Сначала все здорово. Мы в восторге друг от друга, мы восхищены друг другом, каждый может сказать - ах, я и не знал что на свете бывают такие люди! Но это всего лишь сладкая верхушка. Пока еще мы не узнали друг друга получше, полного доверия нет, зато есть - осторожность, страх причинить другому боль, страх непонимания, стремление найти истину в разговоре, а не в споре. И право, это лучшее время дружбы, пока еще мы ничего друг от друга не требуем, пока помним что у другого все иначе и не пытаемся переделать его под себя.
Постепенно наступает насыщение друг другом. Мы узнаем с удивлением, а порой и с негодованием, что в наших друзьях есть нечто такое, что должно было стать причиной для немедленного разрыва... не будь мы ДРУЗЬЯМИ. С этого и начинается ложь дружбы. Нет, ею НЕ БЫЛО уступание друг другу на ранней стадии дружбы, и лицемерием это не было тоже! Мы хотели оставаться вместе. Мы все еще хотим. И потому тот, кто уступал - будет уступать, беря на себя роль дипломата. Вечного. От этого до безумия скоро устаешь. Но остановиться никакой возможности нет с того мгновения, как ты взял на себя эту роль.
Роли... Есть такая дрянь как треугольник Карпмана. Не дай свет попасть в него и вечно меняться ролями - Жертва-Палач-Спаситель. Это красиво звучит, но плохо выглядит, особенно изнутри.
...Но дружба продолжается; преодоление препятствий через все преграды, иногда - навзрыд, иногда - на последнем судорожном выдохе "Прости" - "Прощаю". Но мы уже не голодны, мы распробовали редкое блюдо дружбы и наелись им. И мы немного устали от этого. Дипломаты - от своей дипломатии, правдоискатели - от правдоискательства, мудрые - от своей мудрости. Костер прогорел, но это еще не зола. Первый "разрыв", кем бы он ни был спровоцирован, второй, третий... Сколько их будет до того, последнего? А он будет непременно, раз ДРУЗЬЯ в итоге дошли до взаимных обвинений. "Ты изовралась"
"Хорошо, как скажешь" - потому что все твои слова в итоге повернутся против тебя, кроме этих.
Моя правда лежит на стыке многих правд. Как мозаика... два помещенных рядом кусочка цветного стекла оттеняют друг друга, помогают заиграть цветам. Неуловимое ощущение, которое не передашь словами, даже если очень надо. Моя правда как мотылек. Не надо сжимать ее в кулаке, ей там не место. Нежное касание крыльев и вот - летит. Свобода нужна даже правде; обвинение в лицемерии - полет мотылька объявлен крамолой, ибо правда обязана быть простой, понятной и объяснимой. Хорошо, как скажете. Но я бы хотела чтобы это могло осуществиться: чтобы между нами была ЯСНОСТЬ.