Это цитата сообщения Magiia_Kmelt Оригинальное сообщение

Благословлённый Смертью. Глава 6.

От автора: спасибо НеЗмеяне и Алиянне, которые обратили мое внимание на некоторые факты, упущенные мной из виду. В данной главе я постаралась уточнить, что было не понятно. И поэтому прошу вас, дорогие мои читатели, если что-то вызывает у вас вопрос или что-то не совсем понятно, говорите об этом смело. Я не кусаюсь. Просто мне, как автору и так все ясно и известно, так что порою я забываю о том факте, что вы мои мысли читать не можете, в отличии от текста.
Приятного прочтения!


Глава 6

Предвкушение. Счастье. Как давно Сириус не ощущал их. Это забытое чувство, когда сердце сбивается с ритма, а в груди порхают стаи бабочек. Ожидание тягучим мёдом обволакивало сознание мужчины. И даже лёгкий мандраж не мог испортить Блэку настроение. Его распирало от радужных планов на себя и своих детей. А Кристиана и Гермиону Сириус считал уже своими детьми.
Они находились в ритуальном зале Блэк-мэнора, который сегодня пестрило разноцветным сиянием пентаклей, рунограм и петаграм, которые украшали не только пол, но весели и в пространстве. Нарисованные кровью и родовой магией, каждая приняла свой цвет. Так, для принятия в Род нового члена семьи, линии мерцали насыщенным сапфирово - агатовым цветом, расположенные возле одного из трёх бассейнов и по внешнему кругу. Знаки на алтаре и во внутреннем круге переливались белым, почти прозрачным, готовые принять тот цвет, который победит при установлении опекунства.
На одной из кушеток расположились, облаченные в одежды предназначенные для обрядов, Гермиона и Кристиан. На мальчике были лёгкие, хлопчато-бумажные, штаны по колено, белого цвета. Держались они на бедрах, тонкой тесёмкой, обнажая болезненно худое тело с торчащими косточками. На девочке были только полоски шёлковой ткани цветов Дома Блэков, опоясывающие бёдра, двумя обёртываниями и завязанная на узел. На груди одна полоска ткани перекрещивалась на шее оставляя открытой зону грудной клетки. Оба наряда, как и мантия Сириуса, сине-черная, как главы Рода Блэков, украшали вышитые серебром руны.
Дети сидели скрестив ноги по-турецки, переплетя пальцы и соприкоснувшись лбами, так что каштановые кучерявые пряди перемешались с ярко-золотыми. В пляшущих тенях, они казались одним организмом. Даже их дыхание было в унисон. Блэк не слышал их тихого разговора, но догадывался, что крестник подбадривал свою подругу. Какой бы умной девочкой мисс Грейнджер не была, но ей предстояло пройти очень сильный и древний ритуал, после которого возврата к прошлому уже не будет.

РеТрОсПеКтИвА
Напряжение, исходившее от малыша било по всем. Даже домовые эльфы ёжились, стараясь поскорее обслужить хозяев и исчезнуть с глаз долой. Сам же Кристиан вяло колупался в тарелке с едой, и это не смотря на то, что даже подогнанная магией одежда Сириуса, болталась на хрупком, недоразвитом тельце. Самого малыша это явно не стесняло.
Поздним утром они вдвоём завтракали в малой столовой выдержанной в светло-зелёных тонах. Ольховый стол на семь персон, чайный столик и два мягких дива возле него. Сириус любил эту комнату больше, чем огромную серебряную, предназначенную, для званых вечеров, столовую из-за балкона, простирающегося почти на всю стену. Раньше он часто свернувшись в плетённом кресле засыпал на нём.
Блэк неловко поднялся на ноги. Оказавшись рядом с крестником, он легко пересадил трепыхнувшегося мальчишку себе на колени. Отнял вилку и сам стал накалывать кусочки мяса, макая в соус и поднося к приоткрытым губам.
- Я не отстану, пока ты не поешь, - категорично заявил бывший гриффиндорец в ответ на немое изумление в ясных глазах.
- Я не голоден.
- Малыш, у тебя кости да кожа, поэтому никаких «я не голоден».
- Ты не лучше, - недовольный бурк и вялое пережевывание предложенного кусочка.
- Согласен. Но я активно исправляю сей недостаток. – Сириус не мог сердиться на маленького нахалёнка у себя на коленях. – Может, расскажешь, почему ты ходишь сам не свой. Разговор с Гермионой не удался?
- Не удался?! Да не то чтобы совсем, - Гарри едва успевал пережевывать. – Просто я не уверен в ответе Мио.
- Она согласится.
- Ты думаешь? - и столько надежны на осунувшемся детском личике. В тот момент Сириус впервые заметил, как изумрудные глубины наполняются светом, который подымается, все выше и выше, пока не начинает сиять подобно солнечным лучам, согревая.
- Я знаю, - хотелось во чтобы то ни стало задержать этот свет навсегда. Чтобы малыш не знал, ни боли, ни разочарований.
- Моя Гермиона бы согласилась. Но здесь я не уверен на все сто. Порой мне кажется, что я нахожусь в каком-то забытье и стоит проснуться, как я снова окажусь либо в своей комнате в Хогвартсе…либо в одной из ловушек. Всё так не реально…
- И много их было… Ловушек?
