Современная сказка.

Часть первая.
"Храбрый мышонок"

«Ты для меня - глоток воды в пустыне,
Ты для меня - маяк в холодный шторм,
Не зря судьба столкнула нас - отныне,
Мы друг о друге мыслями живем...»
Элина Луквина

Это было так давно, что врят ли кто вспомнил бы. Может это было год назад, а может и шесть лет…только те, кто были свидетелями этой любви, могли что-то сказать. Но всё бы заканчивается на одной фразе: «Их любовь была ошибкой, они были из разных миpов». Больше никто ничего сказать не мог. Одни твердили – расстались, вторые – умерли. И только одна девушка говорила: «Живут и радуются. И посмеиваются над теми, кто их не понял».

Эта история произошла в обычном городе. Ничем не примечательный, серый призрак, олицетворяющий абсолютно любой город лежащий далеко от столицы. Высокие многоэтажки, петляющие улицы, много баров и кафе… и только одно его выделяло. Субкультуры. Всем известно, что гот не любит эмо, как скинхед не любит пацифиста. Но всё ограничивается лишь разборкой на словах, или небольшой потасовкой, и даже часто бывают случаи, когда представители других субкультур дружили. Но в этом городе было иначе. Они дрались не на жизнь, а на смерть. Объединяясь в несколько кланов, держали районы в страхе и ужасе. Взрослые ничего поделать не могли, как и власти. Детишки вышли из-под контроля, превратившись в чудовищ. Но самыми главными были готы и скинхеды, ставшие королями улиц. Готы были скрытными и выходили только ночью, что им помогло захватить большую часть власти. А скинхеды орудовали днём, держа в страхе остальных, что подобно гиенам пытались отхватить кусок «пирога». Были так же нейтралы. Панки и поклонники японской культуры. Первые – не признавали никакой власти и боролись за свободу личности, а вторые просто не знали, как отбиваться и вели себя очень тихо и осторожно.
История пойдёт об одном юноше-готе. Он был типичным представителем этого течения: длинные чёрные волосы, которые местами были покрашены в ярко зелёный цвет, большие бледно-фиолетовые глаза, подведенные чёрным карандашом, чёрные ресницы для большей мрачности подкрашенные тушью, бледная от природы кожа. Он был очень худ и женственен, поэтому он старался держаться товарищей постарше и посильнее. На нём всегда была белая рубашка с широкими рукавами и высоким воротником, чёрная жилетка с небольшим бантом сзади, украшенная узором на спине, чёрные кожаные лосины и высокие сапоги с грубой шнуровкой. Его собратья-готы нарекли его именем Бетси, потому что когда его волосы теребил ветер, создавалось ощущение крыльев летучей мыши. А один гот по имени Осирис сказал: «Он так мал и ловок, что его можно сравнить лишь с летучей мышкой. Но звать его летучая мышь не удобно и не прозаично».
Бетси всё же отличался от своих собратьев. Он был тихим и очень мирным, старался сразу уладить конфликт и на дух не переносил всякие ритуалы и хождения по кладбищам. Его мать воспитывала одна троих детей, включая его. Хотя, на его воспитание она давно поставила крест. Ни смотря на то, что сын помогал по дому и часто забирал тройняшек из детского садика, мать не скупилась на ругань и выставляла его из дому. Но что готу ночь на улице? Ещё один повод встретиться с друзьями.
Юноша ещё был очень замкнутым. Хотя друзей у него было много, он всё же сторонился их. Бетси больше любил одиночество и большой компании предпочитал общение с одной девушкой.
Она была девчонкой, с которой он дружил ещё в детстве. Вместе лазили по стройке, играли во дворе и допоздна гуляли. И не смотря на то, что она любила японскую культуру, они оставались друзьями. Бетси терпеливо слушал её рассказы об анимационных фильмах, выполнял вместе с ней какие-то традиции Японии. Девушку он звал Някой, потому что, когда она думала, начинала тихо повторять: «ня, ня, ня…». Звук не имел никаких чётких значений, но людей выводил из себя на раз. Однажды Няку выгнали из класса во время контрольной, чтобы она думала в коридоре.
Девушка была очень весёлой и подвижной, а главное – заботливая до ужаса. Когда мать поставила на сыне крест, Няка взяла опеку о нём на себя. Если на бледной щеке был порез, она брала свою катану (купленную бог знает где, да ещё с книжкой по обращению с оружием) и пыталась узнать, кто обидел «малыша». Бетси не возражал против опеки, но порой он по долгу дулся, когда Няка как мама, сюсюкалась с ним.
Жизнь Бетси была скучной и однообразной. Утром – в школу, в обычной форме школьника, вечером – одев готические одеяние на кладбище, либо к Няке смотреть фильмы.
Но однажды, когда мать выгнала его из дома, за плакат, который он купил на свои деньги, юноша пошёл к своим друзьям-готам. Зайдя в небольшой подвальчик, он сел коробку, слушая, о чём говорят друзья:
- Я вот вчера, - хвалился гот по имени Ворон, - гопника побил!
- Да врёшь ты, - отвечала ему девушка Агония, - ты при виде панка трясёшься.
