Вспоминает бывший заместитель министра внутренних дел при Столыпине
Генерал П.Г. Курлов:
«2 августа 1917 года, вследствие опасной сердечной болезни, я был переведен из крепости в хирургическое отделение Петроградской одиночной тюрьмы, а в начале октября под домашний арест. Здесь меня охраняли те же бывшие солдаты, служившие уже в милиции, которые, после захвата власти большевиками, в комитете комиссариата решили, что держать меня под арестом нет никаких оснований, и сняли с квартиры охрану.
25 октября произошел большевистский переворот, причем у меня дома не слышно было даже выстрелов, и я до августа 1918 года не испытывал никаких неприятностей и стеснений. Убийство комиссара Володарского вызвало жестокие репрессии против неповинных в этом деле офицеров и генералов; вместе с тем я узнал, что содержавшийся в частной лечебнице бывший министр Н. А. Маклаков, а также И. Г. Щегловитов, А. Н. Хвостов, А. Д. Протопопов и С. П. Белецкий были отправлены в Москву. Медлить было нельзя, и мне удалось при содействии добрых друзей бежать за границу.
16 августа 1918 года оставил я Россию, с тяжелым чувством сознавая, что старой России я больше никогда не увижу и что едва ли мне и моей семье придется когда-нибудь вернуться на родину».
П.Г.Курлов ГИБЕЛЬ ИМПЕРАТОРСКОЙ РОССИИ

Герасимов А.В. бывший руководитель Петербургского Охранного отделения:
«Недели через две после большевистского переворота к нам в тюрьму явился комиссар-большевик. В это время мы уже были развезены из Петропавловской крепости по разным тюрьмам. Меня содержали в бывшей долговой тюрьме в Казачьем переулке. Нас всех собрали в коридоре, и явившийся большевистский комиссар начал опрашивать, кто за что сидит. Большинство было растратчики. Когда очередь дошла до нас, начальник тюрьмы сказал: «А это политические». Комиссар удивился: какие теперь у нас политические? Начальник разъяснил, что это деятели старого режима, арестованные по приказанию следственной комиссии Муравьёва. Комиссар потребовал более точных разъяснений и в конце концов заявил, что считает наше содержание под стражей неправильным и несправедливым: « Они по-своему служили своему правительству и выполняли его приказания. За что их держать?»
Через несколько дней начались освобождения. Из нашей группы освободили почти всех. Только бывший министр Хвостов, относительно которого было доказано, что он совершил хищение казенных денег, остался в тюрьме. Да ещё Протопопов был не освобожден, а лишь переведен в больницу, в которой правда, за ним наблюдали только врачи. Меня освободили , обязав подпиской явиться по требованию следственных властей.
Так дело шло до весны. Приблизительно в апреле у меня был очень интересный разговор с бывшим министром Протопоповым, который мне много объяснил из событий периода, предшествовавшего революции.
Вскоре после этой нашей беседы отношение большевиков, до того очень снисходительное к нам «сановникам старого режима», начало заметно меняться. В это время произошло восстание Краснова на Дону, переворот Скоропадского на Украине, началось восстание чехословаков на Волге. Атмосфера становилась всё более и более тревожной…
Так как я был родом с Украины, то мне было очень легко оптироваться в качестве украинского гражданина, и с ближайшим же этапом украинских граждан, которые тогда свободно пропускались большевиками, я отправился на юг»
А.В.Герасимов НА ЛЕЗВИИ С ТЕРРОРИСТАМИ

Бывший премьер России до 1914 года В.Н.Коковцов:
«Я лег спать в обычное время, скоро и крепко заснул, как вдруг, после 2 часов жена пришла ко мне в спальню со словами: «вставай, у нас обыск». Я ответил ей: «ну, значит, меня пришли арестовать».
В ордере содержался приказ: произвести обыск и арестовать всех взрослых мужчин.
Меня отвезли на Гороховую № 2, где помещалась Чека, в помещении бывшего градоначальства.
Во вторник, 9-го июля, в 11 часов утра, неожиданно для меня и для всей камеры, меня позвали на допрос к Урицкому.
…Урицкий дал мне прочитать и подписать сокращенно с большими пропусками многих моих показаний, но верно записанные по существу мои заявления и выдал мне пропуск на освобождение меня, забывши, однако, подписать его. Мне пришлось возвращать его к подписи.
После освобождения, я первое время почти не выходил из дому, но сравнительно скоро успокоился, пришел, что называется, в норму, и стал вести обычный образ жизни, полный, конечно, всяких тревог и опасений.
До 21-го июля все шло сравнительно сносно, но с этого дня начались повальные аресты кругом, среди людей одного со мною круга и даже близких нам знакомых.
Между тем, меня никто не трогал, и я продолжал жить совершенно открыто, находясь, однако, все время под влиянием глубокого душевного разлада.
Недели тянулись за неделями, июль сменился августом. 17-го августа убили Урицкого, и в отместку пошли массовые расстрелы и новые аресты, а меня все оставляли в покое».
Граф В.Н. Коковцов «Из моего прошлого»
В ноябре 1918 года Коковцов нелегально перебрался в Финляндию.