Уголки сухих губ ребёнка судорожно дрогнули, а веки закрылись. Краткий миг горечи.
- Достаточно, чтобы ждать подвоха везде.
- Нам обоим придётся научиться жить заново. И Гермионе.
Слабый стук отвлёк их от поглощения обеда. В дверном проёме мялась Гермиона, закутанная в бархатный халат леди Блэк. В маленьких кулачках комкая благородную ткань.
- Я могу зайти и попозже.
- Зачем? – малыш стрелой сорвался с рук. Схватив девичьи пальчики, он усадил подругу на стул рядом с крёстным.- Ты есть хочешь?
Гермиона покачала кучерявой головой.
- Домовики дали мне молока, сказали, что пока мне и этого хватит.
- Они правы, милочка, - подала голос появившаяся на лесном пейзаже леди Блэк, - ваш организм перенёс очень большое потрясение и может перерабатывать пока малые объемы нагрузки.
Стоило портреты замолчать, как в малой столовой повисло неловкое молчание. Каждый боялся поднять волнующую их тему.
- Мио, ты подумала над моим предложением? – на одном дыхании выпалил Гарри, заставив остальных вздрогнуть.
- Да, - девочка набрала в грудь больше воздуха. – Лорд Блэк я с благодарностью принимаю ваше предложение стать часть вашего Рода, но прошу дать мне время. Мне нужно привыкнуть называть вас отцом.
У Сириуса защемило сердце от вида старающейся быть сильной курчавой девчушки. Мерлин, чем же он заслужил двух этих таких хрупких внешне, и таких сильных внутри, детей.
- Я и не настаиваю на моментальных изменениях в твоём поведении, Гермиона. Я понимаю твои чувства, твой страх. Просто знай, что для меня честь иметь такую смелую дочь, как ты.
- Правда? – карие глаза наполнились слезами, а подбородок предательски задрожал. – Но я же грязнокровка!
- НИКОГДА, - зарычала мать Сириуса, - слышишь меня, никогда не смей чернить себя. Это дело неучей и бездарей. Ты маглорождённая и точка… Точнее была ею, пока не приняла предложение моего сына. А после ритуала ни у кого не будет ни единого основания поносить тебя.
Дети во все глаза смотрели на разошедшуюся женщину, яростно обмахивающуюся веером.
- Кстати о ритуале, - Сириус привлёк внимание малышей к себе, давая время матери взять себя в руки. – Возможно ты хочешь узнать, как он будет проходить?
- Я читала, что вы должны сначала дать мне вашей крови напиться, потом нарисовать соответствующие символы и под конец я должна искупаться в той крови, которая меня принимает, - гладкий лоб нахмурился. – Только я не понимаю, как можно искупаться в крови. У вас же столько нет.
Оба Блэки рассмеялись, на что Гермиона обиженно насупилась, а Гарри переваривал полученную информацию.
- Это примерное описание ритуала. Я дам тебе почитать подробное описание. И Кристиану тоже. Вам полезно знать, что будет происходить, - произнёс Сириус отсмеявшись.
- Ах, - пискнула Гермиона, схватившись за лицо, но прежде чем к ней ринулись на помощь, она продолжила, - книги. Они же остались у меня в доме. И палочка, и школьные вещи. Всё уничтожено! Простите.
Гермиона отчаянно разрыдалась.
- Ну что-ты, милочка, - леди Блэк расплылась в умильной улыбочке. – Просто на будущее, все артефакты аристократических семей имеют защиту, которая предохраняет их от повреждений. В самом начале она ставилась только от похитителей, но оказалось, что заклятие срабатывает и при угрозе уничтожения.
- Это значит, что те книги, что вы нам давали, вернулись в Блэк-мэнор? – на всякий случай уточнил Гарри, поглаживая густую шевелюру подруги.
- Верно, молодой человек. Ваши школьные вещи потеряны, не могу сказать, что сожалею по этому поводу. У вас будут лучшие. Но я всё же взяла на себя смелость кое-какие вещи забрать. Кричер.
На зов незамедлительно явился опрятный эльф, сложил на дубовый столик принесённые вещи и, молча, исчез. Всхлипывающая Гермиона и растерянный Гарри мелкими шажочками приблизились к аккуратной кучке. Сириус и Диметрия обменялись понимающими взглядами. Дети бояться и одновременно надеются. Девочка приглушенно вскрикнула, схватив подаренный родителями золотой медальон в форме трёх переплетённых лилий, ежедневник в желто-сером переплёте, её хогвартский альбом, где поместилось только десяток фотографий, снятых на колдокамеру – забитый Кристиан, постоянно отводящий глаза, неуверенные родители, которые не знают, что делать и счастливая Гермиона. Как далеко в прошлом казалось бы ещё вчерашние события.
- Я вставляла фотографии в тот вечер, - прозрачные капли тихонько стекали по грустному лицу. Глубокая тоска и никакой истерики. Слишком взрослое понимание жизни. – Выбрала самые лучшие, - подрагивающие пальчики прошлись по смущённой улыбке отца, проследили кучерявый локон матери, - мечтала создать своеобразный календарь с датами…
- А можно вставить туда эти? – Гарри, закусив губу, протянул подруге всего две вещи, которые принадлежали ему – те самые две фотографии, которые он нашел в свой первый день в этом мире.