- Сама приукрашиваешь! Клянусь своим анком.
- Пф, - она махнула на него рукой, - мы все с кем-то да дрались… кроме Бетси.
Небольшая компания тут же повернула головы. Бетси вжался в стул.
- Бетси? – один гот усмехнулся, - да посмотрите на него. Он же слабенький. Только и может, что крылышками махать за нами.
- Я не слабый, - вяло отмахнулся юноша, - просто не люблю драться.
- Докажи! – сказали все хором.
- Докажу! – Бетси вскочил, - я сегодня проведу ночь у памятника Ленину!
Девушки ахнули, парни снисходительно улыбнулись.
- Ты? – Ворон усмехнулся, - да через десять минут примчишься сюда хныкая и плача, что тебя эмо пнул.
- Ах, так!? – завёлся парень, - Приходите туда на рассвете! Вот увидите…
-Да, ты не выдержишь!
- Выдержу!
- Если досидишь до рассвета, - из тёмного угла вышел Осирис, - Я подарю тебе свой плащ.
Осирис был негласно главным в компании готов, потому что у него были явные лидерские качества… и сила. Некоторые поговаривали, что он говорит с мёртвыми, а другие дополняли, что пару раз кого-то из могилы поднимал. Но только Бетси знал: Осирис был самым добрым из всех готов. Если Няка была мамой, то Осирис брал на себя отцовские обязанности. Если кто-то задирал или пытался подраться с его любимчиком, то забияке не позавидуешь. Одного вида главного гота хватало, чтобы все притихли и спокойно расползлись по углам. Никто не смел даже смотреть в глаза Осириса. И только Бетси обращался на «ты» и мог позволить дёрнуть его за искусственную седую прядь.
Когда Осирис сказал про плащ, всё удивлёно на него таращились. Главный гот всегда носил и тот же плащ. Но какой! Из натуральной кожи, с шипами на плечах и хитрым узором из цепей. Но главная его ценность была другой. Этот плащ принадлежал, по легенде, самому Мерлину Менсону. Когда Осирису было всего девятнадцать, известный рок-певец устроил концерт и на нём скинул плащ в зал. Была великая драка, в которой погибло две девушки и один парень (которых их разнимал). А Осирис пока люди разбирались на кулаках, спокойно забрал плащ, потому что про него забыли, и он валялся где-то в угле. С тех пор и носит эту вещь, за которую была бессмысленно пролита кровь.
- Осирис, ты уверен!? - не унимался Ворон, - этот парень легко может сжульничать!
- Я!? – Бетси не на шутку завёлся, - кто бы говорил! Любитель лезть под юбки!
- Ах, ты…
- Ворон! – Осирис угрожающе навис, - угомонись.
Парень что-то мяукнул и поспешно ретировался в угол.
- Бетси, - гот спокойно посмотрел на подопечного, - ты уверен в своих силах? Нас и так в этом районе очень мало.
- Я могу за себя постоять! – упрямо ответил юноша, топнув ногой.
- Что ж, - Осирис развёл руки, - пускай хранят тебя тёмные духи. Если почувствуешь, что не можешь справиться, звони мне.
- Спасибо, - Бетси развернулся, - может быть спокоен. Я за себя постоять могу!

Юноша сидел у памятника, нервно постукивая каблуком. Это место было нейтральным и принадлежало всем. Поэтому оно было и опасно. Если на определенных территориях субкультура ставила свои правила, которые могли, если что спасти, тот тут действовало только одно: «Хочешь убить – убей». В основном на нейтральной территории организовывались бои или переговоры, которые всё равно кончались дракой. Поэтому все близлежащие дома были заколочены, а те, кто остался тут жить защитили окна решёткой, а подъезд закрывался огромной железной дверью. От детской площадки не осталось и следа, как и клуб, памятников и уж тем более светофоров. Единственный оставшийся памятник был Ленин. Хотя, лучше бы его уничтожили. Волосы были выкрашены ядерно-зелённым цветом, над ним развивались флаги разных субкультур, а какой то мастер умудрился его руку, протянутую вперёд, превратить в некультурный жест всему миру.
Бетси не боялся, что его могут избить или даже убить. Принципы были важнее. Ему всегда хотелось утереть нос Ворону. Не потому что тот грубил ему, а потому что всего неделю назад, когда этот гот вступил в группу, он принял юношу за девушку. И даже после демонстрации паспорта не оставлял свои попытки совратить. Пока не вмешался Осирис. С тех пор Ворон был ниже травы, тише воды. Но сделать гадость был всегда рад.
Юноша обернулся на внезапный шум. Всего лишь бездомный пёс, роющийся в баке. Облегчённо вздохнув, парень достал телефон. На экране горели цифры: ровно три часа ночи. Ему нужно было досидеть до пяти утра. Бетси громче стал стучать каблуком. Подумав, он нажал кнопку вызова. Два гудка и трубку сняли.
- Алло? – спросил сонный голос.
- Няка, я тебя разбудил? – удивился парень.
Обычно девушка весь день спала, а ночью делала все дела. Она могла себя такое позволить, потому что училась в вечерней школе, а дополнительные занятия были с шести вечера.
