Перед глазами Джинни все кружилось, а внутренности буквально скрутило от боли после того, как ее несколько раз с силой ударили об стену. Рука безвольно повисла вдоль тела – кость была сломана в двух местах, но противник все никак не мог успокоиться. Чужие пальцы вцепились в волосы девушки, резко дернув за них, но из-за наложенных чар безмолвия она не могла даже закричать от охвативших ее боли и ужаса. Слезы потекли из глаз Джинни, когда противник ударил ее кулаком в лицо, ломая нос и разбивая в кровь губы.
Причиняя боль и нанося повреждения, нападавший работал с поражающей точностью. Волна злобы, исходившая от него, заставляла девушку цепенеть от ужаса. Противник швырнул ее на пол и принялся нещадно пинать. Резкая вспышка боли прошла по позвоночнику, словно какой-то из позвонков был выбит.
Выйдя из тени, нападавший присел около девушки, пристально смотря ей в лицо. Опухшими глазами Джинни уставилась на него. «Колин, за что?» – вопрос так и не был произнесен.
Парень наклонился и прошептал ей на ухо:
– Он мой. Не лезь к нему, если тебе дорога жизнь.
А затем он ушел, оставив ее лежать на холодном каменном полу. Исчез так же бесшумно, как и появился.
* * * * * * *
Он быстрым шагом направлялся к спальне мальчиков, игнорируя оклики сокурсников. Ощущение покалывания прокатилось по его телу, и парень нырнул за гобелен. «Время вышло». Волосы юноши постепенно светлели, пока не приняли пепельно-белый оттенок, а глаза вновь стали серыми. Конечности удлинились, вернувшись к своим грациозным пропорциям. Улыбнувшись, юноша поспешил к общежитию шестикурсников.
* * * * * * *
Гарри перекатился на спину. Его партнер опустился на кровать и бесшумно подполз к нему.
– Что тебя так задержало? – спросил Гарри, собственнически запуская пальцы в светлые волосы.
Драко ответил яростным поцелуем, всем телом вжимаясь в любовника.
– Мой, – загадочно прошептал он.
Конец первой части.
Убери от меня руки, Малфой. Ты не пугаешь меня… Я знаю, что это был ты, и могу сделать так, чтобы тебя исключили. Посмотрим, как отреагирует твой отец…»
Даже недели спустя эти насмешливые слова звенели в его ушах, ни на минуту не отпуская и сводя с ума, пока он не забывался сном. Но Малфой не спешил, выгадывая удобный момент. И однажды ночью ему повезло…
Многолетний опыт блужданий по Хогвартсу после комендантского часа не прошел даром. Идя вслед за другим учеником по темным коридорам, Драко знал, где спрятаться, чтобы остаться незамеченным. Вскоре они оказались в самой безлюдной части школы.
Малфой спокойно наблюдал, как мальчик остановился перед перилами, ожидая, когда лестница изменит направление. Скрежет камня о камень – и вот лестница уже начала приближаться к площадке. Глаза Драко сузились, тело напряглось. Перила отъехали в сторону – решающий момент настал…
Раздался испуганный крик, резко оборванный неприятно глухим стуком где-то внизу.
Малфой посмотрел куда-то поверх перил, на его лице застыла холодная жесткая улыбка.
Удовлетворенный деянием рук своих, он вновь слился с тенями. В конце концов, ему еще была назначена встреча.
*******
Кто-то сжал рукой его шею, прямо под подбородком, крепко удерживая, и Драко дернулся назад. Руки его инстинктивно взлетели вверх, цепляясь за невидимого противника. Ногти впились в кожу, и слизеринец издал полузадушенный вскрик, когда рука еще туже сжалась на его горле, перекрывая доступ воздуху. Он упирался, пытаясь зацепиться ногами за какой-нибудь выступ в каменных плитах, пока неизвестный тащил его в пустую комнату.
Гримаса боли исказила лицо Малфоя, когда его швырнули к стене. Дыхание перехватило – невидимые руки вцепились в воротник, заставляя подняться. Малфой отчаянно сопротивлялся, пытаясь отцепить чужие пальцы от своего горла. Ему удалось пнуть противника, но захват на шее не ослаб.
– Да будь ты проклят, – прошипел он сквозь зубы. – Хватит играть в эти игры. Покажись, ублюдок.
Неясное мерцание в полутемной комнате – и Драко оказался лицом к лицу со своим извечным соперником. Ярость, которой были наполнены зеленые глаза, на мгновение остудила его, заставив безмолвно замереть на месте. Но когда место оцепенения заняла злость, слизеринец снова принялся вырываться, однако его запястья оказались словно клещами зажаты. Гарри вывернул ему руку, заведя ее за спину, и Малфой не в силах был устоять на ногах.
– Ублюдок, – выплюнул Драко, руку ему пронзила острая боль, и он захрипел, когда Поттер прижал его к стене: – Отпусти меня.
– И не надейся, Малфой, – голос гриффиндорца был низким, в нем звучала явная угроза. – Я знаю, что ты сделал с Колином Криви.
– Поттер, – начал насмешливым, несмотря на боль, тоном Драко. – О чем ты, черт возьми, говоришь?
Хватка на его руке ослабла, и Малфоя швырнули спиной на пол. Неловко упав, он до крови ободрал кожу о грубые камни, и зашипел, когда локоть прострелила острая боль. Красное марево гнева застлало его глаза, и он попытался добраться до своей волшебной палочки, но прежде, чем ему удалось хотя бы пошевелиться, Гарри придавил его к полу.
Поттер смерил лежащего юношу лишенным и тени эмоций взглядом. И Драко внезапно ощутил страх. Он взбрыкнул, пытаясь спихнуть с себя гриффиндорца, но тот лишь усилил захват, все так же безмолвно изучая его. Казалось, воздух между ними заледенел.
– Ты столкнул Криви с лестницы. Это ведь был никакой не несчастный случай, да, Малфой?
Не обвинение. Утверждение.
Слизеринец в голос рассмеялся:
– Да неужели? Обвиняешь меня в его неуклюжести? Поттер, это просто оскорбительно.