Гермиона смогла лишь кивнуть, бережно забирая потрепанные фотографии и вкладывая их в фотоальбом. Поглощённые переживаниями они не заметили, как к ним подошел Сириус, пока мужчина не заключил их в теплые объятия.
- Мы сделаем из него семейную реликвию, - прошептал он в курчавую макушку. – Наполним фотографиями. Самыми дорогими. Самыми любимыми. И если позволите, то я предложу несколько прямо сейчас?
Дети, не сговариваясь, утвердительно закивали головами. Растроганная леди Блэк тоже заинтересовалась, следя за удаляющейся фигурой сына. Сириус вернулся быстро, неся в руках не приметную шкатулку. Диметрия нахмурилась, вспоминая, почему не выбросила её, когда в приступе гнева на арестованного взбалмошного сына избавлялась от большинства его вещей привезённых с его магловской квартиры.
Встав на колени, между детьми, Сириус порезал палец столовым ножом. Выступившие капли закапали на замочную скважину, которая выпив жидкость пришла в движение – кованные узоры зашевелились, разъезжаясь, шкатулка увеличивалась в размерах. Став раза в три больше она издала трескающий щёлк и крышка подпрыгнула. Чары не значимости, уменьшения и секретности, а внутри, скорее всего, расширения пространства. Леди Блэк поцокала языком. Как же мало на самом деле она знала своего сына.
Сириус медленно извлёк из недр шкатулки толстую стопку, оказавшуюся колдофотографиями. Изумрудные глаза в немом вопросе уставились на крёстного. Тот просто вручил мальчику стопку. С первой же фотографии ему помахали руками его родители. Гарри, затаив дыхание, рассматривал родителей Кристиана. Красивые! Очень красивые и молодые. Этот Джеймс не носил очков, но волосы так же торчали в разные стороны. А АКВАМАРИНОВЫЕ глаза светились безграничной любовью к золотоволосой девушке в его объятиях.
- Зелёно-голубые!
- Ты о чём? – Сириус непонимающе смотрел на крестника.
- У Джеймса глаза зелёно-голубые. А в моём мире он был брюнетом с карими глазами.
- Тебе это сильно задевает, - Гермиона подвинулась ближе к другу, забирая из рук фогтографию. – Ты был похож на своего отца, там?
- Копия, только глаза мамины. А Кристиан вылитая мать. Во всём. И нет, меня это не задевает. Просто столько отличий. Вот, например Вы, - Гарри повернул лохматую голову к леди Блэк.
- Я?
- Да вы. Вас в моём мире не было. Мать Сириуса и Регулуса звали Вальпурга Блэк.
- Вальпурга, говоришь, - Диметрия в задумчивости постучала указательным пальчиком по губам. – Орион был помолвлен с некой Валпургой Альберик, но помолвка расторгалась сразу же после нашего с ним знакомства. Неприятная девушка.
- Это точно, - улыбнулся Гарри, просматривая остальные фотографии. На некоторых были изображены трое – Джеймс, Сириус и Ларена. Гарри отметил, что его крёстный здесь был ещё красивее, чем в прежней жизни. Наверно сказались гены другой матери. Смуглый красавец с с белозубой улыбкой не мог не привлечь к себе внимание. Густые волосы волной ниспадали на лицо и плечи, ладная фигура в потрепанных джинсах – воплощение сексуальности, а прикрытые густыми черными ресницами, горящие синие глаза, придавали юноше вид порочного искусителя. В отличии от Сириуса, Джеймс больше походил на хулигана – тёмные пряди лежали хаотично, но явно продуманно, взгляд свысока поддернут лукавством, губы растянуты в загадочной улыбке, словно только ему одному известно нечто ТАКОЕ. А Ларена…Ларена походила на ангела. Золотоволосая, неземная она светилась подобно солнцу, которое непонятно каким образом оказалось на земле.
- Кхм, Регулус? – Любопытная Гермиона заметила оговорку друга и собиралась добиться ответа. Сириус ей не препятствовал. Он подозревал о наличии у себя брата, поэтому ему было интересна судьба того, кого он никогда в жизни не видел. Портрет леди Блэк побледнел.
- Регулус Блэк. Младший брат Сириуса, как я уже понял здесь у тебя нет брата?!
Сириус бросил на мать тяжелый взгляд и только потом ответил.
- Я единственный ребёнок в семье. А каким был Регулус?
- Не знаю, - Гарри запустил пятерню в волосы привычным жестом. – Он погиб молодым. Присоединился к Волан-де-Морту, а когда понял во что ввязался, было поздно. Том не прощает предательства, даже мысленного.
Сириус разочарованно выдохнул, а Диметрия взяла себя в руки.
- Том?
Гарри закатил глаза. Вот гадство. Гермиона задалась целью выпытать всю его жизнь что ли. Судя по жадному блеску в глазах, именно так и есть.
- Том Марволо Реддл. Истинное имя Волан-де-Морта.
Судя по вытаращенным глазам его собеседников, данной информацией они не владели и свято верили, что Тёмный Лорд чистое порождение зла или же родился прямо так – в мантии и с палочкой в руках.