- Я приболела, - девушка зевнула, - тебя опять мама выставила?
-Да.
- Так иди ко мне!
- Я гуляю… один.
- Да ну? И что же тебе мешает прийти ко мне?
- Хочу подышать свежим воздухом.
Молчание. «Не поверит», - подумал Бетси. Он не хотел беспокоить Няку, но ему нужно было успокоиться. А кто мог лучше успокоить, чем друг? Можно было ещё позвонить Осирису, но это кончилось бы тем, что тот бы пришёл и отсидел всё время с ним. А Бетси хотелось всем, включая себя, доказать что он может.
- Ладно, - Няка, судя по звукам, включила лампу, - давай поговорим.
Юноша облегчённо вздохнул и начал рассказывать про день в школе.

Они проговорили ровно до пяти утра. Парень пожелал ей выспаться и закончил разговор. Готов было не видно. Бетси набрал номер Осириса:
- Хэй, Бетси, - сразу раздалось с того провода, - прям минута в минуту. Ты там?
- Конечно! – гордо сообщил он.
- Прости, Бетс. Мы сейчас в обезьяннике сидим… нас поймали федералы из другого города, расспрашивают, что у нас в городе твориться.
- С вами всё в порядке!?
- Это нам говорит парень отсидевший у памятника Ленина? Мы тут как в пятизвездочном отеле… только без нормального сортира.
- Его там нет! – раздалось как будто из далека.
- Ворон, угомонись уже!
- Я могу доказать, - Бетси прижал плечом телефон к уху, второй роясь в сумке, - я привяжу к руке Ленина свой платок с черепом… надеюсь, до вашего прихода его не сорвут.
- Бетс, забудь! Вали домой уже, во имя тьмы. Время как раз то, когда пьяные скинхеды пешком там проходят!
- Я завяжу и уйду!
- Метро закрыто. Единственный автобус будет в пять двадцать. Если не поторопишься…
- Да, да, папочка, я понял, - иронично ответил Бетси, вешая трубку.
- Бетс… гу-гу-гу...
Юноша посмотрел на памятник. Ветер затеребил платок в его руке. Парень перепрыгнул через оградку и вскарабкался на пьедестал. Рука была слишком далеко и высоко. Бетси вздохнул и, положив сумку, обхватил талию Ленина. «Ничего не подумай, ты стар для меня», - пошутил сам для себя юноша, стараясь зацепиться за что-нибудь ногой. Он нашёл небольшой выступ, и тут же оттолкнулся, цепляясь руками за плечо вождя. Плавно подползя к ладони, отпустив одну руку, второй накинул платок. Кое-как его, завязав, облегчённо вздохнул.
- Эй, эмочка!
Бетси чуть не упал, но вовремя зацепился обеими руками. Посмотрев вниз, он испугался. Внизу стояли милиционеры. Судя по их лицам, они явно не радовались такому украшению памятника. Юноша перекувырнулся, оказавшись ногами на руке, прыгнул на лысую голову, и оттуда спрыгнул на пьедестал, схватив сумку. Служители закона закричали и бросились в погоню. Бетси помчался к ближайшему повороту, в надежде, что он быстрее и уворотливее. Сердце бешено стучалось где-то в горле. Одно дело федералы, они как журналисты: поговорят, скажут «сори» и отпустят. А милиционерам дан указ: любой подросток нестандартной внешности приговорён к смерти. Взрослые об этом не знают. Им дают ложные снимки, ложные документы. А тела тех несчастных сжигают на помойке, как не нужный мусор. Юноша краем глаза уловил открытую дверь подъезда, что являлось неслыханным подарком небес. Бетси тут же юркнул и захлопнул дверь. Раздалось пыхтение милиционеров, мат и щёлканье. Чтобы взломать дверь, им было достаточно пары минут. Парень вспорхнул на площадку и помчался в подвал. Небеса явно были благосклонны к нему, потому что подвал был тоже открыт. Бетси просто кубарем влетел в него и быстро выскочил на улицу через чёрный вход.
Он бежал до тех пор, пока не оказался перед остановкой. Автобус буквально перед его носом закрыл двери и уехал прочь. Бетси ужаснулся. Метро откроется только в девять утра, следующий автобус в восемь. Он был в ловушке. И всё из-за дурацкого комендантского часа, которому следовали все. Юноша оглянулся. «Что же делать? – судорожно соображал он, - до дома пешком идти!? Прибьют и закопают по дороге… а-а-а… Почему я не послушался Осириса!? Спокойно, спокойно… былого не вернёшь. Надо идти и где-то переждать». Бетси поправил свою сумку и тихим шагом направился вперёд.
Он устало сел на скамейку в парке. Место было безопасным, но не надёжным. Моросил небольшой дождик, грозясь перейти в ливень. Бетси закрыл лицо руками. Он не боялся смерти, это было частью его выбора субкультуры. Но юноша боялся боли. Любой, в каком бы виде она не была. Физической, духовной… он даже на прививки через силу ходит, и то его медсестра два часа успокаивает. Для него боль была худшим врагом, который мог настигнуть человеческое слабое тело.
