От Наполеона до Навального
27-10-2020 12:10
к комментариям - к полной версии
- понравилось!
Разместил на днях пост "Кто отравил Алексея Навального" и, так уж случилось, обратился к своим архивным материалам о давней поездке в Афганистан. И тут возникла интересная коллизия. Но обо всем по порядку.
Побудили меня обратиться к моим афганским архивам вопрос и упрек, брошенные мне через мессенджер в фейсбуке, моего давнего сослуживца и приятеля Анатолия Колокольчикова. Касались они одной групповой фотографии со мной в Кабуле, попавшейся ему в интернете – о времени съемки, именах людей на фото, о самом фото.
Вот эта фотография.
Фотография эта (без подписи) была размещена в моем посте 10-летней давности на Лиру и связана с моей давней поездкой в Афганистан. На самом деле это не фотография, это скан со слайда, а слайд я при сканировании по невнимательности перевернул, все застежки у мужиков оказались на левую сторону. Мне удалось уточнить время поездки (ранее я указал 1985 год).
В Афганистан я попал, как стало теперь ясно, в октябре 1984 году. Делегация СССР во главе с председателем Госкомгидромета Ю.А. Израэлем, в составе А. Чилингарова, М. Залиханова, С. Ходкина, я тоже был включен в состав делегации, должна была вылететь в Афганистан для подписания межправительственного соглашения в области гидрометеорологии. Я, будучи начальником Управления снабжения и сбыта Госкомгидромета СССР, вылетел в Кабул раньше других, чтобы провести всю подготовительную работу до прибытия остальной делегации (основные вопросы в соглашении касались материально-технического обеспечения, остальное – идеологическая шелуха). Получил большую сумму в дорожных чеках на всю делегацию с резервом на непредвиденные расходы. Билеты были у меня на руках, лететь мне предстояло на гражданском самолете Афганской авиакомпании «Ариана» (Ariana Afghan Airlines), совершавшему пассажирские рейсы по маршруту Лондон – Прага – Москва – Ташкент – Кабул. По этой линии ходило всего два Боинга 727, рейсы совершались два раза в неделю, вылет из Москвы в 23.00. К положенному времени прибыл в аэропорт Шереметьево-2 и тут узнаю, что вылет отложен ровно на сутки. Пилоты, как нам объяснили, перебрали в Праге пива, и их диспетчеры не выпустили. Через сутки я вновь в аэропорту. За время ожидания в накопителе разговорился еще с одним командированным. Остальные пассажиры – либо афганцы, либо их жены и дети. Когда объявили посадку, мы с моим попутчиком, не торопясь, пропуская афганцев, пошли по трубе в самолет. И тут нас ждала неприятная неожиданность: самолет был переполнен. Полный самолет полуголых мужчин, чуть более одетых женщин, совсем голых ребятишек, спертый, тяжелый воздух. Мы не ожидали этого. Хотя в билетах были указаны места, но они были заняты. Заглянули в другой салон – там еще хуже. Но нашли себе два свободных места рядом. В общем, полет был не в радость…
В Кабуле меня встретил руководитель нашей группы консультантов Никонов Василий Иванович (на фото второй слева). У него в квартире я и поселился, его семья была в это время Союзе. Квартира его была в так называемом «микрорайоне», застроенным пятиэтажками. Здесь жило большинство гражданских русских. Были тут и небольшие лавчонки и магазины. В районы, заселенные афганцами, застроенными типичными восточными жилицами с глухими заборами (дувалами) ходить не разрешалось, это было опасно. Некоторые смельчаки, решившись на экскурсию в эти кварталы, зачастую оттуда уже не возвращались. Приближалось 20-летие Народно-демократической партии Афганистана (НДПА создана 1 января 1965 года). Афганцы вывешивали какие-то плакаты, а наши готовили дополнительные так называемые «ласточкины гнезда»: на балконах зданий, возле чердачных окон готовились огневые точки с пулеметами обложенные мешками с песком, укрытые маскировочными сетками. Опасались серьезных провокаций моджахедов.