- Он маглорождёный? – леди Блэк пребывала в глубоком культурном шоке. Было время, когда они с мужем поддерживали идеи Тёмного Лорда, не решаясь в открытую встать на его сторону. И слава Мерлину!
- Полукровка. В моём мире. Какой он здесь не имею ни малейшего желания узнавать.
Все с ним согласились.
- А можно ещё один вопрос?
Глаза закатили уже и Сириус с леди Блэк, сообразив, что любопытство юной особы им всем ещё вылезет боком.
- Как будто ответ нет - тебя остановит, - хмыкнул Сириус.
Гермиона на долю секунды потупила взор, якобы смутившись, а потом выпалила:
- Почему отец Кристиана не признал его официально, если уж провел обряд введения в Род?
Хороший вопрос. Гарри заинтересованно повернулся к крёстному, отрываясь от разглядывания дурачащихся на люду Джеймса и Ларены.
- Как я уже говорил, - Сириус обреченно вздохнул. Похоже, сегодня день откровений, - Лили затягивала развод. Сначала сославшись на беременность, а позже на то, что Джеймс не может оставить сына бастардом. И она была права; в чистокровных магических семьях, где крайне редко рождается больше одного, максимум двух, детей – они являются главной ценностью. Если же родители при вступлении в брак проводили магический ритуал, то расторгнуть союз практически невозможно. Министерство магии полностью поддерживал сторону Лили, так как в то время велось активное внедрение равноправия между чистокровными и маглорождёнными. Брак же между Джеймсом и Лили был заключен с помощью магического обряда, пусть и самого простенького, но зафиксированного и засвидетельствованного. Чтобы его расторгнуть нужен был ещё один, который мог провести только Высший Верховный маг. Такого пришлось вызывать из Скифии.
- Откуда? – вырвалось у Гарри. – Прости, продолжай.
- Он провел ритуал совместимости и отречения. В первом случае магия показала, что Лили и Джеймс совместимы только на десять процентов. Для неоспоримого признания брака полноценным нужно не менее шестидесяти, в равных браках, где соединяются Пары – это сто процентов. Для политических же семьдесят – восемьдесят. Лили была в ярости. Получился ужасный скандал. Она кричала, что всё равно не позволит Джеймсу быть счастливым. Что воспитает Гарри с ненавистью к отцу изменщику. Она не без основательно подозревала, что Джеймс не просто так затеял возню с разводом.
- Почему Поттер не забрал ребёнка себе? – нахмурилась Диметрия.
- В вопросе опекунства Министерство было непреклонно – ребёнок останется с матерью. Джеймс поднимал этот вопрос. Он хотел, чтобы два его сына росли вместе. Ларена была только за.
- Получается, лорд Поттер не делал разницы между Кристианом и Гарри, - скорее констатировала, чем уточняла, Гермиона, сосредоточенно размышляя. – Тогда я не понимаю, почему он ввёл Кристиана в Род, а Гарри нет?
- Гарри был Поттером по праву рождения. Еще в день родов, когда Джеймс взял малыша на руки и нарек, тем самым признавая его своим отпрыском, магия зафиксировала его как одного из Рода Поттеров. Кристан же оставался никем. В магловском мире, где рожала Лори, она записала мальчика на свое имя, не указав отца, чтобы не подставить Джеймса. Он же ещё был женат, а в случае доказательства измены одного из супругов, тот, что оказался преданным имеет право потребовать любое наказание для изменника - от конфискации имущества до лишения магии. Поэтому то, чтобы обеспечить своим сыновьям равные права, Джейми и ввёл Кристиана в Род. А решение сделать его первым наследником принимала уже сама магия, после того, как имя Кристиана появилось на семейном древе Поттеров.
- То есть отец меня признал перед магией, но не перед магическим миром, так? – Гарри не понимал, почему ему так обидно – из-за Кристиана, которого Джеймс Поттер так и не назвал сыном или за самого себя в этом мире, ставшего объектом шантажа.
- Он хотел вначале жениться на Лори, а потом объявлять о тебе. – Сириус не удержался и снова привлек нахохлившегося воробушком, мальчика, к себе на руки. – Чтобы ты по закону был законнорожденным. Но он не успел. Появилось пророчество об избранном, под которое попал Гарри. Дамболдор настоял на том, что для полной безопасности ребёнка его родители должны быть всё время рядом, вместе. И хотя Джеймс не любил Лили, это не меняло его отношения к Гарри.
- Какая – то сплошная полоса неудач, - Гермиона аккуратно сложила фотографии в свой альбом. Позже она вклеит их, возможно, пригласит Кристиана помочь. Ему должно быть приятно.
- Хватит о прошлом, - леди Блэк щёлкнула пальцами с преувеличенно бодрым лицом. – Давайте поговорим о будущем. Гермиона, милочка, как ты хочешь, чтобы тебя звали?
- А…, - девочка выронила альбом.
- Понятно. Сириус я предлагаю Сарин или Атриа.
- Мама, дай девочке самой выбрать себе новое имя. Она же не младенец без права голоса.
- Новое имя? Зачем? – Гарри потихоньку сполз с колен, чтобы обнять остолбеневшую подругу.
