Это цитата сообщения Венда Оригинальное сообщение

УЧАСТИЕ ОРЕБУРЖСКИХ КАЗАКОВ В ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЕ 1812 ГОДА

[250x289]

Участие в Бородинской битве

К началу войны у западных границ России находилось 2 пехотных и 8 кавалерийских полков, сформированных из уроженцев Оренбургской губернии. Они находились в составе дунайской армии П. В. Чичагова и 3 -й западной армии А. П. Тормасова. Это были опытные, закаленные в боях войска, сражавшиеся с Наполеоном в 1805-1807 гг. и с турками в 1806-1812 гг. Они будут громить противника на завершающем этапе войны, когда русская армия перейдет в решительное контрнаступление.

Кроме указанных выше частей в составе 1-й Западной армии М. Б. Барклая-де-Толли находились Уфимский и Рыльский пехотные полки, оренбургские гусарский и драгунский, 1-й Тептярский казачий полк общей численностью около 6 тыс. человек. Эти части были укомплектованы рекрутами призыва 1809—1811 гг., не имевшими боевого опыта. К началу войны все они были доведены до полной штатной численности. Рыльский полк (2400 чел.) входил в 23-ю пехотную дивизию 6-го корпуса Д. С. Дохтурова, Оренбургский гусарский (1080 чел.) и Оренбургский драгунский (566 чел.) полки—в 3-й кавалерийский корпус П. П. Палена, а 1-й Тептярский полк (500 чел.) — в казачий корпус М. И. Платова. Офицеры, унтер-офицеры и рядовые этих пяти полков стали как раз активными участниками знаменитой Бородинской битвы.

Отступая с боями от западной границы к Москве, оренбургские полки потеряли 20—25% своего личного состава. Этим измотанным в боях частям 1-й и 2-й Западных армий предстояло остановить у Бородина рвавшегося к Москве противника.  По диспозиции, утвержденной М. И. Кутузовым 24 августа 1812 г., Рыльский и Уфимский пехотные, Оренбургский гусарский и драгунский полки оказались во втором эшелоне армии, а 1-й Тептярский полк майора Темирова находился на правом фланге русской позиции, ведя наблюдение за противником. Сотни этого полка приняли участие в знаменитом рейде русской конницы под командованием М. И. Платова и Ф. П. Уварова в тыл противника, едва не завершившемся пленением Наполеона.

Через три часа после начала Бородинской битвы, когда французы захватили Семеновские флеши, русская кавалерия выбила противника с занятых позиций. Квартирмейстер русской армии К. Ф. Толь писал: «В 9 часов неприятель, усилив 2-ю дивизию генерала Фриана против укреплений, пред деревней Семеновскою расположенных, решился вновь атаковать оные. Многократные атаки его были с успехом отражены, причем много содействовал генерал-майор Дорохов с гусарскими полками Сумским и Мариупольским, драгунским Курляндским и Оренбургским, посланными... в подкрепление левого крыла армии». После успешной контратаки Оренбургский драгунский полк был выведен за центр русской позиции.

***

В 10 часов утра французы захватили Курганную батарею, оборонявшуюся частями 7-го корпуса Н. Н. Раевского. Начальник штаба 1-й армии А. П. Ермолов и начальник артиллерии армии А. И. Кутайсов повели в контратаку батальоны Уфимского пехотного полка. А. И. Кутайсов погиб в бою, А. П. Ермолов был контужен. На защиту укрепления встали полки 24-й пехотной дивизии П. Г. Лихачева, которые пять часов отбивали атаки противника. Защищая Курганную батарею, Уфимский полк понес огромные потери, в живых осталось 277 рядовых и 6 офицеров.