Он стиснул зубы, пытаясь вывернуться:
– Слезь с меня, Поттер.
Гарри удерживал предплечьем подбородок Драко:
– Ты столкнул его в тот момент, когда лестница меняла направление.
Драко ответил хриплым, дребезжащим смехом:
– Докажи это, ты, ублю…
Острая боль вынудила его замолчать, оборвав фразу на середине. Рука взметнулась к его губам и отстранилась окровавленная. Гарри вытер костяшки пальцев. Его зеленые глаза все так же скучающе взирали на Малфоя.
– Ты без разрешения взял мою мантию-невидимку. Выследил его, а затем столкнул, – тихо излагал Гарри. – Я видел тебя, Малфой. Именно из-за этого ты опоздал той ночью.
Драко опустил глаза, не в силах выдержать пугающе пристальный взгляд Поттера. Во рту ощущался металлический привкус крови.
– Вендетта по-гриффиндорски, да? – выплюнул он. – Прославленный Гарри Поттер, защитник правосудия, – рассмеялся в открытую. – Почему бы нам не сделать все по правилам? По крайней мере, запри дверь, прежде чем начнешь вершить свое правосудие. Ведь, правда, будет ужасно, если кто-нибудь войдет и увидит, как всеобщий герой избивает другого ученика? Так что давай побережем твою репутацию, а, Поттер?
– С чего бы тебе беспокоиться о моей репутации, Малфой? – поинтересовался Гарри, его глаза опасно замерцали. – Но раз ты настаиваешь…
Он поднял руку и указал на дверь. Она захлопнулась с глухим стуком.
Что-то промелькнуло в сознании Драко, воспоминание рвалось наружу. Гарри творил беспалочковую магию в минуты страха или ярости. Грудь Малфоя поднялась и резко опустилась, когда он почувствовал, как рука гриффиндорца сомкнулась на его горле.
– Собираешься убить меня, Гарри? – прошептал он.
Поттер нагнулся ближе к нему, пристально смотря в глаза:
– Почему, Драко? Почему ты это сделал?
Голос его слегка подрагивал, но руку с горла слизеринца он убирать не собирался.
– Я видел тебя.
– Ты блефуешь, – прошипел Малфой. Хватка на его горле усилилась.
Гарри безрадостно улыбнулся: – А ты в курсе, что я также видел, как ты пробрался в больничное крыло и изменил Колину память?
Драко ответил яростным взглядом. Гарри внимательно смотрел Малфою в лицо, выжидая малейшей слабости. Он знал, что был прав – он следил за всем, что творил слизеринец, по Карте Мародеров. Драко никуда не делся с Карты, хоть и прикрывался мантией-невидимкой. А позже, явившись к нему в спальню, Малфой упорно прятал руки в карманах – очевидно, чтобы Гарри не мог заметить, как немилосердно они тряслись.
– Блеф, – повторил Драко, отводя взгляд. Холодный пот выступил на его лбу, когда он в очередной раз попытался сбросить с себя Гарри.
– Криви мог умереть. Ты хоть на секунду задумался об этом? – Гарри склонился к нему еще ближе, теперь их лица разделяли считанные дюймы.
Малфой снова засмеялся – хрипло и абсолютно безрадостно:
– В последний раз, когда я его видел, он был все еще жив…
Он резко умолк, когда его ударили по лицу, и поморщился от боли.
– Не волнуйся, Гарри, твой преданный маленький поклонник все еще рядом и готов целовать землю, по которой ты ходишь, – горько заметил Драко.
– Поклонник? О чем, черт возьми, ты говоришь? – Поттер спокойно продолжал смотреть на него.
– Ты меня слышал.
– Вздор.
Их взгляды встретились.
– Я видел, как он смотрел на тебя. И меня это раздражало, – Драко улыбнулся, однако в его улыбке не было и тени юмора.
– Что?
– Не притворяйся слепым. Ох, подожди, неужели этот проклятый шрам наконец-то лишил тебя остатков мозгов? – глумился Малфой.
Гарри вновь усилил хватку. Замешательство и гнев боролись в нем: – Дальше.
– Ты не только слепой, но еще и идиот, – насмешливо фыркнул Драко.
Вспышка понимания озарила лицо гриффиндорца, он выпрямился.
– Ты… ревнуешь? – Гарри недоверчиво посмотрел на лежащего слизеринца и убрал руки с его горла.
Драко неспешно растер шею.
– Не буду отрицать, – спокойно сказал он. – Но ты бы никогда не понял…
– А ты проверь, – с вызовом предложил Гарри, потянувшись к плечам блондина, сжимая их.
Внезапно все стихло.
Драко осторожно передвинулся и опустил глаза, он не мог больше выдерживать пристальный, проникновенный взгляд Гарри. Секунды тянулись одна за другой, а он все еще избегал смотреть в глаза гриффиндорцу. Гарри пододвинулся немного ближе, его лицо ничего не выражало, как, впрочем, было всегда, когда он пытался скрыть свои эмоции.
Затем наступило озарение. Он понял…
– Криви ведь был не первым, да? До него были еще и Забини, Джинни…
Глаза Драко закрылись сами собой.
– Я не притрагивался к Забини, – заявил он в итоге. – И ты это знаешь. Он сам влез в эту схватку. Жаль только, что облажался. Ему следовало более серьезно отнестись к противникам.
Гарри глухо рассмеялся:
– Драко, это же ты наверняка подначивал его. Такой хитрец, как ты, никогда не опустится до того, чтобы испачкаться самому. Только не тогда, когда можно переложить всю ответственность на плечи кого-то другого.
Слизеринец фыркнул.
Поттер выгнул бровь и спокойно заметил:
– Мне Забини до лампочки, и, скорее всего, он это заслужил. Но почему?
– Это дела Слизерина. Так что не суй туда свой нос.
– Нелепое оправдание. Держу пари, именно ты сломал Джинни руку, – Гарри мрачно посмотрел на него. – И что же ты сделал на тот раз? Воспользовался многосущным зельем и под чужой личиной напал на нее? – он пристально вглядывался в лицо слизеринца, пытаясь увидеть хоть что-то, что выдало бы его.