- Ты погляди-ка кто тут у нас!
Сердце замерло и упало вниз. Дрожащие руки сползли с ещё сильней побелевшего лица…
Трое. Скинхеды держащие страшные биты в руках, улыбающиеся оскалом волков, увидевшие жертву. Бетс сглотнул. Медленно он встал и почувствовал, что сзади его обхватили сильные руки. Юноша не смог даже пискнуть. Взгляд в ужасе бегал по лицам, в разуме мелькала одна мысль, нет, скорее инстинкт. Выжить.
- Уху, - самый рослый положил биту, и достал ножик, - какие тут у нас красоточки! Вай, Георг, глянь какие ножки!
- У меня на готок всегда стоял, - грубо пошутил Георг, - в принципе, даже на некоторых готов.
- Эй, малышка? – третий дыхнул на Бетси перегаром и грубо схватил тонкую талию, - ты у нас невинная? Или уже попробовала со своими дружками?
Юноша держался изо всех сил, чтобы не плакать. Казалось, что сердце за последние ниточки держится в груди. Он знал… сначала будет больно, а потом безмолвная мгла.
- Ну-ка – тот, что был с ножиком подошёл ближе, - что есть у маленькой чёрной киски?
Нож лёг на чёрный жилет. Одним взмахом он рассёк шнурки и рукава. Вещь упала на землю. Тот, что был Георг, положил руку на грудь юноши и сжал. Бетси взвыл. Скинхед ухмыльнулся и, схватив за ткань, легко порвал её. Пуговицы посыпались, с тихим стуком откатываясь в разные стороны. Третий подошёл поближе и достал нож побольше. Бетси следил за лезвием. То легло на одну из штанин и легко пошло вверх, потом перелегло на другую и повторило манёвр. Штаны развалились и скатились с колен.
- Наша малышка любит белые трусики? – главный прижался губами к животу, - цвет невинности… как мило.
Бетси не выдержал и с силой зарядил ему по челюсти коленом. Скинхед упал. Из его губы закапала кровь.
- Ну, с***а… получишь ты у нас…
- Пошли прочь.
Все обернулись. На дорожку аллеи вышел парень. Средней длины алые волосы были с одной стороны зачёсаны набок, на другой сделаны под небольшой ирокез, на руках были браслеты с шипами, косуха расстегнута, демонстрируя футболку с черепом. Чёрные джинсы скрывали до колена массивные берцы. Парень шёл, вперёд, перебирая между пальцев цепочку тянувшуюся откуда-то сзади.
Явно это был панк. Что и смутило всех. Обычно панки не лезли в подобные разборки, тем более в одиночку. Либо этот был больной на голову, либо подвыпивший.
- Чё ты ляпнул? – громыхнул голос державшего.
- Я сказал, пошли прочь, - парень встал и начал крутить цепочку на пальце, - и отпустите юношу.
Скинхеды долго смотрели на него, а потом заржали, как кони. У одного даже слезинка упала на асфальт.
- Юморист, - заключил Георг, - Жаль, что ты сдохнешь!
Он бросился вперёд, размахивая битой. Панк легко увернулся и ударил кулаком его в живот, потом локтём по шее и в довесок зарядил ногой в пах. Скинхед сполз на землю. Двое его товарищей тут же бросились в атаку.
- Не так быстро! – парень дёрнул цепочку.
Сзади из кобуры выскочил пистолет, оказавшись тут же в руке хозяина. Скинхеды замерли. Их красные от алкоголя лица стали белыми. Тот, что держал Бетси, тут же отпустил, позволив юноше рухнуть на землю.
- Вы уйдёте? – панк ухмыльнулся, - или помочь?
Скинхеды промямлили: «Сами». И тут же помчались прочь, забыв про Георга. Тот уполз в какие-то кусты, прошептав, что вернётся. Панк вздохнул и убрал оружие обратно.
Бетси сидел на земле, тщетно пытаясь скрыть наготу порванной рубашкой. От страха он боялся даже вздохнуть. Ливень с силой бил по его голому телу, где-то грянул гром. Юноша поднял испуганные глаза на панка. По белым щекам скатывались «чёрные слёзы», потёкших карандаша и туши. Панк присел рядом, положив руки на колени.
- Ты в порядке? – спросил он.
Бетси молчал лишь наблюдая. Он не радовался спасению. Всем известно, что панк ввяжется в драку, если его что-то интересует. И будет ещё жёще, агрессивнее. Юноша дрожал, ему было настолько страшно, что он даже не допускал мысли о побеге. Просто ждал.
- Эй? – панк протянул руку.
Бетси шарахнулся от неё как от огня. Он сжался в комок, обхватив голову руками, и не выдержал. Слёзы сами собой побежали из глаз, тихие всхлипы еле удерживались в груди.
- Эй, не плачь! Я не собираюсь тебе делать больно.