Не меньшие потери оказались в Рыльском полку, который оборонял в составе 4-го корпуса правый фланг русской армии, а затем был переведен в центр русской позиции, к Курганной батарее. Противнику не удалось прорваться через его позиции. К концу битвы остались в строю только 323 рядовых и 4 офицера полка. В 4 часа дня французы вновь захватили Курганную батарею. Кавалерийские корпуса противника ринулись в образовавшуюся брешь. М. Б. Барклай - де - Толли лично повел в контратаку полки 2-го и 3-го кавалерийских корпусов. В донесении М. И. Кутузову он писал: «В сию затруднительную минуту прибыли на рысях два гвардейских кирасирских полка, я указал им на неприятеля, и они с редкой неустрашимостью устремились в атаку! Полки Сумской, Мариупольский и Оренбургский гусарские, Сибирский, Иркутский и Оренбургский драгунские последовали за ними». Противник не выдержал удара русской кавалерии, которая оказалась более подвижной и маневренной. С огромными потерями французы отступили. Успех русских кавалеристов положил конец активным действиям неприятеля. Сражение стало постепенно затихать.

За участие в Бородинской битве командиры оренбургских полков были повышены в звании, оставшиеся в живых офицеры награждены орденами, а 28 унтер-офицеров и рядовых удостоились высшего знака солдатской доблести — Военного ордена. Все нижние чины, участвовавшие в сражении, были награждены 5 рублями.

Злобин Ю П..

 

В контрнаступлении

Полководец М. И. Кутузов в письмах в Оренбург своему другу губернатору Г. С. Волконскому не раз сообщал об успехах в войне с французами, о заслугах российского воинства, в том числе оренбургских полков. В письме от 31 октября 1812 г. он писал о том, «с какою храбростью наши воины, в том числе казаки и некоторые башкирские полки поражают их» (войска неприятеля). Кутузов сообщал о победах под Вязьмой, приводил данные о трофеях, потерях противника убитыми, ранеными, взятыми в плен, о позорном бегстве и усиливающемся голоде среди неприятеля.

В заграничном походе русской армии участвовало 26 конно-казачьих полков из Оренбургской губернии: атаманский и пятисотенный оренбургских казаков, пять уральских, пятнадцать башкирских, два тептярских и один калмыцкий.

Оренбургский атаманский полк действовал в блокаде и взятии сильной крепости Данциг. Пять урядников были произведены в офицеры, а четырнадцать рядовых казаков удостоены военных наград. Полк некоторое время находился в составе гарнизона Данцинга, а во второй половине 1814 г. отправился домой.

Третий оренбургский казачий полк участвовал в битве под Лейпцигом, в сражениях при Веймаре, Франкфурте -на - Майне, во взятии Берлина и Парижа. По возвращении в пределы России эти полки использовались командованием для охраны западных границ от Гродно до Бреста, и домой они вернулись лишь в 1821 г.

Являясь глубоким тылом, Оренбуржье оказало немалую материальную помощь фронту. На Меновых дворах Оренбурга и Троицка были закуплены десятки тысяч казахских и башкирских лошадей. В марте 1813 г. оренбургскому губернатору было ассигновано на закупку лошадей 200 тыс. рублей. За недоимочных рекрутов было взято 2124 лошади, башкиры пожертвовали 4139, калмыки — 930 лошадей. Немаловажное значение для снабжения армии имела и другая товарная продукция, поступавшая в Россию через оренбургский рынок. В 1811 г. здесь было принято заграничных товаров на сумму 3,2 млн. рублей, отпущено за границу на 1,8 млн. рублей.

Проводились сборы пожертвований. Мещане и купцы Оренбурга и Бузулука на снабжение лошадьми и упряжью Костромского пехотного полка выделили 1875 рублей. В пользу воинов, «положивших живот свой за отечество, раненых и всех тех, кои потерпели бедствие от неприятеля», жители Оренбурга внесли 7240 руб., Уфы — 565, Челябинска — 990, Стерлитамака — 49, Бирска — 165, крепости Верхнеозерной — 40, а всего с уездами — 10613 рублей.

С крепостных крестьян края помещики собирали в счет пожертвований на войну по 1 руб. с души, что составило около 60 тыс. рублей. Само же местное дворянство, имея огромные доходы с имений, внесло лишь 3493 рубля. Иными словами, не дворянство , а трудовой народ вынес основное бремя тягот войны. 

http://his95.narod.ru/prg_oren.htm