Пока все радовались появлению собрания сочинений Александра Введенского, тихо вышел в свет сборник Николая Олейникова. Это, как мне кажется, событие ничуть не менее значимое: во-первых, Олейникова тоже давно не издавали (предыдущий сборник вышел еще в 2004-м), во-вторых, сама книга куда более доступна. Семисотстраничный том Введенского купят те, кто прекрасно знает и Введенского, и обэриутов. Покетбук со стихами Олейникова - любой, кто попробует хотя бы полистать книгу.

У стихов Олейникова есть важное свойство - способность увлекать мгновенно, с первых строк. В них нет возвышенной серьезности или внешней сложности, зато есть ирония и самоирония, абсурд и гротеск, комическое нагромождение высоких чувств и диких канцеляризмов.

Я муху безумно любил!
Давно это было, друзья,
Когда еще молод я был,
Когда еще молод был я.

Бывало, возьмешь микроскоп,
На муху направишь его —
На щечки, на глазки, на лоб,
Потом на себя самого.

И видишь, что я и она,
Что мы дополняем друг друга,
Что тоже в меня влюблена
Моя дорогая подруга.

Кружилась она надо мной,
Стучала и билась в стекло,
Я с ней целовался порой,
И время для нас незаметно текло.

При первом знакомстве поэзия Олейникова кажется веселым дураковалянием, беззаботной игрой с читателем.

В чертогах смородины красной
Живут сто семнадцать жуков,
Зеленый кузнечик прекрасный,
Четыре блохи и пятнадцать сверчков.
Каким они воздухом дышат!
Как сытно и чисто едят!
Как пышно над ними колышет
Смородина свой виноград!

Однако за смешным строками то и дело проглядывают вещи серьезные и даже трагические. И когда читаешь "серьезные" тексты Олейникова, понимаешь, что умение хорошо шутить - верный признак и ума, и таланта.

Неуловимы, глухи, неприметны
Слова, плывущие во мне, -
Проходят стороной - печальны, бледны, -
Не наяву, а будто бы во сне.
Простой предмет - перо, чернильница, -
Сверкая, свет прольют иной.
И день шипит, как мыло в мыльнице,
Пленяя тусклой суетой.
Чужой рукой моя рука водила:
Я слышал то, о чем писать хотел,
Что издавало звук шипенья мыла, -
Цветок засохший чистотел.