Для юноши это был пустой звук. Он ещё сильнее зарыдал, пытаясь сдерживать хотя бы всхлипы. Панк посмотрел на него и, вздохнув, подошёл ближе. Бетси почувствовал руки у себя под ногами и на спине. Юноша замер, когда его подняли от земли, у него началась настоящая истерика. Он бил руками панка, кричал и звал на помощь, захлёбываясь слезами. Отчаяния смешивалось со страхом, превращаясь в ужасную смесь. Бетси надеялся, что всё же, кто-то там на небе, сжалится над ним.
- Успокойся, - рука легла на голову юноши и ласково погладила.
Бетси замер с поднятыми кулаками… этот жест… никто никогда не гладил его по голове. Только отец, который погиб много лет назад. Юноша сжал ткань косухи, но плакать не перестал, потому что трудно было остановиться. Но ему стало немного легче на душе. Чтобы не замышлял этот «герой», пока он не особо торопился.
- Тише, тише, – панк прижал его к своему телу, - автобусы ещё не скоро пойдут. Ты ведь не местный?
Бетси молчал, пытаясь понять. Поведение этого парня было странным и наполнено заботой. Страх постепенно уступил место любопытству. Юноше начало казаться, что он спит и видит сумасшедший сон со счастливым концом. И скоро он проснётся.
- Тебе надо переждать, - панк направился вдоль аллеи, - ты только не ёрзай и не шуми. Мы пройдём по опасной улице. Ладно?
Он вышел на улицу, напряженно всматриваясь. Юноша спокойно сидел на руках. Хотя ему было очень неприятно, что руки спасителя, держатся близко к его почти голому заду. Но что делать. Раненой птице трудно пререкаться с человеком, который её лечит.
Парень вошёл в подъезд и открыл ключом дверь, которая была ближе всего к входу. Как только он вошёл в квартиру, в коридор вышла женщина. Под белым фартуком была чёрная футболка с группой «Sex Pistols», а волосы местами были ядерно-жёлтыми. Она упёрлась одной рукой в бок, второй держала поварёшку.
- Сид, я думала, что ты только бездомными котятами ограничишься!
- Мам, - панк виновато улыбнулся, продолжая держать парня, который от шока уже не знал куда деваться, - на него напали скинхеды, как видишь, они не добра желали.
- Вижу, - женщина сложила накрест руки, чуть трясся поварёшкой, - кто это? Эмо?
Бетси обиженно насупился. Хуже оскорбления не придумаешь. То же самое, что обозвать сопляком.
- Это гот, мам.
- Это гот!? – искренне удивилась мать, - это скорее готёнок какой-то. Ох, фиг с тобой, Сид. Замёрз… э?
- Бетси, - неохотно ответил оскорбленный.
- Мышонок? – удивлённо переспросил Сид.
- Летучий, - юноша совсем обиделся.
- Летучий мышонок? – панк посмеялся, опуская бедолажку на пол, - вы готы горазды на клички.
Бетси попытался закрыться кусками рубашки вновь. Но на этот раз даже рукава отвалились.
- Бедняжка, - женщина обеспокоено прижала руки к груди, - эти скины совсем оборзели! Была бы моя воля…
- Мама!
- Чего мамкаешь? Стоишь, как истукан! Дай бедолаги одежды! Я пойду, чайник поставлю. Ты же замёрз, Бетси?
Юноша стыдливо молчал, сжимая и разжимая краешек своей одежды. Он не смело посмотрел на панка, который был просто шкафом по сравнению с ним. Сид улыбнулся. Бетси смог увидеть, что у нового знакомого разные глаза: один был ярко синим, а второй зелёным. Взгляд панка был добрым, и заботливым, что, смотря в его глаза, чувствовал себя в безопасности. Гот опустил взгляд, понимаю, что, не смотря на курьезность ситуации, этот парень был просто большим ребёнком.
- Пойдём, летучий мышонок, - панк бережно взял его руку и потянул, - а то простынешь.

Бетси несмело зашёл в комнату. Она была совсем небольшой, и её занимал лишь диван, закрытый пледом в клеточку, небольшой стол с жужжащим компьютером, да и небольшой стилаж, который был заставлен до самого потолка… комиксами. Самыми разнообразными в толстой и в тонкой обложке, сериального издания и одиночные. Так же была манга, манхва и толстые книги с комиксами по играм. Но это ещё было цветочки. Вся комната была завешена рисунками. На них были девушки в фантастических доспехах, мужчины сидевшие верхом на драконах и животные, которые явно были выдуманы. Если бы Бетси случайно зашёл в такую комнату, он бы не за что на свете не поверил, что тут живёт панк.
- Вау, - невольно выдохнул юноша.
- Ты чего? – панк сел у небольшого неприметного ящика.
- Это всё ты нарисовал? – гот подошёл поближе, с интересом осматривая детали.
- Эм, ну да, - Сид смущённо улыбнулся, - так каракули.
- Ничего себе каракули, - возмутился юноша, садясь на диван.
Бетси поджал под себя ноги и продолжил осмотр. Рисунки впечатляли своей искусностью и красотой. Юноше больше всего приглянулся эльф, что висел у шкафа. Персонаж фэнтези сидел на каком-то холме, смотря на горизонт, который скрывал туман. Взгляд зелёных глаз был задумчив и туманен, словно он сейчас рассуждал о проблемах жизни и о судьбе, позволяя ветру играться со своими золотыми волосами и прекрасной одеждой.
