[700x503]
Сталинский план преобразования природы.Плакат
14 ноября СМИ сообщили, что Отделение наук о Земле РАН изучит возможность перераспределения части стока Оби в Аральский регион на границе Узбекистана и Казахстана, а рек Печоры и Северной Двины – в бассейн реки Волги и далее в Приазовье. Фактически речь идёт о возрождении советского мега-проекта, закрытого почти 40 лет назад
Российское медиа-сообщество тут же на эту, в общем-то – ни к чему не обязывающую, новость отреагировало, причём как-то загадочно.
Ряд каналов, имеющих устойчивый имидж патриотических, вдруг впали в истерику, причём совершенно немотивированную – из текстов их авторов, людей, в общем-то, не глупых, пусть и несколько экзальтированных, следовало, что они по вопросу не читали вообще ничего (включая саму новость из РАН), а обеспокоенность сводится к тому, что неизвестные лица (подразумевается – "среднеазиатской национальности") пытаются украсть у России реку.
Самое забавное, что эти ж люди ещё недавно насмехались над ципсошными бреднями о Байкале, якобы проданном Китаю, и не забывают цитировать президента Узбекистана Шавката Мирзиёева, который предложил объявить десятилетие практических действий по рациональному использованию воды в Центральной Азии и в этой связи напомнить о водных ресурсах России. Хотя вроде бы логично додумать, что если есть ресурс им надо пользоваться, а для использования нужна соответствующая инфраструктура…
Последовала и критика самих патриотических каналов, суть которой сводилась к цитированию упомянутой новости из РАН. Всё бы ничего, но эту критику тут же подхватили иноагентские каналы и попробуй ещё пойми – они это сделали чисто из желания порубиться с патриотами или же недешёвые репосты кто-то проплатил (одно другому, как мы понимаем, не мешает).
Но раз уж зашла речь о мега-проекте советской эпохи стоит вспомнить, что там было к чему.
Прежде всего, сама по себе идея того, что, если где-то не хватает воды, надо её взять там, где она в избытке, относится к истинам здравого рассудка. В нашем случае направление части стока сибирских рек на юг напрашивается географией. Не удивительно, что первые проекты начали прорабатывать ещё в позапрошлом веке.
Предлагались такие проекты Иосифу Сталину и Никите Хрущёву, но по разным причинам поддержки не встретили, хотя и тот и другой активно занимались преобразованиями природы в видах развития сельского хозяйства.
Проработка проекта началась в 1968 году, в 1976 году XXV съезд КПСС принял решение о начале реализации проекта. Впрочем, часть работа начали проводить ещё до принятия этого решения. В 1968 году был запущен канал "Иртыш-Караганда", который был частным проектом в рамках поворота рек, а в 1971 году в Пермском крае был проведён ряд инженерных ядерных взрывов, целью которых, якобы, была прокладка канала в рамках проекта (документальных подтверждений этому нет, хотя в искусственном происхождении озера Ядерного в Чердынском районе кажется никто не сомневается).
14 августа 1986 года на специальном заседании Политбюро ЦК КПСС было решено прекратить работы.
Научный руководитель Института водных проблем РАН Виктор Данилов-Данильян в своё время был одним из первых критиков проекта, причём соображения его были чисто экономическими.
Во-первых, затраты на осуществление проекта (в течение трёх пятилеток!) были изначально занижены.
Во-вторых, поскольку для переброски воды необходимо было преодолевать водоразделы, эксплуатация каналов требовала постоянной работы насосных станций, что и тогда выглядело слишком энергозатратно.
В-третьих, экономический эффект проекта не был очевиден, но была очевидна заинтересованность главных его "толкачей" – первых секретарей ЦК компартий Узбекистана – Шарафа Рашидова и Казахстана – Динмухамеда Кунаева.
Кстати, при анализе экономической составляющей забывается почему-то, что развитие хлопководства было связано не только с чисто хозяйственными, но и с военными вопросами – целлюлоза является основой бездымных порохов, сейчас Россия её закупает за рубежом…
Однако отказ от проекта был, в результате, следствием не экономического анализа, а реакцией на "просьбы общественности". В СМИ была развязана истеричная кампания, которую вели, в основном, писатели, вроде Сергея Залыгина (съезд Союза писателей в 1986 году в шутку называли "съездом мелиораторов"). Противники проекта упирали на экологические риски, хотя говорить о какой-то экологической экспертизе не приходилось – в основном по причине принципиальной непросчитываемости последствий таких проектов.
