Банк России представил парламенту «Основные направления единой государственной денежно-кредитной политики на 2026–2028 годы», в которых изложил возможные сценарии развития российской и мировой экономики на предстоящие три года...
Прогнозные цифры, заложенные в основополагающий документ, несколько раз уточнялись, выверялись на основе статистических данных и аналитических исследований регулятора. В итоге в дезинфляционном сценарии Центробанка (при инфляции в пределах 6,5–7% в 2025 году, 3,5–4,5% в 2026 году и 4% в последующие два года) возможна ключевая ставка на уровне 11–13% в 2026 году и 7,5–8,5% в 2027–2028 годах. Экономический рост в этом случае может быть выше: 2,5–3,5% в 2026 году, 2–3% в 2027 году и 1,5–2,5% в 2028 году. Такое может случиться, если позволят внутренние условия, когда «эффективное освоение инвестиций и ускоренный рост совокупной факторной производительности обеспечат значительное расширение предложения товаров и услуг, полностью удовлетворяющее внутренний спрос в 2026–2027 годах». Тогда и рост реальных заработных плат, несмотря на ускорение, не окажет выраженного проинфляционного эффекта благодаря опережающему росту производительности труда. Инфляционное давление будет ослабевать быстрее и устойчивее, чем в базовом сценарии, что и создаст условия для перехода к более мягкой денежно-кредитной политике.
Проинфляционный сценарий (если внутренний спрос окажется выше предложения) предполагает жёсткую денежно-кредитную политику, ключевую ставку от 16 до18% в 2026 году, 10,5–11,5% в 2027 году и 8,5–9,5% – к 2028 году. Немалую роль в этом сыграет средняя цена нефти, если все три года будет находиться на уровне 55 долларов за баррель. При таком раскладе для возвращения инфляции к целевому уровню потребуется больше времени, и только к 2027–2028 годам она может снизиться до заданного уровня – 4%. При этом, по оценке Банка России, вероятность реализации этого сценария выше, чем дезинфляционного.
При нестабильности мировой экономики, тарифных причудах США и усилении вторичных санкций лучше подстраховаться и заранее подготовиться к любому развитию событий. На всякий случай Центробанк предлагает ещё и самый «тяжелый» для экономики, рисковый, сценарий.
Он возможен, если случится глубокий экономический спад, резкий скачок инфляции, а цена на нефть в 2026 и в 2028 годах опустится до 35 долларов за баррель, а в 2027 году не превысит и 30 долларов. Тогда ЦБ и Минфину придётся принимать чрезвычайные меры, распечатывать неприкосновенный запас Фонда национально благосостояния (ФНБ). Впрочем, по оценке аналитиков, реализация рискового сценария маловероятна, но его решили всё же оставить в Основных направлениях денежно-кредитной политики (ДКП) как напоминание о непростых временах, когда расслабляться не нужно.
Более спокойный, базовый, сценарий предполагает умеренный рост, постепенное снижение инфляции к 4%, возврат к бюджетному правилу. В базовом сценарии средняя ключевая ставка регулятора в 2026 году может опуститься до 13–15%, в 2027–2028 годах – до 7,5–8,5% при условии, что предполагаемая средняя цена нефти с 55 долларов за баррель в 2026 году вырастет до 60 долларов в следующем году и останется на том же уровне и в 2028 году.
При любом развитии событий политика ЦБ будет нацелена на возвращение инфляции к целевым 4% и её устойчивое закрепление вблизи этого уровня. Набор мер и принимаемых решений, как заявляют в Центробанке, будет корректироваться исходя из состояния российской экономики, динамики инфляции и основных показателей на финансовых рынках.
Выступая на пленарном заседании Госдумы, председатель Банка России Эльвира Набиуллина с сожалением признала: «Наш путь к низкой инфляции вышел долгим, не прямым. Могло ли быть иначе? Наверное, это судить уже не нам, но в чем я и мои коллеги абсолютно уверены, что он необходим и для социальной стабильности, и для финансовой стабильности, и для развития экономики». Стратегия Банка России в целом направлена на обеспечение ценовой стабильности даже в условиях внешних шоков. А гибкость сценарного подхода позволяет оперативно корректировать политику в зависимости от фактической динамики экономики. «И в 2023, и в 2024 году мы повышали ключевую ставку. Почему мы это делали? Чтобы защитить экономику в целом, и наших граждан, и бизнес, и бюджет от риска постоянно растущей инфляции» – разъясняла депутатам Набиуллина.
Представителям регулятора денежно-кредитной политики часто задают один и тот же вопрос: не слишком ли высокую цену экономика платит за борьбу с инфляцией? Не пора ли уже радикально снизить ключевую ставку? Отвечая депутатам, председатель Банка России подчеркнула принципиальный момент: снижение инфляции не противоречит задачам экономического роста и национальным целям развития.