По ночам Кабул обстреливался из минометов. В микрорайоне по ночам дежурили милиционеры Царандоя. Периодически они перекликались между собой – вдруг раздавался жуткий, просто звериный рев, и тут же в ответ такой же. Так проходила их «перекличка». В первый день я осмотрелся, что к чему, на второй говорю; «Ребята, надо в банк, чеки поменять на местную валюту». А это был четверг. Ребята засуетились – в четверг банки до 15 часов (местного) работают, в пятницу - не работают. Помчались (на авто, конечно) в банк. Осталось полчаса до закрытия. Со мной только таджик-переводчик. В банке пока подписывал чеки, мне приготовили местную валюту: вываливают мне на стойку огромную связку мелких купюр, по 25 афганей, перевязанную размочаленной бечевой. Пришлось брать этот блок: других денег, говорят, нет. Приехали домой. Разложив на журнальном столике эти деньги, я ужаснулся. Мало того, что номинал купюр мелкий, так больше половины купюр вообще непригодны к использованию: скотчем склеены половинки разных купюр, номера на них не совпадают. Среди этой пачки немало купюр, официально выведенных из обращения – с портретом принца Дауда, купюры, выпущенные при Амине до ввода наших войск и пр. Вот осталась одна хорошая купюра 100 афганей (фото).
Василий Иванович меня успокоил: такие жуткие купюры в лавчонках берут без проблем. Но ведь я не все их израсходую, часть наверняка придется возвращать в комитет, рваные, клееные у меня не примут. Тогда Василий бросил клич по русскому поселению с просьбой обменять мои купюры на «хорошие». Половину сумели заменить. Стали раскладывать по конвертам суточные членам делегации. Василий Иванович помогал. После раскладки на пальцах оставался толстый слой жирной грязи. Мыли руки и столик губкой с мылом. Но делегация на следующий день не прилетела, опять процедура пересчета и раскладки по конвертам суточных, мытье рук и столика. И так три дня: с утра ездим в аэропорт, встречать делегацию, вечером – возня с конвертами. Вот так фотография, что вверху статьи, и сделана в один из дней в аэропорту Кабула, когда встречали делегацию, а она не прилетела. Наконец делегация прибыла.
Поселились они в гостинице, я остался у Василия Ивановича.
Встречи с афганцами и подписание соглашения проходили буднично. А вот прием у посла, Табеева запомнился. Поддали мы там хорошо, пустились в пляс, кто-то даже в присядку.
Город мало видел, - по городу ходить нельзя. Лишь однажды был организован шопинг – в очень ограниченном районе города. Охрану несли солдаты из воинского контингента. В этот день на шопинг в город отправлялись и семьи дипломатов, другие русские. Возвращались домой в Союз военным транспортным самолетом Ил-76 летели на Ташкент. Декларацию на ввезенную обратно неиспользованную валюту не составил, т.к. сразу с борта сели в машины и нас увезли мимо таможенников. Потом в Москве ходил на главную таможню, писал объяснительную, как и почему контрабандой ввез валюту. Приняли всю валюту.
Помогло мне восстановить точное время пребывания в Кабуле следующее. обстоятельства. В своих архивах я нашел поздравление Маздурьяра с Новым 1985 годом.
До поездки в Кабул мы знакомы не были, хотя позже встречались несколько раз во время его визитов в СССР. Третьим фактором, позволившим мне уточнить время пребывания в Афганистане, стала катастрофа транспортного самолета Ил-76 в аэропорту Кабула, сбитого ПЗРК ракетой 27 сентября 1984 года, через два дня после нашего возвращения в СССР. Мы вылетали транспортным Ил-76 про маршруту Кабул – Ташкент. Ил-76 был сбит при следовании Ташкент-Кабул. Возможно, это был тот же самолет, которым мы улетели из Кабула. Таким образом, в Афганистане я был в период 19-25 октября 1984 года.
Теперь относительно возникшей у меня коллизии.
Роясь в своих архивных материалах, ведя поиск в интернете, я наткнулся на подзабытую информацию, ставшую весьма актуальной сегодня. Я имею ввиду операцию по устранению Амина, правителя Афганистана, осуществленную СССР в 1979 году.