Тогда и позже много говорилось о необходимости поддержать Аральское море, но планируемый объём поставок воды был для этого недостаточен, да и сама задача сомнительна – сейчас уже можно с уверенность сказать, что тот размер моря, который отмечен на советских картах, не оптимум, а максимум, связанный с малым ледниковым периодом. Когда вода отступила, оказалось, что в средние века дно моря было довольно плотно заселено… Т.е., высыхание Арала связано не с хозяйственной деятельностью человека, а с естественными климатическими циклами. Кстати, как там поживает озоновая дыра над Антарктидой? Уже забыли, видать…
Данилов-Данильян так и говорил в интервью "Комсомольской правде":
"Кампания, которая позже поднялась против этого проекта, была использована властью, чтобы сделать хорошую мину при плохой игре. Нельзя же было сказать, что не станем строить канал потому, что экономика не вытянет. Проще было заявить: мы послушали ученых и согласились – это экологически опасно".
Если это так, то предшественники Горбачёва подложили ему большую свинью – гуманитарная интеллигенция почувствовала свою силу, а власть, напротив, продемонстрировала свою слабость. В дальнейшем все общественные кампании в СССР, в первую очередь – с псевдоэкологической повесткой, сопровождались ссылками на отказ от поворота рек, с явным политическим подтекстом – от "этой власти" ничего хорошего ждать нельзя.
Возвращаясь в день нынешний следует отметить несколько моментов.
С точки зрения экологии риски как были несколько преувеличены, так и остаются ими сейчас.
Ни о каком "воровстве рек" речь, разумеется, не идёт – говорится о заборе примерно 6-8% стока Оби. Хотя, например, Печора и Северная Двина, о которых говорили в РАН, сейчас далеко не столько полноводны, как в 1970-е годы.
Самый главный фактор экологического риска – каналы, сейчас убирается – РАН рассматривает проведение трубопроводов.
С финансовой точки зрения риски те же самые – проект очень дорогой и в смысле строительства, и в смысле эксплуатации (особенно учитывая дефицит электроэнергии в южных регионах России). Называются цифры в полтриллиона и даже триллион долларов.
Более того, чрезвычайная ситуация (бюрократическим языком – "инцидент") сложившаяся вокруг реализации федеральных программ по строительству очистных сооружений на Волге и Байкале как бы намекает на масштаб организационных проблем и коррупционных рисков. Кажется, Жанну Рябцеву, которая занимается парламентским контролем над реализацией этих программ, нужно включать в рабочую группу ещё на раннем этапе обсуждения…
Однако, с точки зрения именно потребностей в воде, проект даже перезрел – дефицит воды ощущается всё больше, причём отнюдь не только в Средней Азии – Таврия также стала зоной рискованного земледелия с отчётливым дефицитом воды.
Критики, кстати, почему-то забывают, что проект в первую очередь нацелен на транспортировку воды в засушливые районы России – Южную Сибирь, Южный Урал, Приазовье, включая Донбасс (критическая ситуация с водой в ДНР и ЛНР сложилась не вчера – ещё в 2012 году луганские коммунисты вели кампанию под лозунгом "вернём воду Донбассу").
Что до Средней Азии… Тут ситуация неочевидная.
С одной стороны, Россия получает ещё один рычаг воздействия на государства Центральной Азии.
С другой стороны, опыт попыток добиться лояльности постсоветских государств за счёт поставок дешёвого газа показал – пользоваться такими рычагами Россия не умеет. Почему – другой вопрос. На практике же польза от поставок воды в Среднюю Азию сведётся к некоторому (непросчитываемому) снижению миграционного давления и, возможно, к получению каких-то прибылей от продажи воды.
Так или иначе, потребность в проекте есть, а риски – экономические, экологические и политические – нужно просчитывать, а не отметать с порога сам по себе проект, который родился, повторим, отнюдь не случайно...
Василий Стоякин