориентироваться на море в туманные ночи. Для нас, детей, — этот ярко сиявший сноп света Ай-Тодорского маяка стал символом счастья. Я думал о том, будет ли Ксения это чувствовать так же, как и мои братья в течение этих двадцати лет.
Мы возвращались во дворец в том же порядке, с тою лишь разницей, что я поменялся местом с Государем и шел впереди под руку с Ксенией.
свадебная церемония
Я не могу дождаться минуты, когда можно будет освободиться от этого дурацкого платья,— шепотом пожаловалась мне моя молодая жена.— Мне кажется, что оно весит прямо пуды. Как бы я хотела поскорее встать из-за стола. Посмотри на папа, — он прямо без сил...
Все мы видели, каким утомленным выглядел Государь, но даже он сам не мог прервать ранее положенного часа утомительный, свадебный обед.
Только в 11 часов вечера мы могли переодеться и уехать в придворных экипажах в пригородный Ропшинский дворец, где должны были провести нашу брачную ночь. По дороге нам пришлось переменить лошадей, так как кучер не мог с ними справиться. Ропшинский дворец и соседнее село были так сильно иллюминованы, что наш кучер, ослепленный непривычным светом, не заметил маленького мостика через ручей, я мы все —три лошади, карета и новобрачные упали в ручей. К счастью, Ксения упала на дно экипажа, я на нее, а кучер и камер-лакей упали прямо в воду. К счастью, никто не ушибся, и к нам на помощь подоспела вторая карета, в которой находилась прислуга Ксении. Большая шляпа с страусовыми перьями Ксении и пальто, отделанное горностаем, — были покрыты грязью, мои лицо и руки были совершенно черны. Князь Вяземский, встречавший нас при входе в Ропшинский дворец, как опытный царедворец, не проронил ни одного слова...
Приданное Ксении . Украшения из бриллиантов. Работа фирмы Болин.
Нас оставили одних... Это было впервые со дня нашего обручения, и мы едва верили своему счастью. Может ли это быть, что никто не помешает нам спокойно поужинать! Мы подозрительно покосились на двери и затем... расхохотались. — Никого! Мы были действительно совсем одни. Тогда я взял ларец с драгоценностями моей матери и преподнес его Kсeнии. Хотя она и была равнодушна к драгоценным камням, она все же залюбовалась красивой бриллиантовой диадемой и сапфирами. Мы расстались в час ночи, чтобы надеть наши брачные одежды. Проходя в спальную к жене, я увидел в зеркале отражение моей фигуры, задрапированной в серебряную парчу, и мой смешной вид заставил меня снова расхохотаться. Я был похож на оперного султана в последнем акте...
украшения из жемчуга и бриллиантов
На следующее утро мы возвратились в С. Петербург для окончания свадебного церемониала, который заключался в приеме поздравлений дипломатического корпуса в Зимнем Дворце, в посещении усыпальницы наших царственных предков в Петропавловском соборе и поклонении чудотворной иконе Спасителя в домики Петра Великого. На вокзале нас ожидал экстренный поезд. Быстро промчались семьдесят два часа пути, и новая хозяйка водворилась в Ай-Тодор. Здесь мы строили планы на многие годы вперед и рассчитывали прожить жизнь, полную безоблачного счастья.
(Великий Князь Александр Михайлович)
прошли годы....
Жизнь молодоженов сложилась несчастливо. Великий Князь был первой и единственной любовью Ксении, который дружил с её старшими братьями и часто бывал в Гатчине. Она была «без ума» от высокого, стройного брюнета, считая, что он лучше всех на свете. Свою любовь она хранила в тайне, поведав о ней лишь старшему брату, будущему императору Николаю II, другу Сандро.
В начале 1894 года отец Сандро великий князь Михаил Николаевич добился от императора Александра III согласия на брак своего сына и царской дочери, и 25 июля в Петергофе состоялась свадьба. Великая княгиня Ксения беззаветно любила своего мужа, принимая все его интересы. За первые семь лет супружества она родила дочь и шестерых сыновей. Но у Сандро появились увлечения вне семьи. В 1919 году Ксения Александровна вместе с матерью и другими родственниками покинула Россию на английском корабле Марльборо, который их увез из Крыма.
Сандро уехал еще раньше в Париж. Больше они вместе не жили.
Скончалась Ксения Александровна в апреле 1960 года во дворце Хэмптон-Корт в Лондоне, куда переехала после смерти короля Георга V.
Согласно её предсмертной воле тело великой княгини было перевезено на юг Франции и 29 апреля 1960 года погребено на Рюкбрюнском кладбище, рядом с любимым мужем, великим князем Александром Михайловичем.
конечно же не могу обойти вниманием драгоценности, подаренные родителями
и женихом невесте. Вот несколько эскизов из альбомов Ксении Александровны.
брошь - подарок жениха
В документах Министерства Императорского Двора, хранящихся в российском государственном Историческом архиве в Санкт-Петербурге – датированных июнем 1894 г., - отмечено что:" Ювелир Эвинг, работающий над изумрудным колье и диадемой, сказал, что, если парюра должна быть полной, необходимо изготовить еще и брошку, для которой он сделал уже эскизы".
В итоге брошка была заказана у Николс-Эвинг(Nichols-Ewing), и общая стоимость всей парюры составила 99 306 рублей 59 копеек. В том числе:
- колье стоило 38 944 рублей 59 копеек,
- диадема - 41 417 рублей 39 копеек
- брошь - 18 944 рубля 61 копейка.
Для сравнения - самое дорогое Пасхальное Яйцо от Фаберже, для Романовых в 1913г. стоило только 46 991 рубля 50 копеек.
P.S.
На русских торгах Bonhams, которые прошли в Лондоне 30 ноября 2011 года , были выставлены два альбома, принадлежавших великой княгине Ксении Александровне, сестре Николая II. Это иллюстрированный реестр ювелирных украшений, которые княгиня получала в подарок на день ангела, Пасху, Рождество и другие праздники от друзей и родственников. В первом альбоме перечислены украшения, преподнесенные Ксении с 1880 до 1905 года, во втором — подарки 1894-1912 годов.
«Насколько мне известно, подобные альбомы также были у Николая II и императрицы Александры Федоровны. В царской семье была распространена практика инвентаризации драгоценностей, — рассказала Евгения Теслюк, глава русского отдела Bonhams. — То, что подобное свидетельство частной жизни русских царей дошло до нас в хорошем состоянии и попало на аукцион, большая удача и большая редкость».
В альбомах более тысячи рисунков, выполненных акварелью и гуашью: все любовно пронумерованы и подписаны самой Ксенией Александровной. Например: «№ 36. Подвеска изумруд. Кн. К. А. От папы и мамы на свадьбу». Некоторые украшения, как следует из подписи, подарены Сандро — так княгиня называла своего мужа, князя Александра Михайловича. Каждый раз, когда Ксения рожала ребенка, Сандро дарил ей простое колечко. В реестре таких колечек семь.
Серия сообщений "Драгоценности Романовых":
Часть 1 - Волшебство ФАБЕРЖЕ
Часть 2 - Пасхальные яйца Фаберже, которые купил Виктор Вексельберг
...
Часть 21 - Карл Фаберже|Пасхальные шедевры (7)
Часть 22 - Тео Фаберже|Пасхальные традиции(8)
Часть 23 - Свадьба и приданое великой княжны Ксении Александровны. Из воспоминаний ее мужа.