Драко отстранился в испуге.
– Докажи это, – несмотря на явное глумление в голосе, глаза блондина выдавали его беспокойство. Поттер и сам не понимал, насколько был близок к истине.
Внезапно Малфоя отпустили. Гарри встал и вытер руки о ткань брюк. Во взгляде его читалось неприкрытое презрение. Пауза. Затем тихое:
– Ты отвратителен мне.
Он развернулся и направился к выходу.
Лицо Драко исказилось от ярости. Вскочив, он преградил гриффиндорцу путь и со злостью толкнул его. К удивлению Малфоя, тот отступил.
– Да будь ты проклят, – прорычал Драко, чувствуя, как волна гнева накрывает его. – Не смей убегать от меня!
И, забыв о магии, он кинулся на Поттера. Все, что он знал в тот момент, – только желание причинить как можно больше боли Гарри. Его не волновало, что боль могла быть взаимной. Драко замахнулся и удовлетворенно улыбнулся, когда кулак достиг цели, врезавшись в челюсть Поттера, и они вместе повалились на пол.
Он цеплялся за Гарри, пытаясь побольнее ударить всюду, куда только мог дотянуться. Чужая рука сжала горло, и Драко взвизгнул от боли, когда гриффиндорец с силой ударился лбом о его нос. Кровь потекла по лицу. От боли и злости у слизеринца все поплыло перед глазами. Он бросился на Поттера, но тот успел вывернуться. Малфой захрипел, когда Гарри схватил его за воротник и швырнул на низенький столик.
Нечто серебряное вспыхнуло на свету, и, прежде чем Драко понял, что это было, лезвие перочинного ножа мелькнуло около его уха, буквально в нескольких дюймах от головы. Лезвие задрожало, загнанное в плиту стола.
Малфой замер, глаза его широко распахнулись.
– Драко, не зли меня, – очень спокойно проговорил Поттер. Он холодно посмотрел на Малфоя, затем без какого-либо предупреждения вскочил на стол, устраиваясь на Драко сверху. Рука его сомкнулась на рукоятке ножа: – Я не хочу поранить тебя.
– Чертов лжец. Признайся, ты ведь хочешь этого.
– Я не доставлю тебе такого удовольствия.
Хотя гриффиндорец и не производил такого впечатления, он был очень быстр. И, прежде чем Драко смог что-то сострить в ответ, схватил Малфоя за руки и сжал их над его головой. Снова сверкнуло лезвие, и Драко зажмурился. Внезапно ему стало очень страшно.
Снова глухой стук от взаимодействия дерева с металлом – и Гарри сел прямо. Малфой попытался поднять руки, но не смог пошевелить ими. Вывернув шею, он, к своему ужасу, увидел, что лезвие ножа проходит в аккурат между его запястий. Поттер пригвоздил его рукава к столу. Ругаясь, Драко принялся неистово вырываться.
Гарри нависал над ним. Выражение его лица было крайне разочарованным.
– Драко, у тебя последний шанс, – отчеканил он, смотря в упор.
Пот струился по лбу слизеринца, попадая в глаза и тем самым мешая нормально видеть. Грудь безостановочно вздымалась и опадала, и он изо всех сил старался сохранить самообладание. Отвернувшись, Малфой уставился в стену.
Осознав, что Драко отвечать не собирается, Гарри продолжил с горечью в голосе:
– Назови мне хотя бы одну причину, по которой я не могу отправить тебя к Дамблдору.
Драко закусил нижнюю губу, как он делал всегда в те моменты, когда нервничал или был взволнован. Повисла гнетущая тишина. Единственным, что слышал Малфой, был бешеный стук его собственного сердца. Усилием воли юноша заставил себя расслабиться.
Теперь он остро чувствовал вес Гарри на своих ногах и руки Гарри, упирающиеся в стол по обе стороны от его головы. Сделав глубокий вздох, Драко произнес охрипшим голосом:
– Забини узнал… Он угрожал, что расскажет моему отцу о…
И затих, почувствовав внезапную неуверенность. Рискнул поднять взгляд на Гарри и почти мгновенно вновь опустил глаза.
– О нас.
Гарри судорожно вздохнул. Холодные мурашки пробежались вниз по его шее. Он схватил Драко за плечо, заставляя продолжать.
– Гарри, ты когда-нибудь задумывался о последствиях? – голос слизеринца звучал мягко, чуть ли не нежно.
Гарри покачал головой прежде, чем успел остановить себя.
– Мне казалось, что нет, – категорично заявил Драко. Он посмотрел на гриффиндорца. Глаза их встретились. – Отец нашел бы повод выставить тебя из школы, и кто защитил бы тебя тогда за стенами Хогвартса? Не пройдет и недели, как ты будешь мертв. Нет, позволь мне закончить…
Гарри замолчал, так ничего и не сказав.
– … Темный Лорд следит за тобой, и Пожиратели убьют тебя, только увидев. Ты действительно настолько глуп, что тебе так не терпится умереть? – Малфой посмотрел на него со смесью боли и огорчения во взгляде. Затем очень мягко продолжил: – Как бы я жил без тебя?
От этих совершенно неожиданных слов глаза Гарри изумленно расширились. Несколько раз он просто открывал и закрывал рот, но так ничего и не произнес. Словно потерял дар речи. Пальцами он судорожно вцепился в плечо Малфоя, словно это был последний якорь, удерживающий его на грани действительности. Драко горько улыбнулся, глаза его влажно мерцали в тусклом свете.
– Гарри, как бы я жил без тебя? – повторил он. После чего зажмурился и отвернулся, не желая, чтобы тот видел его таким, сломленным. Только не это. Зажмурившись, слизеринец пытался справиться с застилающими глаза горькими слезами. И ощущал при этом, как острая толика боли поселилась внутри него.