- Ты меня всё ещё боишься? – поинтересовался панк, роясь в ящике.
- И вовсе я не испугался, - юноша покраснел от стыда, - мало ли что у тебя на уме!
- Неужели я выгляжу настолько страшным?
- Большой больно, - буркнул гот.
Наконец Сид разогнулся, держа в руках что-то свёрнутое.
- Одень пока это, - он вручил свёрток, - сейчас ещё штаны поищу.
Бетси быстро облачился в одежду и удивлёно встал. Это была футболка с длинным рукавом, рассчитанная длинной до пояса. Но на юноше она висела мешком до самых колен, рукава скрыли ладони, оголив плечи. Панк приложил большой палец к подбородку, склонив голову. В его глазах мелькнула искорка, и он рассмеялся.
- Что смешного? – Бетси приподнял края футболки, скептично смотря на рисунок бешеного кота.
- Пф, извини, - он улыбнулся, - просто на мне эта футболка трещит по швам, а ты в ней такой милый.
Панк снова рассмеялся.
- Я просто худой, - защитился юноша.
- Не хотел тебя обидеть, - Сид сложил руки на груди, - ты в каком классе? В седьмом или девятом?
Бетси насупился, злобно потянув рукав.
- В одиннадцатом, - гот обиделся не на шутку.
- Да? – панк изогнул бровь, - теперь понятно чего ты такой смущённый и стеснительный.
- При чём тут это? – Бетси упёрся руками в бока, позволив рукаву снова свалиться.
- Обычно семиклассники и девятиклассники ещё наивны, и легко дают себе помочь, - он улыбнулся, - а те, кто постарше, повидали мир, и знают, что любая помощь требует либо награды, либо несёт зло.
- Значит, тебе нужна награда? – юноша был готов к этому, поэтому нисколечко не удивился, - надеюсь, ты не последуешь примеру скинхедов?
- Что?! – Сид покраснел, - я…я не это имел в виду! Я просто сказал свою мысль…
Панк что-то ещё произнес, но слишком тихо, смущённо переступая с ноги на ногу. Бетси почему-то улыбнулся, глядя на это. Такой взрослый парень, да ещё такой сильный, смущался, как школьник, перед хлипким юношей. Бетси сел, поджав под себя ноги, и снова углядел ещё один интересный рисунок. Он чуть приподнялся, положив руки на подлокотник, и вытянувшись торсом. Сид снова вдруг стал красным. Бетси чуть повернул голову, но, увидев лицо «спасителя», сам развернулся.
- Что с тобой?
- На тебе что девичьи трусы?
Юноша опустил взгляд. Футболка задралась до живота, демонстрируя бельё. Бетси опустил её обратно, стараясь не подавать виду, что он смущён. Но предательский румянец всё равно выдавал.
- С чего ты взял? - спросил он, потупив взгляд.
- Это… они с… кружевами… - кажется, панк сам понял, что глупость ляпнул, но слово не воробей, как говорится.
- Моего размера мужских нет, - спокойно ответил Бетси, чувствуя, что готов под землю провалиться, - выбор… мал.
Они оба отвели взгляд друг от друга. Неловкое молчание развеял выкрик:
- Чай готов!
Они повернули головы почти синхронно. Юноша сполз с дивана, проверив, что футболка строго на коленях и смахнув пряди почти высохших волос, встал рядом с Сидом. Панк почему-то не двигался, поэтому Бетси поднял глаза. Взгляды встретились, так внезапно, что оба даже не смогли сделать вздох. Юноша сразу покраснел, резко опуская голову. Не смотря на свою закрытость, он мог легко разговаривать с людьми, и ни капельки не смущаться открытого взгляда. Но этот парень за пару минут вгонял его в краску уже шестой раз за самое короткое время знакомства. Почему-то юноше это чуть-чуть нравилось.
- Если вы не поторопитесь, то мне придётся выйти! – прозвучала угроза с кухни.
- Пойдём, а то на нас упадёт кара в виде моей мамы, - слегка улыбнувшись, сказал Сид.
Бетси слабо кивнул.

Юноша сидел, медленно мешая в кружке чай, смотря на мелкие крупицы сахара, вертящиеся в мини водовороте. В радио говорил диктор, предупреждая о стычках и массовых драках. У миски сидел здоровый котяра Боря, как пояснил Сид, рядом на пустом стуле спал маленький котёнок Сеня, и на коленях матери панка пристроилась сиамка без глаза Мармона. Она, вместе с мамой Сида, переводила взгляд с гота на панка. Женщина вздохнула, и заговорила:
- Как тебя, Бетси, угораздило попасть в такое время в наш район?
Юноша вздрогнул и поднял взгляд.
- Я пытался доказать, что сильнее, чем кажусь, - ответил он.
У Бетси не было никакого желания обманывать, увиливать и прекращать разговор. У многих людей есть несколько видов защитной реакции после стресса. Кто-то курит, кто-то плачет… а юноша раскрывается все свои «карты».