Напомню, Хафизулла Амин стал правителем Афганистана в результате государственного переворота, сместив, а позже убив своего предшественника, Нура Мухаммада Тараки. СССР делал ставку на Тараки, ему даже советовали устранить Амина. Охрана Тараки попыталась сделать это, но неудачно. В результате верх одержал Амин. Он сразу показал себя жестоким диктатором, несогласных казнили без суда и следствия, сажали в тюрьмы. Активизировалось реакционное духовенство, возникли идеи создания еще одного, наряду с Ираном, исламского государства, на южных рубежах СССР активизировались исламисты, мятежные племена. Была информация и о давних связях Амина с ЦРУ, опасались сотрудничества с Пакистаном, США. Для СССР Амин стал абсолютно неприемлем. Поэтому на заседании Политбюро ЦК КПСС 12 декабря 1979 г.было принято решение об устранении Амина и вводе советских войск в Афганистан. Амин, к слову просил военной помощи, но в борьбе со своими противниками. Осуществление всех мероприятий было возложено на Андропова Ю. В., Устинова Д. Ф., Громыко А. А.. Разработкой конкретных планов занималось 1-е Главное управление КГБ СССР (внешняя разведка) Крючкова В.А. Был разработан ряд планов – «Шторм 333» и «Байкал-79». Предусматривалось несмертельное пищевое отравление Амина и штурм президентской резиденции. В отношении Амина план звучал коротко «живым в плен не брать». Во время приема по случаю возвращения из СССР одного из высокопоставленных афганцев, данного Амином в только что отремонтированном и отделанном с роскошью дворце Тадж-Бек яд был подсыпан в суп агентом КГБ. Вернувшийся из СССР афганец от супа отказался, по этому поводу Амин даже отпустил остроту. Но, когда гости перешли в другую комнату, внезапно и всем родновременно стало плохо. Прислуга бросилась звонить в Центральнфый военный госпиталь, в советское посольство. Табеев, не зная о планах спецслужб, отправил в Тадж-Бек свего врача, туда же примчался врач Центрального госпиталя Анатолий Алексеев. Амина, всех его гостей спасли, ни один не умер. Эту историю рассказал нам сам Табеев, когда мы были у него на приеме «Чуть не сорвал операцию КГБ, отходив Амина», - смеялся он.
Тут же начался штурм дворца. Одним из двух танков, атоковавших дворец, командовал наш знакомый Ш. Маздурьяр. Штурм прошел молниеносно, в ходе штурма Амин был убит. По плану «Байкал-79» были взяты под контроль все важнейшие правительственные объекты. О штурме дворца Амина написано много статей рассказов, интервью. Гораздо меньше – об отравлении. Каким веществом были отравлены Амин и его гости, не известно. Но симптомы очень похожи на те, что наблюдались при штурме здания на Дубровке «Норд-Ост». Становится понятно, почему всех террористов в здании на Дубровке расстреляли в бессознательном состоянии: газ не давал летального исхода, а это позволило бы вскрыть некоторые детали организации и проведения теракта, получи возможность террористы заговорить.
Здесь я хотел бы обратить внимание читателя на книгу «200 знаменитых отравлений». Игоря Анцышкина. В ней есть и описание отравления Амина.
«Эта книга, как ни парадоксально, не о ядах, хотя практически на каждой странице мелькает это слово. Эта книга о причинах и последствиях использования различных ядовитых веществ. И погружаясь в мир отравлений, показанный автором, читатель узнает его мрачные тайны не с точки зрения специалиста-токсиколога (хотя без специальной терминологии не обойтись), а через призму истории, легенд, мифов, слухов, гипотез, версий.
главы этой книги посвящены именно индивидуальному применению ядов, а не массовому. Боевые отравляющие вещества и случаи их применения остались вне рамок данной книги. Одна смерть – это преступление, миллионы – уже политика» -говорится в предисловии к книге,
Так вот мне думается, что отношение к боевым отравляющим веществам должно быть пересмотрено. Автор указанной книги исходил из принципа «отравление отдельного индивидуума – это преступление, отравление многих – это уже политика».
Однако, практика показывает, что индивидуальные отравления зачастую это политика, отравление многих – это война. Вспомним отравления Литвиненко, Политковской (ее как Амина сперва неудачно отравили, потом убили), Щекочихина. Разве это не политика? Это преступление, тем страшней оно, что носит политический характер, направлено на многих. Отравление Политковской не позволило ей вступить в переговоры с боевиками, захватившими школу в Беслане, что могло снизить число жертв, отравление Щекочихина лишило общество информации о преступлениях, которые он начинал расследовать.
Отравление Навального не позволило в полной мере использовать «умное голосование» на выборах в сентябре 2020, тем самым сделать власть чуточку демократичней.
Отравления Амина, Навального – не единственные акты властей по устранению неугодных путем отравления.
Но то, что отравление Навального вполне может войти в очередной сборник Знаменитых отравлений, сомнений не вызывает. Неуклюжие, неумные и бестолковые действия властей сделали этот акт знаменитым и, вопреки своим намерениям, подняли рейтинг Навального и уронили рейтинг Путина ниже плинтуса.
вверх^
к полной версии
понравилось!