И, в конце концов, Гарри поверил. Он чувствовал себя абсолютно опустошенным и измученным, его гнев иссяк, уступив место стремительно разраставшемуся беспокойству. Драко перестал бороться, лицо его приняло странное выражение. Неожиданно он показался хрупким и уязвимым.
Отключившись от внешнего мира, Драко закрыл свое сознание. «Будь что будет, – решил он. – Но я хочу выяснить все раз и навсегда».
А затем к его лицу медленно и нежно прикоснулась рука Гарри. А затем – обосновалась на подбородке, согревая кожу.
– То, что ты сделал, неправильно.
– Я знаю, – наконец, ответил Драко, голос его звучал неясно и встревоженно.
– Тогда зачем? Почему ты не рассказал мне? – спросил Гарри.
– Не знаю.
– Что, если еще кто-то знает о том, что ты натворил? – Поттер крепко сжал подбородок Малфоя, заставляя того смотреть ему в глаза. Но теперь в голосе его звучало отчаяние. – Ты хотя бы на минуту задумывался об этом?
Драко опустил взгляд, что-то мучительно сжалось в его груди. Он встряхнул головой и уткнулся лицом в руку, не желая больше смотреть на Гарри. Он чувствовал, как невидимые когти раздирают его сердце, и вот-вот готов был сломаться под гнетом раскаяния. Ему стоило бы разделять разум и чувства. Слепая ревность заставила его совершить то, за что Гарри теперь ненавидит его, и он целиком и полностью заслуживает этого.
А затем голос Гарри мягко позвал его по имени, возвращая в реальность:
– Драко, я не хочу делать тебе больно. Ты слишком дорог мне.
Гарри дотянулся до ножа, выдернул его и спрятал где-то в складках одежды. После чего соскользнул со стола и повернулся спиной к Драко. Провел рукой по волосам – на ладони осталась кровь. Его лоб кровоточил в том месте, куда ударил Драко. Болело, казалось, все тело, однако настоящая агония царила в самом сердце. Гарри прикрыл глаза и попробовал успокоить ту боль, что подобно кислоте разъедала нутро.
Горячие слезы подступили к глазам. И прежде, чем он смог остановить их, сморгнуть, хлынули из глаз, мешая видеть, закапали на ботинки. И что бы он ни делал, как бы ни пытался остановить их, сжимая кулаки и болезненно впиваясь ногтями в ладони, все было тщетно.
Драко, казалось, бесконечно долго лежал, уставившись в потолок. Он ждал звука шагов – ждал, когда Гарри уйдет. Не только из комнаты, но и из его жизни. Минуты проходили в абсолютной тишине. Малфой сел и только тогда увидел, что Гарри, замерев подобно статуе, стоит на расстоянии нескольких метров от него. Поттер не поднимал головы, руки его безвольно свисали по бокам, а плечи были опущены в унынии.
Раскаяние сокрушило Драко. Было невыносимо видеть Гарри в таком состоянии. Драко обнял себя за плечи, словно тем самым пытался оградить свое сердце от дальнейшей боли.
– Мне жаль, – голос дрогнул. Одинокая слеза скатилась по щеке, и он сжал лицо ладонями, пытаясь не дать пролиться слезам. То, чего он боялся больше всего на свете, должно было случиться именно сейчас. Гарри уйдет, унесет с собой все его надежды и счастье, оставляя на месте Драко опустошенную и мертвую оболочку.
– Мне жаль, – срывающимся голосом повторил слизеринец.
Он закрыл лицо руками, не в силах остановить страдальческий вой, угрожающий разорвать грудь. Тело сотрясалось от слез. Образы проносились перед его мысленным взором: полный ужаса крик Криви, когда тот проваливался в пустоту; страх в глазах Джинни, когда он ломал ей руку; кровь, смешивающаяся с водой, когда он снова и снова мыл руки, пытаясь стереть с них физическое доказательство своего деяния… Гарри, обнимающий его, нашептывающий всякие нежности и счастливо улыбающийся, когда они сплетались в объятиях, словно защищая друг друга.
Затем Гарри оказался около него, мягко развел его руки в стороны и без какого-либо предупреждения яростно обнял. Почти парализованный от облегчения, Драко подавил рыдание. Подняв руки, он несмело обнял Гарри, уткнувшись лицом ему в грудь. Пожалуй, впервые в жизни Малфой дал волю эмоциям.
Гриффиндорец крепко прижимал его к груди, давая успокоиться, шептал ему на ухо что-то утешающее, поглаживая по волосам. Драко вцепился в Поттера, не желая отпускать – хотя слезами уже довел себя до полного опустошения.
Наконец, он отстранился. Глаза болели, нос опух – выглядел он, должно быть, не лучшим образом. Не смея поднять глаза на Гарри, Драко уставился в пол. Тогда Поттер встал перед ним на колени, заглядывая в лицо. Он убрал челку со лба Драко, изучая того в мягком свете. Взгляды встретились.
Заметив дорожки слез на щеках Гарри, Драко отшатнулся, но Поттер мягко потянул его к себе. Драко скользнул на пол и придвинулся ближе к Гарри, их колени соприкоснулись. Стремительным движением Поттер притянул Драко за руки к себе, и тот переместился к нему на колени, устраиваясь в его объятиях.
– Я причинил тебе боль? – прошептал Гарри, не отрывая пристального взгляда от слизеринца. Кистью руки он нежно очертил линию рта Драко, и тот, подавшись вперед, коснулся губами его ладони.
Драко кивнул в ответ. Больше никаких игр. Достаточно их уже было.
– Да… но я это заслужил.
Гарри посмотрел на него, после чего спокойно произнес:
– Прости меня.
Драко несогласно встряхнул головой.
– Нет, это я должен просить у тебя прощения, – и приложил палец к губам гриффиндорца, заглушая его протест. – Я никогда не должен был сомневаться в тебе и позволять ревности и недоверию ослепить меня. Но я это сделал, – пауза, а затем мягкое: – Я сожалею.
Малфой опустил глаза, чувствуя, что готов снова разрыдаться.
– Драко… – Гарри крепко обнял его и, переплетя их пальцы, нежно поцеловал.