- В смысле? – женщина придвинула ему тарелку с бутербродами.
- Я поспорил, что с двух до пяти просижу у памятника Ленину и привяжу ему на руку свой платок.
- Какие же глупые споры, - в её словах не было осуждения, было лишь беспокойство, - а если бы не было Сида? Ты же рисковал своей жизнью просто так.
- Я… - Бетси прикусил губу, - мне просто надоело, что меня считают маленьким мышонком, который прячется за спиной старших.
Мать Сида закачала головой, а сам Сид смотрел на юношу взглядом, который мог охарактеризовать лишь одно – уважение.
- Мне через шесть часов на работу, - сказала женщина, беря свою кружку и аккуратно кладя Мармону на подоконник, - Сид, я спать.
- Хорошо, мам. Я вымою посуду, - панк устало потёр глаза.
- Шли бы вы оба спать, - мать заботливо пригладила алые волосы, - тебе завтра идти на первую пару, а ты бледный, как санамбула. И твоему новому другу после всех этих ужасов, сон будет лишь на пользу. Или летучие мыши любят спать днём?
Бетси улыбнулся и хотел, что-то сказать, но промолчал, складывая пальцы замочком. Мать Сида пожелала им хорошего отдыха и, скидывая фартук, скрылась в комнате.
- Милая у тебя мама, - решился юноша.
- Думаю, все мамы такие, - улыбнувшись, ответил Сид, поправляя причёску.
- Кроме моей.
Гот печально посмотрел на улицу и тут его осенило:
- Сумка!
Сид чаем от испуга подавился, и стал себя стучать по груди.
- Я сумку бросил… - прошептал Бетси, прижимая ладони к лицу.
- Я взял её, - откашлявшись, успокоил панк.
- Да? – юноша облегчённо вздохнул, - ах, как я испугался.
- Там что-то ценное? – Сид вытер губы.
- Паспорт и… телефон.
- Тогда, понятно, что ты так испугался… съешь хоть один бутерброд.
- М… не могу, - Бетси виновато улыбнулся, - ты меня с улицы приволок, дал мне свою одежду, да ещё кормишь.
- Я не мог бросить тебя на улице, - он стал теребить свою цыпочку, - а раз ты здесь, значит ты гость этой квартиры.
- Ты точно панк? – усмехнувшись спросил юноша.
- А что? Не похож?
- Просто ты такой добрый, заботливый, и твоя комната…
- Мне все так говорят, - Сид вздохнул, - просто я… консерватор.
- В смысле? – Бетси положил подбородок на сложенные ладони, заинтересовано слушая.
- Я выбрал эту субкультуру, потому что мне нравилась идея борьбы за личность, за свободу… за крылья. Но сейчас, все панки – это просто толпа пьяных юношей и девушек, которые качают свои права и пишут пошлые стишки, - он опустил взгляд, - ты, наверное, считаешь меня лицемером?
- Нет. Возможно, и мы готы, уже давно не те… не аристократы, а кучка людей в чёрном.
Сид благодарно улыбнулся. Тут же к ему на колени запрыгнул Боря, свесив лапы.
- Боря, ты тяжёлый, - панк легонько толкнул кота, но тут же вернулся к юноше, - Может, всё же поешь?
- Нет, - гот зевнул, - ой…
- Уверен?
Юноша встал и прислушался к голосу диктора: «Сегодня гопники оградили движение от площади памятника Ленина до улицы Гагарина. Просьба граждан проживающих в близ лежащих районах не покидать свои дома во избежание жертв. Автобусы, метро и трамваи сегодня официально не работают до восьми утра».
Бетси охнул, чувствуя, что надолго застрял тут. «Осирис меня убьёт…», - подумал он, сглатывая. В подтверждение, он услышал мелодию своего мобильника. Юноша на цыпочках побежал в комнату. Нажав на кнопку, Бетси осторожно прижал аппарат к уху:
- Я знаю, что ты там уже готов к выговору.
Осирис.
- Только сильно не кричи, - жалобно попросил юноша, садясь на пол.
- Бетси, - тяжкий вздох, - где ты, во имя тьмы? У меня сейчас инфаркт случится.
- Со мной всё хорошо, - успокоился Бетси, чувствую, как внутри всё сжимается, - не бойся, я в безопасном месте.
- И где же это!? – сорвался Осирис.
Юноша сжался и сдавлено всхлипнул. Он всегда гордился, что у него есть такой «папочка» и что о нём заботятся, но с другой стороны ему было очень больно, когда за него сильно переживали.
- Эй, с тобой всё в порядке? – в комнату зашёл Сид, вытирая мокрые руки о джинсы.
- Кто это!? – не унимался «папочка».
- Это друг, - Бетси побледнел.
- Друг!? – голос стал угрожающим, - тебя там насильно держат!? Скажи адрес, живо!
- Осирис, успокойся пожалуйста, - по щеке скатилась слеза, - я… я правда в порядке. Только не кричи.
- Не кричи!? – послышался удар обо что-то, - ты чёрт знает где, чёрт знает с кем, а ты говоришь «не кричи»!? Да я… да я… я теперь действительно поседел!
