Молча ждёт ноябрь за окном

В переливах между небосводом

Пришвартованы глухие корабли

И битком забиты водяным народом

 

Что же делаешь сейчас ты, милый друг?

Перестань, мне так невыносимо

Слышать голоса былых друзей,

Тех, что память только сохранила

 

В голове творится "Мишкина каша", т.е. и ведро, и кастрюля, и кружка - всё в колодце. 

Мысли подгорают на сковородке, приправы выброшены, конфорка чихает.

Я лежу на спине на твердой, холодной земле, а вокруг заснеженный лес и угнетающая тишина.

В ней мои мысли. Они кричат, рвутся наружу, разрывают изнутри, умоляют, шепчут "вставай, давай же"

Плачут и снова кричат, а я лежу, на глаза падает снег и тает на ресницах, стекая по щекам, смешиваясь

со слезами замерзает льдинками в волосах, а я лежу. Деревья причуддиво танцую вокруг меня,

кажется это никогда не кончится, но неожиданно находятся силы, чтобы приподняться. Голова вспыхивает

от слов, возникающих в темноте сознания, как языки пламени, но я не понимаю букв, деревья неожиданно

перестали кружиться и музыка замерла. Кажется, я слышу как падает снег. И хочется одного: бежать.

Не важно куда и зачем, просто необходимо выбраться из этого леса, от собственных мыслей, которые

вихрем догоняют и кричат что-то прямо в голову. Надо бежать, выбрать уже наконец-то направление и

нестись, не оглядываясь, оставляя цепочку причудливых следов, быстрее, прочь, пожалуйста.

Но каждый раз я возвращаюсь на одну и ту же поляну, снова ложусь, всматриваясь ввысь, в источник этих

загадочных белых хлопьев. Пустота. Одиночество. Безысходность. И только звон будильника забирает

меня из этого Леса Безмолвия.

Уже неделю мне снится один и тот же сон,

Где снег и мысли мои сливаются в унисон.

Я не могу найти ответы на незаданные вопросы, я не могу контролировать то, что происходит со мной.

Я вспоминаю снова и снова. Год прошел, а обида до сих пор жива, жгучая, терпкая, без возможности прощения.

"... звонит в час ночи... Такие горячие-горячие гудки почти в ритм сердца в телефонной трубке и побелевшие костяшки пальцев. Я даже не заплакала. От безысходности не плачут, она лишь заползает в уголочек правого предсердия и скребется там тихонечко по ночам."

Мне страшно. Боль отпускает, когда я перестаю думать о ней, когда отвлекаю себя чем-то или кем-то. 

Сон разума порождает чудовища. Сейчас мой разум сам выпустил Нечто из глубины своего сознания.

Я в панике, я ничего, абсолютно ничего не понимаю. Только не смей плакать.

Ноябрь, не надо заново, пожалуйста, осталось всего 2 недели, давай потерпим.

Снега, быстрее, прошу. Пусть он прикроет зияющие раны, как будто их и нет. Как будто.