Правильной квадратной формы помещение имело идеально белые, по старинке выбеленные стены и потолок. Вдоль левой, сплошь состоящей из оконных блоков, стены тянулись строгие нити ни дня не работавших отопительных регистров. Наверное, теперь уж и не узнать, когда и кому пришла в голову бездарная мысль предусмотреть систему отопления на этой, напоминающей жаровню, планете. Собственно, ещё более нелепым могло казаться лишь самое существование здания котельной. Но именно этот-то факт и не вызывал ни у кого даже проблеска сомнений или удивления.

Котельная существовала всегда. От начала времён. И неизменно в ней дежурили Кочегары. Поколение за поколением исправно чистили они дымоходы и упорно ремонтировали разрушаемые временем колосниковые решётки. Всегда содержалась она в полной боевой готовности. Поступи команда – и тут же, питаемые первоклассным углём и отборными дровами, девственные чугунные котлы оживут. Мгновенно вскипятят они в своих утробах регулярно меняемую воду и та, захлёбываясь кавитационными пузырьками, урча и клокоча, понесется сквозь полые стебли разветвлённых трубопроводов к дремлющим бутонам отопительных радиаторов. С радостью расцветут те новоявленным жаром, непрерывно нагревая свои помещения. И начало сего процесса ознаменует собой…

Что именно ознаменует факт включения котельной Кочегар не знал. Да и по большому счёту ему на это было наплевать. Гораздо важнее было фанатично ждать секретного сигнала, а до той поры неуклонно следовать инструкциям в условиях полного хаоса окружающей яви. А уж она-то в каждую минуту могла подкинуть любой сюрприз, способный, при безалаберном к нему отношении, стать роковым.

Сквозь бронированные стёкла окон яркий свет заливал доведённый до стерильной чистоты машинный зал. Кочегар шёл узким коридором вдоль фронта котлов, придирчиво осматривая каждый из них и внимательно заглядывая в топки. Футеровки второго и четвертого агрегатов требовали незначительного ремонта, а на третьем лопнуло стеклышко старинного стрелочного манометра. Аккуратно зафиксировав результаты осмотра в архаичном рукописном сменном журнале, Кочегар направился в дальний угол помещения к обычной металлической лестнице. Привычно схватившись за поручни мускулистыми руками, в считанные секунды взлетел он на крышу.

Молния ударила так ослепляюще неожиданно, что только выработанная годами сноровка помогла Кочегару не потерять самообладание и, зажмурив глаза, интуитивно броситься в укрытие под небольшой карниз второго этажа. В зрачках неистово расходились яркие концентрические круги, сердце бешено колотилось. За первым ударом неизменно последовали другие молниевые атаки, отличающиеся от земных лишь полным отсутствием грома. В ту же секунду с небес пролилась бездна обжигающе горячей жидкости: начался обычный для этой реальности дождь.

Разноцветные потоки местной ливневой воды, с разных сторон стремясь в жерла сточных отверстий, гневно сталкивались друг с другом. Они образовывали радужные гребни, настолько красивые в своём многообразии оттенков, что непосвящённый человек мог бы восхититься их завораживающим буйством. Но Кочегару было хорошо известно, что попадание на открытую кожу смеси, например, брусничного и кумачового оттенков вызовет глубокие химические ожоги, а добавление к ним капелек нефритового цвета породит жидкость, способную растворить без осадка даже кости.

Двумя выверенными прыжками он очутился возле герметичной двери второго выхода и, не раздумывая, набрал экстренный код открывания. Ещё один шаг внутрь – и водная опасность осталась за его спиной. Кочегар стоял в узком проёме эвакуационной шахты. Знать бы, куда она приведёт его в этот раз! Царящие изменения в неизвестных и неподвластных человеческому разуму измерениях данного мира почти всегда оборачивались для людей непредсказуемыми сменами пространственных пересечений. Даже в относительно спокойную погоду нельзя было стопроцентно предугадать, куда тебя может вывести тот или иной коридор, что может оказаться за распахнутой дверью.

Отдышавшись, Кочегар спустился по узкому трапу вниз и осторожно приоткрыл дверь. За ней неистовствовала стихия. Он угодил в тот же выход на крышу, через который уже попал на неё парой минут назад совершенно другим путём, перед внезапным ударом молнии. Сердце неприятно ёкнуло. Кочегар непроизвольно сглотнул: пространственная ловушка. Обе двери прямейшей вертикальной шахты вели на одну и ту же крышу, чудовищным образом искривляясь в каком-то непостижимом подпространстве. Вопрос состоял лишь в том, насколько стабильны сейчас эти связи. Если изменения затронули и временной фактор, то нахождение в подобном капкане может оказаться для него вечным, или, что звучит более трагично – пожизненным.