- Осирис, - Бетси сглотнул, - я вешаю трубку.
- Не смей!
- Ты зол. Когда ты зол, с тобой нельзя нормально говорить…я тебе позже позвоню…
- Бетси!? Бетс, не…
Юноша повесил трубку. Опустив руку на пол, он второй закрыл лицо. Горькие слезинки покатились по щекам, обжигая лицо. Бетси еле сдерживал дрожь и желание поорать на кого-нибудь. В довесок не хватало лишь Няки… она тоже закатит скандал не хуже, чем Осирис.
Тёплая рука легла на плечо. Юноша почувствовал, как его прижали к боку и ласково погладили голову, еле касаясь волос.
- Это твой парень? – голос у панка был разочарованный.
- Нет, - гот убрал руку, - это мой… друг.
- Хм, - Сид посмотрел на потолок, - заботливый он.
- Только нервный очень,- усмехнувшись, добавил юноша.
Панк посмотрел в бледное лицо. Рука быстро смахнула слёзы со щёк, и убрала прилипшие пряди. Бетси чуть отпрянул.
- Ладно, - Сид встал и дал руку юноше, - надо тебе постелить.
Панк подошёл к столу и, выдвинув самый здоровый ящик, извлёк скрученный матрас. Кинув на диван, размотал его, показав уже готовое постельное место.
- Это конечно не кровать в пятизвездочном отеле, - парень потёр шею, - но думаю спать можно.
Он извлёк ещё один завёрнутый матрас и постелил на полу, туда сел гот.
- И куда это ты? – Сид скинул на стул косуху.
- На пол, - удивлённо ответил он.
- Не так не пойдёт, - панк указал на диван, - твоё место.
- Ты точно очень странный не только панк, но и человек! – юноша упёрся рукой в бок, - я сплю на полу. Как гость.
- Хозяин уступает свою ложу, - Сид отдал шутливый поклон, одновременно пытаясь стянуть футболку.
- Я сплю на полу, - упрямо повторил Бетси.
- Тут слишком холодно и пол жутко твёрдый.
- Я не принцесса, чтобы спать на пятидесяти перинах, - юноша обиженно надулся.
Сид замер с цепочкой в руках и снова засмеялся, прикрывая рот рукой.
- Что на этот раз?
- Тебе не говорили, что ты на хомячка похож, когда обижаешься?
Бетси ещё сильнее надулся, что вызвало очередной приступ тихого смеха. Юноша отвернулся, обхватив себя руками.
- Давай поступим так, - Сид аккуратно повесил кобуру, проверив предохранитель, - я сейчас постелю ещё один матрас на полу. Идёт?
- Идёт, - буркнул Бетси.
Парень стал стягивать матрас на пол. Юноша смотрел на корешки комиксов и взял в руки один. Это был сборник «Истребительница маньяков» за пять лет. Бетси приглянулась обложка, и чуть повернув голову, он спросил:
- Можно почитать?
- Если хочешь, - Сид пожал плечами, - мне надо кое-что доделать.
Юноша развернулся. На обложке была девушка с короткими чёрными волосами, красивой подводкой под глазами и в готической одежде, сзади стоял очень большой мужчина в комбинезоне с противогазом на лице. Оба держали оружие, а под их ногами были трупы знаменитых маньяков хоррора. Бетси убрал чёлку с глаз и открыл первую страницу. Но у него возник вопрос:
- А ты, в какой институт ходишь?
- А? – Сид тоже сел на матрас с книгой, - В ЮрФак. На юриста учусь, может, нотариусом стану, а, может, куда-нибудь ещё пойду.
- Тяжело наверное?
- Пока нет, - парень довольно улыбнулся, - пока мы раздолбайничаем.
Бетси понимающе кивнул и вернулся к комиксу. Сид начал читать первую строчку, но вдруг остановился, смотря на гота. Тихо, его рука взяла блокнот со стола. Он извлёк карандаш из специального кармашка и стал быстро что-то чирикать.
Юноша не читал, он просто смотрел на картинки, думая о своём. Его сердечко медленно билось от переживаний об Осирисе. Когда наставник злился, он после этого впадал в такое состояние, что больно было смотреть. Словно он винил себя за несдержанность, топя вину в бутылке. Но даже в состоянии алкогольного опьянения, он не мог ни на кого поднять руку и лишь вяло «рычал». Бетси терпеть не мог его таким и всеми силами отрывал «папу» от желанной водки. Хотя порой сам являлся причиной такого самоказнения. Тогда приходилось собирать всё своё мужество и терпение, чтобы сказать «прости» и пробовать растормошить Осириса.
Бетси убрал книжку и снова сладко зевнул.
- Погасить свет? – заботливо спросил Сид.
- Если не сложно.
- Я уже тоже на боковую.
Щёлкнул выключатель. Зашуршало одеяло, и юноша увидел в полутьме спину панка. Бетси неспешно залез под своё одеяло.
- Приятных снов, - сказал Сид.
- Да, - юноша сжал подушку, - и тебе.
Но ему ещё долго не спалось из-за чувства вины и такой надоедливой совести.