в evernote
Разместил на днях пост "Кто отравил Алексея Навального" и, так уж случилось, обратился к своим архивным материалам о давней поездке в Афганистан. И тут возникла интересная коллизия. Но обо всем по порядку.
Побудили меня обратиться к моим афганским архивам вопрос и упрек, брошенные мне через мессенджер в фейсбуке, моего давнего сослуживца и приятеля Анатолия Колокольчикова. Касались они одной групповой фотографии со мной в Кабуле, попавшейся ему в интернете – о времени съемки, именах людей на фото, о самом фото.
Вот эта фотография.
Фотография эта (без подписи) была размещена в моем посте 10-летней давности на Лиру и связана с моей давней поездкой в Афганистан. На самом деле это не фотография, это скан со слайда, а слайд я при сканировании по невнимательности перевернул, все застежки у мужиков оказались на левую сторону. Мне удалось уточнить время поездки (ранее я указал 1985 год).
В Афганистан я попал, как стало теперь ясно, в октябре 1984 году. Делегация СССР во главе с председателем Госкомгидромета Ю.А. Израэлем, в составе А. Чилингарова, М. Залиханова, С. Ходкина, я тоже был включен в состав делегации, должна была вылететь в Афганистан для подписания межправительственного соглашения в области гидрометеорологии. Я, будучи начальником Управления снабжения и сбыта Госкомгидромета СССР, вылетел в Кабул раньше других, чтобы провести всю подготовительную работу до прибытия остальной делегации (основные вопросы в соглашении касались материально-технического обеспечения, остальное – идеологическая шелуха). Получил большую сумму в дорожных чеках на всю делегацию с резервом на непредвиденные расходы. Билеты были у меня на руках, лететь мне предстояло на гражданском самолете Афганской авиакомпании «Ариана» (Ariana Afghan Airlines), совершавшему пассажирские рейсы по маршруту Лондон – Прага – Москва – Ташкент – Кабул. По этой линии ходило всего два Боинга 727, рейсы совершались два раза в неделю, вылет из Москвы в 23.00. К положенному времени прибыл в аэропорт Шереметьево-2 и тут узнаю, что вылет отложен ровно на сутки. Пилоты, как нам объяснили, перебрали в Праге пива, и их диспетчеры не выпустили. Через сутки я вновь в аэропорту. За время ожидания в накопителе разговорился еще с одним командированным. Остальные пассажиры – либо афганцы, либо их жены и дети. Когда объявили посадку, мы с моим попутчиком, не торопясь, пропуская афганцев, пошли по трубе в самолет. И тут нас ждала неприятная неожиданность: самолет был переполнен. Полный самолет полуголых мужчин, чуть более одетых женщин, совсем голых ребятишек, спертый, тяжелый воздух. Мы не ожидали этого. Хотя в билетах были указаны места, но они были заняты. Заглянули в другой салон – там еще хуже. Но нашли себе два свободных места рядом. В общем, полет был не в радость…
В Кабуле меня встретил руководитель нашей группы консультантов Никонов Василий Иванович (на фото второй слева). У него в квартире я и поселился, его семья была в это время Союзе. Квартира его была в так называемом «микрорайоне», застроенным пятиэтажками. Здесь жило большинство гражданских русских. Были тут и небольшие лавчонки и магазины. В районы, заселенные афганцами, застроенными типичными восточными жилицами с глухими заборами (дувалами) ходить не разрешалось, это было опасно. Некоторые смельчаки, решившись на экскурсию в эти кварталы, зачастую оттуда уже не возвращались. Приближалось 20-летие Народно-демократической партии Афганистана (НДПА создана 1 января 1965 года). Афганцы вывешивали какие-то плакаты, а наши готовили дополнительные так называемые «ласточкины гнезда»: на балконах зданий, возле чердачных окон готовились огневые точки с пулеметами обложенные мешками с песком, укрытые маскировочными сетками. Опасались серьезных провокаций моджахедов.