Малфой высвободил пальцы, обеими руками сжимая руки Гарри. Медленно провел по костяшкам, а затем наклонился и прижался губами к тыльной стороне ладоней любимого.
Время остановилось… во всяком случае, именно так и казалось.
Прошла, наверно, вечность, прежде чем Малфой придвинулся ближе и они соприкоснулись лбами. В этот момент Драко мог видеть только глаза любимого. Он опустил руки, проведя ими по бокам Гарри, задерживаясь на бедрах. В его взгляде сменяли друг друга надежда и страх.
Придвинувшись еще ближе, Драко для проверки слегка коснулся губами губ Поттера и что-то пробормотал, однако до Гарри донеслось только:
– Я хочу…
По тому, насколько напряжены были плечи Драко и как сильно билось его сердце, Гарри понял, что тот все еще боится.
Он отстранился, взяв в ладони лицо Малфоя, и с нежностью посмотрел на него. Поцеловав брови слизеринца, Гарри погладил его по волосам, заправляя за ухо выбившийся локон. Напряженность покинула Драко, он расслабился в руках Поттера, который, прикрыв глаза, удерживал его бережно.
Собственнически.
– Любимый, – произнес Гарри так легко, словно называл по имени, а не просто обращался.
Драко отступил пораженный.
– Если ты упадешь, то я упаду вместе с тобой. Я не позволю тебе в одиночку подвергать себя опасности, не разделив с тобой этот риск, – абсолютно серьезным тоном заявил Поттер.
Глаза Малфоя распахнулись в удивлении, язык не слушался его, и все, что он смог сделать, – так это лишь кивнуть. Гарри поцеловал его, неспешно, постепенно углубляя поцелуй. Драко вернул поцелуй, их языки сплелись, заигрывая друг с другом. Оторвавшись от Малфоя, Гарри задержал на нем взгляд – не изучающий и подавляющий – но открытый, вселяющий веру.
– Пойдем, – произнес он, наконец, неохотно выпуская Драко из объятий.
Драко кивнул и соскользнул с его коленей. Гарри поднялся и подал ему руку. Притянув Малфоя к себе, он отвел челку с его лба и целомудренно поцеловал в уголок губ. Драко, наконец, улыбнулся и взял его за руку.
Вместе они покинули комнату. Не поднимая глаз, с яростным биением сердец и с мыслями о том, что им еще предстоит пройти.
Но теперь они принадлежали друг другу.
И этого было достаточно.
Конец 2 части.
________________________________________
"...Так кто ж ты, наконец?
- Я- часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо".
/Гете "Фауст"/




Saiana
Дата: Среда,



«Если ты упадешь, то я упаду вместе с тобой. Я не позволю тебе в одиночку подвергать себя опасности».
Практически в полной тишине они быстро передвигались по коридорам, удаляясь от центральной части замка. Где-то часы пробили час – время после полуночи. Гарри ускорил темп, и Драко поспешил за ним.
Несколькими уровнями выше самой нижней части замка они остановились перед каменной стеной. Коснувшись ее волшебной палочкой, Гарри нараспев прочитал открывающее заклинание. В стене появился дверной проем. Драко открыл дверь, и, как только они переступили порог, Гарри запечатал ее другим заклятьем.
Лунный свет лился сквозь окна. Комнатка была маленькой и почти пустой, за исключением стола из черного дерева, на котором аккуратной стопкой лежало несколько книг, пары стульев и кушетки. Драко прислонился к стене, наблюдая, как Гарри зажигает небольшие подвесные лампочки, которые постепенно озарили комнату бледным, но постоянным светом.
Они нередко встречались в этой комнате, чтобы просто поговорить об обычных, повседневных вещах, иногда вместе делали домашнее задание или играли в настольные маггловские игры, купленные Гарри (которые Драко находил просто очаровательными и почти волшебными в их заурядности). Иногда они ограничивались лишь чтением, наслаждаясь тишиной в обществе друг друга. Эта комната стала их прибежищем вдали от тех, кто никогда не смог бы даже понять их дружбы, не говоря уже о физической близости.
Драко рухнул на кушетку и, вытянувшись на ней, закрыл глаза. Гарри же беспрестанно вышагивал по комнате. Минут пять спустя Малфой чуть приподнялся на локте и поинтересовался у возлюбленного, что так его беспокоило.
Гарри покачал головой, ничего не ответив; внезапно он почувствовал себя очень утомленным. Память о событиях предыдущей ночи подобно скальпелю ранила его – глубоко и жестоко. Подойдя к окну, он прислонился к стене. Ему так хотелось отдохнуть, дать покой телу и разуму, унять не поддающиеся контролю эмоции. Обняв себя руками за плечи, Гарри отчаянно пытался очистить память, стереть из нее ту боль и горе, что причинил партнеру.
Всю свою жизнь он мечтал о чем-то, что не нуждается в защите. Только так можно было уберечься от постоянной угрозы со стороны Темного Лорда. И жив он оставался только потому, что ни перед кем не имел обязательств.
Но все изменилось.
Их тяга друг к другу, взаимный интерес, смешанный с ненавистью, – это было неизбежно. Каждый исподволь восхищался силой другого, и со временем рядом друг с другом они обрели истинную свободу. Для Гарри Драко стал своего рода маяком, тем человеком, к которому он всегда возвращался. Он принял Малфоя как есть, со всеми его недостатками. Но в Драко по мере развития их отношений росло желание охранять «свое» любой ценой, бросавшее вызов здравому смыслу. Он стал практически одержим стремлением защищать Гарри, владеть им и держать в безопасности. Независимо от того, была эта угроза реальной или мнимой, он не желал терять Поттера. Неустойчивость собственного положения кидала его в крайности, несвойственные вменяемому человеку. Но Гарри все же простил его, снова раскрыв для него свои объятия.
Драко ощущал угрызения совести, но продолжал с надеждой смотреть на Гарри и, наконец, спросил:
– Ты действительно это имел в виду?
– Что именно?
– То, что сказал вчера вечером.