- Мою дочь не могут звать Гермиона. У магов усыновление, как второе рождение. Ему дают имя и внешность. Магия не потерпит повторения. Если уж решились на такой ритуал, то должны осознавать, что это своеобразное перерождение. Новое начало.
- Так вот значит, что означает «и нарекается нарождённый чести Рода принявшего», - прошептала Гермиона в шею Поттера ни к кому конкретно не обращаясь.
- Если у тебя есть, какие либо пожелания я готов их выслушать.- Сириус неуверенно коснулся каштановой макушки. С крестником ему было легче. Он чувствовал, что мальчик его принял без предубеждений. Мисс Грейнджер же, не смотря на согласие пройти усыновление, стояла на распутье.
- Я подумаю.
- После окончания ритуала, куда мы поедем? – Гарри решил сменить тему.
- Поедем? – вскинулась Гермиона.
- Да, - Сириус понимал, что крестник хотел, как лучше, но сейчас любая тема, касающаяся лично её, задевала девочку. – Я не хочу видется с вами тайком, если такая возможность представиться. Не хочу вечно оглядываться, боясь быть арестованным. Не хочу, чтобы мои дети росли в страхе за свои жизни. А именно такая жизнь ждёт нас в Англии. Поэтому я предлагаю покинуть Европу. Отправиться или на Восток, или в Ифритию. Всегда мечтал побывать в Скифии. Что думаете.
Дети выпали из реальности. Гарри пытался выудить из памяти, где же находятся указанные странны, но скудные географические познания, ограничивающиеся пятью классами магловской школы, этому плохо способствовали. Всё же зря в Хогвартсе не изучали некоторые предметы маглов – очень полезная оказывается вещь. Гермиона, в свою очередь, подошла более ответственно к поставленному вопросу. Её мозг работал с удвоенной концентрацией, выкладывая по полочкам все необходимые сведения.
- Ифрития, - вынесла вердикт девочка. – Она дальше. Она независимей. И у Англии с ней нет никаких дел. Скифия тоже подходит по двум последним пунктам, но она ближе к Великобритании, - твёрдо обосновала она свою позицию.
- Малыш, ты не против? - Гарри активно затряс головой, предпочитая помалкивать о том, что понятия не имеет ни о какой Ифритии. – Тогда решено. Проводим ритуал, наведываемся в Гринграс и покидаем страну.
- А зачем нам в банк? – Гарри не удержался от вопроса и только, когда последнее слово слетело с его губ, понял что сморозил глупость.
Сириус же вполне серьезно отнёсся к его колебаниям.
- Во-первых, нужно будет подтвердить мои права на владение имуществом Блэков, так как я вернулся в Род. Во-вторых, открыть вам, как моим детям, доступ к счетам, - о том, что он хочет составить завещание, Сириус промолчат. – К тому же гоблины очень интересный народ. Их вполне реально уговорить помочь за интересующую их плату или информацию. А нам нужна такая помощь.
- И на какую помощь от этих существ ты рассчитываешь? - леди Блэк, как представитель старой гвардии очень скептически относилась к гоблинам, считая их только на ступень выше домашних эльфов.
- У меня-то есть магловские документы, а Кристиану и Гермионе они тоже нужны. Англию мы покинем, как маглы. Нам хвост не нужен.
- И гоблины согласятся нам помочь? – Гермиона тоже была настроена довольно скептически. Из того, что она читала об этих представителях магической расы, они не самые добросердечные.
- Согласятся. А теперь давайте пройдём в библиотеку. Я дам вам почитать о ритуалах, а сам пойду приготовлю зелье, чтобы проверить Критиана на наличие ограничителей. После зададите мне, если возникнут, вопросы.- Сириус помог детям подняться. Его узловатые пальцы подхватили тонкую вязь цепочки. Блэк с мягкой улыбкой протянул украшение девочке. Золотисто- каштановая голова склонилась на бок, а проницательный взгляд впился в худое лицо. Кивнув своим мыслям Гермиона, собрала волосы и подняла их, открывая уязвимую линию шеи.
- Помогите мне, пожалуйста, её одеть.
В груди у мужчины стало тесно. Такой простой жест, но сколько он значит. Маленький шажок к доверию. И их будет ещё много впереди. Но начало положено сегодня.
Застёгивая замочек, Сириус поднял на мгновение глаза и увидел счастливое лицо крестника. Мальчик снова светился теплом, которое исходило, откуда то из нутрии, превращая канареечно желтые волосы в золотистый нимб, возвращая карамельный цвет коже. Сейчас Кристиан был абсолютной копией Лори. Ангелом во плоти – прекрасным и далёким.
- Пойдёмте, - закончив, мужчина подтолкнул парочку детишек, схватившихся за руки. Его чуткий слух уловил фразу, сказанную Гермионой уже в самых дверях: «Твой крёстный начинает мне нравиться. А что за ограничители?»
КоНеЦ РеТрОсПеКтИвЫ

Зелье он все таки сварил и опробовал на Кристиане. Увидев результаты бушевал часа три: руны поглощения, ограничения и передачи тесно переплелись, охватывая руки, ноги, шею, грудь, живот, пах и голову ребёнка. Крестнику не оставили ни одного шанса на выживание, откачивая его магию, вероятнее всего в какой-то артефакт. Снять их мог только наложивший. Посоветовавшись с матерью, Блэк пришел к выводу, что часть своеобразных ремней, распадётся во время установления кровного опекунства. Оставшиеся ослабеют и их можно будет разрушить.
