Сучья война
Когда появились воры в законе, никто точно сказать не может. Также сложно проследить, откуда взялось это словосочетание. На этот счет имеется несколько версий. По самой стойкой из них такое звание носит преступник, принятый в воровской тайный орден и соблюдающий все его законы. Воры в законе – не только элита криминального мира, это его лидеры. Они полностью отвечают за порядок в тюрьмах и колониях, формируют новые преступные кадры, выступают в роли третейских судей и во многих случаях распоряжаются жизнью обычных зеков.
Первым «благородным бандитом», своего рода «отцом» воров в законе, принято считать Мишку Япончика. Тот, легендарный Япончик, был ни много ни мало героем Гражданской войны и советским полководцем. Он отправился на каторгу в 1908 г. по политической статье и освободился только в 1917-м по амнистии Керенского. Бывший идейный анархист вернулся в Одессу «воровским Иваном». Таких позже и стали называть «законниками».
Новая власть сулила Япончику небывалые возможности в части «перераспределения» материальных благ и реализации своих амбиций. Вдохновленный этими перспективами и имея почти десятилетний опыт каторги, Япончик создал «воровской» стрелковый полк. В нем служили каторжники и головорезы. Он успел повоевать за советскую власть в дивизии Якира.
Но Гражданская война закончилась. И такие герои, как Япончик, у которых был свой закон, весьма отличавшийся от официального, были больше не нужны. Поэтому бывший красный командир Моисей Винницкий (таково было настоящее имя Мишки Япончика) был расстрелян по приказу советской власти. Возможно, такой бесславный конец «короля Одессы» и стал тем самым уроком, после которого урки зареклись якшаться с советской властью.
Однако большинство криминалистов и криминологов считает, что в массе воры в законе появились в начале тридцатых годов. Ничто с такой быстротой и охотой не создавалось, как Главное управление лагерей, возведенное, прежде всего, из экономических соображений. Бесплатная рабочая сила, помноженная на многомиллионную массу, осваивала рудники, строила каналы, магистрали и города. Огромная пронумерованная армия нуждалась в своих генералах, в рычагах внутреннего управления. Появление лидеров приветствовали все: и администрация лагерей и сами зеки, особенно политические, страдавшие от уголовной братии.
Кстати, блатари очень хорошо усвоили принцип: не замахивайся на систему – и она тебя не тронет. Именно он был со временем развит и возведен ворами в высший закон. Из него позже возникли все известные воровские принципы, согласно которым воры в законе не должны были ни в каком виде сотрудничать с властью, служить в армии, состоять в партиях, брать в руки оружие… Впрочем, криминальный мир всегда отличался известной гибкостью мышления, а потому все эти принципы были хороши только до тех пор, пока были удобны и комфортны. Когда они мешали ворам в осуществлении своих целей – о них забывали.
Воровской орден креп и развивался, пополняя свои ряды новыми вожаками – профессионалами. «Кадровая политика» была жестокой. Вором в законе мог стать далеко не каждый, даже из числа матерых уголовников. К режимному распорядку зеков прибавился воровской устав, запрещавший резать, душить друг дружку просто так, ради скуки, воровать у соседа, дебоширить и отлынивать от работы. Самыми тяжкими грехами здесь считалось оскорбление или убийство вора в законе.
Появился общак — воровская касса для грева (поддержки) больниц, карцеров, пересылок, СИЗО. Воры в законе облагали данью всех зеков. Платили деньгами, папиросами, спиртом, хлебом. За все ЧП воры в законе лично несли ответственность перед сходкой (или сходняком) – высшим органом воровской власти. При чем лишить лидера жизни мог только равный по званию, то есть такой же вор в законе.
После Великой Отечественной войны государство объявило войну ворам в законе, которых, по оперативным данным НКВД, уже насчитывалось несколько тысяч. Уголовной элите придали даже другую уголовную окраску и стали называть «организованной преступностью». Лишь за принадлежность к ворам в законе можно было получить срок. Воров принуждали отказываться от своего высокого, потом и кровью добытого звания.
Сломленные воры становились отказниками (ссучеными) и вполне могли погибнуть по приговору сходки, ушедшей в глубокое подполье. В воровском клане возникло противостояние, переросшее в «сучью войну».