Поттер повернулся и посмотрел на партнера:
– Драко, я много чего сказал вчера. Мы оба много всего наговорили.
Открыв окно, он устремил свой взор на горы, видневшиеся вдали. Повисла неловкая пауза. Гарри сжал пальцами переносицу и закрыл глаза. Мягкая поступь нарушила тишину, и он понял, что Малфой теперь стоит рядом.
Драко опустил голову на его плечо, и, когда заговорил, голос его звучал настолько тихо, что Гарри пришлось внимательно вслушиваться в слова.
– Ты сказал, что если я упаду, то ты упадешь вместе со мной, – пауза, затем еще тише: – Ты правда это имел в виду?
Гарри медленно повернулся лицом к Малфою, в глазах которого застыли вопрос и невысказанная мольба. Приподняв руку, он легко сжал плечо Драко. Взгляды их встретились, и долгое время они просто смотрели в глаза друг другу, не в силах ничего произнести. Кивнув, Гарри отпустил Драко и присел на подоконник, ища что-то в карманах.
Драко скрестил руки на груди и прислонился к оконной створке, задумчиво наблюдая за партнером. Тот достал из кармана маленький мешочек и принялся скручивать несколько сигарет. Драко, словно завороженный, наблюдал, как ловко работают пальцы Гарри. А когда тот провел языком по папиросной бумаге и умело запечатал ее, Малфой и вовсе сузил глаза. Прикурив сигареты, Гарри протянул одну Драко. Малфой взял предложенную ему сигарету и сел рядом.
Так они и сидели в тишине, наблюдая за клубящимися в воздухе завитками дыма. Драко сделал глубокий вдох, и дым попал ему в глаза. Поттер потянул его к себе за плечо, и Малфой повиновался, поворачиваясь и устраиваясь между колен Гарри, а затем откинулся спиной на его грудь. Рука партнера скользнула вокруг его торса, приобнимая. Бросив взгляд на Поттера, Малфой заметил, что на губах того застыла легкая улыбка. Прохладные пальцы прошлись вдоль линии плеча, погладили шею и запутались в волосах. Захват усилился, и, заставив Драко повернуть голову, Гарри придвинулся ближе, накрывая его губы своими. Под настойчивым напором губы слизеринца разомкнулись, а веки затрепетали, отзываясь на выдох партнера. Дым обжег гортань и наполнил собою легкие. От этой пьянящей смеси и ласкающих движений языка Гарри у Драко закружилась голова. А когда его обняли, он и вовсе уронил руку на колено гриффиндорца. Гарри оборвал поцелуй и сквозь тонкую завесу дыма пристально посмотрел на Малфоя.
– Почему ты сомневаешься во мне? – мягко спросил он.
Сделав последнюю затяжку, Драко небрежно выкинул окурок в окно. Потом наклонился к любовнику и, мягко касаясь его губ своими, выдохнул, ощущая горький вкус табака на языке. Гарри отвернулся, запрокинул голову и выпустил изо рта кольцо дыма.
– Я должен знать.
Малфой отстранился, сделав попытку подняться, но его остановили, схватив за запястье.
– Драко, – пауза, затем нежно: – Ты же знаешь, что очень дорог мне.
Малфой опустил взгляд, но ничего не сказал. Слегка изменив положение, он склонил голову на плечо Гарри, обнял его и уткнулся лицом в шею, вдыхая знакомый запах.
– Хм. И все?
Гарри привлек его в свои объятия, чуть приподняв подбородок над его головой:
– Драко, я сказал то, что думал. Ты же знаешь.
Он запустил пальцы в волосы Малфоя, перебирая белокурые локоны. Рука, обнимавшая его, напряглась, а горячее дыхание опалило кожу. Гарри выкинул окурок и положил левую руку на спину блондина:
– И да, я имел в виду именно то, что сказал.
– А именно?.. – не унимался Драко, снова желая услышать те слова, и, припав ухом к груди Поттера, про себя улыбнулся, ощутив учащенное сердцебиение.
Гарри немного отстранился, чтобы иметь возможность заглянуть в глаза Малфоя. Он мысленно колебался, утопая в потемневших серых глазах, которые казались сейчас просто бездонными, и чувствуя одновременно и жар, и холод оттого, что Драко прижимался щекой к его щеке.
– Что именно, Гарри? – настойчиво повторил Малфой, дыхание которого, касаясь его кожи, вызывало мурашки. Драко был так близко… так дразняще близко.
Гарри приподнял бровь, и губы его изогнулись в удивленной улыбке. Он развернулся лицом к Малфою, собственнически притянул к себе, так, что губы их практически соприкоснулись.
– Если ты упадешь, то я упаду вместе с тобой. И разделю с тобой любую опасность, не оставлю одного, – Поттер мимолетно коснулся губами губ Малфоя, после чего сразу отстранился.
Взгляды их встретились. Драко нужно было его подтверждение. Гарри понимал это, но не мог выразиться словами. По крайней мере, полностью. Он не мог объяснить Драко, но обязан был продемонстрировать.
Взяв Малфоя за левую ладонь, Гарри прижал к ней свою, словно сравнивая длину пальцев. Он переплел их пальцы и поднес к своему лицу, поцеловав тыльную сторону ладони Драко; кожа под его губами казалась обжигающе горячей. А затем соскочил с подоконника, и, протянув руку, снова привлек Малфоя в свои объятия, и, обхватив ладонями лицо слизеринца, медленно поцеловал его. «Больше никаких слов», – поклялся он себе.
Драко прижался к нему, жарко, словно утопающий в поисках глотка воздуха, целуя в ответ. Пальцы Малфоя блуждали под его рубашкой, и Гарри с удивлением понял, что руки Драко уже подобрались к поясу брюк. В мгновение ока он стиснул запястья партнера, останавливая его.
– Что ты делаешь?
Драко кинул на него взгляд из-под челки. Мучимый острым желанием обладать стоящим перед ним человеком, он кокетливо склонил голову на бок. И, высвободив запястья, принялся ловко расстегивать рубашку Поттера.