Сириус в последний раз сверился с фолиантом, установленном на расстоянии двух метров от алтаря. За его спиной весел сосредоточенный портрет леди Блэк. На этот раз она настояла на своём присутствии. Возле входа стояли три домовых эльфа, облачённые в новые шары ткани. Гордые, что их выбрали помогать, они со всей серьезностью готовились принять участие в таком значительном событии своих хозяев.
- Пора. – Сириус открыл нужную страницу. На всякий случай. Первым они решили провести усыновление, ритуал который не такой длинный.
Кристиан в последний раз сжал тонкие пальчики подруги и послал самую бодрую улыбку из своего арсенала. Сделав глубокий вдох, Гермиона ступила на встречу ждущей судьбе.
Кричер церемонно остановился в двух шагах от своего господина, держа резной серебряный поднос, покрытый пурпурной тканью, с ритуальным кубком, наполненного на четверть субстанцией из зелий, и двумя ритуальными кинжалами. Сириус и Гермиона стояли в центре нарисованной пентаграммы, не разрывая зрительного контакта. Синие пытались найти любой намёк на отказ в карих. Если бы Блэк понял, что девочка не готова, то остановил ритуал. Но находил там только решимость. Мужчина улыбнулся. У него будет смелая дочь.
Глубокий чистый баритон наполнил зал. Гермиона старательно вслушивалась в мотив, наполняясь спокойствием. В нужный момент девочка послушно протянула кисти рук тыльной стороной вверх. Тонкое лезвие легко вспороло кожу. Густая кровь вязкой струйкой наполняла подставленный кубок. Получив нужное количество, Сириус залечил ранки, и проделал те же манипуляции и с собой.
Смешавшаяся кровь забурлила, заклокотала, пока не приняла насыщенный, рубиново - красный цвет. Аромат лилий плавно заволакивал пространство. Леди Блэк позволила себе счастливую улыбку. Кровь Блэков полностью изменила прежнюю, создав новую сущность, которая вскоре заполнит тело бывшей мисс Грейнджер.
Сириус же получив нужный результат, взял кинжал с искривлённым лезвием, таким тонким, что он казался прозрачным. Не прерывая пения, мужчина обмакнул лезвие в кровь. Твёрдой рукой он нарисовал на девичьем лбу первые руны – Манназ и Отил, как символ самодостаточного существа, наделённого индивидуальных интеллектом, разумом и эго, а также символ принятия в новый дом с его традициями; вторую - Дагаз, там, где бьется сердце, как символ прорыва, готовности к трансформации, изменению; третью – Кано, по центру груди, колыбели души, как источник очищения, раскрытия и воплощения, для формирования новой личности; и, наконец, последнюю – Йера на животе, чуть ниже пупка, руну плодородия, циклического завершения круговорота жизни.
Гермиона стойко выдержала эту часть ритуала, стараясь не заплакать. Порезы были не глубокие, но всё равно саднили. Она послушно отпила четыре глотка из предложенного кубка. Жидкость раскалённой лавинной обожгла внутренности. Крик протеста застрял в горле, а пламя всё разрасталось, захватывая кости, мышцы, кожу. Девочка сгорала изнутри. Пространство поблекло. Перед глазами стали вспыхивать алые разводы.
Напоив девочку, Сириус сделал положенные ему один глоток, остатки жидкости, вылив в бассейн с чистой водой, которая после соприкосновения с рубиновой субстанцией закипела в миг. Почти сразу успокоившись. Теперь консистенция бассейна имела перламутрово-розовый цвет с мягким сиреневым отливом, а по ровной глади поверхности распускались белоснежные лилии. Запах цветов стал сильнее.
Блэк ловким движением освободил застывшую девочку от лоскутов ткани. Он видел, как под тонкой кожей болезненно сокращались мышцы, знал, что кости ноют, а вены чешутся. Сейчас ей станет легче. Процесс изменений пошел. Аккуратно опустив напряженное тельце в воду, Сириус пропел последние катрены и умолк. В тот же момент все пентаграммы, рунограммы и пентакли, предназначенные для первого ритуала, свернулись и молниями устремились в перламутровую воду. А на уровне его глаз, возник прозрачный, светящийся синим, свиток и такое же перо. В груди у последнего из Блэков всё возликовало. Магия его Рода приняла девочку, как его дочь. И через шесть часов, когда последняя стадия завершиться он увидит её. А пока он даст ей имя, достойное наследницы аристократической семьи.
- Я Сириус Мишель Доминик Лайонел Орион де Луанрэ Блэк, по праву отца и патриарха Дома Блэков нарекаю тебя дитя, ставшей дочерью моей, Шаи-Лее Целано Лантана Мельфея Амелина Чантал Глория Блэк. Кровь и плоть от плоти и крови моей. Я призываю магию рода моего принять тебя, как мою наследницу и мать будущих наследников Рода Блэк, Рода де Луанрэ.