Член ЦК меньшевистской партии Д.Далин, находясь в эмиграции, писал:
“И отнюдь не сразу они (большевики ) вступили на путь террора. Странно вспоминать, что первые 5-6 месяцев Советской власти продолжала выходить оппозиционная печать, не только социалистическая, но и откровенно буржуазная. Первый случай смертной казни имел место только в мае 1918 г. На собраниях выступали все, кто хотел, почти не рискуя попасть в ЧК. “Советский строй” существовал, но без террора”
“Гражданская война дала действительно толчок развитию террора”
(Далин Д. После войн и революций. Берлин, 1922, с. 24-25).

Представитель Великобритании в РСФСР Р.Локкарт:
“Петербургская жизнь носила в те недели довольно своеобразный характер. Той железной дисциплины, с которой правят ныне большевики, не было тогда еще и в помине. Террора еще не существовало, нельзя было даже сказать, чтобы население боялось большевиков. Газеты большевистских противников еще выходили, и политика Советов подвергалась в них жесточайшим нападкам...
В эту раннюю эпоху большевизма опасность для телесной неприкосновенности и жизни исходила не от правящей партии, а от анархистских банд...
Я нарочно упоминаю об этой первоначальной стадии сравнительной большевистской терпимости, потому что их последующая жестокость явилась следствием обостренной гражданской войны. В гражданской же войне немало повинны и союзники, вмешательство которых возбудило столько ложных надежд... Нашей политикой мы содействовали усилению террора и увеличению кровопролития».
(Локкарт Р. Буря над Россией. Рига, 1933, с.227).

М. Покровский. Статья «ПРОТИВОРЕЧИЯ г. МИЛЮКОВА»
«Читая, по редакторским обязанностям, изо-дня в-день описания "большевистских неистовств", фабрикуемые в Париже по испытанному трафарету "немецких зверств", г. Милюков, может быть, и в самом деле уверовал, что Россия "отброшена из двадцатого столетия в семнадцатое". Быть может, он искренно думает, что в России уничтожены "высшая и средняя культура". На самом деле, парадокс русской революции в том и состоит, что эта, самая демократическая изо всех революций, когда-либо бывших, больнее всего ударила по низам, сравнительно пощадив верхушку. У нас, нечего греха таить, очень плохо обстоит дело с народной школой и народным учителем, но университеты еще держатся и университетские профессора питаются лучше, чем какой-либо другой разряд "работников просвещения". Мы ходим без сапог - а Эрмитаж, во время революции и благодаря ей, становится первым собранием мира после Лувра и Ватикана. У нас в аптеке не допросишься горчичника, а в Питере, именно в годы революции, вырос рентгенологический институт, который заграничные ученые считают одним из первых в Европе. Как раз "высшая"-то культура у нас еще и держится: когда-нибудь русскому пролетарию поставят памятники и перед Академией Наук, и перед Академией Художеств именно за то, что он, далеко отброшенный всем своим тяжелым прошлым от науки и искусства, им, казалось, совсем чужой, в критические минуты не дал загубить эти редкие у нас тепличные растения, и, голодая и холодая сам, отогрел и выходил их для будущих поколений».

Ответ на комментарий # Уничтожили ЦВЕТ НАЦИИ, СИЛЬНЫХ ЛЮДЕЙ РУССКОГО И ДРУГИХ КОРЕННЫХ НАРОДОВ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ! Всё в полном соответствии с предписаниями Торы:

11. О том, что царь позволяет Иудеям, находящимся во всяком городе, собраться и стать на защиту жизни своей, ИСТРЕБИТЬ, УБИТЬ и ПОГУБИТЬ ВСЕХ СИЛЬНЫХ в народе и в области, которые во вражде с ними, ДЕТЕЙ и ЖЁН, и ИМЕНИЕ ИХ РАЗГРАБИТЬ…
Ветхий Завет. Книга Есфирь. Глава 8. Царь разрешает мстить врагам Иудеев.

При этом носители «справедливого» будущего и не скрывали, какое «справедливое» будущее они «несут» русскому и другим коренным народам Российской Империи:

«Мы должны превратить Россию в пустыню, населённую белыми неграми, которым мы дадим такую ТИРАНИЮ, которая не снилась никогда самым страшным деспотам Востока. Разница лишь в том, что тирания эта будет не справа, а слева, и не белая, а красная, ибо мы прольём такие потоки крови, перед которыми содрогнутся и побледнеют все человеческие потери капиталистических войн. Крупнейшие банкиры из-за океана будут работать в теснейшем контакте с нами.

Если мы выиграем революцию, раздавим Россию, то на погребальных обломках её укрепим власть сионизма и станем такой силой, перед которой весь мир опустится на колени. Мы покажем, что такое настоящая власть! Путём террора, кровавых бань мы доведём Русскую интеллигенцию до полного идиотизма, до животного состояния... А пока наши юноши в кожаных куртках – сыновья часовых дел мастеров из Одессы и Орши, Гомеля и Винницы, о, как великолепно, как восхитительно умеют они ненавидеть все Русское! С каким наслаждением они уничтожают Русскую интеллигенцию: офицеров, инженеров, учителей, академиков, писателей...»
Вождь и создатель Красной Гвардии, затем Красной
Армии – Народный комиссар по военным и морским
делам, председатель Революционного Военного Со-
вета, Лейба Давидович БРОНШТЕЙН (Троцкий).

А. Смирнов «Казачьи атаманы». СПб, Издательский Дом «Нева», 2002 г.

Из статьи Н.Левашова "Зримый и незримый геноцид"
http://www.levashov.info/Articles/Genocide.html