– Ну же, Гарри. Скажи мне, что я должен делать? – и, поскольку тот ничего не ответил, стянул рубашку с его плеч. Шелест падающей на пол ткани рокотом отозвался в его ушах.
Разделавшись с рубашкой Поттера, Малфой подтолкнул его к кушетке.
Поймав напряженный взгляд Драко, Гарри улыбнулся. Волна непередаваемых ощущений прокатилась по телу, он чувствовал себя едва ли не парализованным эмоциями, той обжигающей страстью, что читалась в потемневших серых глазах. Невероятной смесью из жажды, желания и любви.
– Гарри, я хочу тебя, – голос Малфоя звенел от переполнявших его еле сдерживаемых эмоций, – я нуждаюсь в тебе прямо сейчас.
Долгое время Поттер просто смотрел на него, после чего чувственная улыбка неспешно расцвела на его губах.
– Знаю, – ответил он, и голос его упал до шепота. – Знаю…
*******
Пока они лежали в полумраке и тишине, казалось, что их тела просто излучают жар. Кожа, горячая и гладкая, поблескивала капельками пота, и Драко дрожал, постепенно приходя в себя. Перевернувшись, он положил голову на грудь Гарри, который лениво запустил пальцы в его волосы и, нежно поглаживая, медленно провел рукой до затылка. Драко крепко сжал его в объятиях, ступнями обхватив смуглые икры и вырисовывая кончиками пальцев круги на коже любовника.
Спустя какое-то время Малфой вздохнул и медленно открыл глаза. И поднял взгляд, отчего ему пришлось бороться с желанием утонуть в глазах своего партнера; вместо этого он просто еще раз вздохнул и снова сомкнул веки. Гарри вскользь взглянул на него, и мимолетная улыбка изогнула его губы, когда он увидел прикрытые глаза любовника. Зарывшись пятерней в волосы Драко, он смотрел, как белокурые пряди перетекают сквозь его пальцы.
– Хм. Ты не спишь, – поддразнил он его. Драко что-то сонно пробормотал и потерся носом о его грудь. Гарри лениво погладил Малфоя по спине, вырисовывая бессвязные узоры на молочно-белой коже. Драко слегка хмыкнул, чувствуя себя совершенно насытившимся – как морально, так и физически. Все, чего ему сейчас хотелось, – подобно домашнему животному замереть, свернувшись калачиком рядом с Гарри, наслаждаясь полным пониманием того, что любимый простил его. Он чувствовал себя удовлетворенным, расслабленным и защищенным.
Посмеиваясь, Гарри поцеловал его в макушку:
– Ты все еще сомневаешься во мне?
Малфой медленно сел и лениво потянулся, его партнер тоже изменил свое положение и сел рядом с ним. Драко нежно улыбнулся, скрестив свои пальцы с пальцами Гарри. Были ли какие-то сомнения? Мотнув головой, он опустил взгляд.
– Иди ко мне, – позвал Гарри, обнимая его со спины. Малфой откинулся на грудь любовника и вздохнул, когда губы того прошлись по его виску. – Драко, ты очень дорог мне. Пойми. И никогда не забывай об этом.
Малфой слегка напрягся, пораженный той жесткой убеждающей силой, которую Поттер вложил в свой взгляд. Он почувствовал, как мурашки озноба пробежали по спине. И молча кивнул.
– Бессмысленно, – резко выдавил Поттер и устремил свой взор в потолок.
– Что именно? – изогнув бровь, поинтересовался крайне удивленный этой короткой вспышкой Драко.
Гарри поднял руку и запустил пятерню в волосы, резко откидывая их назад.
– Эта война, – презрительно фыркнул он. – Когда я узнал, что я волшебник, во мне зародилась такая надежда… Я думал, что, наконец-то, смогу освободиться от своих родственников, которые столько лет унижали меня, относились ко мне, как к чему-то грязному. Они так часто говорили мне, какой я ненормальный, что я и сам начал уже верить в это, – Гарри выдавил горькую улыбку. Драко обеспокоенно взглянул на него. – Я думал, что здесь, в школе, среди таких же ненормальных, как и я, буду счастлив. И что ты думаешь?.. Стало еще хуже. Какой-то маньяк все время пытается убить меня. Сначала я боролся, считая, что это единственный правильный путь. Спасти своих друзей и свершить правосудие… Но знаешь что?..
Драко отрицательно покачал головой, содрогнувшись от полного холодной ненависти взгляда Гарри.
– Ни черта я больше не сделаю. Я хочу вернуть свое право на жизнь… не будучи каким-то там Спасителем волшебного мира. Я уже достаточно проходил в пешках, – хватка Поттера на плече Драко усилилась, став болезненной. – Ты понимаешь, как это глупо – воевать из-за чего-то настолько тривиального, как бессмертие? Понимаешь?.. – Малфой промолчал, и Гарри продолжил горько: – Неужели они не остановятся, даже на миг не задумаются, что потом, когда магический мир утонет в крови, будет уже все равно, кто победил? Сколько людей еще должны умереть? И кто может сказать, какая из сторон правильная?
– Гарри… – Драко сжал руку любовника, желая вырвать его из потока размышлений. Поттер задумчиво улыбнулся и коснулся его щеки.
– К тому времени, когда Волдеморт возродился, меня уже одолевали серьезные сомнения в том, что я делаю и чего от меня ждут, – он помолчал, а потом спокойно продолжил: – Я узнавал тебя… и во мне все более укоренялась мысль, что эту глупость надо прекратить. Я решил, что буду бороться только за себя и выживу, независимо от того, каким окажется итог этой войны. Мне совершенно все равно. Разве ты не видишь? Ни одна из сторон меня не волнует, – он затих, погруженный в свои мысли.
Драко вопросительно наклонил голову.
– Я выживу, ты тоже. Драко, я не хочу никого защищать. Не хочу испытывать боль потери, осознавая, что не смог кого-то уберечь. Мне нужен тот, кто будет бороться за себя сам… кто-то, кто не умрет за меня, – долгое время Гарри просто смотрел на любовника. – Драко, ты даешь мне все это. Ты не возносишь меня на пьедестал, как какого-то героя, выставляя на всеобщее обозрение. Ты удерживаешь меня на земле… поэтому ты бесконечно дорог мне.