По ночам Кабул обстреливался из минометов. В микрорайоне по ночам дежурили милиционеры Царандоя. Периодически они перекликались между собой – вдруг раздавался жуткий, просто звериный рев, и тут же в ответ такой же. Так проходила их «перекличка». В первый день я осмотрелся, что к чему, на второй говорю; «Ребята, надо в банк, чеки поменять на местную валюту». А это был четверг. Ребята засуетились – в четверг банки до 15 часов (местного) работают, в пятницу - не работают. Помчались (на авто, конечно) в банк. Осталось полчаса до закрытия. Со мной только таджик-переводчик. В банке пока подписывал чеки, мне приготовили местную валюту: вываливают мне на стойку огромную связку мелких купюр, по 25 афганей, перевязанную размочаленной бечевой. Пришлось брать этот блок: других денег, говорят, нет. Приехали домой. Разложив на журнальном столике эти деньги, я ужаснулся. Мало того, что номинал купюр мелкий, так больше половины купюр вообще непригодны к использованию: скотчем склеены половинки разных купюр, номера на них не совпадают. Среди этой пачки немало купюр, официально выведенных из обращения – с портретом принца Дауда, купюры, выпущенные при Амине до ввода наших войск и пр. Вот осталась одна хорошая купюра 100 афганей (фото).
Василий Иванович меня успокоил: такие жуткие купюры в лавчонках берут без проблем. Но ведь я не все их израсходую, часть наверняка придется возвращать в комитет, рваные, клееные у меня не примут. Тогда Василий бросил клич по русскому поселению с просьбой обменять мои купюры на «хорошие». Половину сумели заменить. Стали раскладывать по конвертам суточные членам делегации. Василий Иванович помогал. После раскладки на пальцах оставался толстый слой жирной грязи. Мыли руки и столик губкой с мылом. Но делегация на следующий день не прилетела, опять процедура пересчета и раскладки по конвертам суточных, мытье рук и столика. И так три дня: с утра ездим в аэропорт, встречать делегацию, вечером – возня с конвертами. Вот так фотография, что вверху статьи, и сделана в один из дней в аэропорту Кабула, когда встречали делегацию, а она не прилетела. Наконец делегация прибыла.
Поселились они в гостинице, я остался у Василия Ивановича.
Встречи с афганцами и подписание соглашения проходили буднично. А вот прием у посла, Табеева запомнился. Поддали мы там хорошо, пустились в пляс, кто-то даже в присядку.
Город мало видел, - по городу ходить нельзя. Лишь однажды был организован шопинг – в очень ограниченном районе города. Охрану несли солдаты из воинского контингента. В этот день на шопинг в город отправлялись и семьи дипломатов, другие русские. Возвращались домой в Союз военным транспортным самолетом Ил-76 летели на Ташкент. Декларацию на ввезенную обратно неиспользованную валюту не составил, т.к. сразу с борта сели в машины и нас увезли мимо таможенников. Потом в Москве ходил на главную таможню, писал объяснительную, как и почему контрабандой ввез валюту. Приняли всю валюту.
Помогло мне восстановить точное время пребывания в Кабуле следующее. обстоятельства. В своих архивах я нашел поздравление Маздурьяра с Новым 1985 годом.
До поездки в Кабул мы знакомы не были, хотя позже встречались несколько раз во время его визитов в СССР. Третьим фактором, позволившим мне уточнить время пребывания в Афганистане, стала катастрофа транспортного самолета Ил-76 в аэропорту Кабула, сбитого ПЗРК ракетой 27 сентября 1984 года, через два дня после нашего возвращения в СССР. Мы вылетали транспортным Ил-76 про маршруту Кабул – Ташкент. Ил-76 был сбит при следовании Ташкент-Кабул. Возможно, это был тот же самолет, которым мы улетели из Кабула. Таким образом, в Афганистане я был в период 19-25 октября 1984 года.Теперь относительно возникшей у меня коллизии.
Роясь в своих архивных материалах, ведя поиск в интернете, я наткнулся на подзабытую информацию, ставшую весьма актуальной сегодня. Я имею ввиду операцию по устранению Амина, правителя Афганистана, осуществленную СССР в 1979 году.