Перо прытко записало полное имя нового члена семьи, после чего исчезло. А свиток разделился на три части: первая и вторая сразу же растворились, направившись в Министерство Магии и Совет Лордов, как только они там материализуются, имя его дочери проступит во всех родовых книгах и на гобелене. Третья же часть, приняв осязаемую форму, плавно опустилась в протянутую ладонь Сириуса.
На протрете леди Блэк без стеснения танцевала польку. У неё есть внучка. Она стала бабушкой. И плевать, что не совсем так, как когда-то мечтала.
- Сириус. Уже всё? – Блэк развернулся на дрожащий голосок, сразу встретившись с огромными зелёными глазищами. Крестник маленьким воробушком свернулся на софе, обняв острые коленки. Не сводя настороженного взгляда с бассейна, где под толщей воды вершится чудо.
- Почти, малыш, - мужчина позволил себе расслабиться и присесть рядом с нахохлившейся фигуркой. Расторопные эльфы подали восстанавливающего напитка, который Сириус отпил с наслаждением. – Магия приняла твою подругу в мой род. Гермиона Грейнджер исчезла из истории бытия, а её место заняла моя дочь – Шаи-Лее Блэк.
- КАК ТЫ НАЗВАЛ МОЮ ВНУЧКУ! – Диметрия наконец прислушалась к тому, что говорил её сын.
- Ты прекрасно слышала, как я её назвал, - хмыкнул довольный брюнет.
- Ты… да как ты мог? Мы же договорились, что девочку будут звать Сарин. – Продолжала возмущаться леди Блэк, гневно раздувая тонкие крылья носа.
- Если быть точным, то решила ты. А моей дочери понравилось имя Шаи-Лее, а мне Целано. Так что твою внучку зовут Шаи-Лее Целано и точка.
- По традиции Блэков…
- Я сюзерен Рода Блэков, поэтому имею право сменить традиции, -отрезал Сириус.
- А что не так с именем Шаи-Лее? - подал голос Гарри, переводя недоумённый взгляд с крёстного на его мать. – Красиво звучит.
- Тебе нравиться, - Сириус взъерошил яркие пряди, притягивая малыша в объятия. Настойка подействовала, восстанавливая затраченную магию. – Оно означает маленькая фея.
- Красиво. – Гарри не мог не улыбнуться, глядя в счастливое лицо крёстного. Всё ещё заострённое, но с более здоровым цветом кожи оно светилось такой искренней радостью, что грех было бурчать. Да и не видел Поттер в этом смысла.
- Ну и ладно, - леди Блэк обиженно отвернулась. – Сам будешь объяснять магам, почему носительницу наследия дроу зовут маленькая фея.
- Мам, мы Блэки и не кому ничего не обязаны, - сапфировые глаза сверкнули былым лукавством.
Диметрия показательно тяжко вздохнула, но тоже позволила себе улыбку. Ну не могла она долго дуться, когда видела вернувшееся в глаза сына желание жить.
- Поболтали и хватит. – Леди Блэк стала серьёзной. – У вас ещё один ритуал не завершён. Приступайте.
Сириус крепче стиснул хрупкие плечи крестника, стремясь влить в него свою веру и силу.
- У нас всё получиться.
Гарри молча кивнул, завешиваясь длинными прядями. Прошлёпав босыми ногами по каменной кладке, он послушно занял место в нарисованной пентаграмме, старательно отводя взгляд от цветущего бассейна. Как и с Гермионой, Сириус встал напротив мальчика. И во второй раз полился говор кантр по ритуальному залу. Гарри послушно пил с подаваемых чаш, размером не больше колокольчика. Вскоре ему было настолько хорошо, что окружающий мир подернулся молочным туманом, в котором летали радужные светлячки. Тепло и уют убаюкивали. Он даже не дернулся, когда на его тело наносились, мягкой кисточкой, положенные символы. Просто там, где прошлась щетина, приятно холодило.
Закончив наносить руны, замешанные на его крови и эфирных маслах, Сириус помог разомлевшему крестнику лечь на алтарь. Благодаря специальным знакам, мальчик завис в воздухе, на расстоянии семи сантиметров от поверхности алтаря. Блэк, искусно, то повышал, то понижал интонации, словно всю жизнь занимался проведением магических обрядов.
Кричер снова поднёс серебряный поднос, застеленный на этот раз белым атласом, на котором разместились двадцать тончайших игл, длинной по семь сантиметров. Узловатые пальцы ловко ввели первую серебренную иглу, покрытую вязью рун, в затылок Кристиана. И только напрягшиеся кончики пальцев на ступнях показали, что крестник ещё способен реагировать на внешние раздражители.
Усилив голосовые вибрации при чтении катранов, лорд поочередно вогнал в мягкое тело ещё девятнадцать игл – в лоб, точно между бровей, во впадинку между ключицами, грудную клетку, полость живота, чуть выше пупка, три в районе паха и ещё по три на каждую руку и ногу. Когда последняя игла заняла своё место, они запели, сливаясь с напевом.