«Способна ли экономика совершить рывок, если принести в жертву ценовую стабильность, дать разогнаться инфляции? – задалась вопросом глава ЦБ и тут же ответила: «Да, но на очень короткий период». Иными словами, экономика не сможет повторять его год за годом, а вот инфляция будет расти день за днём.
Политика монетарной накачки спроса, как считает Набиуллина, – «гарантированный путь напрямую в стагфляцию, а в худшем случае – в гиперинфляцию и финансовый кризис». Об этом говорит и наш опыт девяностых, и опыт других стран.
Искусственная накачка спроса деньгами, уверена глава ЦБ, отбросит экономику далеко назад, в том числе перечеркнёт все результаты борьбы с бедностью. Банк России не намерен рисковать и потому опирается на мировой опыт и выбирает проверенные средства.
Центробанк часто предупреждают о риске так называемого переохлаждения, или рецессии. Но Набиуллина уверена, что несогласные с ней экономисты зря нагнетают страсти: опасения слишком преувеличены. О рецессии, по её словам, можно было бы говорить только при значительном росте безработицы, падении реальных зарплат. Банк России ни того ни другого не отмечает. Наоборот, ситуация диаметрально противоположная – у нас рекордно низкая безработица, у людей есть работа, рост зарплат высокий, а вот инфляция пока ещё в два раза выше цели.
Набиуллина объясняет низкую безработицу тем, что экономика использовала практически все доступные трудовые ресурсы. Если их взять практически негде, то низкая ключевая ставка и взрывной рост кредитования приведут лишь к стремительному росту цен и на станки, и на материалы, и на конечную потребительскую продукцию и повысят бюджетные расходы буквально на всё.
Но даже при жёстких ограничениях никто не снимает задач импортозамещения, технологического лидерства. Правительство принимает соответствующие решения, поддерживает приоритетные секторы, работает над повышением производительности труда. Да, заёмные средства, конечно, дорогие, но это временно. Временным, по мнению Набиуллиной, будет и рост инфляции из-за повышения тарифов ЖКХ и налогов, правительство обязательно сдержит цены на бензин.
Конечно, базовое условие – не пережать спрос, сохранить простор для роста кредитования, чтобы предприятия могли развиваться, продолжать начатые инвестиционные проекты. Более умеренный рост кредита, как и, в целом, ограниченность ресурсов в экономике, заставляют тщательнее определять приоритеты. И сбалансированная денежно-кредитная политика должна этому способствовать. Если кредитование растёт умеренно, то оно не приводит к такой высокой инфляции, как в прошлом году.
Эльвира Набиуллина не согласна с теми, кто критикует её за то, что в дополнение к ключевой ставке зажимается рост кредита жёстким регулированием банков. «Это не совсем так, – разъяснила она. – Мы просто свернули те послабления для банков, которые давались, когда вводились санкции, которые заведомо были временными». И теперь нужно возвращаться к нормальному уровню регулирования для того, чтобы сами банки оставались устойчивыми при любом сценарии. Сейчас запас капитала банковской системы, по оценке ЦБ, отличается запасом прочности. Банки могут спокойно нарастить портфель кредитов и в этом, в следующем году, на 12 трлн рублей. Капитал (а в него идёт больше половины прибыли банков) нужен именно для того, чтобы наращивать кредитование. Банковский капитал, по словам Набиуллиной, – это и есть инвестиции в будущие кредиты.
Инвестиционную активность кредитных организаций должна поднять программа, стимулирующая банки выдавать займы, прежде всего, на проекты технологического суверенитета и структурной адаптации экономики. Число таких проектов постепенно растёт (их уже 60). Растёт и объём кредитов по этой программе (их выдано, по данным ЦБ, на триллион рублей). А общий объём кредитных линий, которые банки открыли для таких проектов, достиг трёх триллионов рублей. Поэтому все обвинения в том, что банки пекутся только о своей прибыли и не кредитуют экономику, по меньшей мере, не состоятельны.
Центробанк хочет пойти ещё дальше, сделать более привлекательными для банков концессионные проекты и проекты государственно-частного партнерства. Это поможет регионам на накопленные в банках деньги строить дороги и мосты, школы, больницы, обновлять городскую и коммунальную инфраструктуру.
В последнее время бизнес всё активнее привлекает финансирование через выпуск облигаций. Центробанк полагает, что этого недостаточно и ставит общую задачу, чтобы бизнес так же активно привлекал финансирование через выпуск акций. Пока же, к сожалению, размещений акций мало. Одну из причин Набиуллина видит в стимуле льготного кредитования. Чтобы получить льготу, надо брать кредит, а Центробанк хочет, чтобы «льгота распространялась и в том случае, если компания выходит на рынок акций». И хотя по малым и средним компаниям прогресс уже есть, но глобальных сдвигов, по оценке регулятора, пока нет.