Напомню, Хафизулла Амин стал правителем Афганистана в результате государственного переворота, сместив, а позже убив своего предшественника, Нура Мухаммада Тараки. СССР делал ставку на Тараки, ему даже советовали устранить Амина. Охрана Тараки попыталась сделать это, но неудачно. В результате верх одержал Амин. Он сразу показал себя жестоким диктатором, несогласных казнили без суда и следствия, сажали в тюрьмы. Активизировалось реакционное духовенство, возникли идеи создания еще одного, наряду с Ираном, исламского государства, на южных рубежах СССР активизировались исламисты, мятежные племена. Была информация и о давних связях Амина с ЦРУ, опасались сотрудничества с Пакистаном, США. Для СССР Амин стал абсолютно неприемлем. Поэтому на заседании Политбюро ЦК КПСС 12 декабря 1979 г.было принято решение об устранении Амина и вводе советских войск в Афганистан. Амин, к слову просил военной помощи, но в борьбе со своими противниками. Осуществление всех мероприятий было возложено на Андропова Ю. В., Устинова Д. Ф., Громыко А. А.. Разработкой конкретных планов занималось 1-е Главное управление КГБ СССР (внешняя разведка) Крючкова В.А. Был разработан ряд планов – «Шторм 333» и «Байкал-79». Предусматривалось несмертельное пищевое отравление Амина и штурм президентской резиденции. В отношении Амина план звучал коротко «живым в плен не брать». Во время приема по случаю возвращения из СССР одного из высокопоставленных афганцев, данного Амином в только что отремонтированном и отделанном с роскошью дворце Тадж-Бек яд был подсыпан в суп агентом КГБ. Вернувшийся из СССР афганец от супа отказался, по этому поводу Амин даже отпустил остроту. Но, когда гости перешли в другую комнату, внезапно и всем родновременно стало плохо. Прислуга бросилась звонить в Центральнфый военный госпиталь, в советское посольство. Табеев, не зная о планах спецслужб, отправил в Тадж-Бек свего врача, туда же примчался врач Центрального госпиталя Анатолий Алексеев. Амина, всех его гостей спасли, ни один не умер. Эту историю рассказал нам сам Табеев, когда мы были у него на приеме «Чуть не сорвал операцию КГБ, отходив Амина», - смеялся он.
Тут же начался штурм дворца. Одним из двух танков, атоковавших дворец, командовал наш знакомый Ш. Маздурьяр. Штурм прошел молниеносно, в ходе штурма Амин был убит. По плану «Байкал-79» были взяты под контроль все важнейшие правительственные объекты. О штурме дворца Амина написано много статей рассказов, интервью. Гораздо меньше – об отравлении. Каким веществом были отравлены Амин и его гости, не известно. Но симптомы очень похожи на те, что наблюдались при штурме здания на Дубровке «Норд-Ост». Становится понятно, почему всех террористов в здании на Дубровке расстреляли в бессознательном состоянии: газ не давал летального исхода, а это позволило бы вскрыть некоторые детали организации и проведения теракта, получи возможность террористы заговорить.
Здесь я хотел бы обратить внимание читателя на книгу «200 знаменитых отравлений». Игоря Анцышкина. В ней есть и описание отравления Амина.
«Эта книга, как ни парадоксально, не о ядах, хотя практически на каждой странице мелькает это слово. Эта книга о причинах и последствиях использования различных ядовитых веществ. И погружаясь в мир отравлений, показанный автором, читатель узнает его мрачные тайны не с точки зрения специалиста-токсиколога (хотя без специальной терминологии не обойтись), а через призму истории, легенд, мифов, слухов, гипотез, версий.главы этой книги посвящены именно индивидуальному применению ядов, а не массовому. Боевые отравляющие вещества и случаи их применения остались вне рамок данной книги. Одна смерть – это преступление, миллионы – уже политика» -говорится в предисловии к книге,
Так вот мне думается, что отношение к боевым отравляющим веществам должно быть пересмотрено. Автор указанной книги исходил из принципа «отравление отдельного индивидуума – это преступление, отравление многих – это уже политика».
Однако, практика показывает, что индивидуальные отравления зачастую это политика, отравление многих – это война. Вспомним отравления Литвиненко, Политковской (ее как Амина сперва неудачно отравили, потом убили), Щекочихина. Разве это не политика? Это преступление, тем страшней оно, что носит политический характер, направлено на многих. Отравление Политковской не позволило ей вступить в переговоры с боевиками, захватившими школу в Беслане, что могло снизить число жертв, отравление Щекочихина лишило общество информации о преступлениях, которые он начинал расследовать.
Отравление Навального не позволило в полной мере использовать «умное голосование» на выборах в сентябре 2020, тем самым сделать власть чуточку демократичней.
Отравления Амина, Навального – не единственные акты властей по устранению неугодных путем отравления.
Но то, что отравление Навального вполне может войти в очередной сборник Знаменитых отравлений, сомнений не вызывает. Неуклюжие, неумные и бестолковые действия властей сделали этот акт знаменитым и, вопреки своим намерениям, подняли рейтинг Навального и уронили рейтинг Путина ниже плинтуса.
Вы сейчас не можете прокомментировать это сообщение.
Дневник От Наполеона до Навального | ecolimp - Ян Павловский |
Лента друзей ecolimp
/ Полная версия
Добавить в друзья
Страницы:
раньше»