Сириус чувствовал, что напряжение растёт. Подготовка окончена. Время вливать магию и кровь. Голосовые связки начали неприятно ныли, от непривычных нагрузок. Заняв место возле литой подставки с раскрытой на нужной странице книги, Блэк медленно надел серебряный обруч, с таким же узором, что и иглы, воткнутые в плоть Кристиана. На шею повесил медальон с лунным камнем в спиралевидной окантовке. На сухих запястьях он защелкнул браслеты из кожи дракона, шириной в семь сантиметров, отделанные с внутренней стороны острейшими шипами, которые сразу же вспороли кожу на запястьях. По внешней стороне выжжены усиливающие и направляющие руны.
Когда первая капля коснулась каменного пола, бело-прозрачные линии пентаграмм ожили. Зашевелились, выстраиваясь по воздуху в своеобразную цепь, где по обоих концах находились Сириус и Кристиан. Напольные рисунки переплелись, создавая новые каналы, по которым, как по венам потекла кровь Блэков, притягиваемая рунами на теле мальчика.
Обруч стальными тисками сжал голову, запутывая разум. Грудь пробил ледяной столб, который рассеянным светом устремился к верхнему плетению. Мужчина физически ощущал, как из него по капли вытекает его жизнь и магия. Крестник был подобен черной дыре, всасывал всё, что ему предлагали. В какой-то момент иглы запели громче, почти истерично, превращаясь в шелковые щупальца, которые ощупывали пространство, пока не определили направление.
Диметрия испуганно прильнула к поверхности холста. Ни о чем подобном она ранее не слышала. С расширившимися от ужаса глазами, женщина смотрела, как алчные нити устремились к окаменевшему Сириусу. Она была уверена, что сын даже не осознаёт, что ритуал вышел из-под контроля.
- СИРИУС, ПРЕКРАЩАЙ ОБРЯД, - заорала леди Блэк. Сириус не шелохнулся. – СЕЙЧАС, СИРИУС!
Фигура сына как-то деревянно повернулась на крик. У портрета даже мурашки пробежали по позвоночнику, таким не живым был Сириус. Абсолютно белые провалы глаз и сизая поволока магии, испаряющаяся уже с поверхности кожи.
Пару раз моргнув, Блэк вернул нормальный вид своим глазам. Он замёрз. Не так, как в Азкабане. Нет. Инеем покрылась не только тело, но и его магия. Это было странное, жуткое ощущение. Торопливо пропев последние ноты, Сириус буквально сорвал с себя артефакты. И вот тогда магия взбесилась, словно последний сдерживающий барьер пал. Воздух загустел, так, что его можно было пощупать. Пентаграммы и пентакли слились, превращаясь в сплошное пятно, которое дышало, то медленно, как в глубоком сне, то хрипло и отрывисто, словно в приступе.
Живая, дикая магия постоянно меняла свой цвет, перетекая с синего в золотой, с золотого в медно-красный, с медно-красного в изумрудно-зелёный. И только серебряные нити, портили идеальную гладь, как грубые стежки на шёлке. При очередной пульсации, ритуальные иглы с невероятной скоростью полетели в разные стороны. Сириус не успел отвернуться – одна попала в плечо, вторая зацепила висок. Хрипя, мужчина выдернул иглу, и на четвереньках пополз к крестнику, которого было совсем не видно за завесой бушующей магии. Но, не преодолев и метра, лорд Блэк оказался впечатанным в стену. Хруст позвонком резанул слух, а боль затопила сознание. На задворках сознания послышался перепуганный визг матери. Не отрывая глаз от эпицентра магии, Сириус предпринял ещё одну попытку, добраться к крестнику. Магия взорвалась.
Она пронизывала, ослепляла, сжигала и душила. Блэку показалось, что он умер и попал в чистилище. Именно так должны чувствовать себя все грешники. Теперь он знал это точно. Он кричал, но был нем. Он брыкался, но оставался неподвижен. Казалось, что так теперь будет всегда. Ошибся. Сириус не сразу понял, что снова видит, а в лёгкие поступает, пусть разреженные, пусть тяжелый и приторный, но кислород. Сквозь цветные всполохи, которые заволокли всё пространство зала, он увидел, то, что оказалось намного хуже только что пережитого. Его сердце готово было разорваться от развернувшейся картины.
Его крестник изворачивался в агонии на каменном алтаре. Трещали кости, рвались мышцы с сухожилиями, тлела кожа, кровь щедро орошала камень, подпитывая древние руны. Ломанная фигурка тринадцатилетнего мальчика превращалась то в старца, то в младенца, проходя все этапы взросления, но в хаотичном порядке. Конечности изгибались под немыслимым углом, стараясь уйти от адской боли, а магия продолжала атаковать, подобно хищнику нашедшему свою жертву. Бросаясь вновь и вновь. Стараясь впитаться, но тут же оказывалась выброшенной следующей волной, другого цвета.
Сириус беспомощно шкрябал пол, не замечая, что стёр пальцы в кровь. Не обращая внимание на кровавые слёзы. Он смотрел на своего малыша, такого маленького, такого беспомощного. Он смотрел, как его ошибка убивала существо, доверившееся ему. Крик отчаяния, безграничной боли, родился где-то в самом естестве, заклокотал и наконец вырвался, страшным, ужасающим в своей силе, скрежетом, за которым последовала ещё одна вспышка, ледяного серебряного света, перешедшая в кромешную тьму.