Хорошо то, что крупные компании с низкой долговой нагрузкой и высокой прибыльностью продолжают инвестировать, используя собственные средства.
По данным Центробанка, примерно треть всех инвестиций в экономике финансируется за счёт прибыли. Для таких игроков период высоких ставок – шанс занять долю рынка за счёт менее эффективных конкурентов, которые увязли в долгах и не выдерживают кредитной нагрузки.
Это ведёт к перераспределению ресурсов в пользу более эффективных компаний, но одновременно усиливает монополизацию и снижает конкуренцию
Чтобы акции пользовались спросом, нужно предоставить инвесторам гарантии, что их не обманут, и, вкладывая деньги в ту или иную компанию, они в любом случае получат обещанный доход и дивиденды. Вот над этим Центробанку ещё предстоит поработать вместе с правительством и участниками рынка.
Жёсткий подход Центробанка к денежно-кредитной политике вызывает у парламентариев немало вопросов. Депутаты от КПРФ заявили, что при высокой ключевой ставке новые кредиты предприятия вынуждены брать не на развитие, а чтобы рассчитаться по старым долгам. Представители «Справедливой России» выразили недовольство тем, что ключевая ставка в разы расходится с инфляцией. Независимый депутат Оксана Дмитриева заметила, что в 2024 году повышение ключевой ставки объяснялось необходимостью добиться планового охлаждения экономики для обуздания цен. В итоге рост ВВП принесли в жертву, но таргета по инфляции (4%) так и не добились. Дмитриева выразила сомнение, что действия Центробанка приведут к намеченным показателям в следующем году и помогут разогреву экономики.
Отвечая на колкие вопросы, Эльвира Набиуллина приводила аргументы, подтверждающие правильность заданного курса. Высокая ключевая ставка, по мнению регулятора, не переохладила экономику. Зарплаты и инвестиции растут, хотя и медленнее, чем раньше. Ежемесячная прибыль в реальном секторе составляет 2–2,5 трлн рублей, что вполне достаточно для умеренного развития.
Несмотря на высокие проценты по займам бизнес продолжает брать кредиты: за 2025 год банки выдали предприятиям 9,2 трлн рублей. Отрасли, работающие на внутренний рынок, демонстрируют устойчивый рост. Всё это говорит о том, что у российской экономики есть резервы для развития даже при жёстких кредитных условиях.
Набиуллина также подчеркнула необходимость гибкости в работе ЦБ, учитывая изменяющиеся экономические условия и глобальные тренды. Мир стал более нестабильным, и нужно быть готовыми к неожиданным вызовам, будь то внутренние или внешние, сказала она. Во время подготовки поправок к налоговому законодательству она добилась отклонения предложения депутатов Госдумы о введении налога на сверхприбыль банков. Теперь Набиуллина требует освободить от НДС операции с банковскими картами, чтобы удорожание банковских услуг не перекладывалось на обывателей.
Обобщая сказанное на встречах Набиуллиной с парламентариями, председатель Совета Федерации Валентина Матвиенко отметила профессионализм и аргументированность позиций руководства Банка России: по ее словам, «это соответствует канонам экономики». Но есть одно «но». «Мы живем в особых условиях – это и жесточайшие санкции, это СВО. И, может быть, в этих особых обстоятельствах не все каноны строго применимы: что-то надо приспособить, донастроить, чтобы экономика России развивалась», – высказала свои пожелания Матвиенко.
«Нельзя допускать шараханий и неуверенности – в этом мы поддерживаем Центробанк. Но в ЦБ должны услышать нашу тревогу, тревогу бизнеса. И правильно на неё отреагировать», – заявила Матвиенко.
Сенаторы и депутаты поддерживают Центробанк в том, что сегодня в финансово-экономической сфере «надо действовать очень аккуратно», чтобы не завалиться в негативные условия работы финансового сектора, так как последствия могут быть очень серьёзные.
При этом проект бюджета на следующую трёхлетку даёт поводы для оптимизма: бюджетная политика нормализуется, структурный дефицит будет нулевым, бюджет вернется в рамки бюджетного правила.
Что касается 2026 года, то денежно-кредитная политика, по словам Набиуллиной, не будет ни мягкой, ни даже нейтральной. Предстоит ещё долгий путь к сбалансированному росту и низкой инфляции. Чтобы достигнуть заявленных целей, в нынешних условиях регулятору, по образному выражению самой Набиуллиной, предстоит пройти между Сциллой и Харибдой...
Фото Комсомольская правда