«Так же, как и ты мне», – беззвучно, одними губами произнес Драко и часто заморгал, стараясь сдержать горячие слезы. Ему совершенно не удавалось сфокусировать взгляд, и он понятия не имел, как нужно реагировать. Он вздрогнул, вызвав улыбку Поттера.
– Извини, если надоел тебе, – прошептал Гарри, во взгляде которого затаилась неуверенность.
Драко покачал головой и положил руки на его предплечья:
– Никогда так даже не думай. Я понял и не забуду.
Гарри аккуратно высвободился, провел ладонью по руке Драко и слегка сжал локоть. Затем притянул Малфоя ближе к себе, свободной рукой прикоснувшись к его щеке. Драко вздохнул и перебрался на колени к Гарри, медленно поглаживая его грудь. Поттер в ответ неспешно провел руками по бокам Драко. Он молчал, пока Малфой устраивался поудобнее, прижимаясь к нему своей горячей и гладкой кожей.
– Хм… – Гарри обвил рукой шею Драко, вовлекая того в поцелуй. Руки тихо постанывающего слизеринца на его плечах слегка напряглись. – Драко, я доверяю тебе. Всем своим существом. Ты для меня дороже всего на свете, – шептал Гарри, поцелуями спускаясь все ниже по телу любимого.
Глаза Малфоя широко распахнулись, когда его обняли еще крепче, и он почувствовал, насколько сильно возбужден был его партнер.
Гарри отстранился на мгновение, желая насладиться зрелищем полуоткрытых губ, взъерошенных волос и мерцающих глаз Драко, от вида которых его охватила волна возбуждения. Склонив голову блондина набок, Поттер неспешно прочертил пальцами линии от его подбородка до висков. Малфой мягко нажал на плечи Гарри, в то время как тот прижался губами к впадинке на его шее, помечая. Драко мягко простонал, поскольку пальцы любовника, блуждая по его коже, разжигали небольшие огоньки желания по всему его телу.
– Гарри… – прошептал он, затаив дыхание, когда тот сжал его бедра, мягко побуждая раздвинуть их. Легкая улыбка заиграла на губах Поттера, заметившего, как застенчиво покраснел Малфой. Нервы Драко были напряжены до предела, а кожа стала просто необычайно чувствительной.
– Подожди, – Драко встал на колени. Одну руку успокаивающе положив на грудь Гарри, другой он пытался нащупать среди подушек тюбик с любрикантом, который они забросили туда ранее. Поттер, не отрываясь, наблюдал, как Малфой, найдя искомую вещь, выдавил любрикант на пальцы и, развернувшись к нему, тщательно нанес смазку на его член. А затем Драко слегка кивнул, давая молчаливое согласие. На место стеснения пришла страсть.
Драко откинул голову назад, пронзительно вскрикивая, когда любимый, наконец, толкнулся в него. По опыту прошлого Малфой уже знал, какое удовольствие доставит ему Гарри, поэтому тело его ответило сразу же. Гарри нагнулся к нему и оборвал стоны поцелуем. А затем резко вошел в него, и Драко, не отдавая себе отчета, с силой вонзил ногти в грудь Гарри, оставляя красные отметины на его коже, выгнул спину и зажмурился; протяжный стон сорвался с его губ.
– Драко… – рвано выдохнул Гарри в его шею. Он впился пальцами в ягодицы Драко и пылко целовал каждую частичку его тела, до которой только мог дотянуться. Малфой удобнее устроился на нем, пот стекал по его лбу, а на ресницах блестели слезы. Он вцепился в Гарри и, выгнувшись дугой, прижал его голову к своей груди. Поттер издал нервный смешок и резко притянул Драко к себе: движения их слившихся тел распалили его. Подняв руку, он грубо запустил ее в спутанные волосы любовника, посылая острые искорки боли по его телу. Драко закусил губу, впиваясь ногтями в спину Гарри. И усмехнулся про себя, когда тот зашипел от боли, однако вся его веселость пропала и он едва не задохнулся, когда Поттер внезапно набросился на него, запечатав рот страстным поцелуем. Непередаваемые ощущения переполняли Драко, и он с трудом мог дышать.
Он задрожал и потерся о любовника, нависшего над ним. Он не мог сдержать рвущиеся из горла бессвязные звуки, закрыл глаза, а руками схватился за собственные волосы. Драко сконцентрировался на том, чтобы доставить удовольствие любовнику, и, в конечном счете, был вознагражден гортанным стоном. Он замер, прислушиваясь к искоркам удовольствия, которые разгорались на его коже и вспыхивали под прикрытыми веками. Медленное оцепенение спустилось вниз по шее, продвигаясь к позвоночнику. Он весь горел, нервные окончания буквально раскалились до предела, и, сильно задрожав, Драко пронзительно закричал. Почувствовал, как сократились мышцы, и вздрогнул, когда тело пронзила судорога, мгновенно сменившаяся облегчением.
Руки Гарри обхватили его, сжимая в собственнических объятиях, ногти любовника снова и снова впивались в спину.
Резко распахнув глаза, Драко столкнулся взглядом с затуманенными зелеными глазами. Он так и замер на полувздохе, когда темная, почти жуткая улыбка искривила губы Гарри. Но резко зашипел, когда Поттер извернулся и положил его на постель. Улыбка Гарри, упивающегося видом взъерошенных, контрастирующих с черными простынями волос Драко, его ресниц, на которых мерцали капельки слез, распухших и покрасневших от его пылких поцелуев губ, стала шире. Он нетерпеливо толкнулся в Драко, в то время как тот обхватил его бедра своими длинными, изящными ногами. Сжав Малфоя в объятиях, Гарри приблизил губы к его уху.
– Мой, – без тени сомнения констатировал он.
Драко кивнул, закрывая глаза, и голос его упал до шепота:
– Твой.
Конец цикла.